— Грешников надо наказывать~

Потеря.

Я очнулся от шума. Когда я открыл глаза, все было белым. Первое, что пришло в голову, было: "Больница?". Так и вышло. Запах лекарств и капельница возле кровати подтвердили это.

— Мидория Изуку. Вы наконец очнулись?! — кто это?

— А? — все плывёт перед глазами.

— Как ты себя чувствуешь? — врач?

— Это больница? Что я тут делаю? — спросил я, приподнимаясь на кровати.

— У тебя было лёгкое сотрясение мозга и многочисленные ушибы, но видимо твоя регенерация высокого уровня. Ты полностью излечил себя, — ответил врач.

— Я спросил, что я тут делаю?

— Успокойся, Мидория, — Айзава-сенсей?

— Сколько я тут? — врач ушёл.

— Сутки.

— Вы отправились на поиски Кацуки?

— Да. Герои сейчас ищут его.

— Ясно. Что... С моей мамой?

— ... — я начал собираться.

— Неважно. Я иду домой. Сам убежусь, что с ней все нормально, — я верил. Верил в то, что с ней все хорошо. Что она сейчас дома и готовит ужин.

— Мидория. Придя в твой дом... В прихожей мы нашли горстку пепла.

— Это ничего ещё не значит. Может он испепелил какой-то предмет.

— Мы провели анализ на наличие органических веществ(у меня все возможно!). Это была твоя мама.

— ¡Чт?! Вы... Уверены?!

— Да. Прости. Мне жаль, Мидория.

— Нет... Этого не может быть... Она не могла... Нет... Она не могла меня бросить... — слёзы появились мгновенно. — Это всё... Это всё Шигараки... Это он во всём виноват. Подонок. Ублюдок. Убью. Суку! — давящая аура, что я выпустил со злости не могла позволить другим сдвинуться с места. Они не остановят меня. Не позволю. — Не пытайтесь меня остановить. Иначе пожалеете, — слёзы по прежнему текли по моим веснушчатым щекам, оставляя после себя мокрые следы.

Сначала я направился домой и переоделся. Они не стали трогать прах мамы. В данный момент... Я почему-то очень спокоен... Нет, не совсем спокоен. Я очень зол. Но эта злость направлена на Шигараки за п*******е Кацуки, чем за у******о моей мамы. Может... Она всё-таки ещё жива? Но... Тогда почему они сказали, что это её прах? Или всё-таки мертва?

Нет. Сейчас надо спасти Каччана. Сейчас он занимает первостепенную важность. Но почему я так думаю? Почему он важнее мамы? Потому что ещё жив?

Надо сосредоточиться.

От тех злодеев пахло коньяком и виски, и ещё что-то... Значит у них есть алкоголь. Причем много. Клуб? Бар? Та частичка тумана-портала! Мне пришлось её отдать учителю. Но я оставил себе половину. Если я найду способ распознать координаты, то я смогу найти его!

Я съел этот сгусток тумана. Вытянул руку вперёд и передо мной образовался портал. Я вошёл в него и оказался в каком-то заброшенном баре, в кругу злодеев, а рядом стоял закованный Кацуки. Злодеи были в шоке и резко направили на меня оружия и причуды. Я в свою очередь к их горлу и глазам перья свои приставил.

— Изуку? Как ты...?

— Потом, Каччан, все потом, — я улыбнулся ему, но грустненько.

— Я же говорил, что он сам придет, но... Курогири, ты открыл для него портал? — Шигараки был спокоен.

— Нет, Шигараки. Это был не я, — а вот Курогири, как и остальные были явно в шоке.

— Это был я. Я успел взять частичку тумана-портала, — ответил я на вопрос Томуры.

— Мидория Изуку, позволь узнать, как? — Курогири правда этим интересовался.

— Я его съел.

— ...

— Что..? — туман

— Я его съел. Частичку портала. Распознал координаты, открыл портал, т.е. активировал его, в это место и зашёл в него.

— Невозможно...

— Я тоже так думал. Но... Получилось же. Сам в шоке, — я освободил Кацуки от его оков.

— Ого! Твоя причуда — это и вправду нечто! — Шигараки пил виски, полагаю.

— Спасибо. Ну, что, Кацу, пошли домой. Твои родители очень волнуются.

— Да. Эта старая карга явно будет волноваться.

— Прекрати уже называть свою маму старой каргой!

— Да, похрен.

— Кстати, Мидория, как там твоя мама? Уже похоронил?

— !

— Что? В смысле похоронил?

— Шигараки убил мою маму, — сказал я через силу.

— Что!? Да как ты посмел, дерма кусок!? — Каччан разозлился даже больше, чем я, наверное.

— Воу-воу-воу! Успокойся, Бакуго Кацуки, — Кацуки уже собрался наброситься на него.

— Кацу, тебе не кажется, что это моё дело? — я держал его рукой.

— Да, верно. Убей его.

— Угу. Но если я убью его, я опущусь до его уровня и погрязну в той же тьме, где сейчас он и все они.

— Обидно вообще-то.

— У меня вопрос, Шигараки. Ей... Было больно? — я посмотрел на него печальным и уставшим взглядом.

— Нет. Моя причуда не причиняет боль, — по импульсам его сердцебиения он не врал.

— Вот как... Это хорошо, верно...? — всех присутствующих злодеев я проткнул перьями. И теперь они истекают кровью. — Я не опущусь до вашего уровня, хоть вы и заслуживаете смерти.

— Надо было их у***ь.

— Да-да. Пойдем уже, Кацу, — выйдя из бара, я взял Бакуго на руки и мы полетели домой.

— Мне... Жаль... Изуку.

— Да... Мне тоже... Я был так зол на Шигараки. Да и сейчас тоже... Но... Я не убийца. Даже если они злодеи. Извини, — я заплакал.

— Тебе не за что извиняться, — он обнял меня.

— Мне сейчас... Так плохо...

— Я знаю, — спустя несколько минут я успокоился, и через ещё какое-то время мы добрались до его дома.

Родители Каччана сообщили полиции и директору, что он дома и в порядке. Мицуки так плакала. А потом ещё, когда узнала, что моя мама погибла.

— Я бы хотел провести похороны в выходные.

— Конечно. Мы тебе поможем. Мы будем тебя поддерживать и поможем всем, чем сможем.

— Спасибо вам большое.

— Оставайся сегодня у нас. Тебе сейчас нужно надёжное плечо, как у этого оболтуса! Хаха~ — Мицуки через слёзы пыталась меня подбодрить, но теперь и я начал плакать с новой силой.

В итоге мы вместе плакали. Надёжное плечо оказалось у самой Мицуки. А потом мы уснули на диване. На следующее утро приехала полиция и учителя. Я же незаметно ушел домой ещё до их приезда.

Ещё через день по новостям показали, что Всемогущий с героями вычислили базу злодеев и схватили нескольких. Остальные же сбежали. Так же был схвачен "Все-за-одного". Самый опасный з****й, в Японии, по крайней мере.

После пресс-конференции, на которой люди начали возмущаться почему ученики так страдают из-за нападений злодеев, учителя решили сделать на территории академии общежития для учеников, так сказать "школа-интернат". Учителя объезжали семьи, спрашивая согласия.

— Изуку, так как ты теперь... Сирота... Но уже являешься героем, ты можешь сам принять решение, — поставил меня перед фактом Айзава-сенсей.

— Да. Я знаю. Хоть я уже и герой, но... Я не справлюсь один.

— Мы будем помогать тебе. Обещаю.

— Спасибо.

Похороны, на которых были семья Бакуго, учителя и даже Всемогущий, прошли спокойно. По моему виду можно было сказать, будто я не спал недели три и не ел столько же. Оставшиеся каникулы я просидел дома, безвылазно. У меня была депрессия*. Пытался поднабрать вес, который за половину каникул упал до 40 кг. Теперь я вешу 46 кг, потому что Каччан просто пихал в меня еду.

— Завтра переезд в общежитие.

Сегодня, как и во все другие дни, я просто спал.