Смертельный квест. Часть третья.

1.

Игорь посидел на дорожку у порога, грустно оглядел свою квартиру. Пусть хоромы не богатые, но здесь прошло его детство и он любил свой дом, здесь было прожито много радостных и грустных событий. Все близкие, родные и даже просто приятели всегда могли зайти запросто, поделиться своими переживаниями и радостями, просто попить чай, или что покрепче, и болтать ни о чём на кухне, хоть до самого утра. Здесь спорили до хрипоты, читали свои стихи, пели песни под гитару, а коллеги обсуждали интересные дела и вспоминали забавные казусы.

А впрочем, с какой стати он раскис? Дом никуда не денется, и квартиру он не собирается продавать, а лишь уйдёт на время, до того момента, когда жить здесь станет безопасно.

Он обязательно вернётся!

А сейчас, после того, как Игорь заметил слежку за собой, нужно было срочно уходить, не задумываясь и не медля. Профессиональное чутьё подсказало, что жизни ему отмерили считанные часы, если ни минуты.

Игорь осторожно посмотрел в окно. В беседке, во дворе, прямо напротив подъезда, сидел долговязый парень в спортивном костюме, тёмных очках и кепке, надвинутой на лоб. Вид у него был собранный и решительный, готовый к действию, а не к простому наблюдению.

А чуть поодаль, в тени деревьев, курили и переговаривались между собой ещё двое. Буквально минут пятнадцать назад никого из них здесь не было.

Ждут, торопиться некуда. Ещё совсем немного, и двери подъезда придут в движение, одни направятся на работу, другие поведут детей в садик, а кто-то выведет на прогулку собаку, и можно будет без труда проникнуть в подъезд, а там — дело техники.

Игорь выскользнул за дверь, аккуратно закрыл замок и поднялся на верхний этаж, стукнул в дверь приятелю. Путь к отступлению он подготовил заранее. С соседями Игорь всегда поддерживал хорошие отношения, потому и сейчас они были рады помочь.

Когда дверь в соседской квартире приоткрылась, он поднялся на чердак, а приятель, тем временем, закрыл чердачный люк на замок, ключ положил к себе в карман, а после, спустился вниз, и спокойно отправился на работу.

Игорь прошёл по чердаку десяток метров и спустился через люк в другой подъезд. Там его уже поджидала скромная старушка соседка. Она с заговорщическим видом подала Игорю замок от чердака, а когда тот его закрыл, тоже убрала ключ в карман своего цветастого халата, и запустила "Игорёшу" в свою квартиру.

— Заходи, Игорёк, я уже и чай поставила, сейчас завтракать будем. Вон те, что ли, за тобой следят?

Она кивнула на парней во дворе.

— Они, — подтвердил Игорь не глядя в окно.

— Смотри-ка, пошли! Аккурат в твой подъезд! Катька вышла собаку выгуливать, дверь им открыла. Неужели и правда тебя у***ь хотят? — глаза её испуганно округлились.

— Да, Клавдия Мироновна. Стал бы я Вас беспокоить по пустякам?

Она решительно пристроилась на табурет за столом, заняв позицию наблюдения у окна/ и стала разливать чай из самовара. Игорь, помыв руки, пристроился напротив неё.

— Ну, теперь уж вряд ли, — заявила она, упрямо поджав губы, — только ты, Игорёша, осторожней. А может, у меня поживёшь, пока всё не утихнет? Места хватит. А я никому про тебя не говорила! Дело то серьёзное, и ежели с тобой что случится из-за моей болтовни, то я и умереть спокойно не смогу!

— Нет, Клавдия Мироновна, это лишнее. Не волнуйтесь, сейчас чайку попьём с вашими чудесными ватрушками, подожду, когда эти субъекты уйдут, или отвлекутся, и тоже пойду. Надо решать проблемы, само ничего не утрясётся.

— А когда же домой то? — забеспокоилась соседка.

— Сразу, как только разберусь со всем этим, — он кивнул на окно.

— Я буду молиться, чтобы у тебя всё поскорей получилось. Ты бери варенье то!

Игорь с удовольствием позавтракал, а соседка, тем временем, продолжала пристально наблюдать за происходящим во дворе. И вскоре доложила, что те трое выскочили, как ошпаренные, из подъезда, сели в машину и куда-то уехали. Номера машины она не разглядела.

Настал черёд уходить и Игорю. Он не удержался, подложил под вазу в серванте пару крупных купюр, незаметно. Знал, что прямо в руки лучше не давать, обидится и всё равно не возьмёт. Соседка имела твёрдое убеждение, что денег у неё столько, сколько ей необходимо, а больше и не надобно.