Этап

8.

— Сегодня ты за мной ухаживаешь, - заявила Мария утром. - Что, всё хорошо? Ну, то есть лучше?

— Лучше, - согласился Николаев. Сегодня утром получилось подумать о жене и сыне так, что не захотелось снова найти кого-нибудь и жестоко у***ь. Им и так плохо, там. Оттого, что я здесь злюсь и схожу с ума, легче никому не будет.

— Умница. - Она потрепала его по щеке. - А я расклеилась что-то. Не давай мне сидеть и молчать, ладно?

— Хорошо. - Он взял её за руку. Оба уже сидели в гостиной, “при полном параде”. Мария набросила легчайшую куртку – долго выбирала, чтобы были карманы, куда можно положить её футляр для дисков. Пока не объяснила, что это за диски такие, но Николаев помнил синеватую молнию, которая чуть не попала в Кошку. - Кошка, ты с нами?

Кошка, устроившаяся на шкафу, открыла правый глаз, потянулась и мяукнула. Отвернулась к стенке и свернулась, спиной к людям. Издалека было слышно, как она мурлычет.

— Здесь останется, - заметила Мария. - Где ты её такую взял? Кошки всё чуют, я знаю. Была бы беда, она бы не дрыхла. Ладно, пусть, ей тоже надо в себя прийти. Кошка, мы ненадолго!

— Что у тебя за диски? - спросил Николаев, пока они спускались по лестнице. Мария сказала: идём сейчас к дяде Гоше, у него есть адреса всех остальных. Надо со всеми встретиться, чтобы обо всём знать.

— Я за ними тогда шла, - Мария поправила солнечные очки. - Ну, когда меня задавило. Так в руке их и держала, когда под трактор свалилась. Может, поэтому они всё время со мной. Потом расскажу. Оружие, Серёжа, оружие. Сама не знаю, откуда они такие. Федя долго голову ломал, и Джеймс тоже. Так ничего и не придумали.

— Джеймс? Сюда попадают иностранцы?

— Люди кругом погибают, - она посмотрела на него, как на идиота. - Но обычно держатся со своими. Федя встречался с другими, как мы. Из других стран. Мы держим связь, когда можем.

— Ого! - Николаев впечатлился.

— А ты думал. Это сначала волком воешь, и утопиться пытаешься. А когда других находишь, всё по-другому. Блин, ну я разболталась! Хотя да, лучше болтать, чем молчать. Нам туда.

- - -

— Рад видеть, рад, - дядя Гоша тоже оделся по погоде. Но форма прежняя: кепка, куртка и просторные брюки. И сапоги. - Маша, дорогая, закажи нам всем пока, ладно? Мы сейчас подойдём.

— Конечно, дядя Гоша, - она расцеловала его в обе щеки и убежала на веранду соседнего ресторана.

— Вот телефоны и имена, - Георгий Платонович протянул лист. - Мы всем их сообщаем. Маша уже рассказала, зачем?

Николаев кивнул.

— Хороший ты человек, - дядя Гоша хлопнул по плечу. Во силища, в очередной раз поразился Николаев. И при этом часовщик! - Сильный. Маше последнее время плохо, и поговорить не с кем. Просить не буду, сам понимаешь.

— Всё понимаю, дядя Гоша, - Николаев поправил кобуру. Люди, конечно, смотрят в недоумении, да и пусть себе смотрят. Талисман, так решил. Раз помог мне выжить, пусть всегда будет рядом. - Буду рядом, мне тоже одному сейчас не очень.

— Не обижай её, - дядя Гоша помахал рукой Марии, которая указывала на столик. - И не расспрашивай. По себе знаю, лучше всё сразу не узнавать. Ну, идём? Вам сегодня бы повидаться с остальными. Или хотя бы созвониться.

— Маша так и сказала, - согласился Николаев. - Конечно, поговорим.

- - -

— Работал инженером, - пояснил Николаев. - Когда в стране начался бардак, моя работа кончилась. В итоге вот таксистом устроился. В общем, не жалею, хотя работа нервная.

— А я всю жизнь с часами работаю, - Георгий Платонович одобрительно покивал. - И дед мой работал, и прадед. Сразу вижу: не таксист ты. Что-то другое было. Значит, машину водишь. Только водишь?

— В автосервис собирался уходить, - согласился Николаев. - И ушёл бы, там интереснее.

— Замечательно! - дядя Гоша повеселел. - Если нужен будет шофёр, я позвоню, хорошо?

— Без проблем, дядя Гоша!

— Ну, хватит о прошлом, - дядя Гоша поманил официанта. - Завтра приглашаю всех на шашлык. Настоящий, с настоящим вином. Нет возражений?

— Никаких, дядя Гоша! - подтвердила Мария. - Если заданий нет, я новостями сегодня займусь.

— Заданий нет, - дядя Гоша покивал. - Вначале с Федей поговорите, у него могут быть новости. Ну, хватит о делах, обед ждёт!

- - -

— Какие ещё задания? - поинтересовался Николаев, пока они ехали в другой район города.

— Разные. Кто что может, тем и помогает.

— Кому помогает? Ничего, что глупые вопросы задаю?

— Я их тоже задавала, - Мария указала водителю. - Нам сюда, пожалуйста. Всем нам, - пояснила она, когда такси отъехало. - Пытаемся понять, почему всё это, и что можно изменить.

— Прямо тайное общество!

— А что, хорошая идея. Идём, идём, сейчас тебе Федя всё расскажет. Ой нет, сначала купи мне мороженого. Идём, покажу, какого. И ему купи. Очень любит, а сам никогда не попросит.

— Почему ты сама не платишь? И деньги не берёшь?

— Они у меня не задерживаются. Карман жгут. Что смотришь? На жизнь я зарабатываю, не беспокойся. Может, ещё больше тебя.

— Не злись, - Николаев вручил ей пломбир. Второй – Фёдору, ну и себе взял, хотя особенно не любил. Стеснялся при своих. - Ну, куда нам?

— Второй подъезд, третий этаж, - указала Мария. - Вот номер домофона.

- - -

— О, Маша! - Фёдору на вид лет двадцать пять, но манера держаться и речь его не очень соответствовали возрасту. - Замечательно выглядишь! - она обняла его с улыбкой. - Добрый день, Сергей, очень рад. Маша, я так понял, уже кое-что рассказала?

— В общих чертах, - согласился Николаев. - Если честно, до сих пор не верю. Не во всё.

Фёдор покивал.

— Ешь давай, вкусно, - Мария протянула ему пломбир. - Все свои, чего тут стесняться?

— Спасибо, - Фёдор явно смутился. - Что ж, тогда идёмте на кухню. Чай? Кофе?

— Чай, - шепнула Мария. - Он его классно делает.

— Чай, - выбрал Николаев.

Фёдор заварил чай, поставил на стол множество десерта – от варенья до печенья и конфет. На всё ушло минут десять, никто не говорил – Мария с Николаевым доедали свой пломбир, а Фёдор сосредоточенно занимался чаем.

— Что ж, давайте пока о самом главном, - он поправил очки. - Маша сказала вам про месячную цикличность, верно? Мы выяснили не очень много интересного, но... Ах, да, - он улыбнулся. - Извините. Фёдор Сергеевич Первушин. Попал сюда двадцать третьего сентября тысяча девятьсот семьдесят четвёртого года. Работал главным инженером проекта, - он протянул руку. - Маша здесь с тысяча девятьсот девяносто пятого года, а вы...

— Николаев Сергей Васильевич. Тридцать первое декабря две тысячи девятого, - Николаев не думал, что сможет сказать так спокойно.

— Сочувствую, - Фёдор был совершенно серьёзен. - У нас всех были родные и близкие. Не моё, конечно, дело, но можно два совета?

— Попробуйте, - Николаев чувствовал себя необычайно спокойным. Мария нашла под столом его ладонь и сжала в своей.

— Не пробуйте самоубийство, - Фёдор поправил очки. - Здесь почти все пробовали. Может, кроме меня, Дарьи Васильевны и Георгия Платоновича. Ну и Михаила Петровича, конечно.

— Почему? - Николаев чувствовал, что его ладонь сжали сильнее.

— Вас вынесет в нестабильную область. Простыми словами: вы снова придёте в себя, всё будет как в нулевой точке, но конец света вокруг уже будет происходить. И всё.

— Что, если меня... не знаю, съедят во время этого самого конца света?

— То же самое. Со мной такое случалось несколько раз, ничего приятного.

— Ешь, - приказала Мария. - Растает. Мы подождём. Серёжа, чаю налить?

Фёдору явно нравился пломбир. И действительно, смущается этого.

— А второй совет? - чай произвёл магическое действие, Николаеву сразу полегчало во всех смыслах.

— Не напивайтесь. Я в широком смысле: наркотики тоже не помогут.

— И что будет?

— Болото, - хмуро ответила Мария. - Очнёшься в болоте, в самой трясине, и будешь тонуть. Долго, с подробностями. А как снова очнёшься – чуть ближе к берегу, но снова в болоте.

— Примерно так, - согласился Фёдор. - У каждого своё, как говорит Маша, болото. Попадёте в ловушку. В конечном счёте вас отпустят, но придётся много раз умереть неприятной смертью. Такие вот тут порядки.

— А вы знаете, отчего всё так?

Фёдор развёл руками.

— Здесь сейчас сотни таких, как мы, - пояснил он на словах. - Много очень умных людей, но – никто не знает, отчего. Есть факты, и всё. Вы ведь тоже инженер, верно?

— Был, - согласился Николаев.

— Замечательно! Очень нужен свежий взгляд на наши теории.

— А зачем вы заставили всех смотреть в зеркала?

— Долго объяснять, - Фёдор протянул брошюру. - Вот тут всё, что известно. Почитайте. Если вкратце: мы думаем, так можно вернуться. В нормальный, обычный мир, где не происходит конца света каждый месяц.

— Или умереть, - спокойно добавила Мария.

— Или умереть, - согласился Фёдор. - Пока нет единого мнения, чем это всё может кончиться. Да, чуть не забыл самое главное. Если сегодня увидите Дарью, не относитесь к ней как к девочке десяти лет. Она здесь пятнадцатый год.

— Не очень понимаю, - признался Николаев.

— Когда происходит коллапс реальности, - Фёдор посмотрел в его глаза. - Ну, простыми словами, в двенадцать часов двенадцать минут и двенадцать секунд по Гринвичу – вы возвращаетесь в нулевую точку. При вас обычно одни и те же вещи, и вы возвращаетесь в биологически одно и то же состояние. С гарантией переносится только память. Тело возвращается в исходное состояние.

— Мне сейчас было бы тридцать пять, - пояснила Мария, - а выгляжу всё так же на двадцать. Даше сейчас двадцать четыре, а выглядит всё равно на десять.

— Верно, верно, - покивал Фёдор. - Мне было тридцать два. Сейчас мне было бы за шестьдесят, если предположить, что время здесь идёт с той же скоростью.

— С ума сойти, - признал Николаев. - А оно идёт с той же скоростью?

— С той же. Опыты ставили. Если хотите, расскажу подробнее.

Николаев потёр лоб.

— Давайте не сейчас, - попросил он. - Мне бы переварить то, что уже услышал. Я могу позвонить, если...

— Обязательно, - заверил Фёдор. - В любое время. Я поздно ложусь и рано встаю.

— Дядя Гоша приглашает всех на шашлык, - Мария обняла Фёдора. - Завтра. Мы заедем. Не скучай!