Мои шальные дяди 2

Глава 8 Буяна

- Что?

Он в своем уме?...

На лице у него при последнем утверждение читается такое отвращение, будто он говорит, что давно не имел дерьма, а не бабу.

Звучание его слов наводит на мысли, для Тэнгиза секс не про удовольствие, а про что-то другое.

- За тобой хвост. С последнего приезда в гости, к мамке. Думаешь, раз никто ничего не делает, так ты бля@@ сука невидимка?

Я закрываю глаза, лишь на секунду, для того чтобы осознать слова, отгораживаясь от его вида, но не от слов ... и воспоминаний…

- Мне нельзя здесь находиться. Будут искать копы! Я из тебя провел последние четыре года за решеткой, так что не зли меня, сука! Я не уйду, пока не получу, то что хочу. Не за тем пришел!

Первые мои мысли, это конечно деньги. Иначе, зачем он тут? Он же только с зоны. Город для него чужой, даже если имеет какие связи. Ему нужны бабки или спонсор.

А тут я!

Если подумать… он же должен осознавать, что денег вот прямо тут и сейчас нет. Их нет. Они на счетах в банке. Мое напряжение внутри живота по знакомой спирали разрастается в тревожное понимание, что он все-таки лжет. Тенгиз лжет. Я уверена, тогда и сейчас, мои дядьки хорошо заметали следы.

Мы уехали из Туркестаха и никто из властей или военных не предъявил никому никаких обвинений. А те показания, что я и они давали в отделе по государственной безопасности, ведь именно они помогли открыть уголовное дело на других участников захвата президентского дворца. Мы же лишь забрали свое.

Инстинктивно делаю шаг назад от машины, не в состоянии успокоиться от ощущения зыбкости почвы под ногами. Я видела, как умеет убивать Тенгиз. До сих пор помню, как пахла кровь на его руках и ноже.

Напряженно рассматриваю его. Темные волосы отросли и болтаются нечёсаными. Раньше он их стриг. Кажутся сальными очень грязными. Он мне запомнился более загорелым и подтянутым. Он был поджарым и мускулистым. А теперь нет. Глаза, когда-то злые, карие и блестящие стали какими-то тусклыми, водянистыми, взгляд заметно расфокусирован.

Блин, да он под кайфом!

Я смотрю на него с новым осознанием и убеждаюсь.

Точно.

Тенгиз трезвый опасный, а под кайфом?

Инстинкты вопят, что сие намного хуже. Ведь наверняка в его сознании нет никаких тормозов и барьеров, чистый животный разум.

Осознавая это, я ставлю ногу в сторону, разворачивая ее к колоне, пока сама прижимаюсь плечом к двери машины.

- У меня нет того, что тебе нужно, - шепчу, стараясь не бесить его. – Все, что было у моих дядей.

Разворачиваю вторую пятку вправо.

- Я была ребенком. Все что касалось моего отца и денег, все это у них. Ты же понимаешь, что детям не дают в руки ни денег, ни возможностей? Я пустая. Ты и Батыров должны об этом знать.

Специально говорю о нем, чтобы понять, как все обстоит на самом деле. Мне важно и нужно знать, где сейчас находится Батыров?

Во всей их компашке, только у Бармалея были мозги и ресурсы. Только он мог проворачивать все, как ему захочется. Тенгиз был всегда исполнителем. Талантливым, пробивным, упертым, но исполнителем.

Батыров мозг, он мышцы.

И в чем уж я точно была уверена, так в том, что Батыров никогда бы не опустился до торговли наркотой на улицах.

Не его уровень.

Единственная проблема заключалась в том, что Тенгиз всегда был жадным до власти. Он завидовал Батырову и хотел стать им. И судя по тому, что он стоит один передо мной и под кайфом, пути дороги разошлись у них и сильно. А может быть и нет...

- Садись в тачку, поехали!

Его окрик вывел меня из оцепенения.

Пистолет, что он направил на меня, не внушал смелости, поэтому я послушно села в салон, вставляя дрожащими пальцами ключи в замок зажигания.

Машина послушна завелась.

Мотор прогрелся и мы тронулись с места.

Тенгиз сидел рядом и шарил глазами по приборной панели, заглянул в бардачок. Тот, предсказуемо оказался пустым.

- У тебя есть че пожать? – спросил он, оборачиваясь на мои сумки на заднем сиденье.

Ну, вообще-то ему повезло У меня была бутылка вертума и бутерброды. Остальными продуктами, я планировала закупаться по дороге.

- В черной сумке, - отозвалась я, не сводя глаз с дороги и стараясь не смотреть на него.

Тенгиз потянулся и стянув сумку, достал из нее контейнер с едой и бутылку. Скривился.

- Больше конечно у тебя ничего нет.

У меня в салоне не ресторан. Мы ехали молча, без музыки и без разговоров. До поселка два часа дороги и мне на руку то, как он накидывался алкоголем.

Звонить в полицию в районе ныне гиблое дело. Формально пока существует видимость порядка, но безлюдность и пустынность приграничья делали местность лакомым для мародёров. Здешняя полиция без охоты откликалась на телефонные вызовы с призывами помочь. А для меня это еще и означало неудобные вопросы и сплетни. Люди уезжали из этих мест, а я приехала.

Они, конечно, спросили меня бы «Какого хрена»?

Вместо того, чтобы переждать в своём уютном убежище, мне пришлось бы звонить Тараканову и искать новое. Слух быстро разнесся бы по маленькому городку. И все же это единственное, что можно было сделать в компании с Тенгизом. Просить о помощи.

Мне нужна была чужая чертова помощь!

Как только он начал погружаться в пьяную дрему, я начала потихоньку снижать скорость. Через пару километров стоит заправка с уличными телефонами автоматами. Они были старыми, стационарными, раритетными, владельцам очевидно нравились и те не отказывались от услуг обычной телефонной компании. Все об этом знали.

Несколько минут неспешной езды, и бутылка алкоголя сделали свое дело. Этот урод захрапел, а я медленно сбрасывая скорость точно сапер, остановила машину в аккурат у телефонной стойки.

Пустая автозаправка, тусклое окошко кассы, под ногами старый в наледи асфальт и все это на фоне дождливого весеннего неба с плавающими будто огромные киты облаками в декорациях черного застывшего, мрачного, насквозь промозглого леса.

В серо-черны цветах окружения менялись местами от выбеленного пара тумана и влаги, только тона и мои пессимистичные прогнозы - от дерьмого на супердерьмовый. Я едва дышала, когда вывалилась наружу и тут же прикрывала дверь.

От хлопка он мог проснуться, поэтому только прикрыла.

Мобильный телефон надежен, но не в зоне предбоевых действий. Сняв телефон с рычага, я планировала позвонить в полицию. Мне придется отыскать новое убежище.

- Какого хрена ты делаешь?

Его сердитый окрик был единственным предупреждением. Дальше Тенгиз выскочил из машины и выстрелил в аппарат.

Затем еще.

Я не видела, куда именно он стрелял.

В нижней части у ребер возникла сокрушительная боль. У меня перехватило легкие. Ударившись коленями об асфальт, я рухнула на бок. Мой рот гротескно широко открылся, когда я пыталась втянуть воздух.

Чертов, Тенгиз всегда был психом! Уродом…

Следующие пару секунд, я беспомощно наблюдала, как он поставил ногу в ботинке на мои волосы, прижимая меня к земле ... как последнюю тварь.

- Сука! Ты что творишь? – обрушился он. - Ты мне живая нужна. А ты бесишь! Бесишь, гребанная сука, бл@@@! у***ь тебя мало!

Раздался новый выстрел, выбивающий последний сырой воздух из моих легких.

- Ты скажешь мне, где спрятала его барахло, сука! – руками Тенгиз схвати меня за волосы и потянул, едва поставив вертикально, тут же запихал в машину. - Или, блядь, забью тебя до смерти! А потом…

Сдавливающая боль в легких не позволила мне закричать. Когда я смотрела, как его вторая нога скользнула назад и врезалась в дверцу. Мои глаза закатились. Кажется, я потеряла сознание на долю секунды, и пришла уже в себя, когда он сидел в салоне и толкал меня.

- Заводи тачку, сука!

Я не стала с ним спорить.