Глава 6
1261 Слова
Не успеваю опомниться, как меня швыряют к стене. Тяжело дыша от страха, пытаюсь прийти в себя и шокировано хлопаю ресницами, глядя на двух бородатых мужчин. По спине пробегает холодок от их сальных, не предвещающих ничего хорошего, взглядов.
– Что вам надо? – наконец выдавливаю из себя.
От удивления и страха не могу даже пошевелиться. Вжимаюсь в стену так, будто за ней есть какой–то потайной ход, который сможет спрятать меня от этих бородачей.
– Мамулька твоя оказалась воровкой, – начинает один из них, – обчистила нашего друга, пока он спал и свалила с бабками.
– И что? – не понимаю я. – А я тут причем?
– Мы пришли сюда, а взять тут нечего, – продолжает он и присвистывает: – ну и конура, охренеть. А денежки твоя мамка уже все пропила и спит, как убитая. Поэтому давай–ка отдавай натурой, блондиночка.
– Личико вроде ничего, – хмыкает второй. – Нагнем тебя прямо здесь в качестве моральной компенсации.
– Вы чего? – широко распахиваю глаза я. – Я здесь ни при чем! Не надо!
– Отработаешь, красавица, – расплывается в похабной улыбке бородач. – Девай–ка раздевайся.
Второй шагает ко мне и сдирает с меня блузку так, что несколько пуговиц падают вниз и скачут по полу.
– Не надо! – снова прошу я. – Пожалуйста! Может, это была не моя мама! Может, кто–то другой!
– Кроме твоей матери некому, – рычит мужчина. – С ним только она и бухала. Мы оба свидетели.
– Обратитесь в полицию, – лепечу я, задыхаясь от страха. – На словах… на словах можно сказать все, что угодно!
– Слыхал, Васек? – хмыкает бородач. – Мусорнуться нам предлагает.
– Рот свой захлопни, сука, – взрывается второй. – Я еще разговаривать с бабой тут буду что ли? Либо тащи бабки либо вставай раком, ясно тебе?
– С…сколько? – сглотнув ком в горле, хрипло спрашиваю я.
– Семьдесят, – служит мне ответом. – Неси.
Для меня это большие деньги. Где столько взять? Я не думала, что они назовут такую большую сумму.
– У меня только десять, – голос дрожит, срывается. – Но я найду! Правда, найду! Пожалуйста, не трогайте!
– Не трогать? – хищно спрашивает один из мужчин и его пальцы пробегаются по моей талии. Я вздрагиваю, напряженно наблюдая за каждым его движением. – Тогда должна будешь сто.
– Вы серьезно? – нервно спрашиваю я. – Разве так можно?
– У мамки своей спроси, – хмыкает он.
– Вась, трахать ее не резон, бабки все равно нужны, – говорит его товарищ. – Пусть отдает сотку и разбежимся.
– Трахнуть тоже можно, – бородач смотрит прямо на мою грудь. – Почему нет? Нагнем ее прямо сейчас да и все. Тем более долг она вряд ли отдаст. Еще наверное в школе учится, сопля.
– Я все отдам, – обещаю я. – Я работаю. Дайте мне время.
– У нас времени нет, – хмуро отвечает бородатый. – Максимум неделю могу дать. Бабки ищи, где хочешь, нам похеру.
Втянув носом воздух, я чувствую, как щиплет глаза от непролитых слез. Ну и денек выдался! С ума сойти!
– Слышишь или нет?! – мужчина пихает меня в плечо и я едва не падаю. – Не найдешь деньги за неделю – тебе пиздец. Будешь отрабатывать всеми дырками сразу.
– Слышу, – обреченно отвечаю я. – Найду.
Ведь найду же? Что–нибудь придумаю. Должна придумать. Я торопливо иду к себе в комнату, достаю из заначки десять тысяч и, вернувшись, протягиваю деньги амбалам.
– Время пошло, блондиночка, – забирая у меня пятитысячные купюры, ухмыляется один из них. – Лучше бы тебе растормошить свою алкашку–мать и подумать вместе с ней, как вернуть долг. И не вздумай ментам звонить. Узнаю – не пощажу.
Он грохает кулаком по стене, прямо рядом с моей головой. Зажмурившись, я все–таки всхлипываю. А эти двое уродов громогласно смеются и вскоре уходят.
Осторожно открыв глаза, я трясущимися руками обхватываю себя за плечи и, рыдая, окидываю все еще растерянным взглядом прихожую и кухню – все перевернуто с ног на голову. На полу разбитая посуда, бутылки и сломанный, старый телевизор.
Отлепившись от стены, я торопливо запираю дверь и шагаю в зал. Мама крепко спит, вытянувшись на своем диване. Я знаю, ее сейчас не разбудишь – это бесполезно. Но что мне делать? Где достать такую большую сумму?
Задыхаясь от слез, я бреду в свою комнату и устало опускаюсь на кровать. Тут все тоже перевернуто: кругом валяются вещи и обломки мебели.
Мне страшно. Чертовски страшно. Я боюсь, что прямо сейчас дверь распахнется и сюда снова ворвутся эти двое мужчин. Что же делать? Вызвать полицию? Но разве мне там помогут? Они приедут и уедут, а я останусь… здесь. И меня сразу же найдут. Я не переживу этот ужас снова.
А еще я знаю, что мама не отдаст долг. Она даже не пошевелится. Потому что весь спрос с меня, а на меня ей уже давно плевать. Я в западне.
Давай, Лиза, думай. Ты должна придумать, где достать деньги.
Но в голову не приходит ни одной мысли. Мне на столько страшно, что я не могу нормально соображать. Перед глазами то и дело всплывают рассерженные лица мужчин, которые вломились в квартиру и все здесь перевернули.
Всю ночь я не сплю. Пугаюсь каждого шороха, боюсь закрыть глаза дольше, чем на минуту. Хотя знаю, что дверь заперта, мне все равно не по себе. На утро плетусь в душ и пытаюсь взбодриться, прийти в себя. Получается плохо. И единственное решение, которое сейчас мне приходит в голову – это… пойти в ресторан. В тот ресторан, откуда я вчера так быстро сбежала. Кажется, эта работа сейчас мой единственный выход.
Обмотавшись полотенцем, я выхожу из душа. На автомате одеваюсь, замазываю синяки под глазами и расчесываю волосы. А потом тяжело вздыхаю – ведь даже не представлю, что скажу Владимиру. Мне снова придется унижаться, проситься обратно. Жаль, мне и кредит никто не даст – уже пробовала, когда хотела купить ноутбук.
Сделав тяжёлый вздох, я выхожу из комнаты. Бреду по полу, стараясь не наступить на осколки или щепки. А на кухне встречаюсь с мамой – она жадно пьет воду прямо из графина и даже не замечает меня.
– Зачем ты украла деньги? – убито спрашиваю ее, прислонившись плечом к дверному косяку.
Мама вздрагивает и проливает воду на свой халат. Вытерев рот тыльной стороной руки, хмурится и смотрит на меня.
– А тебе какое дело? – даже не пытается отвертеться.
– Какое мне дело? – изумляюсь я. – Ты не видишь, что творится вокруг? Сюда пришли твои дружки! Все вокруг разгромили и требовали вернуть долг!
Мама морщится, ставит графин на стол и опускается на деревянный стул.
– Ну взяла и взяла, – отмахивается. – Забудут.
– Да ты с ума сошла! – поражаюсь я. – Они требуют с меня сто тысяч! Но украла ты, а не я!
– А мне где взять? – в ее взгляде я не вижу ничего, кроме пустоты. – Не донимай меня с самого утра. Не видишь? Плохо мне.
– Ты понимаешь, что они могут прикончить нас обеих? – пытаюсь вразумить ее я. – Они ворвались в квартиру, пока ты спала!
– Не ори, – велит мама. – Чего развизжалась?
– Мама, ты слышишь меня или нет? – всплескиваю руками я. – Ты действительно взяла деньги? Семьдесят тысяч?
– Я не помню, – бурчит она, откинув голову на спинку дивана. – Уйди уже, а? Что ты как муха назойливая?
Я понимаю, что больше нет смысла с ней разговаривать. Поэтому просто обуваюсь, беру сумку и ухожу. Большие деньги я смогу заработать только в ресторане Ленкиного отца. Среди грязи, пафоса и унижения. Владимир ненавидит меня, особенно после всего, что я наговорила ему. И теперь мне придется сыграть роль хорошей девочки, чтобы остаться целой.
- Писатель
