Contrary

Глава 12

Мой рабочий день приближался к концу, а это означало лишь одно, мне придётся вернуться с Эштоном к нему домой. Я была так зла на него пару часов назад, когда он буквально не предоставил мне никого выбора, поставил перед фактом. Также я была зла на Беверли, которая помогла Эштону выполнить его бзик. Мы с ней немного повздорили из-за этого, но спустя час мы спокойно поговорили и помирились. Это оказалось намного проще, чем я ожидала. Но самое трудное ожидало меня ещё впереди. Эштон. Этот придурок действительно думает, что может управлять мной, указывать, что делать, а что нет? Глупец. Сейчас я не вижу смысла бороться с ним, это ни к чему не приведёт. Я, конечно, могу выбесить Эштона, который потом лично вытолкает меня на улицу. Но зачем мне тратить свои и его нервы, если можно подождать недельку, пока не вернётся Оливия. Всего неделю. Это не так много. Просто нужно снова избегать Эштона и всё будет хорошо.

Машина Эштона была припаркована неподалеку от кафе. Я молча подошла и села к нему в машину. Эштон с удивлением посмотрел на меня. Он не ожидал того, что я спокойно, без криков и сцен сяду к нему в машину. Думаю, ему хватило того, что я устроила ему в кафе. Тогда я реально была очень зла на него, но сейчас успокоилась и смирилась. Всю дорогу мы ехали молча. Я ненавижу тишину, она слишком сильно давит на меня. Поэтому я повернула голову к окну и погрузилась в свои мысли. Но моё уединение с собой продлилось недолго. Заноза в заднице по имени Эштон, наконец, подал голос.

- Значит, говоришь, что не выходила из комнаты по вечерам, лишь бы не сталкиваться со мной?

Я открыла глаза и посмотрела в окно.

- Я не хотела ссорится с тобой, после чего ты бы с лёгкостью выгнал меня из дома. Тогда этого я хотела меньше всего, - тихо, на выходе ответила я, - У тебя ещё есть шанс вернуть меня обратно к Бер.

- Опять начинаешь ссору, Трис, - прорычал парень. Я заметила, как он сжал руль обоими руками, - Ты и твоя задница возвращаетесь в комнату в моём доме. Это не обсуждается.

Я сдержанно кивнула, скрывая нахальную ухмылку. Это было даже забавно, вся эта ситуация.

- И с этого дня ты можешь спокойно выходить из комнаты вечером. Не хочу, чтобы ты весь день сидела в четырёх стенах из-за боязни нарваться на меня...

- Я не боюсь тебя! - перебила его я, тем самым вызывая фирменную ухмылку на его лице, - Хватит скалится. Ты прекрасно знаешь, что это правда.

Как же мне хочется убрать эту идиотскую ухмылку. Прям сил больше нет. Но если я его сейчас трону, то мы запросто можем попасть в аварию, а я этого не хочу. Я ещё слишком мала, чтобы умереть.

- Сегодня утром я случайно наткнулся на свой детский альбом, который вела мама. Я никогда не любил фотографироваться в отличии от Эстель, но этот альбом остался единственным напоминаем о моём прошлом. В нём, кстати, я нашёл фотографию с твоей мамой, возле океана, - я почувствовала, как моё тело напрягалось, когда я услышала слова "мама", - Подумал, что ты захочешь оставить её у себя.

- С чего ты вдруг так решил? - не выдержала я, поворачиваясь к нему лицом.

- Потому, что она твоя мама, Трис, этого вполне для меня достаточно, - его голос с каждым словом становился все грубее и грубее. Я закусила рыбу, чувствуя слабый укол вины, - Прекрати кусать губу, Трис, это раздражает.

- Так не смотри, - огрызнулась я, отворачиваясь от него. Кусаю губы я лишь по нескольким причинам. Вина, одно из этих причин.

- В том то и проблема. Я не могу не смотреть, - пробубнил парень себе под нос. Эштон не может прекратить смотреть? Это же бред. Он сам говорил мне, что я ему абсолютно безразлична, а теперь заявляет, что не может не смотреть на меня. В этом нет логики.

- Спасибо за фотографии. Ты прав, я хочу оставить у себя то, что будет напоминать мне маму, - произнесла я, меняя тему, - Так ты расскажешь, кто тот мужчина, которой приходил к нам?

- Нет, - долго не думая, ответил парень, даже не поворачиваясь ко мне лицом. Я надула губы, скрещивая руки на груди, - Тебе необязательно знать обо мне всё.

- Да я вообще о тебе ничего не знаю, точнее, не знаю взрослого Эштона.

- Окей, ладно, я расскажу тебе немного о себе, но при условии, что ты перестаешь ныть. Тебе, что, 5 лет?

Я обиженно толкнула его в плечо. Эштон рассмеялся, наблюдая за мной. Да, иногда я веду себя, как ребёнок и мне это нравится. Я никогда не спешила стать взрослой и самостоятельной. Это жизнь надругалась надо мной, выбросив во взрослую жизнь в несовершеннолетнем возрасте. Да у меня толком и детства нормального не было. Сплошная школа, бесконечные тренировки по гимнастике, у меня даже никогда не было сводного времени, чтобы сходить в клуб и познакомиться с кем-то. Трудно не иметь друзей, когда тебе семнадцать лет. Я пережила всё это. Сейчас мне ничего от жизни не нужно, главное, чтобы Он не нашёл меня.

- Отвали, - буркнула я себе под нос, - Если ты такая задница, то предлагаю сыграть в десять вопросов. Этого должно хватить, пока мы не приедем домой. Ты начинаешь.

- В такую игру я играл, когда мне было десять лет. Не смеши меня, - я зарычала, - И не рычи. Меня тоже многое не устраивает, но я же молчу. Я попытаюсь быть милым с тобой, но ты делаешь всё возможное, чтобы выбесить меня. И это меня чертовски сильно раздражает, да ещё у тебя самый дерьмовый характер из всех, кого я когда-либо встречал.

- Спасибо, очень мило с твоей стороны, - съязвила я, натягивая улыбку, - И ты ещё потом говоришь, что я первая начинаю ссору. Я же не прошу тебя сделать что-то сверхъестественное! Я прошу просто поиграть со мной в игру. И, кстати, тебе только 21, а не 30. Будь проще.

- Как ты? - издевался он, даже не скрывая этого, - Нет уж, спасибо.

- Ну и пошёл к черту! - гавкнула я, затем развернулась обратно к окну. Какой же он придурок, прям сил на него уже нет! Я не понимаю, трудно ответить на несколько моих вопросов? Но нет же, надо строить из себя взрослого мужчину, который никогда не спустится до такого, чтобы играть в детские игры. Ну и пошёл он тогда куда подальше. Буду я ещё плясать под его дудку.

Разумеется, у меня было много к нему вопросов, но я каждый раз всё больше убеждаюсь в том, что у Эштона ни чуть не меньше секретов чем у меня. Мы оба много чего скрываем и не хотим рассказывать. В этом деле я пониманию его, как никто другой.