Айрин

2

Анатолий Курдюков.Отлично, наконец-то этот день настал – девчонка вступает в права наследования, но до двадцати одного года будет находиться под моим опекунством, как пожелали ее наивные приемные родители. Необходимо за эти два года выдать ее замуж за моего сына-оболтуса, и тогда никуда денежки от нас уже не денутся. Конечно, и в роли опекуна я смогу неплохо поживиться, но это так, скромный пансион по сравнению с полным кушем. Только бы все прошло без заминок, и она не начала выкидывать фортели.

За этот год я ее приучил постепенно к мысли, что без меня никак не выжить одной в этом жестоком мире, что ей необходимо продолжать учиться, а финансами займется добрый дядя Толя. Пока девчонка была в трауре, все сходило с рук, но кто знает, как пойдет дальше, вечно страдать тоже никто не будет. Так что надо искать новые способы, как привязать ее к себе, и в этом мне поможет мой бестолковый сынишка. Все равно ничего путного из него так и не вышло – мать избаловала до нельзя, единственное, что не подкачало, внешность идеального красавчика, да мускулы, которые он регулярно прокачивает за мои же деньги. Хватит. Пора уже и ему послужить на благо семье. Девчонка, конечно, хорошенькая, но особо искушенной в делах никогда не была, так что моя задумка вполне может осуществиться.

Блин, да где ее носит, в такой-то важный день могла бы и не опаздывать. Я бы на ее месте на час раньше бы пришел (что собственно и сделал), но тут как же, мы же блаженные, деньги нас не интересуют, нам подавай родителей без денег, а не наоборот. Тьфу, противно. Конечно, когда с детства купаешься в достатке, и все подается на блюдечке с голубой каемочкой, тогда можно подумать и о великом, рассуждая о том, что деньги – это зло. А когда, начиная с подросткового возраста руками, землю роешь, чтобы хоть как-то выжить и пробиться наверх, тут уж не до мыслей о вечном и светлом.

«Анатолий Борисович, к вам Арина пришла, пускать?», - раздался голос секретарши по селекторной связи. Я вздрогнул от неожиданности. Так, глоток воды, стерли со своей физиономии звериный оскал, наклеили маску «доброго простодушного дядюшки», и можно начинать спектакль: «Да, пусть заходит, я ее уже жду».