Волк для Шарлотты

Глава 4

Я обомлела и застыла. Во время дороги я была так погружена в мысли о Грэме, о своей судьбе и деревне, что забыла о настоящей опасности, которую таит Терамарский лес. 

- Боги, помогите мне, - прошептала я, во все глаза таращась на два светящихся желтых пятна. 

Раздался рык, и зверь с тихим шорохом выпрыгнул из кустов. В свете луны я увидела волка, размером с теленка. Черная шерсть блестит, глаза горят, а пасть оскалена, и из нее торчат клыки размером с ладонь.  

Зверь медленно стал подходить. Я зажмурилась, не желая видеть, как гибель приближается в виде огромного волка. Потом услышала низкий, с хрипотцой голос. 

- Красивая. И пахнет хорошо. 

Я открыла глаза и быстро покосилась по сторонам, надеясь увидеть хозяина голоса. Но вокруг лишь темный лес и гигантский волк.  

Сглотнув пересохшим языком, я приподнялась на локтях и поползла назад. Волк лязгнул зубами и резко прыгнул на меня, я взвизгнула, а звериная морда оказалась прямо перед лицом. 

Он опустил голову и шумно втянул воздух. Снова раздался голос. 

- Великолепно пахнет. Слишком хорошо пахнет. 

- Пожалуйста, - проблеяла я, чувствуя, как по щекам покатились слезы. – Не ешь те меня… 

Голос, чьего хозяина я до сих пор не определила, произнес: 

- Я бы не стал тебя есть. Святые лисицы, о нет. Только не есть. С тобой следует делать совсем, совсем иное… 

Я смотрела на волка круглыми глазами. Внутри всё тряслось, а от слез мир затуманился. Но до меня медленно стало доходить, что голос принадлежит ему, хотя волк даже не может шевелить губами. Только скалится и рычит. 

Превозмогая ужас и оцепенение, я выдавила: 

- Значит, вы не съедите меня? 

Волк фыркнул и наклонил голову, как удивленная сова. 

- Ты меня понимаешь? – раздался изумленный, хриплый голос. 

Я шмыгнула носом и произнесла: 

- Кажется… понимаю. 

Волк попятился и остановился в шаге от меня. Некоторое время рассматривал, скользя взглядом по шнуровке, лицу, чулкам, которые видны из-под задравшейся юбки. 

Потом лязгнул зубами так громко, что из кустов вспорхнула стая перепуганных птиц. 

- Прекрасная ночь, - сказал волк, и я теперь была уверенна, что это его голос. – Никогда у меня не было такой добычи. Это то, что нужно. То, что нужно. 

Не смотря на ситуацию, мне захотелось прикрыть ноги, но шелохнуться не смела, боясь, что зверь передумает. 

- Поднимайся и садись мне на спину, - приказал волк хрипло. 

Когда представила, что придется приблизиться к этому чудовищу, меня забила крупная дрожь. 

- Я не хочу… - прошептала я. 

- Не залезешь по своей воле, - прохрипел волк, - посажу сам. 

Дрожа, как осинка на ветру, я поднялась и расправила подол. Зачем-то подняла корзинку с остатками пирожков и вытерла щеки от слез. Они тут же снова помокрели. 

Волк приказал: 

- Смелее. Или хочешь остаться одна в Терамарском лесу? Поверь мне, красавица, с тобой случилось лучшее, что могло произойти. 

В это верилось с трудом. Я в глуши Терамарского леса, вокруг ночь, тьма, а передо мной гигантский волк, которого я по неведомой причине понимаю, и который требует, чтобы села ему на спину. Тем не менее, всё это почему-то казалось лучше объятий Грэма. 

Вздохнув, как после долгой истерики, я сделала шаг к волку. 

- Давай, - подбодрил он меня. – Девушка с таким запахом не должна меня бояться. 

Я нервно сглотнула и промямлила: 

- А что с моим запахом не так? 

- Не так? – изумленно прохрипел зверь. – Всё так. Всё очень так. Садись, поехали. Я борюсь с противоречивыми желаниями, не испытывай судьбу. 

Испугавшись, что он и впрямь передумает, я, наконец, приблизилась к волку. Он согнул передние лапы, а я кое-как вскарабкалась на спину. Пальцы моментально утонули в густой черной шерсти, а зверь проговорил: 

- Держись крепче, красавица. Я быстро бегаю. 

Едва закончил фразу, как мы сорвались с места, на встречу ринулись темные деревья и кусты. Чтобы не слететь с широкой спины, пришлось лечь и прижаться к могучей шее. Я чувствовала запах зверя, но он не был похож ни на один, какие встречала прежде. Если собаки пахли псиной, но от волка веяло деревом, землей и чем-то терпким. 

Он несся, как дикий вепрь, перелетая расщелины, будто у него есть крылья, вилял меж стволов и подныривал под бревнами. Я с трудом понимала, что происходит, и начинала верить, что всё это сон, и вот-вот я проснусь в своей комнате, где уже идет приготовление к свадьбе. 

Едва вспомнила о Грэме, как происходящее перестало казаться таким ужасным. 

- Куда вы меня везете? – спросила я тонким голоском, цепляясь за волчью шерсть. 

- Тебе понравится, красавица, - прорычал он.  

- Вы меня похитили? 

- О, да. Я тебя похитил, - ответил он. – Хотя это мой лес. Поэтому похищение слишком громкое слово.  

- Ваш лес? – переспросила я, откидывая косы, которые от мощных прыжков попадают в лицо. – Что это значит? 

- Позже, - огрызнулся волк. – Объясню позже. 

Мы мчались сквозь ночной лес, казалось вечность. Я всего раз сидела в седле, и тогда мне было очень неуютно, поскольку седло было жестким. Но сейчас подо мной мягкая волчья шерсть, и я с удивлением отметила, что не устала.  

Мимо проносились поляны, деревья, какие-то светлячки, несколько раз волк скакал по камням, переправляясь через реки. Потом путь пошел вверх по мшистым валунам, и когда зверь остановился, я уже плохо соображала от многочисленных образов. 

- Мы дома, - раздался вдруг голос. 

Я оторвала щеку от покрытой шерстью шеи и глянула вперед. Перед нами раскинулась обширная долина, окруженная горами, в середине которой высится скопление скал. В свете луны они кажутся жутковатым замком, давно забытым и оставленным. 

- Эта гора ваш дом? – спросила я, содрогаясь при мысли, что теперь придется жить в пещере и спать на холодном каменном полу. 

- Присмотрись, - сказал волк. 

Я прищурилась и попыталась вглядеться, но в темноте смогла рассмотреть лишь густые заросли вокруг горы. 

- У меня не такое хорошее зрение, как у вас, - сообщила я тихо, и сжалась, боясь, что это рассердит волка. 

Но тот мотнул головой и проговорил: 

- У волков зрение тоже не очень. А вот обоняние и слух… Ладно. Подъедем ближе, поймешь. 

Мы стали спускаться по отвесной стене в долину. Волк скакал с камня, а камень, как горный лев, а я при каждом прыжке охала и цеплялась за его шерсть. 

Наконец, земля вновь стала ровной, и волк понес меня немного медленней, видимо, чтобы могла лучше рассмотреть окрестности. Но я видела лишь то, что освещено луной. Остальное же оставалось завешено плотной зловещей тьмой. 

Но когда приблизились к горе, я стала замечать на ней темные провалы, напоминающие арки. А подъехав вплотную, увидела огромные ворота, выдолбленные прямо в скале. Створки из решетки толщиной с меня, но протиснуться сквозь них сможет разве что кошка. 

- Это… - выдохнула я, задрав голову, - это… замок? 

Послышалось довольное рычание волка. 

- Лучший замок, какой тебе доводилось видеть, красавица, - сказал он. 

- Если честно, - призналась я, - это первый. 

Он хмыкнул, послышался лязг зубов. 

- Первый это хорошо, - прорычал он глухо. – Люблю быть первым. 

Едва подъехали к воротам, те распахнулись, и мы оказались внутри. Ворота тут же захлопнулись и слились со стенами, словно никогда не отворялись. Я думала, он спустит меня на землю, но волк пошел вперед, пересекая темную площадь. Потом мы оказались внутри, долго виляли среди коридоров, которые почему-то лишены освещения. 

Наконец волк сделал несколько прыжков, отворилась какая-то дверь, и мы оказались в темной комнате. То, что это комната поняла по окну, из которого льется бледный лунный свет. Он высвечивает широкую кровать и до гладкости отполированный пол, на котором лежит медвежья шкура. 

- Слезай, - проговорил волк. 

Я сползла с его спины. Юбка при этом задралась, зацепившись за пояс и срамно оголила ноги вместе с чулками до самых бедер. Я спешно стала ее одергивать, а когда это удалось, обнаружила, что волк все это время пристально на меня смотрит. 

Несмотря на то, что предо мной зверь, щеки вспыхнули от жара, и мне захотелось закутаться в самое плотное полотно, какие существуют в мире. 

Волк, словно заметил мое смущение, хмыкнул и прошел на середину комнаты. 

- Теперь ты живешь здесь, - сказал он. – Это твоя комната, твоя кровать и твои наряды. Завтра я покажу тебе замок. А сейчас есть дела поважнее. 

Ненароком мелькнула мысль, что он всё же решится меня сожрать, но потом поняла – тогда ему некому будет показывать замок. 

Тем временем волк мотнул головой, затем ударился грудью о пол с такой силой, что захрустели кости. Я взвизгнула и зажмурилась, боясь пошевелиться. 

Когда решилась открыть глаза, обмерла на месте. 

Пере до мной высокий мужчина с черными волосами до плеч, лицо хищное и волевое, глаза в темноте горят желтым. Лунный свет отражается на тугих мускулах, которые оплетают всё тело, и тонет в завитках на груди.  

Этот мужчина совершенно нагой.  

Он стоит передо мной прямо и спокойно, словно это для него самое обычное дело. Взгляд сама собой сполз ниже живота. 

Я охнула и закрыла лицо ладонями. Прежде видеть обнаженного мужчину мне не доводилось, и теперь чувствовала, как горят щеки, а в груди колотится, как у перепуганной мыши. 

- Тебе страшно? – спросил волк. 

Я не знала, что ответить. Мне было страшно, меня трясло и будоражило. И я совершенно не ожидала, что мое желание не выходить за муж за Грэма обернется тем, что попаду в лапы оборотня. В них я не верила и считала сказками, которыми пугают детей. Но оборотень передо мной. Огромный, с мускулистым телом и абсолютно голый. 

- Отвечай, - приказал волк резко. 

Я пробормотала сдавленно: 

- Да… 

Послышались шаги, потом ощутила прикосновение горячих пальцев к руке, и волк силой заставил открыть глаза. 

- Тебе не стоит меня бояться, - сказал он. – Как тебя зовут, красавица? 

- Ша… Шарлотта, - ответила я дрожа. 

В голове мигом всплыло все, что пытался сделать Грэм. И хотя я не до конца понимала его намерений, ясно было одно – они грязные и жестокие. А теперь передо мной зверь в человечьм обличии и надеяться, что он станет вести себя лучше глупо и наивно. 

Волк наклонился к моим волосам и потянул носом. 

- Шарлотта… - протянул он, словно изучает мое имя. – Как яблочный пирог с медом. Но пахнешь ты еще лучше. Лучше тысячи пирогов. Я Верген Джевехард. Хозяин этого замка, хозяин Терамарского леса и всего, что в него попадает. Я контролирую каждый шорох и каждый рык в этом лесу, так что даже не пытайся сбежать. Можешь называть меня Верген.  

Я стояла и смотрела на оборотня круглыми глазами и чувствовала, как сердце готово вот-вот выпрыгнуть из груди. Стать невестой Грэма было страшно, ещё страшней было оказаться в Терамарском лесу. Но от осознания, что стала пленницей оборотня и властелина этого леса колени подкосились.  

Я бы упала, если бы сильные, горячие руки волка меня не подхватили. Несмотря на ужас, от его прикосновения прокатилась волна незнакомого жара. Я вся сжалась и застыла, боясь подать признаки жизни. 

Волк осторожно положил меня на ложе и прилег рядом, оперевшись на локоть. Он всё еще оставался обнаженным, от чего мои щеки горели, как никогда прежде. 

- Не бойся меня, Шарлотта, - повторил он. – Тебе бояться меня не надо. 

- Но я боюсь, - прошептала я. 

Волк наклонился надо мной и посмотрел прямо в глаза. От близости его тела я задрожала, а запах дразнил сильнее праздничного пудинга. От него учащалось дыхание, а по телу растекалось тепло и собиралось в районе живота. 

- Если бы ты знала, как одуряюще пахнешь, Шарлотта, - проговорил он мне в лицо, - не боялась бы. 

Его ладонь опустилась мне на грудь, и я сжалась. В голове пронеслись встречи с Грэмом, который, не церемонясь, вел себя грубо и самодовольно. Стало горько. Избежав одной страшной части, я угодила в другую, подбородок затрясся, а из глаз покатилось горячее. 

Волк посмотрела на меня внимательно. Брови сдвинулись, между ними пролегла глубокая полоска, он проговорил задумчиво: 

- Это иной страх. Не тот, который может испытывать передо мной девушка. 

Я нервно сглотнула, а он продолжил: 

- Ты напугана. Но не только мной. С тобой плохо обращались. Я вижу это по запаху. Поэтому сегодня ты будешь спать одна. Я тебя не трону. Это будет гарантом того, что можешь мне верить. За ночь отдохнешь и придешь в себя. Я хочу, чтобы ты отдалась мне сама. Мне нужно, что бы ты отдалась сама. 

С этими словами волк отнял ладонь от груди и поднялся. Я видела, как он всё в том же нагом виде, играя тугими мускулами на ягодицах, пересек комнату и скрылся в дверном проёме. 

Некоторое время я лежала, тяжело дыша и не веря, что мужчина добровольно не стал порочить беззащитную девушку, которая оказалась у него в руках. Жуткий зверь, которым он является, повел себя благородней Грэма, которому меня обещали в жены. Это не вязалось с пониманием реальности. 

Забравшись на кровать с ногами, я сжалась в комочек и стала думать о том, как выбираться из этой каши, в которую попала, родившись в нашей деревне. Думала о матери, сбежавшей от бабки ради любви, но не позволяющей мне сделать такой же выбор. О Грэме, который жаждет удовлетворить лишь своих желаний, о ведьме Кирке, которая является моей бабкой и которая по какой-то неведомой причине загорелась ко мне интересом… Но больше всего я думала об оборотне, что с такой легкостью предстал передо мной нагим, словно это самое нормальное, что можно сделать рядом с девушкой. 

Его тело и впрямь было великолепным. С широкими плечами, тугими узлами мышц, что перекатываются под кожей, как сытые удавы. С узкой талией, на которой проступают мышцы, и животом с кубиками мускулов.  

Когда вспомнила, что увидела ниже живота, в груди вспыхнуло.  

- Срамно думать о таком, - проговорила я себе. – Приличные девы не должны допускать таких мыслей. 

Но мысли всё равно лезли в голову, и с ними я заснула крепко и до самого утра.