Моё тело их война.

2

Приехав в особняк, я направилась прямо в кабинет отца.

Там, как всегда, царила тишина — тяжёлая, почти священная.

Отец сидел в кресле у огромного окна, скрестив руки. Его взгляд был устремлён в серое небо Лост Рави.

Свет падал на его лицо, подчеркивая возраст. Его волосы — некогда тёмные, теперь почти полностью покрылись сединой. Короткая борода — аккуратная, выверенная, как всё в его жизни — тоже стала серебряной.

Но взгляд…

Суровый. Холодный. Карие глаза, будто затянутые янтарём, всё ещё прожигали насквозь.

— Привет, папа, — тихо сказала я, заходя.

Он медленно повернул голову. Я подошла ближе и обняла его.

Он не ответил на объятие — только нахмурился.

— Ты снова пропадаешь, Лия, — его голос был ровным, но в нём чувствовалась недовольная нота. — Говоришь, что у подруг. А охрана из сидит, как дураки, в ресторане, который я тебе подарил на восемнадцатилетие.

Он замолчал, а затем добавил:

— В бизнесе важно быть расчётливой. Контролировать. Не оставлять следов. Ни людей, ни решений, ни чувств.

Я сделала шаг назад, кивнула.

— Всё в порядке, папа. Я уже взрослая. Мне двадцать два. Я всё понимаю.

Он только посмотрел на меня долгим взглядом, будто взвешивая, действительно ли я понимаю.

Я подошла и поцеловала его в щёку — жестом, в котором было всё: любовь, благодарность, и чуть-чуть вины.

Он глубоко вдохнул, оторвав взгляд от окна, и произнёс медленно, будто обдумывая каждую букву:

— Жду Рафаэля. Нужно обсудить кое-что.

Я чуть напряглась.

— Хорошо. А я… я не нужна, надеюсь?

Он посмотрел на меня пристально, прямо в глаза.

— Ты должна быть здесь. Конечно, нужна.

Этот тон…

Как будто он знал больше, чем говорил. Как будто за фразой «обсудить кое-что» скрывался целый пласт недосказанного.

Я кивнула, мягко улыбнулась — та самая улыбка, которую он любит: вежливая, уверенная, "отцовская гордость".

— Я тогда пойду приведу себя в порядок. Подойду через несколько минут.

Он ничего не ответил, только снова повернулся к окну.

А я, стараясь не выдать тревоги, вышла и направилась в ванную.

С каждым шагом в голове звенело:

"Что он хочет обсудить? Знает ли? Или только начинает догадываться?.. Рафаэль, ты должен держаться. Мы должны быть как одно целое."

Сняв с себя платье, я осталась в одном дыхании и тишине.

Ванная встретила меня прохладой мрамора и отражением в зеркале — ясным, как правда, от которой не скрыться.

Я остановилась.

Посмотрела на себя.

На своё тело, ещё хранившее отпечатки утра — нежные следы поцелуев на груди, на бёдрах…

Там, где он касался. Там, где он дышал. Там, где я забывала, кто я.

Рафаэль Морео.

Его прикосновения сводили меня с ума.

Он не был юным мальчишкой, нет — в нём была сила, выдержка и загадка.

Разница в возрасте? Да, она была. Но разве это имело значение, когда его пальцы знали, как тронуть мою душу?

Когда его голос одним шёпотом заставлял сердце биться чаще, чем пули в спину?

Я прикрыла глаза.

И на секунду снова оказалась в его объятиях. В его мире.

Там, где нет отца. Нет обязательств. Нет мафии. Только мы. И любовь, которую так долго прятали в тени.

Я открыла глаза и встретилась с собой в зеркале.

— Ты должна быть сильной, Лия. Не дрожать. Не сдаться. Сегодня — всё может измениться.

Я провела пальцами по губам, поправила волосы и направилась обратно.

Искупавшись в тёплой воде, я не стала сушить волосы — пусть капли медленно скатываются по спине, словно остатки утренних прикосновений.

Я переоделась в лёгкое платье из тонкого льна. Оно мягко обвивало моё тело, подчеркивая изгибы и не сковывая движения — как вторая кожа, как обещание свободы.

На запястье — несколько капель того самого парфюма, который сводил Рафаэля с ума.

Свежий, тонкий аромат, как дыхание рассвета. Я знала — он уловит его с порога.

Почувствует меня.

И это — наше тайное оружие в мире, где чувства нельзя показывать.

Раздался стук в дверь.

Служанка приоткрыла, едва склонив голову:

— Госпожа Лия… вас зовут в кабинет. Господин ждёт.

Я встала. Сердце предательски дрогнуло.

Холодок страха пробежал по коже.

А вдруг… он узнал? Про нашу встречу? Про то, что мы уже больше, чем просто пара, одобренная мафиозным союзом?

Я пошла. Шаги отдавались в голове гулом.

Подходя к двери, вдруг — громкий голос отца. Раздражённый. Жёсткий.

— Ты не ребёнок, Рафаэль! Это не девчонка с улицы — это моя дочь!

За этим последовал резкий удар по столу.

Я вздрогнула. Сердце замерло.

Я не зашла.

Прижалась к стене рядом с дверью. Прислушалась.

Но всё резко стихло. Как будто кто-то оборвал нить разговора.

И вдруг — его голос:

— Лия, ты здесь?

Громко. Резко. Не оставляя выбора.

Я испугалась.

И всё же, сделав глубокий вдох, вошла.

Внутри — отец с каменным лицом. Рафаэль — сдержанный, как всегда, но в глазах у него что-то горело.

Может — злость. Может — боль.

А может… страх потерять меня.

Когда я вошла в кабинет, первым, кого я увидела, был он.

Рафаэль стоял спокойно, уверенно, как всегда. В руках — огромный, невероятно красивый букет: мимозы с ромашками.

Те самые, которые я люблю с детства. Он помнил. Он всегда всё помнил.

Я почувствовала, как сердце предательски дёрнулось.

Так хотелось броситься к нему, забрать букет, вдохнуть аромат, обнять его, спрятаться в груди, как в тихом убежище от мира.

Но рядом — отец.

Суровый взгляд, как стальной клинок, прижал меня к полу.

Я должна быть скромной. Сдержанной. Наследницей, а не девочкой влюблённой.

Рафаэль слегка поклонился.

— Это вам, госпожа Лия.

Голос его был спокоен, но в глазах — что-то мягкое, почти ласковое. Он смотрел на меня, как на чудо.

И я... растаяла.

На миг всё исчезло — кабинет, отец, страх. Остался только он и этот взгляд.

— Что стоишь, дочь? — раздался сухой голос отца. — Прими цветы от господина Рафаэля.

Я покраснела.

Сделала шаг, взяла букет.

— Спасибо... — выдохнула я почти шёпотом.

Рафаэль кивнул сдержанно, как будто мы чужие. Только его глаза говорили другое.

Отец, казалось, немного смягчился.

— Прошу, садитесь.

Мы сели.

Он откинулся в кресле, скрестив пальцы. Лицо его оставалось собранным, но что-то в нём говорило — он о чём-то думает. Глубоко.

И вот — тишину нарушили его слова:

— Дочь моя… ты — моя наследница. Моё сокровище. Единственная, кто осталась у меня в этом мире.

Он перевёл взгляд на Рафаэля и снова на меня.

— Я очень надеюсь, что не ошибся, выбрав тебе спутника.

— Ты должна понимать, Лия, — продолжал он, — в каком мире ты живёшь. Я — влиятельный человек. В этой земле, в этом городе… почти всё в моих руках.

— И ты должна быть готова — принять всё это. Управлять. Защищать. Хранить.

Он посмотрел прямо мне в глаза.

— Рафаэль станет твоим партнёром. В жизни. И в деле. Он не предаст. И поможет тебе идти по моим следам.

Молчание.

Гул в груди.

Я не знала — плакать мне, смеяться, или дрожать от ужаса.

Я любила его.

Но теперь — это была не просто любовь. Это было назначение. Судьба. Обет.