Глава 3
917 Слова
Савелий отказался просыпаться и предпочел остаться на кресле в гостиной. Значит, пока мальчика не надо трогать. Когда он захочет, он встанет сам и переберется в свою комнату.
Надежда помнила, как это уже происходило. Но вот как он поведет себя сегодня ночью, после этого стресса.
Она аккуратно встала, стараясь как можно меньше беспокоить сына. Как хорошо, что в свое время она попросила купить ей сюда в гостиную широкие кресла, на которых можно было спокойно разместиться ребенку, чтобы подремать, и чтобы ничего не затекло.
Плед, которым можно было бы укрыть сына, лежал тут же, на втором кресле. У нее всегда лежали по разным углам квартиры мягкие уютные пледы, чтобы можно было укрыться ими в любой момент времени.
Осторожно, стараясь не разбудить своего маленького мужчину, Надежда укутала сына мягкой тканью, приглушила свет и вышла на кухню.
Ей сейчас поможет успокоиться только травяной чай, сбор для которого ей присылала дальняя родственница – то ли четырех, то ли пятиюродная сестра ее мамы. Напрямую мама, оставшаяся там, в городе, откуда Надежда бежала, сломя голову, только с документами на себя и на сына, с дочкой контактировать боялась – в том городе семья ее бывшего мужа была очень влиятельной и могла выяснить все, что только можно!
Чайник вскипел и выключился.
Волна, та самая, которая до этого начала отступать, опять поднималась. Да что ж это такое? Ну почему опять ее накрывает испугом, каким-то зловещим ужасом? Неужели нельзя ее уже отпустить?
Стараясь сдерживать дрожь в руках, женщина насыпала в заварник травяную смесь и стала принюхиваться к запаху лета, которым сразу же потянуло из теплого, прогретого только что кипятком, нутра.
Сколько она выстраивала эту защиту от зверя, в которого превратился ее бывший муж? Сколько времени она старалась всеми силами закрыться от него, чтобы он больше не появлялся в ее жизни?
Спасибо тетке, у которой они останавливались где-то на степных границах, которая каким-то немыслимым образом смогла напрячь всех своих знакомых и выправить им новые документы.
Она уже даже не помнила, как ее раньше звали, до всего этого.
И вот сейчас оказывается, что все эти жертвы, эти годы разлуки с родной семьей, были пустой жертвой.
Потому что зверь кому-то заплатил, и заплатил очень много, раз ему удалось так легко найти их квартиру и найти их самих!
Значит, кто-то получил гораздо большее вознаграждение, нежели тогда заплатила ее тетка, когда договаривалась о новой жизни для Надежды.
Да, она привыкла уже к имени Надежда. А раньше… Раньше она была Светлана. Но это было очень и очень давно, когда она была маленькой наивной девчонкой, верившей в светлую любовь. Это было тогда, давным давно.
Надежда… Ей особенно не приходилось выбирать, какое имя использовать, под каким жить. Как объяснила тогда тетка – это были документы какой-то наркоманки, которая умерла от передозировки. Это был единственный человек, который подходил под нужный возраст, и у которого был сын.
Мальчишка умер в детском доме, куда его забрали у непутевой матери, от пневмонии. И об этом никто из родственников его горе-мамаши не знал.
Потому что знать там было некому.
Сколько связей пришлось тогда поднять этой женщине, никто даже представить не мог. Хорошо, что к вдове одного из полицейских очень хорошо относились по обе стороны границы. Очень уж она была грамотным врачом и справедливым человеком.
Потом, когда документы были выправлены, Надежду вместе с сыном быстренько переправили через границу, чтобы их след потерялся как следует. А потом помогли «найтись» им в какой-то из бывших союзных республик.
У той наркоманки родителей не было, поэтому проблем с «появлением» из долгого заграничного путешествия по Средней Азии у Надежды не возникло. Как и не возникло вопросов относительно сына.
Вот только из этого «путешествия» вернулась она с изрядно потрепанными карманами, что прожить можно было, только устроившись на работу и убирая десятки квартир и парадных в неделю.
А параллельно училась, вспоминая все то, что когда-то проходила в первом институте.
А потом – сказка про Золушку – она убиралась в квартире одного очень состоятельного бизнесмена и случайно услышала его спор с партнерами о том, как лучше построить бизнес.
Опыт у нее уже был на тот момент немаленький за счет работы во время прошлой жизни. И как-то совершенно случайно она в дискуссии с тем самым бизнесменом высказала мнение о возможном направлении развития.
Сказать, что этот человек был удивлен – не сказать ничего. Но он настоятельно порекомендовал Надежде попробовать пройти на бизнес-аналитика в компанию его партнера. И дал необходимые рекомендации.
«Поломойка» - это было самое безобидное, что она слышала в свой адрес. Но ей было все равно – ее приняли. Да, должность дали совсем маленькую. Но квартиры уже не нужно было драить – зарплаты хватило, чтобы снять маленькую студию для них с сыном. И можно было не считать копейки в магазине, думая, что лучше купить – молока или хлеба.
Она выгрызла сегодняшнюю жизнь для них с Савелием зубами. И никому не позволяла проникнуть в нее.
В паспорте – чистое поле на странице о заключении брака.
В свидетельстве о рождении Савелия – прочерк.
Так какого черта сейчас, когда она только-только позволила себе выдохнуть, все начало рушиться? Вот так страшно, сразу окунув ее в то прошлое, от которого она всеми силами старалась сбежать? Сбежать на другой конец страны, объехав автостопом половину континента и чуть не попав в р*****о?
«Можешь прикрываться охраной столько, сколько захочешь – мой сын все равно будет жить со мной. А будешь мешать – вырежу всю твою семью, всех самых близких. И сына тоже!» - всплыло сообщение на экране телефона, лежащего сейчас рядом с кружкой чая.
Волна захлестнула по самую макушку, не давая выдохнуть, не давая всплыть наверх.
Он не отступится – она это знает. Зверь сделает все, чтобы она страдала. Потому что зверь болен. И от страданий других получает удовольствие.
- Писатель
