Метаморф

Катастрофа часть 1

Скляр тут же приуныл. И разговорчивость его, как рукой сняло. Тоньё понимал причину этого уныния и тоже проникся подобными эмоциями. Все вокруг стало еще более непривлекательным.

Делфи, так та вообще из кибитки носа не показывала, даже новый город ее внимания не привлек.

Они медленно ползли через город центральным коридором в полном молчании, в подавленном настроении. Все, кроме старика, конечно.

Остановились. Рядом ничего примечательного: ни особенного здания, ни вывески. Ничто не указывало на медицинское учреждение поблизости. Но Благстер уверенно натянул вожжи, и не по-стариковски бодро спрыгнул на землю.

- Приехали! – громко крикнул он, пытаясь перекричать гул толпы вокруг.

Ребята без слов тоже спустились и обреченно поплелись за ним, протискиваясь между потных тел к ближайшему помещению.

Они без стука ввалились в маленькую прихожую. Старик повелел всем присесть на узенькую лавочку, а сам прошел дальше за тряпичную ширму не первой свежести. Там он с кем-то в пол голоса поговорил, и вернулся за ребятами с сияющим видом.

- Отлично, все получается, давайте, не будем тянуть время, - засуетился он и первым вытолкнул за ширму Скляра.

Делфи потеснее прижалась к Тоньё. Ее потускневший взгляд неподвижно замер на полу. Ждать пришлось недолго. Душераздирающий вопль Скляра сотряс окрестность. От этого крика волосы на затылке Тоньё тут же встали дыбом, сердце забилось так, словно он только что стометровку пробежал. А вопли продолжались и продолжались, и, казалось, им не будет конца.

Делфи уткнулась лицом в плечо Тоньё и вздрагивала всякий раз, когда децибелы повышались. Тоньё ожидал неприятностей, вроде даже приготовился к ним, но не думал, что будет настолько плохо.

Неожиданно все стихло. Через минуту из-за ширмы показался Скляр. Он вымученно улыбнулся и с трудом проковылял до лавочки, чтобы обессилено откинуться и закрыть глаза. Редкие волосы на его голове прилипли от испарины, и он теперь был похож на несчастного пескаря.

- Вот и хорошо, вот и хорошо… - бубнил смущенно старик, помогая Скляру поудобнее расположиться и попутно выталкивая на операцию Делфи.

Все повторилось, с одним исключением – воплей было две серии. На этот раз, после наступления тишины, до появления Делфи прошло гораздо больше времени. Тоньё уже начал волноваться, а старик, на его вопросительные взгляды, успокаивающе кивал, вроде все хорошо.

Но не все оказалось хорошо. Делфи выйти сама не смогла. Ее вынес на руках крупный мужчина с равнодушным лицом.

- Материала совсем мало было, пришлось брать из обеих ног. Не выдержала боли, отключилась. Ей больше проводить процедуры нельзя – не выживет – хладнокровно пробубнил он и передал Делфи Благстеру.

Тот даже не напрягся под весом ее исхудалого тела. С беспечным видом приняв ношу, он кивнул  Тоньё, что теперь его очередь.

Но Тоньё уже совершенно пожалел о том, что связался с этим человеком, и ни за что не собирался входить в этот зал пыток. Внутри него все оцепенело, колени стали ватными, перед глазами поплыли радужные круги.

 Благстер недовольно поморщился и кивнул ему еще раз. Мужчина посмотрел на обомлевшего Тоньё оценивающим взглядом и одобрительно кивнул.

- Этого хватит на дольше, - словно комплимент выложил он и бесцеремонно взял Тоньё за руку железным захватом.

Тоньё хотел возмутиться, вырваться, сопротивляться, но почему-то не мог. На него навалилась какая-то всепоглощающая слабость, обреченность. Он даже не оказал сопротивления, а покорно зашагал за мужчиной за ширму.

В другой, более просторной, комнате все было приготовлено для пыток. Женщина, очевидно, заменявшая медицинскую сестру, заканчивала домывать большой деревянный стол от крови. Скоро все уже было готово. Его подвели к этому алтарю и не без труда положили его тело на доски. Затем кожаными ремнями растянули ему руки и ноги в стороны и накрепко их зафиксировали. Сестра выложила рядом с пациентом несколько внушительных инструментов, незамысловатость которых не вызывала сомнений в их назначении. Но глаза Тоньё попался здоровенный коловорот, и он почему-то никак не мог оторвать от этого ужасного предмета взгляд.

Все приготовления происходили в полной тишине, и от этого казались еще более зловещими.

Деловитая медсестра приложила ладонь Тоньё к предмету напоминающему планшет, и просветила его руку мощным светом. Через несколько секунд она тихонько обратилась к мужчине, который уже облачился в просторный фартук.  Он в ответ недовольно взглянул на планшет и нервно развязал фартук. Затем он повернулся к полке на стене, и стал спешно отсчитывать монеты.

Женщина тем временем лихорадочно отвязывала Тоньё. Потом помогла ему слезть со стола и повела к выходу. Он не мог поверить, что по какому-то счастливому стечению обстоятельств, эта  ужасная участь его миновала.

Старик встретил их недоуменным взглядом. Но медсестра даже не удостоила его взглядом, а тут же скрылась. Появился мужчина. Он был расстроен, и возможно даже разгневан.

- Вот ваши деньги, тут даже больше, чем мы договаривались, но больше я вас не хочу видеть. Вы притащили в мое заведение неприкасаемого и подвергли опасности наши жизни. Не знаю теперь, как буду выкручиваться. В моем сканере отпечаток неприкасаемого, надо будет придумать что-нибудь на случай проверки. Если бы я провел манипуляцию и попытался сдать материал, то мог лишиться не только свободы.

Старик понимающе кивнул, переложил Делфи на руки Тоньё и двинулся на выход.

- Идем, - коротко бросил он по дороге.

Делфи уже пришла немного в себя. Она трогательно обхватила шею Тоньё холодными ручками и уткнулась лицом ему в шею. Он чувствовал ее горячее дыхание на своей коже и испытывал невероятное облегчение. И пусть не все было ясно из того  разговора, все же жизнь с того момента стала гораздо лучше.

Благстер явно спешил убраться отсюда поскорее. Только дети забрались под полог кибитки, он тут же тронул, и начал отчаянно разгонять криками незадачливых пешеходов, чтобы пропустили важных персон. Из прохожих, конечно, мало кто верил, что в этой развалюхе мог путешествовать кто-то важный, но все равно по каким-то причинам расступались.

Их бегство продолжалось пару часов, и только тогда старик поубавил темп, пустил животных идти спокойным шагом.

К тому времени они уже далеко продвинулись вглубь города, и окружающая обстановка изменилась. Улица значительно расширилась, людей поубавилось, суеты как не бывало. Чистая мостовая, разноцветные стены, клумбы с цветами, прозрачные оконные стекла, урны возле входов, все свидетельствовало о том, что тут проживают люди зажиточные, могущие себе позволить порядок и чистоту, да и комнаты тут, как будто стали больше.

Благстер хоть и не был похож на зажиточного синьора, однако довольно уверенно ориентировался в этом месте и твердо правил повозкой, даже когда они свернули с центральной улицы и углубились в череду лабиринтов узких переулков.

В кибитке все молчали. Тоньё тайком посматривал в щель полога на улицу, а Скляр обессилено валялся посередине, уставившись невидящим взглядом в кожаный потолок. Делфи свернулась калачиком в углу и не шевелилась. Тоньё время от времени бросал на нее тревожный взгляд, но беспокоить ее не решался, боясь разбудить.

Остановились они на небольшом пустырьке, в центре которого жалко теплился небольшой фонтанчик, толи для красоты, толи, чтоб местные жители не умерли от жажды. Тут, завешенный пестрыми плакатами и рисунками, носившими, вероятно, рекламный характер, располагалось странное заведение, которое Тоньё принял за местный отель. Здесь приятно пахло столовой, и множество однообразных комнаток без выхода на улицу, составляли незамысловатую композицию в виде буквы «П» вокруг пустырька.

- Идем, - коротко бросил старик в кибитку и спрыгнул на мостовую.

Скляр нехотя оживился. Делфи не шевелилась. Тоньё пополз, чтобы разбудить ее, но Скляр придержал его за руку.

- Оставь, она еще несколько дней будет в себя приходить. С ней всегда так после процедуры.

Тоньё с недоверием покосился на него.

- Еды мы ей сюда принесем, - устало отмахнулся Скляр и, кряхтя, направился к выходу.

Центральный вход, как здесь, видимо, было принято, оказался без двери. Они свободно вошли внутрь просторного холла. На ресепшене усталый мужичок средних лет скучающим взглядом пригласил их пройти идентификацию. Прибор был вмонтирован прямо в стойку, и, очевидно, всякий входящий прикладывал к нему свою руку.

Старик и Скляр непринужденно приложились к аппарату совершенно бессознательным движением. Тоньё отметил это. Ясно было, что для них это было в порядке вещей. Наверное, отпечаток руки тут вроде паспорта, подумалось ему, когда он прикладывал к стеклу свою ладонь.

Узкая полоска света быстро скользнула под его рукой, и администратор тут же оживился. Он недоверчиво присмотрелся к показаниям прибора, и затем многозначительно глянул на старика. Благстер кивнул ему в ответ с важным выражением лица. И словно в подтверждение своего статуса выложил на стойку имперский риал. Крупная блестящая монета волшебным светом отразилась в глазах администратора.

- Нам две комнаты, - твердым голосом произнес старик.

- Сию минуту, - засуетился мужичок, отметил что-то на клочке бумаги и выложил на стойку пару жетонов, - вот, наши лучшие, господин.

Благстер деловито сунул жетоны за пазуху и шагнул в сторону столовой, откуда доносились соблазнительные запахи.

Столовая представляла собой довольно незамысловатое заведение в два длинных свадебных стола и подсобки, из которой поминутно выныривала розовощекая толстуха, то с кувшином, то с блюдом.  Людей было совсем немного: несколько человек на краю одного стола и группа молодых женщин с другой стороны. Женщины, похоже, вообще ничего не заказывали, ничего не ели и не пили, а только хихикали и о чем-то оживленно болтали. Мужчины же напротив, закатили тут настоящую пирушку, заказали очевидно больше нежели могут употребить и были уже порядком навеселе.

Благстер опытным взглядом окинул интерьер и с довольным видом проследовал к центру стола, туда, где было более-менее сухо, а под столом меньше крошек. Только они устроились на узенькой неудобной лавке, как к ним подплыла розовощекая.

- Что угодно господам? – расплылась она в дежурной улыбке.

- Поесть, что-нибудь попроще, и выпить мне повкуснее, - как заученную фразу выронил старик.

Женщина готовая было уже записывать достойный заказ, слегка разочарованно опустила руки, но улыбки не сняла.

- Ясно, - кивнула она и упорхнула.

- Что происходит? – недовольно спросил у старика Скляр.

- Нам, наконец-то, улыбнулась удача, мой мальчик, - загадочно усмехнулся ему Благстер. Он весело обнял Тоньё за плечи, - благодаря ему, нас теперь будут привечать в лучших заведениях этой планеты, вот увидишь.

Официантка выскользнула из подсобки с подносом в руке. Она ловко славировала между столами и оказалась радом. На стол плюхнулись три тарелки и кувшин с глиняным стаканом. У старика и Скляра в тарелках оказалась серая каша, а у Тоньё что-то вроде картофельного пюре с огромным куском мяса.

- Важные мальчики должны хорошо кушать, чтобы не похудели, - улыбнулась она подобострастно Тоньё, когда ставила перед ним его тарелку, - это за счет заведения, - указала она на особую тарелку старику.

Тот было нахмурился, но, понюхав вино, тут же пришел в еще лучшее настроение, чем был.

- Ну, что я говорил? Сроду тут не подавали подобного вина, уж и не помню, когда в последний раз такое пробовал.

Скляр удивленно хлопал глазами, но Благстер, не собирался теперь ему ничего пояснять, его даже каша сейчас мало интересовала.

Тоньё почувствовал себя неловко. Скляр прошел через страдания, чтобы оказаться тут, а он не сделал ровным счетом ничего. Он уверенным движением поменялся тарелками со Скляром. Тот еще не успел приступить к своей каше, и от этого оборота событий совершенно опешил. Его ложка так и зависла над блюдом, в котором было пюре в три раза больше, чем было прежде каши, что же говорить о мясе?

Тоньё невозмутимо отправил ложку каши в рот, и про себя отметил, что она очень похожа на овсянку, только без соли и сахара. Что, впрочем, уже было неплохо, потому что его кишечник уже порядком прилип к спине, и он бы стал есть даже сухари.

Скляр разломал кусок мяса на три части, одну завернул в салфетку для Делфи, другую оставил себе, а третью выложил на тарелку Тоньё. Старик неодобрительно улыбнулся этим жестам, но его теперь волновал только кувшинчик, поэтому он тут же отвернулся и стал наблюдать за девицами.

- Женщины легкого поведения, - пробубнил осуждающе Скляр, не забывая забрасывать в себя пюре. – Сейчас выпьет, и пойдет к ним. К утру они его до гола разденут, и в прямом и в переносном смысле.

Старик делал вид, что не слышит этих замечаний. Он только томно облизывал густое вино с губ и неотрывно следил за барышнями.

Подошла официантка.

- Что-нибудь еще? – отпустила она дежурную фразу, старик удивленно на нее отвлекся и отрицательно покачал головой.

- У нас тут и раньше бывали неприкасаемые, но то всегда были имперские вояки, и никогда из наших, - вполголоса продолжила разговор она, и, видя отсутствие интереса к разговору у старика, все же продолжила,- а кем вам приходится мальчик?

От этого вопроса Благстер тут же напрягся, подобрался весь, казалось, даже про девушек забыл.

-  Сын моего брата, - раздраженно процедил он сквозь зубы, - а вам-то какое дело?

- Да, так, любопытно просто, - пожала она массивными плечами как можно беспечнее и отчалила, но Тоньё почему-то показалось, что за все этим было гораздо больше смысла, чем собеседники выражали.

- Вот снова, - неудовлетворенно отложил в сторону ложку Скляр, - снова какие-то тайны. Терпеть этого не могу! Того и гляди начнутся неприятности.

Старик проследил за ней пристальным хмурым взглядом.

- Наш королевич, оказывается на солгал, - стал нехотя пояснять он, - его родство с правящей элитой наделяет его редким статусом. Настолько редким, что я на своем веку пока с подобными людьми не встречался и толком даже не знаю всех возможностей, которые перед нами открываются. Но сейчас мне почему-то кажется, что еще кто-то тоже не прочь всем этим воспользоваться. Так что пока мы всего не выясним, надо держать ухо востро.

- Востро? О чем ты вообще?! – недовольно скривился Скляр, - Нам угрожает опасность?

- Пока не знаю, - задумчиво пробубнил старик, и вновь зацепился глазами за женщин.

- Ты можешь хоть пять минут пожить в реальном мире? Оторвись от фантазий! – Толкнул его Скляр, чтобы вернуть к неоконченному разговору.

- Вот именно, мой мальчик, вот именно… -  бубнил отвлеченно тот.

- Что именно?!

- Да то, что я всю жизнь твердил, мне улыбнется удача, - вернулся он, - и вот, она улыбнулась. Но пока я еще не знаю, что с этим делать. Надо бы не продешевить.

-  Понятно, в этой душе все сводиться к имперским риалам, - буркнул он, и обратился уже к Тоньё, - пошли Делфи кормить.

Он невозмутимо вылил в стакан оставшиеся капли вина, взял мясо в салфетке и направился к выходу. Тоньё поспешил следом.