Следующие четыре дня после эвента мы с Йоно вели довольно спокойный и размеренный образ жизни. Все так же сидели дома после моих вылазок в город и ее работы, иногда пили пиво, и я по полночи засиживался за компьютером в надежде поймать врезавшийся мне в голову протокол «Первый человек». Разница была лишь в том, что Йоно перестала со мной разговаривать и больше не подпускала меня к себе. Любые попытки заговорить с ней заканчивались сокрушительным провалом с моей стороны. Я много раз пытался ей объяснить, что произошло и хоть как-то оправдаться, но она только отворачивалась или уходила к себе в комнату. Лишь однажды она соизволила ответить мне.
- Лето, ты слишком переоцениваешь наши отношения, – сказала она, когда мои извинения ей видимо надоели. – Ты просто напридумывал себе невесть что, и
