6
1492 Слова
Не понимаю когда, но я всё же отрубилась, видимо, стресс и усталость дали о себе знать. Глаза я открыла от того, что почувствовала на себе чьи-то руки, я не просто проснулась, а подскочила от страха.
– Тише, это я, – тихий голос моего Руслана.
– Руслан, – у меня не получилось сдержать слёзы, и я бросилась в крепкие объятья своего любимого. – Руслан, Руслан, – я не могла поверить, и так боялась что это просто сон, а на самом деле его тут нет. – Ты пришел за мной? Ты же меня заберёшь? – я понимаю, как я сейчас выгляжу, зарёванная, от меня пахнет ужасно, да и вообще, когда я такой перед ним была?
– Настя, послушай меня, – он поглаживает мои плечи и немного отстраняется, – у меня возникли проблемы.
Да плевать мне сейчас на это, я просто хочу домой! Принять душ и уткнуться в его грудь на кровати и забыть всё как страшный сон.
– Я очень хочу домой, забери меня, – я уже не просто прошу, а умоляю.
– Прости меня за это, но по-другому не получалась, мне пришлось это сделать, а сейчас… Настя, я только прошу тебя, прими мои слова как обещание и прощение. Мне очень нужно, чтобы ты мне помогла.
– О чём ты сейчас? – я его не понимаю.
– Ты моя умница, я люблю тебя. И я надеюсь, что ты сейчас выслушаешь меня и всё поймёшь, – он потёр ладонями лицо, выглядел он сосредоточенным, но уставшим. – Понимаешь, они копают под меня! Они ко мне хотят подобраться и, сволочи, нашли лазейку… Я хотел подарить тебе собственный бизнес, и я оформил на тебя фирму – это был подарок. И, так как не я владелец… понимаешь, всё пришлось делать через доверенных лиц, это не так просто проследить… Нашли брешь, чтобы подобраться ко мне. Подобраться ко мне через тебя – через мою жену. У этих людей нет ничего святого!
– Но что теперь делать, Руслан? – когда муж рядом, мне спокойнее, но его тревожность передается и мне. Я только хочу, чтобы он пообещал мне, что всё будет хорошо. Чтоб вытащил меня отсюда. Я хочу в душ, хочу есть. Хочу в свою привычную жизнь. Я хочу отмыться от этих грязных стен и от этих липких взглядов.
– Ты спрашиваешь меня, что делать? – муж всматривается в моё лицо, целует меня долго, поглаживая по волосам. – Ты ведь умница и ты веришь мне?
– Конечно я верю тебе, Руслан.
– Тогда внимательно слушай, что надо делать. Ты – во всём сознаешься.
– Что? – я не поняла его. Подумала, что мне послышалось!
– Ты во всём сознаешься.
– Но почему… Как? Зачем?
– Затем, что я сяду пожизненно, и мы лишимся всего – нашего дома, нашего бизнеса, будущего наших детей, которых мы хотели. Ничего больше не будет. Ты этого хочешь? Этого?
– Нет.
– Подумай хорошенько! Я найму лучших адвокатов. Они вытащат тебя с условным сроком. Возможно, под большой залог ты выйдешь и не будешь сидеть в СИЗО до суда. Это возможно. Если нет – мы постараемся максимально ускорить дело. Если даже тебе дадут пару месяцев, тебе засчитают срок в СИЗО.
– Мы говорим о реальном сроке? Руслан, я что, преступница? Как ты можешь мне такое предлагать? – не понимаю, совершенно не понимаю! Он что, хочет, чтобы я стала уголовницей?
– Ты пойми, наша прекрасная жизнь сейчас под большой угрозой! Меня подставили, и если я буду долго в этом копаться, ты так и останешься здесь, или того хуже…
– Руслан,ты что такое говоришь? Я ведь не знаю ничего, и что за фирма?
– Настя, моя маленькая, просто доверься мне и сделай что прошу, – он так настаивает, раньше я не видела его таким. Неужели дела действительно настолько плохи? Он просто так не стал бы меня о таком просить и подвергать меня опасности.
– Всё ведь будет хорошо? – и снова мои слёзы. – Ты же…
– Даже не вздумай такое говорить, – отрезает он резко. – Я разве тебя предавал?
Нет, он этого не делал, и я отрицательно машу головой.
– Значит всё будет хорошо, просто сделай как я тебе говорю.
Глава 7
Сначала я пережила предварительное слушание. Тогда я ещё не знала, что дело дойдёт до суда. Руслан нанял адвокатов, и я была уверена, что меня вытащат из этого ада под залог. Что скоро всё закончится. Я сказала себе просто терпеть. Не важно, что происходит – мой Руслан знает, что делает.
И вот в один из самых отвратительных дней в моей жизни, дождливым утром меня привели в зал заседаний. Маленький кабинет, где запах пыли и старых бумаг висел в воздухе. Передо мной сидел судья — пожилой мужчина с равнодушным взглядом. Рядом с ним — прокурор с кипой документов. Адвокат, скользкий сороколетний мужчина в очках, нанятый Русланом, сидел рядом со мной, углубившись в свой телефон.
– Заседание по делу Анастасии Николаевны Назаровой объявляется открытым, – произнёс судья, постукивая молотком.
Я сжала руки, пытаясь унять дрожь. Всё это казалось каким-то абсурдом.
– Прокурор, изложите суть дела.
– Ваша честь, – начал прокурор, вставая. – Обвиняемая, будучи единственным учредителем компании «Элинор», совершила хищение денежных средств в особо крупном размере. Общая сумма похищенного составляет тридцать миллионов рублей.
Даже эти слова уже звучали как приговор. Я смотрела на свои руки, скрестив пальцы, чтобы скрыть их дрожь.
– Ваша честь, – голос моего адвоката был сухим и неприятным. – Моя подзащитная утверждает, что не причастна к хищению. Подписи, якобы поставленные ею, могли быть подделаны. Она готова сотрудничать и предоставить всю известную ей информацию.
Судья кивнул, но выражение его лица не изменилось.
– Дело направляется в суд для рассмотрения по существу, – заключил он. – Обвиняемую оставить под стражей до окончания процесса.
Эти слова обрушились на меня, как ледяная вода. Я хотела закричать, возразить, но лишь сжала губы. В глазах щипало от слёз. Он действительно сказал, что меня надо оставить под стражей? Кошмар не закончился? Почему адвокат ничего не сказал? Почему ничего не сделал?
– Это предварительное слушание, Анастасия, – шепнул он мне. – Всё идёт как и должно.
– Но меня опять отправят за решетку! – не соглашаюсь я, в те короткие минуты, которые нам дали поговорить, прежде чем меня уведут под стражей. – Разве вы не должны внести за меня залог?
– На этом этапе нет.
– Сколько мне ещё сидеть?
Он не ответил. Мой разум помутился от ужаса. Меня увели. Впереди меня ждал суд. Очень скоро этот день настал.
Зал суда был больше и светлее, чем кабинет для предварительного слушания, но от этого только страшнее. По одну сторону сидел прокурор, уверенный и собранный, по другую — мой адвокат, теребящий ручку. Я сидела в центре, словно под прожекторами.
– Заседание по делу обвиняемой Анастасии Николаевны Назаровой объявляется открытым, – прозвучал голос судьи.
Меня допрашивали первой. Прокурор задавал вопросы с холодной настойчивостью.
– Анастасия Николаевна, вы подписывали документы на приобретение компании «Элинор»?
– Да, но я не знала…
– Не знали? Как учредитель компании вы обязаны были следить за её деятельностью. Вы этого не делали?
– Я не знала, что я какой-то учредитель…
Муж сказал мне поменьше умничать и предполагать… “не знаю” – подходящий ответ, раз всё подстроено.
Прокурор усмехнулся и повернулся к судье.
– Не знала она, Ваша честь. А тем временем через её счета провели миллионы.
Я пыталась говорить, но меня перебивали. Мои слова терялись в потоке юридических терминов и холодных фактов.
Показания свидетелей, которые якобы подтверждали мою вину, были настолько уверенными, что я ощущала себя маленькой, беспомощной. Моя подпись была везде — на контрактах, на финансовых отчётах. Как она там оказалась, я не знала.
Когда судья огласил приговор, время замедлилось.
– Анастасия Николаевна Назарова признана виновной в хищении денежных средств в особо крупном размере. На основании статьи 158 УК РФ ей назначается наказание в виде лишения свободы сроком на пять лет. В связи с отсутствием у подсудимой судимостей и положительными характеристиками наказание смягчается на срок в 3 года.
Срок? Реальный срок по уголовной статье? Я не сразу поняла, что это конец. Мои пальцы вцепились в край стола, и в ушах стоял гул.
– Нет… – прошептала я. – Это ошибка…
Но никто не слушал. Судья уже вставал, прокурор складывал свои бумаги. Адвокат похлопал меня по плечу.
– Вы ещё можете подать апелляцию, – сказал он с наигранной бодростью.
Я подняла на него взгляд, полный отчаяния.
– Апелляция? – прошептала я. – А когда?
– Апелляция на приговор суда подаётся в течение десяти дней со дня провозглашения приговора, если обвиняемый присутствовал при оглашении – это про вас. Так что сразу же. Уверен, мы добьемся для вас срока в полгода.
Адвокат ещё раз хотел похлопать меня по плечу, но посмотрел на меня и передумал…
Охранники подошли и подняли меня под локти. Пока меня вели к выходу, я оглянулась на зал, полный равнодушных лиц.
Неужели это действительно моя жизнь?
В душе всё кричало. Это было несправедливо. Я не сделала ничего из того, в чём меня обвиняют. Но реальность была неумолима… Руслан! Где мой муж?!!
Я ждала. Меня заверяли, что всё хорошо и собираются бумаги для апелляции. Что мой муж всё делает, чтобы меня вытащить. А на деле… Никто никакую апелляцию так и не подал…
- Писатель
