Сезон любви

Глава 2. Новые ощущения и наблюдение в перископ

Первое, что сразу после их ухода почувствовал Никита, это сильное волнение и какое-то непривычное давление у себя в письке, которого он до этого он просто не замечал. Никита вылез из-под стола, спустил штаны с трусами и увидел удивительную вещь: его «краник» до этого мягкий и всегда какой-то сморщенный вдруг стал каким-то очень твердым и длинным и к тому же задрался к самому животу, причем так, что даже не помещался в трусах.

Это его сильно удивило, но и взволновало одновременно. А что будет, подумал Никита, если это у меня так и останется и когда домой вернуться папа и мама они сразу увидят, что у меня… «это» и будут расспрашивать. Ведь тогда же придется им все рассказать, а это же будет просто ужасно, так подвести своего старшего брата, да и вообще… неприлично!

Поэтому, когда немного погодя его п****а опять пришла в норму, он этому очень обрадовался и тут же постарался заправить ее под одежду самым обычным образом. Он даже не мог себе объяснить: понравилось ли ему это новое ощущение или нет. В тоже время он сразу подумал о том, что если Олег и Лена учинили такое один раз, то они могут заняться тем же самым и во второй. Вот только каким образом сделать так, чтобы они его опять не заметили, и чтобы самому увидеть при этом как можно больше? Он обошел всю квартиру, посмотрел все свои тайные места и решил, что лучше всего ему будет укрыться не где-нибудь, а на печке, поскольку там-то уж они его никогда искать не станут, особенно если он опять спрячет ботинки и пальто.

Вот только расстояние между верхом печки и потолком был так мало, голова его туда не пролезала. Поэтому увидеть через него Никита сумел только верхнюю часть трюмо, телевизор и пальмы в горшках возле окон. Можно было надеяться увидеть Олега и Лену только в том случае, если они встанут посредине комнаты. Но опять же, скорее всего он увидит только их головы, а вот то, чем они станут заниматься на диване, он при этом все равно не увидит!

И вот тут Никиту осенило, а что если смастерить… перископ? Его описание было в книге «Умелые руки» и он уже давно хотел его сделать, вот только почему-то все время это дело откладывал. А тут он принялся за работу немедленно и очень скоро сделал себе отличный зеркальный перископ из четырех тарных дощечек от ящиков, сбитых гвоздиками, а изнутри покрашенных в черный цвет обычной чушью. Внутри корпуса располагались два небольших прямоугольных зеркальца, взятых из маминого комода: одно, смотрело в одну сторону, а другое – в другую. Теперь, посмотрев в смотровое окошечко, он видел в нем все, на что смотрело зеркало, расположенное вверху, и это было очень удобно и просто здорово, потому что самого его при этом было совсем не видно!

Вплоть до прихода родителей с работы Никита играл со своей новой игрушкой, представляя себя то командиром подводной лодки, то отважным военным разведчиком – одним словом выжал из неё максимум удовольствия. Вот только показывать его он никому не стал, а сразу спрятал под старыми газетами на печке, и сел вместе со всеми обедать, как если бы ничего не и случилось. Про Олега он решил ничего маме с папой не говорить, так как хорошо знал, что тот ему такой ябеды никогда не простит, да и как можно было бы в таком деле выдать брата? Нет, Никита ябедой никогда не был. Другое дело, что ему очень хотелось поскорее увидеть продолжение того, что было. Поэтому он сделал вид, что дома ничегошеньки не случилось, и стал ждать следующего дня.

Прежде всего, когда все разошлись, он опять спрятал свою верхнюю одежду и обувь, а сам устроился с книгой на печке, установив свой перископ таким образом, чтобы в него можно было бы смотреть лежа. А потом, причем на этот раз куда скорее, чем вчера, звякнули запоры на входной двери, послышались голоса, и Олег вновь заявился домой вместе Леной, причем оба они были в белых халатах – то есть, они, не переодеваясь, пришли домой прямо из мединститута.

– Вот хорошо! – послышался Никите голос Олега, донесшийся до него через одеяло, которым он успел сразу же накрыться с головой, едва только услышал щелканье ключа в двери. – Никиты опять дома нет и можно не сомневаться, что раньше обеда он не придет. А это значит, что в нашем распоряжении практически два часа. Так что… давай раздевайся!

Лена безропотно повиновалась, из чего Никита сделал вполне логический вывод, что делала она это уже не раз, и было видно, что она ничуточки Олега не стесняется. Оба в мгновение ока оказались совершенно голыми, а затем тут же, и почему-то встав напротив зеркала, принялись страстно обниматься, целоваться и ласкать друг друга. В перископ Никите было видно абсолютно все, кроме их ног ниже колен, но ноги в данном случае его и не интересовали. С замиранием сердца, и, чувствуя опять все тоже волнение давление у себя в трусах, он отмечал буквально каждую мелочь и словно впитывал в себя все детали происходящего.

Вот Олег и эта его Лена сплелись между собой так плотно, что ничего особо было и не разглядеть, но целуются так, что поочередно втягивают в себя губы друг друга. Вот Олег начинает целовать Лену в шею, потом в ключицы и спускается к самым её сиськам, которые тоже втягивает себе в рот чуть ли не целиком, а потом целует её соски и гладит их руками.

Никита отметил про себя, что Лена девушка очень симпатичная, хотя ростом она была ниже Олега. Что у неё золотистые пышные волосы, большие голубые глаза, алые пухлые губы и очень аккуратный прямой носик. Голых женщин до неё, он, понятно, кроме мамы не видел вообще, но мама – это мама, а здесь была совсем чужая девушка. Никиту очень удивили её груди. Если сравнивать с мамиными, то они были просто очень маленькими, просто как два полушария с крошечными розовыми сосками, тогда как у мамы и пятна на них и соски были коричневыми. Причем пятна были очень большими, а соски – размером чуть ли не с наперсток!

Кожа у неё была тоже очень белая, а на груди так и прямо светилась голубизной. Однако худой и бледной она при этом совсем не казалась и Никите это очень понравилось. То есть, она просто была очень стройная, но сложена очень хорошо. И было очень даже понятно, почему это она вдруг так приглянулась Олегу: как говорится все, что надо – все при ней и очень даже есть на что посмотреть!

А вот какого размера была при этом п****а у брата, увидеть ему не удалось, потому, что дальше они оба отправляются на диван, где улегся на неё сверху и… начал двигаться то вперед, то назад, однако едва-едва. Ленка эта самая тут же обхватила его ногами, закинув их чуть ли ему не на спину, однако занимались они этим интересным делом недолго. Очень скоро она Олегу что-то сказала, и они оба встали с дивана и… отправились к ним в спальню. Вот тут-то Никита, наконец, и увидел, какого размера стала п****а у Олега, и был поражён этим до глубины души.

Сначала он пожалел, что теперь ничего не увидит. Затем подумал, что может быть стоит осторожно спуститься вниз, и попытаться подслушивать из соседней комнаты. Однако в итоге он остался на печке до конца, и с замиранием сердца прислушивался к тем звукам, что доносились из их с Олегом общей спальни.

А потом… все закончилось, причем довольно быстро. Лена с Олегом, как и в прошлый раз собрались, и ушли, не дожидаясь прихода родителей. А Никита спустился со своего наблюдательного пункта и, наверное, впервые полез в папины книги, чтобы никого, не спрашивая самому узнать, как устроены мужчины и женщины, и что они делают, когда лежат друг на друге совсем без всего.