Эрминиды

В ногах правды нет

Мортимер Белоголовый с лёгким раздражением наблюдал, как Эйзенхиэль Элизобарра с самым невинным видом сидит в удобном кресле, меланхолично полируя ногти пилочкой, когда в личные апартаменты старика, любезно выделенные герцогом Кеем в размере целого крыла герцогского дворца, ворвался Теус Марис.

– Ты! Убийца! Ты нарушил королевский договор!

Обе руки боевого мага оказались объяты пламенем. К слову сказать, выглядел Теус куда внушительнее вампира. Он был высок, широкоплеч, а под свободной мантией недвусмысленно угадывались очертания брони. И, возможно, даже тяжёлой.

– Прекратите, Теус, – с неудовольствием поднял руку Мортимер Белоголовый, и в самом деле седой как лунь.

– Он напал на моих людей! – прорычал боевой маг. – Прямо здесь! У-у-у, король Варион узнает об этом! Черриз до сих пор в сознание не пришёл!

– И это целиком его вина, – спокойно отозвался вампир, не отвлекаясь от своего занятия. – Молодого человека задело его же собственным заклинанием, отрикошетившим от моего щита. Я ему жизнь спас. И, да, на минуточку, это он первый напал на ребёнка. Ещё повезло, что я рядом оказался.

– Ах, повезло! На ребёнка! – от бушевавшего в нём гнева глава боевых магов начал утрачивать способность к связной речи. Эйзенхиэль, поднявший, наконец, взгляд от своих ногтей, наблюдал за ним с нескрываемым интересом.

– Мне говорили, что вы иногда впадаете в состояние берсерка, Теус. Признаться, я не поверил… чтобы континентальный маг… но, вижу, зря не поверил…

– Ах ты, крыса! – быстрыми, хотя и несколько неверными шагами, Теус бросился к вампиру, даже не шелохнувшемуся в кресле, а лишь вперившему в противника красные глаза, полные ангельской безмятежности.

– Перестань его задирать, князь, – резко сказал старик. – А вы сядьте. И поостыньте, молодой человек.

– Прости, Морт, – кротко отозвался вампир, возвращаясь к отложенной было пилочке. – Я не нарочно.

Боевой маг, которому было уже хорошо за сорок, бросил быстрый взгляд на старика. Правду сказать, по сравнению с ним, он и вправду был ещё очень молод. По сравнению с ними обоими… играя желваками, Теус Марис опустился в кресло напротив вампира, продолжая буравить его ненавидящим взглядом.

– Итак, князь Элизобарра утверждает, что зачинщиком инцидента был граф Черриз, – сложив пальцы в замок произнёс Мортимер Белоголовый.

– А я утверждаю, что эта крыса лжёт, – резко выплюнул боевой маг.

Эйзенхиэль только покачал головой, никак не отреагировав на явное оскорбление. Помолчав немного, он произнёс:

– Какой смысл мне нападать на этих сопляков? К тому же, при желании, мне не составило бы особого труда довести дело до конца, если бы я ставил перед собой такую цель. Конечно, атакующая магия ни в коем случае не является моей специальностью, но, тем не менее, я…

– Ты хочешь войны? – снова прорычал Марис. – Будет тебе война!

– Смею напомнить вам, – взмах длинных светлых ресниц, – мы вашим кланом и так находимся в состоянии некоторой конфронтации. Кстати, опять же по вашей инициативе, никак не можете оставить свои континентальные забавы. Однако на этот раз я просто защищал своего мальчика.

– Хватит втирать мне очки! – огрызнулся боевой маг. – Твой сын уже взрослый вампир! Какой мальчик?!

– Мне приятно, что вы интересуетесь моей семьёй, – сказал князь. – Но в данном случае речь не о нём. Один из юных членов моего клана… кхм… осиротел. Так что мне приходится проявлять о нём отеческую заботу.

– У вас есть только его слово против моего, – обратился Теус к старому магу, не в силах и дальше спокойно смотреть на безмятежную физиономию вампира. – Вы знаете, какая это хитрая тварь!

– Что ж, в этом смысле вы правы, – задумчиво сказал тот. – Эйзенхиэль?

– Я там по крайней мере был, – пожал плечами тот. – Впрочем, я там был не один. Почему бы нам не выслушать… кхм… показания свидетелей? Если у нас тут своего рода суд?

Старик кивнул.

– Чудовище! – выкрикнул боевой маг, снова закипая при воспоминании о пускающих бессильные слюни членах своего клана. – Ты прекрасно знаешь, что мои люди пока не в состоянии говорить!

– А мой мальчик может, – всё с тем же непроницаемым спокойствием отозвался вампир. – Ему всего девять лет. И я ещё даже не начинал обучать его. Вряд ли ему можно приписать моё легендарное коварство.

– Хорошо, позови его, – сказал Мортимер Белоголовый.

Князь Элизобарра встал и открыл дверь в соседнюю комнату.

– Северин, подойди сюда… Познакомься, – указал он на старика. – Это Мортимер. Я рассказывал тебе о нём.

Мальчик был очень бледен. Он успел догадаться, кем был ещё один участник этой сцены, с мрачным видом восседавший в соседнем кресле. Тем не менее, Северин учтиво и почтительно поклонился старику, хотя ничего и не смог произнести.

– Иди сюда, мальчик, не бойся, – сказал старый маг. Его лицо было испещрено густой сетью глубоких морщин, однако глаза показались юному лорду добрыми, а голос благожелательным. Он довольно твёрдо подошёл к седовласому магу и смотрел прямо.

– Итак, – улыбнулся Мортимер, от чего все его морщины пришли вдруг в согласованное движение, – расскажи нам, что произошло.

Северин бросил один быстрый взгляд на главу своего клана. Тот утвердительно кивнул.

– Я проходил мимо группы боевых магов, – тихо, но внятно сказал он, – когда граф Черриз окликнул меня.

– Вы с ним были знакомы? – спросил Мортимер.

– Н-нет. Думаю, он понял, что я из клана Вампиров по моему костюму.

Это заявление заставило старика ещё раз улыбнуться, а главу боевых магов возмущённо взреветь:

– Он понял это по твоей ауре, сопляк! Не прикидывайся идиотом!

– Не пугайте ребёнка, Теус, – спокойно сказал князь Элизобарра. – Я же сказал, что ещё не начинал заниматься с ним. Он полный невежда в магии.

– Ага! – злорадно воскликнул боевой маг. – Невежда, швыряющийся сферами Гаарсена!

Кое-что наименее пострадавший из адептов всё же смог ему сообщить. В основном, в письменном виде.

– Он ничего никуда не швырял, – невозмутимо возразил вампир. – И вообще пальцем никого не тронул. Кроме того, этот, как вы выразились, сопляк – юный лорд Эрлинг. Так что проявите хоть каплю уважения.

И Мортимер, и Теус молча уставились на мальчика.

– Да, в самом деле, очень похож, – задумчиво сказал старик.

– Что, думаешь, тебе удалось прибрать к рукам наследника престола? – зло осведомился боевой маг. – Выкуси! Принц Николас жив и здоров. И женится в течении месяца! Охраной его и его жены будут заниматься мои лучшие люди! Я лично, слышишь, крыса? Я лично позабочусь, чтобы с ним и его сыновьями ничего не случилось! Да и вообще… Что скажет старик, когда узнает, что ты сцапал его внука?

– Я несказанно рад за принца, – любезно отозвался вампир. – И даже если участь тот факт, что женщинами он интересуется… м-м-м… меньше, чем представителями собственного пола, я уверен: если принцессе Софии удастся забеременеть, а это будет полностью её заслуга, никто не станет возражать против признания её ребёнка законным наследником. Даже если это вдруг окажется девочка… Что же касается Его Величества Вариона, то он даже назначил меня официальным опекуном этого мальчика.

– Эйзенхиэль, – поморщился старик, – давай без лишних подробностей. Тем более при ребёнке.

– Уверяю тебя, Мортимер, – отозвался князь, – лорд Эрлинг прекрасно знает, откуда берутся дети. Однако мы отклонились от темы.

Северин, действительно знавший, откуда дети берутся, хотя ни за что бы в этом не признавшийся, густо покраснел.

– В самом деле, – сказал старик, снова поглядев на собеседника. – Мы отвлеклись…

– Да что вы его слушаете! – прорычал боевой маг. – У них было полно времени, чтобы состряпать убедительную ложь и обсудить детали!

Тёмные глаза мальчика сверкнули огнём. Он гордо вскинул голову.

– Я никогда не лгу, – с неожиданным спокойствием сказал он. – Это не достойно лорда.

Князь Элизобарра мужественно подавил улыбку. Помимо того, как забавно это прозвучало, реплика юного дарования поразила Теуса не в бровь, а в глаз: не смотря на положение главы клана, он поднялся из социальных низов и не обладал даже скромным дворянским титулом. И Эйзенхиэлю было доподлинно известно – боевой маг сильно этим тяготился. Решив добить оппонента, вампир сказал:

– Вам, возможно, это покажется неестественным, даже странным, но мы, представители благородных семейств, очень трепетно относимся к своему слову… впрочем, если хотите… я слышал, в ваших кругах, применяют другие средства, помимо слова чести. Средства… химического свойства….

– Сыворотка правды, – кивнул старик. – Что ж, это мысль. Теус, такой выход вас устроит?

– Какая разница, – срывающимся от ярости голоса произнёс побелевший боевой маг. – Он может думать, что говорит правду. Да, этот проклятый кровосос не специализируется на атакующей магии, как он сам сказал. И вам не хуже меня известно, на чём он специализируется! Заклинание разума! Он мог внушить мальчишке всё, что угодно.

– Но я говорил не о мальчике, – возразил старик. – На вампиров сыворотка действует не хуже, чем на людей.

Он встал из-за стола, за которым всё это время сидел, и подошёл к стене, сплошь уставленной книгами.

– Где-то здесь у меня, кстати, была…

– Ну, нет, – решительно возразил князь Элизобарра. – Я протестую. Это как-то унизительно. К тому же, я эту дрянь плохо переношу.

– Что, глаза колет? – ехидно осведомился Теус. – И часто твоё честное слово проверяли, князь-упырь?

– Со мной всякое в жизни случалось, юноша, – меланхолично отозвался вампир.

– Ничего, потерпишь ещё разок, – пробормотал старик, уже листавший нужную книгу. – Ага, вот оно. Господа, прошу проследовать в лабораторию. Я сам составлю зелье, на ваших глазах, чтобы устранить все претензии и сомнения, и мы, наконец, покончим с этим.

Тяжело вздохнув, Эйзенхиэль бросил на Мортимера просительный взгляд. Тот и ухом не повёл.

– Хорошо, – с видимым неудовольствием выдавил из себя князь. – Десятиминутное, не дольше. А то я ещё сутки в себя буду приходить.

– Десяти минут нам хватит с лихвой, – бодро заверил его старик, отпирая потайную дверь. – Прошу.

В лаборатории оба главы кланов пристально наблюдали за манипуляциями Белоголового, когда же снадобье было готово, князь Элизобарра брезгливо взял пробирку двумя пальцами. Некоторое время он смотрел на неё, а потом сказал, ослабляя галстук и расстегнув воротник:

– С вашего позволения, я прилягу. У меня от неё голова кружится.

Мортимер указал ему на кушетку, стоящую тут же, в лаборатории, и нередко служившую ночным пристанищем хозяина. Вампир опустился на ложе. Его светлые волосы рассыпались по диванной подушке. Однако прежде, чем выпить содержимое пробирки, он жестом подозвал к себе Северина и тихо сказал ему:

– Что бы сейчас не случилось, не отходи от меня ни на шаг, понял?

Мальчик кивнул. Взгляд его сделался встревоженным. Рука невольно потянулась к рапире.

Слегка запрокинув голову, Эйзенхиэль осушил склянку до дна. Ещё ровно пятнадцать секунд он лежал с закрытыми глазами, пока Мортимер не произнёс:

– Всё, должно уже подействовать. Итак, что же произошло?

– Раймонд Черриз окликнул Северина, когда тот просто проходил мимо. Черриз вызвал его на поединок. Мальчик принял вызов, хотя и сообщил, что не является даже адептом.

– И тогда вмешался ты со своими молниями? – с нескрываемой враждебностью вставил Теус.

– Я действительно вмешался, – ответил вампир, томно обмахиваясь надушенным платком из тончайшего батиста. – Указал на то, что дуэльный кодекс не допускает такой разницы в классе. Однако юноше уже было всё равно. Ему просто хотелось подраться.

– А ты не преминул воспользоваться возможностью?

– Я пытался увести мальчика. Но Раймон меня атаковал. Мне пришлось защищаться.

– Хорошенькая защита, – хмыкнул боевой маг. – «Грозовой фронт»!

– Как вы справедливо заметили, атакующая магия – не моя специальность. И мой арсенал куда беднее вашего, Теус. К тому же, заклинание было модифицированным – я позаботился, чтобы никто не погиб.

– Хитрая крыса! – прорычал боевой маг. – Чего ты добиваешься?

– Я добиваюсь счастья и благоденствия для себя и своего клана. При минимуме сопутствующих жертв. Мортимер, я протестую! Не позволяйте ему пользоваться моим состоянием в целях шпионажа.

– Он прав, Теус. Мы слышали достаточно.

– Он лжёт! – сатанея от гнева, воскликнул Марис. – Не знаю, как ему это удаётся, но он лжёт!

Эйзенхиэль разжал пальцы, отчего платок мягко, словно пёрышко, опустился ему на лицо. Он ничего не ответил.

– Теус, не сходите с ума! – раздражённо сказал Мортимер. – Вы прекрасно видели, он выпил всё до капли. Он сейчас физически не в состоянии лгать. К тому же всем известна сдержанность князя Элизобарры. Будь на его месте вы, в мире было бы четырьмя мёртвыми магами больше… Благодарю, Эйзенхиэль, – обратился он к вампиру. – Я сейчас дам тебе противоядие.

– А я ещё не достаточно слышал! – взревел боевой маг, вскидывая объятые пламенем руки. – Я выбью из тебя признание, дьявольское отродье!

Северин с ужасом переводил взгляд с него на своего главу клана. Князь Элизобарра, на высоком чистом лбу которого выступили бисеринки пота, продолжал безучастно лежать с закрытыми глазами. Он казался очень молодым… будь он человеком, ему сложно было бы дать больше тридцати, и в то же время совершенно беспомощным. Сжав зубы, лорд Эрлинг уже согнул руку, когда вампир предостерегающе тронул его за рукав.

– Спокойно, – едва слышно прошептал он.

Северин снова перевёл взгляд с князя на Теуса Мариса и с удивлением отметил разительные изменения. Глава клана боевых магов выглядел… пристыженным. Мортимер Белоголовый стоял перед ним, сверля сердитым взглядом из-под сведённых седых бровей, и отчитывал, как мальчишку.

– …что удивляться, если ваши подростки кидаются на всех подряд! Они же берут пример с вас! Невыдержанный, неуравновешенный, просто дикий! Вы ведёте себя неподобающим образом! Не достойно главы клана! Вообще не достойно мага! Что за варварство! Вы сейчас же, не сходя с этого места, извинитесь перед князем Элизобаррой! И за своё поведение, и за поведение своих детишек! Следить за ними – ваша прямая обязанность.

– В гробу я видал его извинения, – устало сказал вампир, по-прежнему не открывая глаз. – Пусть выведет своих ненормальных из провинции Ступка. Я купил там поместье и не собираюсь вздрагивать каждый раз, когда мимо проходит боевой маг. Сделай это, Теус, и замнём произошедшее недоразумение.

Боевой маг молча играл желваками, боясь снова сорваться в приступ ярости.

– Вы сделаете, как он просит, – с нажимом сказал Мортимер, – или даю слово, Гильдия Некромантов выступит на стороне клана Вампиров.

– Я выведу людей, – наконец выдавил из себя Теус, – но мне потребуется время.

– Раньше, чем через месяц, я туда не собираюсь, – отозвался князь. – Думаю, месяца будет достаточно?

– Достаточно, – процедил глава боевых магов и повернулся, собираясь уходить, но тут его взгляд задержался на Северине. – А с тобой, пацан, мы ещё встретимся! – зло бросил он напоследок.

– О, в этом я не сомневаюсь, – задумчиво произнёс Эйзенхиэль, приподнявшийся на локте и провожающий уходящего долгим взглядом. А потом совсем тихо добавил: – И, вполне вероятно, этот пацан тебя и упокоит.

Князь Элизобарра, как это часто бывало, оказался прав.

Они уже довольно давно шагали под мелким моросящим дождём, когда Северин, наконец, прервал собственные напряжённые размышления и затянувшееся молчание:

– Эйзенхиэль?

– Да?

– Могу я спросить?

– М-м-м?

– Вы это нарочно подстроили? С сывороткой?

– Почему ты так решил?

– Ну… – мальчик замялся, – это вы первым про неё упомянули. И вы так настойчиво отказывались её пить… а у вас правда голова от неё кружится?

– Вообще-то нет, – усмехнулся вампир. – Но это распространённый побочный эффект, так что звучало правдоподобно.

– А… зачем вообще вам было это говорить?

– На то было две причины. Одна из которых… люди считают, заклинания разума потребляют так мало энергии потому, что они слабые. Но на самом деле вся штука в том, что заклинание разума это не только заклинания. Лежащему в свободной позе и явно страдающему вампиру доверяют гораздо больше, чем собранному и настороженному.

– Я думал, Мортимер и так вам доверяет.

Эйзенхиэль посмотрел на мальчика очень внимательно. Его наблюдательность впечатляла.

– А этот вывод ты откуда сделал?

– Вы с ним называли друг друга по имени и… ну, было заметно, что он вас не боится. Даже не то что не боится – ни чуточки не опасается.

Вампир кивнул.

– Мы с Мортимером знакомы очень много лет… с тех пор, как он был ещё сравнительно молодым некромантом. И, пожалуй, я единственный оставшийся в живых из тех, кто присутствовал на заседании, где он защищал свою архимагическую диссертацию, – слегка мотнув головой, князь Элизобарра усмехнулся. – Никогда тот день не забуду.

– Что, такая была интересная? – удивился Северин.

– Достаточно интересная. Вопросы поднятия и эксплуатации зомби-вампиров. Я был его консультантом по некоторым вопросам. И почётным гостем. Но не забуду я эту защиту по другой причине. В тот день умер мой отец. А я стал главой клана, – немного помолчав, Эйзенхиэль продолжил: – Мортимер действительно меня не боится. Но он знает меня достаточно хорошо, чтобы… скажем, подозревать во мне некоторую неискренность.

– А как вам удалось? Я имею в виду, он же сам сварил сыворотку…

– Как я уже сказал, Мортимер – некромант. Общее представление о зельеварении он имеет, как и любой опытный маг, однако в его библиотеке на эту тему есть только базовые труды. Войдя в его кабинет, я специально уточнил перечень стоящих на полке книг. В «Иллюстрированном атласе» есть только один рецепт, простейший. Самому мне когда-то приходилось использовать куда более изощрённые составы. Например, можно сделать сыворотку, от которой я разразился бы потоком признаний во всех грехах, или был бы не в состоянии скрыть свои мотивы или намерения. Однако простейший вариант сыворотки просто не позволяет говорить откровенную ложь. Я этого и не делал. Впрочем, мне кажется, суть этого приёма ты и сам уловил.

– Я?

– Когда он спросил тебя, что произошло, ты ведь начал с того, что шёл мимо Черриза, а не с того, что я приказал тебе его спровоцировать.

Северин опустил глаза и слегка покраснел.

– Я ведь даже сделать ничего не успел.

– Совершенно верно, – спокойно подтвердил вампир. – Ты просто шёл с высоко поднятой головой, всем своим видом излучая независимость и высокомерие вампира. Проделано, кстати, было отлично.

– Так, получается, я тоже солгал?

– Лгать и говорить не всю правду – не одно и то же. Последнее, как правило, гораздо эффективнее.

– А вторая?

– Что?

– Вторая причина? Вы сказали, их было две.

– Вторая причина состоит в том, что Мортимер всё-таки уже довольно пожилой человек, и я не был уверен, что он успеет остановить Теуса, когда тот бросится на меня.

Во взгляде Северина отразилось непонимание.

– Эта кушетка, – пояснил князь, – на которой отдыхает сам Мортимер. Врагов у него тоже хватает, так что он окружил её защитными рунами. Специальный состав краски делает их незаметными для человеческого глаза, но зрительный спектр у вампира гораздо шире, так что я вижу их прекрасно.

– Так вот почему я не должен был отходить от вас, – догадался Северин и снова покраснел, на этот раз очень густо.

– Ну да, – вампир посмотрел на него с некоторым недоумением. А потом вдруг рассмеялся. – А ты уже решил, что я решил сделать тебя своим телохранителем? Право же, если бы я доверял свою безопасность девятилетним мальчишкам, успевшим выучить целых два заклинания, я давно был бы мёртв. Мне не составило бы большого труда у***ь Теуса Мариса, боевого архимага.

Северин подавленно молчал, не глядя на своего спутника. Но через пару минут не удержался от вопроса:

– Тогда почему не убили?

– Между мной и королём Варионом существует договор о том, что долгоживущие Благословенных островов не нападают на людей. Первыми.

Северин заинтересованно поднял взгляд. 

– А люди? Могут нападать?

Эйзенхиэль равнодушно пожал плечами.

– Могут. Но тогда уж пусть пеняют на себя.