Молев думал о том, какое впечатление произведет на Корделию, как он в мыслях в последнее время все чаще стал называть Наташу, его роман. Когда он его писал, то не сомневался, что создает нечто выдающееся. И пребывал под влиянием этого мнения до тех пор, пока не стал знакомиться с творчеством Кьеркегора. Оно позволило ему взглянуть по-другому на свое произведение. Вначале он даже испытывал что-то вроде опустошения, столько усилий было затрачено напрасно, ради получения столь убогого результата. А ведь он связывал с ним так много надежд! Но в какой-то момент неожиданно для себя успокоился, эта неудача перестала мучить его. Молев погрузился в другой мир, несравненно более глубокий, чем тот, в котором жили его герои, да и он сам. Было бы наивным надеяться, что ему еще неопытному челове
