Глава седьмая
Когда я начинала рисовать, работа полностью поглощала меня, не оставляя времени на посторонние мысли. Мой рисунок был близок к завершению, когда солнце уже почти село, и море озарилось красным светом. Я отложила кисти в сторону, и любовалась закатными красками. И в этот момент заметила графа, который ехал верхом вдоль берега. Мои мысли сразу вернулись к нему, и спокойствие оставило меня. Я не понимала себя, и это было хуже всего. Граф волновал меня, возбуждал моё любопытство, и интерес к нему стал почти болезненным. Фигура графа скрылась из виду, а я ещё долго сидела на террасе и смотрела на море.
Когда почти совсем стемнело, я собралась возвращаться в дом, и только успела сложить мольберт, как услышала шаги на другой стороне террасы, за выступом дома, где ступен
