Вид из "Серебряных домов" Книга 1

О ДОБРОТЕ

«Ненавижу этот города, если здесь не быть сильным, то ничего не добьешься: зарплата 13 тысяч, кредитов на 5 штук, плата за квартиру, за проезд, за еду, обновить одежду, а не дай Бог машина сломается... Такая жизнь явно не в кайф. А когда пара парковок под тобой, и чистая прибыль с них приблизительно 20, то и на душе как-то легче — ты выше среднего человека, причем ничего не делая. Но вспомнив сколько мороки было из-за этих ежемесячных 20 касарей, сколько пришлось подключить людей, сколько раз ставить себя выше других в коллективе, то понимаешь, что куш вполне обоснован».

 Вторая парковка располагалась в трущобах, где было полно недостроенных зданий, однако опираясь на прошлый опыт можно было смело утверждать что, они строились  быстро, район новый, но автомобилей тут уже было хоть отбавляй. Несколько колов, ворота, сетчатый забор для вида отгороженности, и вот тебе место для сбора денег. Только не забыть обговорить со старшим коллектива, а администрация уже будет в курсе.

 Обычно Марат в день сбора денег приезжал на автомобиле, но в этот вечер решил расслабиться и прогуляться под луной. Возвращаясь обратно, он пожалел о подобной затее — быстро опустившийся холод затянул небо тучами, а ветер, бродивший по округе, терзал и резал лицо, подобно острой бритве, полоща лицо.

 Никого не было, шум автомобилей где-то на районе был приглушен расстоянием, грунтовая дорога пылью осталась на нижних краях черных джинсов. «Глупое утверждение, что грязь и пыль невидимы на черных вещах. Черный как бы парадоксально не было был подобен белому — красиво, элегантно,  строго, но стоило испачкать, например, машину этих двух цветов, то вся прелесть и блеск пропадали, что не скажешь о  сером цвете или о темно-зеленом, подобно защитно-маскировочному оттенку, несильно выдавая испачканные вещи. Марат через каждые десять шагов стряхивал пыль:

-Достало!

-Эй, пацанчик! - послышалось где-то в ночи. - Не спеши, пожалуйста. Поговорить нужно!

Малыш усмехнулся, вспоминая какими выражениями, он начинал разводить запозднившихся бродяг по его району. Две рослые фигуры в черных спортивках и черных кепках приближались к нему. Ни лица, ни каких-либо отличительных знаков не было видно, казалось, подошло две тени. Одна тень мирно молчала, вторая вела беседу.

-Братиш, телефончик есть? По зарез позвонить нужно...

-Да, конечно, - спокойным ровным голосом ответил Малыш, протягивая «Нокиа».

-Опа, от души, - тень оценивала стоимость телефона. «При хорошем раскладе барыга рублей триста за него отдаст — не вариант». Звонить незнакомец не собирался, а продолжил: - Слышь, дружище, может, тормознешь свои координаты? Поможешь денюшкой пацанам из детдома...

-Не имею возможности, - все таким же ровным тоном ответил Марат.

-Братан, у тебя есть папа, мама?

-Слава Богу.

-А вот у них нет, а тебе денек или два не побухать и пацанам трешку отдать, а мы там купим игрушки, еду, инвентарь какой-нибудь... Как говорится — жизнь наполнится смыслом. Помоги ближнему своему, ибо он протянет руку завтра...

-Базар окончен! Ты меня, что за пустослова держишь — тебе же говорят, НЕ ИМЕЮ ВОЗМОЖНОСТИ! Что непонятного?

Удар тени по солнечному сплетению, и Марат сложился пополам:

-А теперь имеешь возможность, урод? –             приглушенный голос тени, стал более грубым, повысив тембр голоса.

 Марат знал, что в силах найти этих двоих завтра и расправиться с ними любыми методами, но секундное помешательство и все... Поднялось давление, участились пульс и давление, порция ярости сковала все тело. Первой долей секунды он сложил крылья ножа-бабочки, второй долей всадил в бок обидчику. Холодный металл угомонил его, улетучив всю его уверенность: «Слаб характером, как выразились бы древние. Ведь самурай бежит на противника и с отрубленной головой... Боль... боль — чувство, перед которым слабые –  уступают, а сильные идут дальше».

-Все... все, дружище, - вторая тень в панике, обняла кровоточащего друга, - мы поняли...

Молния, проскочившая по сухому небу, озарила лица присутствующих: звериная гримаса Малыша, обреченное лицо раненого и испуганная физиономия третьего. Марат стоял как вкопанный, держа окровавленный нож в руках, глядя как двое покидают сцену событий. Дождь хлынул с неимоверной силой, но «серебряный» все стоял, осознавая, что он переступил рубеж. Что-то умерло в нем, но другая часть Малыша получила удовлетворение... удовлетворение своей силой. Смешанные чувства сковали, и даже дождь не помогал вернуться из этого битвы, проходящей в голове...

 Пушистый комок вывел из транса. Рыжий котенок, промокший до основания, терся об его ногу, пытаясь укрыться от ненастья и найти хоть кого-нибудь, способного отдать часть тепла для поддержания жизни.

 «Он погибнет через неделю, либо, попав под колеса автомобиля, либо от голода, либо бродячие собаки загрызут его, демонстрируя свою силу… Я не бродячий пес… Я… я человек».

 Волна ярости отхлынула от смелого шага котенка в сторону человечества. Парень вынул платок и протер лезвие ножа. Комок продолжал мяукать, пока тот хладнокровно засовывал «бабочку» и окровавленный платок в карман. Подобный инструктаж он слышал от старшего возраста: « Неопытные всегда выкидывают орудие преступления в радиусе ста метров от совершения и на этом палятся… Не делай так -  будь умнее».

 Ветер бродил холодным призраком, теребя колючки и полынь, которые на следующий год попадут под немилость бульдозера. Марат, расстегнув олимпийку, забрал ослабленное существо, тихо мурлыкающее и согревающее его сердце: «Если это послание свыше, то я его приму».