Туманное утро затянуло школьный двор в молочную пелену, скрывая границы между деревьями и небом, будто мир решил стереть все линии, которые мы так яростно чертили. Я шла через парковку, сжимая в кармане ключи от дома, который уже давно не пахнул домашним печеньем, а лишь пылью и одиночеством. Где-то в этой дымке раздавался крик — резкий, животный, разрывающий предрассветную тишину на клочья. Ноги сами понесли меня на звук, будто в жилах закипела старая кровь, ещё помнившая запах защиты Лорен.
За углом спортзала, в слепом пятне между фонарями, маячили три силуэта. Двое взрослых — один с ремнём в руке, другой, поменьше, прижатый к стене. Третий, высокий и знакомо-острый, стоял между ними, как живой щит. Я замерла, слившись с кирпичной кладкой, чувствуя, как сердце бьётся в висках, словно пы
