На секунду мир сузился до этой квартиры — до полумрака, в который ложились узкие полосы света из окна, до мягкого запаха его парфюма и до равномерного тиканья часов на полке. Я вслушивалась в эти звуки, будто это могло удержать меня от того, чтобы дрогнуть.
Он смотрел на меня , опершись одной рукой о стенной шкаф и посмотрел спокойно, почти без того привычного напряжения, что я видела раньше. В его облике не было ни надменности, ни холодного официоза — только сдержанная собранность, как у человека, который готов вести важный разговор.
— Аида, — начал он ровно, голос был тихим, но в нём сквозила твёрдость, — я хочу, чтобы ты знала: я уважаю тебя. Очень. — Он сделал паузу, будто подбирал слова, чтобы не задеть. — Я знаю, что ты умная девушка. Но то, что произошло в домике… нам обоим нужно
