Небо для нас

Лиза. Ч3

Летом он ездил на лошади, как на нетерпеливой лошади. Лизу похоронили в учебниках и готовили к вступительным экзаменам. Он отлично поладил и поступил на бюджетное отделение факультета МГУ. С ним Вика покорила Воробьёвую горку компании, но он оказался студентом в силу контракта. После стресса и волнения, связанных с приемом, девушки уехали за город и ничего особенного не делали.

Из Рима новостей не поступало. Сотовые телефоны постоянно были отключены от сети. Он не выходил на связь с самим собой.

Занятия начались в сентябре. Лиза сразу вошла в студенческую жизнь, ни разу не пропускала лекции, регулярно готовила семинары и делала все, чтобы отвлечься и перестать думать о Роме. Стало плохо. Мысль преследовала, застревала и пугала в клубке змей. Страх перед ее жизнью кружился, как кукла в руке куклы.

Лиза молилась: отчаянно, искренне, слепо, не зная молитв церкви. Он вырос в атеистической семье, но действительность сделала его нестабильным, заставив искать спасения с верой и надеждой - с Ромой ничего не случится. Он идет домой. Не позволяйте этому быть, пусть это будет его брат, но он вернется.

Погода была отличной, и я решил насладиться бабьим летом. Солнечный свет падал на деревья и листья. Теплый ветерок мягко коснулся ее лица и успокоил ее. Впервые за несколько месяцев Лиза почувствовала, как ее сердце начало мягко биться. Уменьшается страх и уменьшается ожидание мира.

Вика, Лиза и их одноклассница Ева Лозинская сидели на улице в кафе, пили кофе и говорили об учителях и подростках. Если первые сталкивались с обильным учителем разного возраста, в том числе в стрессовых отношениях с женщиной, то считали последний палец. Только девочки всегда изучают филологию. Не хуже были и те, кто решил пожениться и поступил в университет в поисках будущего мужа. Ева тоже принадлежала к последнему «неудачнику». Яркая и уверенная в себе рыжеволосая девушка могла бы стать моделью, но мечтала забрать сына бизнесмена, и со связью или тори поступила в МГУ. Однако мечтам не суждено сбыться. Весь мужской костяк пяти курсов десяти кафедр был долгое время занят, и даже какое-то время не желавшие занимать оставались вакантными. Была надежда, что удастся сблизиться со студентами других факультетов.

- Я говорю, что студент третьего курса юридического факультета Макс очень вкусный кусочек. Только с ним нельзя слишком много спорить. Похабный парень, поймешь, что хочешь жениться и уйдешь. Ну, в любом случае, я найду, как подождать и найти дорогу, - сказала Ева, Тори, размешивая ложкой сахар в чашке кофе.

- Зачем тебе жениться? Вика была удивлена. - Я просто шучу. Об иге еще рано думать. У него будет время, как сказала мама.

- Я тоже развлекаюсь. Но солдат, который не хочет быть генералом, плох, - хихикает Ева. - Лизза, а ты как?

- Я? Расследовать. Мне нужна работа, я буду переводчиком. Вы можете жениться, а потом жениться. В Европе ранние браки, как правило, не признаются. Все женятся после тридцати.

Ему не понравилась Ева после вступительного экзамена. Духи «Тора» пахли им слишком навязчиво. С того незабываемого утра после выпуска Лиза буквально не могла больше выносить такие духи. Теперь Лозинская увидела в Вике родственную душу и решила найти единственного друга среди одноклассников. Он думал, что Лизза была досадным недоразумением и дополнительным багажом, который он должен был нести с собой.

- Этот этюд был подарен вам. Теперь вы можете купить диплом. Но брак - это наука, - сказала Ева, подняв палец в знак убеждения. - Кстати, о развлечениях. Оглядываясь назад.

Девочки послушно повернулись. На стоянке возле кафе остановился негр. Сердце Лизы подскочило к горлу, и она взяла поводок всем телом. Он вздохнул с облегчением. Слава богу, он жив! Вернись. Окружающий мир снова наполнен яркими красками и громкими шумами. Дыхание стало легче и свободнее. Лиза понимает, что каждый раз, когда она уходит от него, он забирает с собой частичку ее души и погружает в летаргический сон. И когда он это увидит, он прикоснется к нему, почувствует жар, и только тогда он снова вернется к жизни.

Рома всегда выглядел как модная вечеринка в бутиках: прочная черная футболка, легкие джинсы, стильная обувь и классические солнцезащитные очки. Он огляделся, замер на несколько секунд, достал сотовый телефон и начал с кем-то разговаривать, не замечая столика, за которым сидели его друзья.

- Вы знаете, кто это? - спросила Ева с жирной улыбкой с намеком на привидение.

- Как вы думаете, мы знаем! - пошутила Вика.

- Девушка, это лучший мужчина на свете! Рыжая появляется торжественно.

- Да, знаем, - отмахнулась Кузьмина. - Между прочим, очень давно.

Лиза поморщилась. Ему казалось, что сейчас он слышит что-то неприятное и отвратительное, как таракан в синяках. Пузыри доброты.

- Ты просто тусишься, когда видишь его. Я знаю точно, - некрасиво продолжила Ева: - Я возвращаюсь из школы. Обувь в руке. Напиваться. Ваши волосы - в Торе. Душе нужны приключения, а телу - любовь. Мимо проезжает машина и едет ко мне, нажимая на тормоз. «Эй, Рэд, сядь». Сядь. Как только я услышал эту песню, я плюнул на все и сел. Я никогда этого не делал. Девушка-и-и, "все, да", полета полная. Животное. Потом я неделю зашифровал своих родителей.

- Да пошли вы! - Вика выронила ложку из его рук. - Ты лжешь! Дьявол не спорит с молодежью. Он учит нравственности, читает лекции, воспитывает, помогает - да. Но сними и возьми куда-нибудь ... Не верю!

- Какой ты достал ?! Мы прямо в машине, на заднем сиденье. Затем он спросил, как его зовут и какой у него род. Тихий. Я так и не узнала ее имени, - сказала Ева, явно гордая собой. - Погодите, а откуда вы знаете, как вы его назвали?

- Бес. Это ее позывной в спецподразделении, - тихо сказала Лиза, стараясь не избавиться от дикой зависти, сожаления и невыносимой боли. - Боже мой. Роман, особый отряд Торы.

- Вот это да! Рыжий присвистнул. - А как, Лиза, ты тоже Тору пробовала? Да, если бы он был моим, я бы все выплевывал хоть каждую ночь и грешил бы с ним.

- Слушай, хорошо поговорить, - не выдержала Вика, знавшая, что подруги на долго не хватит. Либо он сейчас потеряет сознание, либо взорвет целое кафе и даже зацепит особо смелую девушку на уловку, которой его научил Рома, чтобы защитить себя. - Мы вместе спали. В жизни так не бывает.

- Нет, мы вместе не спали, Викуля. Мы трахались грубо и слабо. И это было потрясающе, - сказала Лозинская, закатывая глаза и облизывая губы. - Может, я и плохая, но чувствую себя очень хорошо.

Ева продолжала смеяться, а Лиза повернулась к белой скатерти на столе. Теперь ему казалось, что он собирается наброситься на грубую девушку и разорвать ее на куски об пол. Но через некоторое время гнев исчез, и кровавая пелена, закрывающая его глаза, исчезла. Нож вошел в его сердце, рана открылась. Хотелось заткнуть уши и спрятаться под столом, как маленький ребенок. Неудивительно, что ей не нравились духи! В конце концов, я почувствовал, я знал, я сразу понял. Ромка предпочитал быть другим, более раскованным и не таким неопытным. Игнорировать сказку может любой желающий, мечтающий стать «учителем». Его предали, унижали и топтали.

Тема конфликта девушки поднялась лично. Роман снял очки и повесил их на рубашку. Он улыбнулся, поздоровался с девушками и поцеловал Лизу в голову. Она взглянула, остановилась и вышла в небольшой переулок через улицу. Он не слышал никаких криков, не понимал, что собирается делать, не замечал, как машина уважает его, когда он ехал по улице. Она просто притворяется, что находится в гипнотическом трансе, разрываясь от надежды на лучшее и разваливаясь в клочья.

 Слезы текли у нее на глазах. Лиза начала задыхаться. Он почувствовал, как стальная ручка сжалась у него на плечах. Рома внезапно повернул его и потащил к стулу, расположенному между двумя Торами. Она послушно села. Он смотрел на Рим со слезами на глазах.

- Джинджер, ты что? он удивленно приподнял черную бровь. - Ты убежал, тихо.

- Я не хотел беспокоить тебя и Еву. И как часто я могу вам говорить: я золотой! Лизка в отчаянии вскрикнула.

- Какая Ева? О ком ты говоришь? Рома поморщился.

- Сейчас как? Канун. Рыжая голова. В машине »медовым голосом пела Лиза.

- Лизза, я чего-то не понимаю, я старый, плохо слышу. Еще раз. Кто ева

- Он сидел с нами за столом. Он проглотил тебя глазами. Но вы имеете в виду, что женщины собираются рядом друг с другом. Подумаешь, еще один трофей! Или вы говорите, что не узнаете его?

"Должен ли я?"

- Ты с ним переспала! Нет, но я не спала », - говорит Лиза.

«Я запомню их всех», - пробормотал Роман боком. - Девушка, а ты когда вырастешь? Он сразу застонал. - Понятно, что я была взрослой и женщиной.

- Меня не волнуют другие твои люди. Но он ... ты просто ... он бросил меня ради нее ... Я его случайно видела, он собирался на бал. Чем он лучше меня ?! Ему тоже семнадцать! - Лиза стала обниматься и покачивалась из стороны в сторону. "Или ты не знал?"

«Лиза», - уходит в отставку Ромка. Некоторое время он молчал. Он продолжал, стараясь не смотреть ей в глаза: - Я догадался. После этого. Тогда я ничего об этом не думал. Я либо хотел напиться, либо подраться, либо нет ... Он остановился и попытался обнять девушку. - Лиз, нам нужно поговорить. Иди домой, я хочу увидеть твоих отца и мать.

- возьми свою руку! Я никуда с тобой не пойду!

- Лицца. Забирайся в машину! Римский указ. В его голосе была железная нотка, которая пугала каждого солдата его команды.

- Я не хожу! Лиза хлопнула в ладоши. "Не смей трогать меня.

Ромка смеется:

- Я командую десятью людьми. Вы выполняете мои приказы лучше, чем Цейсс. И я не могу справиться с девушкой! Лиза тихо сказала: «Я возьму тебя на руки и возьму на руки, и ты прекрасно отправишься домой.

Девушка дрожала. Но будет. Несущая способность. Не убегай, не убегай, не убегай Как только решите, что так и будет. Я не могу не согласиться. Я посмотрел ему в глаза - утонул, в ловушке свинца и голубой воды с зелеными вкраплениями. Я забыл пожаловаться, что он предпочел кого-то другого, более расслабленного и компетентного; Я вспомнил горячие поцелуи и нежные прикосновения, первое желание и тоску, а также тугие врата сильного мужского тела. Боль исчезла, рассеялась, как утренний туман. Ваш Рома вернулся. Вернись. Жизнь.

«Лиз, моя малышка, мне очень жаль», - прошептал Роман ей на ухо, обжигая ее своим дыханием. Нервные импульсы, как обычно, неслись по позвоночнику, сердце трепетало, как птица, зажатая в груди. Она уткнулась лицом в голову и поцеловала волосы. - Хочу в прошлое ...

«Ду», - пробормотала Лиза, понимая, что теперь она все простит за поцелуй. «Я просто ... я» ... Тогда с тобой было очень хорошо. Я ждал, мне было скучно. Вы вернулись.

- Я тоже по тебе скучал, - пробормотал Рома. - Иди домой. Мы там обо всем поговорим.

   ***

  Дома они ждали накрытия стола, говорили с родителями о будущем Лизы, откладывали до возвращения Ромы и поздравляли их с признанием, что собралась вся семья. Весь вечер вел себя немного странно: много шутил, вспоминал свое прошлое, детство, бабушек и дедушек, друзей, их первую встречу, армию, друзей. Вместе с дядей Сашей они рассказали о маме Ромки, которая висела на стене в гостиной рядом с новыми фотографиями Лизы и Татьяны. Ночевать в Риме не хотел, простился с отцом, обнял его и гармонично поцеловал мачеху в щеку.

- Джинджер, ты не пойдешь со мной в машину? «Что это?» - спросил он на пороге.

«Конечно», - легко сказала Лиза, кладя руку на плечо Романа и не понимая, что жест получился женственным, Ванесса. Другой рукой он стянул рубашку и уткнулся подбородком в плечо.

Когда Лиза заметила, что мать смотрит на нее очень внимательно и нерешительно, она покраснела до корней волос и поспешила спрятаться за дверью, заметив, что почти оказалась в ловушке в ванне.

Ромка молчал в лифте, и она не задавала вопросов; Рефлексы развивались медленно - она хотела сказать себе, что она считала нужным. Информация о работе была предоставлена с учетом всевозможных «секретов».

Ромка нажал кнопку на брелке. Автомобиль включил свет. Он открыл дверь, пролез на полквартала и вытащил пачку сигарет из бардачка. Он оперся плечами о крышу машины и закурил. Тишина затянулась, но не доставляла дискомфорта. Рома подняла голову и посмотрела на ночное небо. Лиза последовала твоему примеру.

Звезды были похожи на крошечные блестящие горошины, разбросанные по темно-синей ткани. Кинжал великого мешалки парил над краем неба. Ящики со светящимися окнами закрывали вид на дом и не позволяли видеть остальные созвездия. Ромка однажды объяснил астрономический атлас. Вы лежите в гамаке между двумя яблонями, смотрите на звезды, угадываете название, любуетесь сверкающими узорами. Ему тогда не было и семи лет. Все было просто, легко и обыденно. Он не вернется вовремя, непонятно, что будет. Неудивительно, что цыгане молчат, внимательно смотрят на них и слишком увлеченно курят, а это занятие для них сейчас наиболее важно.

Осенний ветерок охладил тепло ясного дня, и Лиза сразу же задрожала. Он вышел таким, каким был, в своей обычной растянутой футболке и рваных джинсах. Роман накинул на него куртку и спокойно курил, четко собирая слова и мысли.

Лиза цеплялась за него, стараясь не показывать растерянность, стараясь не раскрывать его состояние; Она кричала ему, чтобы он не уходил, фантазировала и хотела простить. Он понял, что сегодня будет прощание. Этот роман позволяет постепенно вспоминать лица семьи и вспоминать себя.

Мое сердце колотилось взад и вперед, по шее катилась тошнота. Ромка заметил его форсированный тремор. Мы сели в машину. Тихо играла музыка, Роман негромко повторил вслед кумиру: «Мой поезд остановился в депо. Я снова еду. Пора ...». Скрытая горечь, хорошо скрытая в словах, которые были известны много лет назад и заучены от всего сердца, не ускользнула от Лизы.

- Опять «странный стук на улице»? она улыбнулась и спросила, может ли она ответить.

- Да, - кивнул Роман. «Лиз, это серьезно. Я не знаю, когда вернусь. Вы предложили мне работу. Принято отказываться от нее только в одном случае, когда вас убивают.

«Ты всегда возвращался», - упорно повторяла Лиза.

«Не в этот раз, Джинджер», - вздохнул он. - Обещает учиться и найти работу. Если вы не сбросите руки, у вас не будет надежды. Вы будете жить Лиза, пожалуйста, живи для нас обоих.

- Когда вы собираетесь? «Что это?» - спросил он бесцветным голосом.

- Завтра вечером. У меня есть день, чтобы собраться и попрощаться. Квартира моей бабушки полностью принадлежала моему отцу. Выходи замуж, во всяком случае, тебе будет где жить.

Слабость опутана паутиной: липкая, холодная, некрасивая. Слова истинного голоса материи топтали хрупкий мир. Он все решил. Снова без него. Ясное давление реальности давило и лишало возможности дышать. Воздуха не было в легких, голова кружилась.

Рим сжигает за собой мост и в неизвестность. Он снова бежит по лезвию бритвы, считая убытки и не рискуя. Как долго смерть не будет смотреть на него? Говорят, что если мужчина вот-вот умрет, то старуха с шипом не провокация и приходит в неожиданный момент, когда вы перестаете его ждать, не звоните, не ищете. Мстительная рептилия специально выбирает время и место, чтобы сделать это как можно более болезненным.

«Роман, пожалуйста, поцелуй меня», - сказала Лиза, ни на что не надеясь. Поцелуи и воспоминания - единственное, что может его оставить.

- Лизза, что ты со мной делаешь? Я не железный, - отчаянно простонал Рома. Их глаза встретились, грозовое небо столкнулось с синим морем со стальными краями.

Она вздрогнула, почти незаметно коснулась его приоткрытых губ и провела по ним языком. В свою очередь, Лиза не будет покорена, она не будет бороться со своими чувствами и не скрывает своих желаний.

Сразу ее охватывает страстная любовь - секунда безграничной нежности; Ее губы сжаты, она раскрывается и позволяет делать все самостоятельно.

Рома доминировал над Лизой и привлекал ее вечным мужским желанием вести ее вперед. Она держала руками затылок, а другая ладонь сжимала грудь, выходившую из-под хлопчатобумажной ткани рубашки. Их языковая борьба нарастала, набирала обороты, превосходила все доводы разума, воспламеняла острые и болезненные желания.

 Лиза - потерянное чувство, ее накрывает цунами, которое уносит потоком в московском дворе от падения под тропическим солнцем. Это был новый мир, ее теплые объятия, темная щетина, кожа и запах сигарет с ментолом. Она шла за ним, повторяла каждое движение, любила безумные, отчаянные поцелуи. Я не заметила, как мои руки были под его рубашкой и блуждали по его груди, чувствуя каждый выступающий мускул.

Лиза попала в огонь, который вызвал невероятные ощущения в самых интимных уголках тела. Внизу живота уже образовалась твердая шишка, которая, как спелый плод, могла лопнуть на солнце в любой момент.

Роман аккуратно, буквально на миллиметры, стал прикрывать ее шею для поцелуя, приподняв рубашку. Тара застыла от сладкой страсти и чуть не задохнулась от радости, когда ее рот начал нежно ласкать ее маленькие груди, которые сумели сжаться в комок, жаждущий еще одного кусочка ненасытной любви.

«Я хочу ... да ...» - раздалось с распухших губ.

«Мой рыжий человечек, ты не можешь», - оторвался от него Роман, тяжело дыша.

- Почему? Лизка почти прошептала. - Никто не знает. Если захочешь уйти, найдешь место, где никто не помешает.

- И не спрашивайте - твердо, безжалостно, бескомпромиссно. - Я не могу...

- Что не достаточно хорошо? - детские наивные жалобы.

- Лиза, ты самая милая, самая милая, самая нежная, - сдавленным голосом прошептал ему на ухо Рома и при этом спустил приподнятую футболку.

- И ты снова побежишь к другому, чтобы снять напряжение. Я вижу.

- Лиза, дурочка, - он закрыл лицо руками, - я люблю тебя. Слишком много.

«Так почему?» Я не понимаю! Объясните мне!

- Я не вернусь. Понимаешь? Я не вернусь. Пусть кто-нибудь другой будет вашим первым. Мужчина, который будет на моем месте. Кто-то, чтобы защитить вас.

- Опять же, да. Я хочу запомнить твой голос », - мизинцы нежно погладили ее подбородок и переместились к ее губам. - Я хочу, чтобы ты запомнил.

- Я люблю тебя, Лиза, - на грани слуха, болезненно, горько.

- Я люблю тебя, Наташа. Это навсегда. Я все равно не буду ждать. Даже если выйду замуж. Ты вернешься ... пусть будет как брат. Вернись. Сколько бы лет ни прошло. Я узнаю тебя со шрамами на лице, я приму тебя без рук и ног. Вернись.

Сама Лиза не поняла, откуда взялось это слово. Зная, что это должно было произойти, он говорил спокойно и осторожно. Ему не нужен никто, чтобы остаться в живых. Пусть он будет братом, и он больше не будет от него просить. Теперь он понимает, что жизнь без него - просто пустой ряд серых бесцветных дней. И ему предстоит пройти страшный путь в будущее без любимого человека, без его прикосновений, губ, рук, объятий. Пусть будет так, доказательство того, что он жив, он выдержит.

- Иди, Лиза. Родители запаникуют, если вы пробыли там так долго.

- Ты завтра вернешься попрощаться?

Рома покачала головой и горько улыбнулась. Лиза снова увидела его. Упрямый подбородок, красивые скулы, полные сексуальные губы. Он знает его, любит и всегда его ждет. Лиза наконец сжалась в груди и услышала, как дрожит и незаметно бьется ее могучее сердце. Ромка тоже обиделась, но ничего не может поделать.

Последний поцелуй: вялый, скучный, сладкий, полный жестокой нежности - предвестник скорого прощания. Губы онемели, Лиза не могла насытиться и не могла разорвать себя. Наконец, Роман прервал возбуждение от пытки и прижался губами ко лбу.

- Иди, Джинджер. да. Иначе я этого не вынесу. Пожалуйста, устали, пожалуйста.

Лиза сняла куртку и бросила на заднее сиденье. Она еще раз посмотрела ему в глаза, провела пальцами по его губам и вздрогнула, когда Рома поцеловал его руку. Я тихонько вышел из машины и подошел к двери, стараясь не кричать вслух.

- Лиза! Роман закричал на него.

Он повернулся и замер, боясь спугнуть его. Она записала свои черты лица и поместила их в коробку памяти, чтобы уловить и тщательно организовать образы, которые были близки ее сердцу. Рома посмотрел на него несколько секунд и сказал: «Ничего. Иди».

Лиза подбежала к двери, не поднялась на лифте, поднялась по лестнице на площадку и поспешила в квартиру. Родители тихо разговаривали в гостиной. Он подошел к двери и старался не показывать своего присутствия.

- Хорошо получилось, Таня, наши дети успели подружиться. В то время я боялся Ромы. Он всегда был сбитым с толку парнем.

Это я, он думал, что я прощаю его новую жену. Вы видите, как это получилось. И Лиза сразу стала нашей.

- Ой, Саша, мое сердце не к месту. Прощаются они там долго. Посмотри на это.

- Почему ты так волнуешься? Лиза очень привязана к Роману, долго не может расстаться.

- Саша, если получится ... Ладно ...

- Таня! Ты не в своем уме? Брат и сестра!

- Родной крови нет. Вы не подозреваете, что Лиза еще никого не упомянула? Скоро восемнадцать лет, а она только учится и живет с Торгом.

- Его время еще не пришло, оно раньше других. Не лажайте с вещами, которых не существует.

- Дай бог, ты прав.

- Рома ушел, - Лиза смотрит в гостиную и улыбается себе. - Я иду спать, завтра утром на занятия.

Стараясь не встречаться с матерью глазами, она вошла в комнату и прижалась ладонями к раскрасневшимся щекам. Он снова копает. Ромка остался рядом, но ничего хорошего, кроме слез и скандалов, не принес. Мама-самый близкий, любимый, коренной человек против ее любви. Что не так с Ромкой? Она знала его сто лет и всегда хорошо к нему относилась. Вот почему я открыл секрет Лизы, угадал, испугался. Конечно, одно дело - сын мужа, другое - потенциальный жених.

Лиза упала на кровать и не понимала, почему она может плакать. Я до сих пор не могу поверить, что цыгане не вернутся. В конце концов, он бежал, был позорно изгнан с поля битвы и не сражался до конца. Я боялся своего отца, сводного брата и сестры, которые не могли сопротивляться реакции на отношения и чувства. Лиза всегда наивно верит - мама никого не боится. А тут ... застенчиво засунул член между ног, накрылся работой и оставил его одного. Раздавлен. Опустошить. У нас нет права надеяться.

Утром дядя Саша сказал, что Роман уехал ночевать. Я позвонил ему из аэропорта со специальным контактом. Он попросил меня не волноваться, если он долго не выйдет. Лиза пожимает плечами. Я старался творить Тору как обычно и без подозрений. Сеанс проходил незаметно, приходилось много работать и учиться. Жизнь постепенно вернулась на путь постоянного ожидания, к которому девочка привыкла с детства.

   ***

 Ничего не предвещало беды. Интуиция молчала, сигнальные колокола не звонили. Сердце не ожидало новой области боли. Лиза вернулась из университета. Настроение хорошее. Летняя сессия закончилась, «хвоста» больше нет. Можно смело уехать на дачу и поваляться в гамаке с книгой, полюбоваться облаками и ждать и молиться, чтобы ничего не случилось.

- Со вторым курсом можно поздравить! - крикнул он из двери и вместе с родителями улетел в спальню. - Мама, дядя Саша, давайте отметим последнюю встречу на даче. Пойдем сегодня вечером

Лиза легла на стул и только что услышала запах валерианы, сердечные капли. Мама закрыла глаза от слез, дядя Саша сел в кресло у окна. Бледный. Слишком бледно. У нее никогда не было боли, она всегда была в отличной физической форме, седина только начиналась в ее темных кудрявых волосах, а затем и в висках. Лиза, однако, увидела старого сломленного мужчину в состоянии шока. Она смотрела на него серо-голубыми глазами. Колючий взгляд с привидениями. Печаль бьется внутри, как волны, разбивающиеся о высокую скалу.

Мое сердце упало в грудь, как предыдущий ураган или цунами. Лиза оглянулась на родителей и постаралась не делать поспешных выводов. Страх колотил тонкими иголками, мысли кружились волчком.

- Что случилось? - девочка бормочет, усиливается и борется с тошнотой.

«Лиз», - звала твоя мать. - Ду ...

«Назад?» - недоверчиво спросил он.

- ответил дядя Саша, качая головой. Она закрыла глаза и изо всех сил старалась сдержать слезы. Его плечи пожал плечами, и он позвал свою жену, которая стояла рядом с ним. Дрожащими руками она погладила волосы и попыталась найти слова, чтобы сообщить Лизе эту новость. Но он уже все понял. Крик застрял у меня в горле, как ловушка. Внутренние легкие лопнули. Спазм начал сжимать сердце и биться, как будто он был доволен своим хозяином - тихо, тихо и грозил прекратиться в любой момент. Кровь загустела и превратилась в вязкую жидкость.

- Нет! Лиза не обращала внимания на слезы, катившиеся по ее щекам.

- Герой России. «Посмертно», - дышал дядя Саша и тихонько плакал.

- Это специально! Вы знаете, как это показывают в фильмах? «Надо умереть, сделать пластическую операцию, чтобы не рассказать своей семье», - воскликнула Лиза, слепо веря в безумную фантазию, защищающую от неизбежной и ужасной правды.

- Ой, Лицца! - Мама тяжело вздохнула.

- Нет, - она покачала головой и попыталась взять себя в руки, но слезы все равно текли по ее щекам и капали на бежевый ковер.

Тело внезапно стало чуждым и непослушным. Лиза не поняла, как она приземлилась на пол. Завывая, как раненое животное, он истерически трясся. Сердце застыло, покрытое инеем, затем разорвалось и рассыпалось на осколки. Свет погас, и Лиза бросилась в полную темноту. Нынешняя жизнь стала лишней, нереальной и ненужной. На самом деле бетонные плиты давят, подавляют, ужаливают острой правдой - Рома никогда не вернется.

На память выпали фрагменты воспоминаний о Торе: прощальный взгляд, сожаление, горячая нежность и заморозка тоски; последний поцелуй, горький запах полыни и в то же время сладость Торыджа; сильная рука, под которой он мучился от экстаза, таяла, как свеча.

Лиза затаила дыхание и не могла заставить свои легкие наполниться воздухом, столь полезным в жизни. Через несколько мгновений его накрыла липкая, липкая тьма.

На похороны собралось мало людей. Тех, кому удалось пережить взрыв в Моздоке в ходе спецопераций. Тело покоилось в оцинкованном плотно закрытом гробу. Родственникам категорически запретили открывать его, чтобы не пораниться ужасными изображениями изуродованных останков. Только тесты ДНК, проведенные по запросу командования, позволили определить, что это Роман Бессонов. Вернее, что от него осталось.

Возле свежей могилы был возложен венок из еловых когтей, а свежие могилы, украшенные черными и трехцветными лентами с надписями, стояли друзья и родные, и в своем последнем путешествии они увидели героя России. Дядя Саша соорудил темный ящик с двуглавым орлом на крышке, и это была награда, которую он получил ценой своей жизни. На фото Ромка выглядит потрясающе с зелеными лоскутами на радужной оболочке, сексуальными губками, скривленными вверх. На нем была темная форма спецназа. Не официальные, забавные. Он не мог этого вынести. Всегда предпочитаю носить «полевую» версию. Неоднократно его ругали в шествиях и шествиях, а также по приказу и начальству. Но он не мог измениться.

Растерянная и подавленная Вика была скромно одета на похороны. Все эти дни друзья и коллеги, оставившие пятерых членов экипажа в последний рейс, молчали.

Все смотрят на Лизу - как на пелену бледного, раздавленного, но сдержанного лица с очень упрямым выражением лица. Глаза красные, слез нет. Мать ее боялась, она всегда ждала очередного приступа истерии, но дочь поразила ее чудом стойкости. На ней даже не было черного траурного платья. Вместо этого - Тори, солидная, нейтральная.

Семья приписывала все курьезы ритуала временному умственному замешательству из-за психологического шока и горя. Не объяснили, как трогать и горевать, но страх и страх за свое здоровье остались. Девушка была слишком спокойна, в ее взгляде была небывалая зрелость, грубость и резкость переросли в разговор, который никогда раньше не оставлялся в стороне.

Лиза цеплялась за руку одного из ближайших друзей Ромы, Дениса Костенко, в то время как двое широкоплечих безотцовщиц зарыли дыру в цинковом ящике.

Все чего-то от него ждали. Но он не бросался в могилу, выл и проклинал судьбу. На похоронах через неделю после того, как пришла ужасная новость, Лиза вспомнила напутственные слова Роны и лихорадочно попыталась сложить «два плюс два». Похоже, это приблизило его к решению.

Мама, дядя Саша, Вика и остальные мальчики пошли на кладбище перед главным входом. Лиза подошла к Дениз локтем к локтю. Парень стал для нее теперь якорем, ему удалось удержать ее здесь, в этом мире, и на ее месте он медленно тонет вместо безмолвного безумия. Его предположение было одновременно верным и совершенно абсурдным, честным и преувеличенным.

«Дэн, расскажи мне еще раз, как это случилось», - спросил он ровным невыразительным голосом.

- Лиз, зачем ты душу разрываешь? Молодой человек с тревогой посмотрел на нее.

Денис считался самым молодым из спецподразделений, его пытались защитить и ни разу не отправили в ад. Возможно, такое отношение спасло его от участи полководца и юноши.

- Я пытаюсь понять. Всегда ли он был впереди? Вы все пробовали делать самостоятельно? Вы не доверяли экспертам?

- Если что .. Бес ... То есть Рома нас засадил в засаду, и он пошел с кинологами искать меня и Тору. Он командовал операцией, все контролировал. Пришлось ограбить главу администрации и начальника управления МВД. У нас была подсказка по мобильному телефону. Хотели взять. Я накрутил рацию ... Половина нашего штаба погибла, еще пионеры, солдаты.

- Дэн, ты же понимаешь, что цинк может быть кто угодно, да? - произнесла Лиза из ниоткуда и посмотрела в карие глаза юноши. - Когда начались тесты ДНК в аварийном режиме? На всю страну всего две лаборатории, и такой порядок был со времен «первой» Чечни. Невнимательные мамы пишут письма с просьбой быстро все исправить, чтобы узнать, кто находится на месте их детей. И вот уже через неделю погибших при взрыве молодых людей собрали в кости и определили, кто где. Мы живем в другом государстве.

- Лиза, - внезапно остановился Денис, крепко сжал предплечье и почти не дрогнул, - Роман умер. Заткнись. Не думайте вслух. И валерьянку выпей побольше, тебе в аду нервируют. Не дай бог сходить к психиатру.

- Да. Спасибо, ты мне очень помог », - сердито улыбнулась Лиза. - Я так и думала.

- Не шевелите осу, Лиза, - ласково сказал Денис. - Иногда безумные догадки оказываются самыми верными. В любом случае мы не собираемся забирать командира. Хотя не с цинком. И забудь то, что я тебе сказал Твой брат мертв