Тень Ариадны

Глава 7. Новый

Утренний свет, резкий и безжалостный, заливал кабинет на пятидесятом этаже, выявляя малейшие пылинки на полированном черном граните. Ариадна сидела за своим столом, механически листая цифровые резюме на планшете. Очередной кандидат на роль водителя-телохранителя. Бывший спортсмен, накачанный, с пустым взглядом. Следующий — отставной майор, с кучей регалий и заученным, подобострастным тоном. Скука. Предсказуемость. Ее пальцы раздраженно постукивали по стеклянной поверхности стола.

Дверь открылась с тихим щелчком. Вошел Иван, начальник службы безопасности, его грузная фигура казалась неуместной в этой летящей конструкции из стекла и стали. За ним, словно растворяясь в дверном проеме, вошел другой человек.

Ариадна оторвала взгляд от планшета.

Он был не в костюме. На нем были простые черные тактические брюки и такая же черная, облегающая футболка, под которой четко угадывался рельеф мощных плеч, грудных мышц и пресса. Одежда не пыталась выглядеть дорогой или статусной; она была функциональной, как униформа.

Иван сделал шаг вперед, слегка нервно кашлянув.

—Ариадна Викторовна, разрешите представить. Это Алексей Игоревич. Рекомендован самыми надежными источниками. Лучший из возможных кандидатов.

Мужчина не стал ждать, пока Иван закончит церемонию. Он не вытянулся по струнке, не пытался изобразить подобострастие. Его поза была прямой, но расслабленной, как у дикого зверя, сохраняющего энергию. Руки свободно опущены вдоль тела. Его взгляд, холодный и оценивающий, скользнул по Ариадне, задержавшись на ее лице на секунду дольше, чем это позволяли правила приличий. В этом взгляде не было ни восхищения, ни страха. Был трезвый, почти безразличный анализ. Затем он перевел глаза на Ивана, словно проверяя, все ли сказано.

Ариадна, сама того не желая, провела своим собственным анализом. Он был моложе, чем она ожидала, лет тридцати семи. Лицо с жесткими, волевыми чертами, обветренное, незнакомое с салонными процедурами. Через левую бровь тянулся старый, белесый шрам. Но главное — глаза. Серые, как пепел, но с крошечными вкраплениями холодной зелени. В них читалась такая глубина и такая отстраненность, что по коже побежали мурашки.

Ее взгляд упал на его руки. Он стоял, слегка сцепив большие пальцы за спиной. Кисти были крупными, с широкими ладонями и коротко остриженными ногтями. Костяшки пальцев — сбитыми, местами покрытыми старыми шрамами. Руками человека, который не боится работы. Руками бойца.

Она отложила планшет.

—Ваше резюме… несколько скудно на детали, Алексей Игоревич, — произнесла она, слегка сузив глаза. — Особенно за последние пять лет. Где вы служили?

Он встретил ее взгляд, не мигая. Его глаза были прозрачными и непроницаемыми, как горное озеро.

—Выполнял контракты за рубежом. Обеспечение безопасности частных лиц в зонах повышенного риска, — его голос был низким, бархатным, без тени заискивания. В нем слышалась уверенность, не требующая доказательств.

Ариадна почувствовала легкое раздражение. Она привыкла к тому, что люди распаковываются перед ней, стремясь впечатлить или устрашить. Этот же молчал, оставляя за собой право на тайну. Она поняла, что подробностей она не получит. Ни сейчас, ни, возможно, никогда.

Она выдержала паузу, держа его под своим взглядом. Он не отводил глаз. Выдержал.

—Хорошо, — наконец сказала она, переводя взгляд на Ивана. — Иван, он заступает с сегодняшнего дня.

Затем снова к Алексею.

—Ваша первая задача, Алексей Игоревич, — отвезти меня на стройплощадку «Нептуна» через час. Машина уже внизу.

Он просто коротко кивнул. Не «понял», не «будет сделано», не «как вам угодно». Просто кивок. И, не дожидаясь дальнейших указаний или разрешения на уход, развернулся и вышел из кабинета. Он двигался легко и бесшумно, как крупный хищник, чьи лапы не издают звука на каменной тропе.

Дверь закрылась. Ариадна осталась сидеть за столом, глядя в пустоту. Легкое, щекочущее раздражение ползло по ее спине. Кто этот человек? Этот мужчина, который вошел в ее кабинет, как на свою территорию? Который смотрел на нее не как на объект желания или власти, а как на… задачу? Который не боялся ее?

Впервые за долгое время она ощутила не контроль, а любопытство. Острое, неприличное, опасное любопытство.