Клуб Винкс: Другая история

Глава 2. Очередное "ленивое" утро.

Наши дни…

Утро…

Чудесное, прекрасное августовское утро. И, самое главное, достаточно теплое. На улице тихо и свежо. Птицы поют свои веселые трели, а лучики утреннего солнца игриво заглядывают к окошки людских домов, стараясь пробиться сквозь шторы, чтобы разбудить какого-нибудь очередного человека, что позволил себе обнаглеть в край, прозябая пятую точку в мягкой кроватке.

Такой была наша главная героиня. По крайней мере, в выходные и на каникулах она часто спала до самого обеда. По ночам девушку частенько затягивала очередная книга, от которой она не могла оторваться, пока не прочтет все до конца, словно какая-то неведомая сила подогревала ее, и без того разбушевавшееся, любопытство.

Последняя неделя летних каникул уже подходила к концу, завершая три месяца беззаботных деньков, которыми наслаждались все школьники и студенты. Этими последними выходными перед началом нового учебного года девушка решила насладиться вдоволь.

Девушка нежилась в своей кровати с книгой на лице, которая, по всей видимости, служила ей вместо ночной маски. Как бы это странно не звучало, но спала она в одежде, а не в пижаме, как обычно. Все это наводило на то, что рыжеволосая снова уснула за чтением очередной книжки, которая отправила ее в очередной мир фантазий и иллюзий.

Да, она действительно любила читать. И читала она по многу. Да, таких школьников нынче редко встретишь. Но все дело было в том, что друзей у нее совсем не было, кроме маленького синего крольчонка, что спал рядышком с широко раскрытым ртом и тихо сопел. Они так сладко и крепко спали, что даже не шелохнулись от, внезапно появившейся, Ванессы, что намеревалась сию же минуту разбудить этих «спящих красавиц».

Женщина подошла к окну и раздвинула шторы, позволяя солнечному свету, наконец-то, проникнуть в комнату, что так долго находится в полумраке. Но реакция была нулевая как со стороны девушки, так и со стороны кролика. Ванесса посмотрела на дочь и улыбнулась, а затем подошла к ней, склонилась над кроватью и, поглаживая девушку по голове, тихо зашептала:

— Блум…

Ванесса шептала прямо над ухом. Девушка, услышав голос матери, начала разворачиваться лицом к стенке, то и дело причитая:

— Мама, ну, еще пять минуточек…

— Блум, — обратилась к ней мать ласковым голосом, — ты в школу проспала…

— Угу… — промычала девушка и продолжила спать.

Но, спустя несколько секунд, ее глаза широко распахнулись, а сама она подорвалась с кровати, перепрыгивая через ошарашенного кролика, что резко вскочил от беготни и чуть не упал на пол. Девушка носилась по комнате, как ошалелая, то и дело спрашивая мать, почему та ее не разбудила и по какой причине не зазвонил будильник. Ванесса лишь стояла в сторонке и улыбалась, поглядывая на свою дочь.

Внезапно Блум остановилась и посмотрела на мать удивленными глазами. Потом перевела взгляд на не менее изумленного кролика, что продолжал лежать на кровати и смотреть на свою хозяйку большими глазами. Затем ее глаза вновь встретились с мамиными. Вдруг ее осенило.

Ну, конечно же!

Точно!

И как она могла забыть?

— Будильник не прозвенел потому, — начала рассуждать в полголоса девушка, — что я его не заводила. А ты меня не разбудила потому, что сегодня… Суббота! Мама, ну за что?

Блум снова легла на кровать, беря в руки своего кролика, накрывая их обоих одеялом. Но сон к ней, увы, уже не шел. Ванесса присела рядом на кровать, посмотрела куда-то в другой конец комнаты и спросила:

— Ты планируешь весь день проспать?

— Почему бы и нет? — ответила встречным вопросом Блум.

— Тебе бы не мешало сходить и развеяться, — произнесла Ванесса все таким же ласковым голосом. — Завести себе друзей, наконец!

Поняв, что избежать этого разговора с матерью ей не удастся, Блум вылезла из-под одеяла и села на постель, облокотившись спиной о стенку. Девушка скрестила руки на груди, посмотрела на окно, шторы которого ее мама благополучно одернула, позволяя солнечному свету проникнуть в помещение, а затем встретилась с глазами матери и произнесла:

— Мама, у меня никогда не будет друзей!

— Но почему? — удивилась женщина, а потом посмотрела на выражение лица дочери и поняла, в чем тут дело. — Только не говори мне, что Митси снова взялась за старое!

— Вот именно! — подтвердила рыжеволосая, положительно качая головой. — Пока она здесь, надо мной только и будут делать, что потешаться, да насмехаться!

Ванесса посмотрела на свою дочь. Что-то определенно произошло на той вечеринке по случаю Дня Рождения Митси две недели назад, из-за чего ее дочка в прямом смысле решила запереть себя дома до конца веков, сделавшись затворницей.

— Блум, — обратилась к ней Ванесса, — что произошло на Дне Рождения у Митси?

Девушка изумленно посмотрела на мать своими большими глазами, которые теперь излучали лишь неподдельное удивление, которое, в свою очередь, потихонечку смешивалось с озорным любопытством, которое так рьяно жаждало узнать, как женщине удается видеть то, что Блум так усердно пытается скрыть от посторонних глаз.

Что ж, раз у пятнадцатилетней девчонки нет выбора, то ей придется сдаться и рассказать уже, наконец, что там произошло такого, из-за чего девушка напрочь отказывается выйти из дома. Блум, набравшись смелости, собрала волю в кулак и, словно пулемет, выпалила:

— Тем вечером я пришла на вечеринку к Митси, на которую она сама же меня позвала. Но позвала она меня не для того, чтобы попытаться улучшить со мной отношения, а чтобы еще больше втоптать к грязь! Когда ей принесли огромный торт и попросили загадать желание, она задула свечи, а парни, что занимаются к школе футболом, взяли этот торт и измазали меня в нем! А потом еще и сбросили в бассейн с дикими воплями по типу: «Фу! Да она стремная!» или «Митси, ты так классная! Так интересно поиздевалась над этой рыженькой замарашкой»!

Ванесса внимательно слушала рассказ дочери и не понимала, искренне не понимала того, почему эта черноволосая Митси так ненавидела ее дочь?

И какая кошка ее укусила?

— Блум, — обратилась к ней Ванесса после того, как выслушала ее рассказ, — почему ты сразу ничего не рассказала?

— А что бы от этого изменилось? — удивленно спросила Блум. — Ну, пошли бы вы с папой, разобрались в случившемся с мамой Митси. А дальше-то что?

Вопрос дочери поставил Ванессу в ступор.

Действительно…

А что бы было дальше?

Даже если бы Ванесса и Майк устроили бы разборки с матерью Митси, то ничего бы толком-то и не изменилось. Черноволосая стерва продолжала бы относиться к их дочери с презрением. Или, что еще страшнее, даже хуже.

И как вдруг две лучшие подруги докатились до такого?

Нет, вам не почудилось. Блум и Митси были лучшими подругами на протяжении почти десяти лет. Они познакомились еще в садике, когда тем было всего по четыре года. Отца Митси тогда перевели в Гардинию по работе, и им ничего не оставалось делать, кроме как переехать в этот маленький, захудалый городишко.

Самым удивительным было то, что Блум и Митси — это две противоположные друг другу личности, которые стали хорошими подругами лишь благодаря стечению обстоятельств. Пускай сейчас Митси и стебалась над Блум, как только можно было, но девушка помнила, как когда-то давным-давно, когда они с Митси только-только повстречались в садике, над ней издевались примерно также, как она над своей «бывшей лучшей подругой» сейчас. И тогда за нее заступилась только бойкая рыжеволосая девочка, которая, признаться, тогда не то, что девочкам, даже мальчишкам надавала таких тумаков, что после этого не то, что родители детей, но и даже воспитатели косо посматривали на эту, как им тогда казалось, неуравновешенную девчонку.

Зато родители Митси были единственными, кто остался доволен в сложившейся ситуации. Да, и отец Блум тоже. Только Ванесса тогда сильно отчитала дочь за то, что та поступила неправильно, распустив кулаки и бросаясь в бой, сломя голову. Правда, после этого случая, ни один ребенок больше не вступал в конфликт с рыжеволосой девочкой и ее темноволосой подружкой.

Да, с тех пор много времени прошло…

Но кто ж знал, что Митси станет такой гадиной после того, что Блум для нее когда-то сделала?

Десять лет они дружили, гуляли вместе и сидели на уроках рядом друг с другом. Но год назад все изменилось, расставив девушек по разные стороны баррикад. Если раньше они были на одной стороне, отстаивая до последнего интересы друг друга, то теперь они неистово сражались.

Вот только…

Довольно странная штука: за Митси стоят многие, а вот Блум осталась в меньшинстве.

— Знаешь, — задумчиво произнесла Ванесса, — ты права. Это ничего не изменит. Но ведь у тебя есть друзья! Или я ошибаюсь?

— Если ты про Марка, Энди и Рио, — произнесла девушка, — то они вернутся из лагеря только завтра вечером, поэтому мы с ними увидимся лишь в понедельник в школе.

Энди…

Собственно, из-за него все и началось. Блум была знакома с этим парнем еще с самого детства. Их родители уже очень давно дружат и часто устраивают какие-нибудь очередные посиделки то дома у черноволосого парня, то у рыжеволосой девушки.

Еще совсем недавно — буквально год назад — они все гуляли одной большой компанией: Энди, Марк, Рио, Блум, Митси, Шилли и Дарма. И никто даже и подумать не мог, что между двумя лучшими подругами — Блум и Митси — пробежит кошка, навсегда разорвав все те нити, что их когда-либо связывали. Вернее, тут не кошка пробежала, а парень. Именно из-за Энди их дружба прекратила свое существование.

Конечно, Блум и раньше догадывалась о том, что Энди к ней неравнодушен, но не была уверена в этом на все сто процентов, пока парень не заявил о своих к ней чувствах перед всеми и не предложил девушке встречаться. Конечно же, Блум сразу же, без каких-либо раздумий, согласилась. Она и сама последние два года что-то испытывала к своему лучшему другу, но как-то все не решалась рассказать ему о своих чувствах. Впрочем, как оказалось, он готовился к этому дню почти полгода, набираясь смелости, чтобы все-таки завести разговор на эту непростую тему.

Когда Блум согласилась встречаться с черноволосым парнем, Митси, что стояла в паре шагов от них, сжала руки в кулаки и, развернувшись в противоположную сторону, пошла прочь от них, чтобы никто из друзей не увидел ее слез, что уже стекали по ее щекам обильными ручьями.

Ну, кто ж знал, что Митси была тайно влюблена в Энди?

Если бы Блум об этом знала…

Если бы Митси ей обо всем рассказала, то она в жизни бы с ней так не поступила! Девушка бросилась догонять свою подругу, попытаться выяснить, в чем дело, и почему она так быстро ушла, но в ответ получила лишь только оскорбления и проклятья в свой адрес. И тогда до нее дошло, что она причинила Митси — своей лучшей подруге! —неимоверную боль, что будет теперь терзать ее сердце еще долгое-долгое время.

После этого случая, Митси отстранилась от Блум и Энди. В школе старалась их не замечать, проходя мимо них и Марка с Рио с высоко поднятой головой, а при встрече на улице воротила нос, когда они с ней здоровались.

Чуть позднее от их компании отстранились и Дарма с Шилли, которые долгое время метались между рыжеволосой девушкой и Митси, гуляя то в компании одной, то с другой. Но рано или поздно им пришлось бы сделать этот непростой выбор, хоть Блум и говорила изначально, что она не против того, чтобы девушки продолжали свое общение с Митси, которая умудрилась поссориться со всеми, кроме них. И девушки приняли решение, что им намного интереснее с черноволосой девушкой, нежели с простушкой Блум.

Хотя, по большей части, что Шилли, что Дарма в первую очередь искали выгоду во всем, включая эту ситуацию. Если выбирать между Митси, чьи родители достаточно богаты, чтобы дарить дочери дорогие подарки или завести ей кредитную карту, при помощи которой девушка может купить себе все, что угодно, и Блум, чья мать — простая предпринимательница, имеющая свой собственный небольшой цветочный магазинчик, и отец, что уже довольно долгое время работает пожарным, то тут выбор становится весьма очевидным.

Что может им дать простушка Блум, если у Митси есть все, чего только ее душа пожелает?

А, если еще и учесть тот факт, что девушка часто одаряет их новыми брендовыми вещами, то можно с уверенностью сказать, что общество Митси их устраивает больше, нежели скромная компания Блум.

Вот как-то так и получилось, что в их компании произошел неожиданный раскол. Шилли и Дарма теперь дружат и гуляют строго с Митси. По крайней мере, Блум еще ни разу не видела, чтобы девушки гуляли с кем-то еще, помимо черноволосой девушки.

А рыжеволосая девушка осталась в компании Энди. И, конечно же, с ними постоянно гуляли Рио и Марк, которым Митси не нравилась изначально. С того самого момента, когда Блум впервые привела ее к друзьям. Правда, оба парня наотрез отказывались говорить на эту тему, когда девушка пыталась узнать, в чем же причина их ненависти к ее подруге.

Сидя на кровати в своей комнате, Блум прекрасно понимала, чем вызвана такая безудержная агрессия со стороны бывшей подруги. И до сих пор чувствовала себя крайне ужасно, вспоминая тот день, когда Энди признался ей в своих чувствах.

Она до сих считает именно себя виноватой во всем случившемся…

— Ладно, — сдалась Ванесса, поднимаясь с кровати своей дочери, — приводи себя в порядок и спускайся завтракать.

С этими словами женщина подошла в двери и, еще раз взглянув на свою дочь, вышла из комнаты, оставляя девушку в полном одиночестве.

Посидев на кровати еще пару минут, Блум, разбудив, наконец, маленького крольчонка, поднялась с кровати и подошла к зеркалу, что висело у нее в комнате на стене, и посмотрелась в него, оценивая свой внешний, неопрятный вид. Голубые штаны и футболка были измяты под натиском веса девушки, что проспала в них всю ночь. А из волос на голове, кажется, скоро птицы начнут вить свои гнезда и высиживать свои яйца.

«Ну, и вид у меня!» — подумала про себя девушка, разглядывая себя в отражении зеркала под разными ракурсами.

Покрутившись так совсем недолго, Блум бросилась к шкафу с одеждой и начала рыться в нем, пытаясь найти что-то подходящее для очередной прогулки в городской парк, куда девушка собиралась сегодня, чтобы насладиться тишиной и полном одиночестве порисовать в своем альбоме. А если она пойдет в парк рисовать, то до самого вечера точно не вернется. Свежий воздух и природа настолько вдохновляют девушку что она невольно все забывает о времени, рисуя очередную картинку, которая так спонтанно возникает в ее голове. Поэтому, ей необходимо найти вещи, в которых будет не холодно возвращаться вечером домой.

Наконец-то, ей удалось найти те вещи, которые бы она хотела видеть на себе в этот день: зауженные джинсы с высокой талией, черную футболку с узорами в виде серебряных паучков и голубую ветровку — и положила их на кровать, посматривая на своего кролика.

— Ну что, Кико? — спросила девушка, поглядывая на своего голубого кролика. — Как тебе?

Кролик посмотрел сначала на свою хозяйку, а потом обратил внимание на одежду, что девушка положила не так давно на кровать. Он быстрыми скачками приблизился к ней, — и даже немного походил — рассматривая завораживающий его принт, а затем снова обратил свой взор на девушку. Пускай, Кико и не умел говорить или выражать свои мыслями жестами, но Блум почему-то была уверена в том, что ее кролик одобрительно кивнул, глядя в глаза своей хозяйке.

— Я знала, что тебе понравится! — обрадовалась девушка, почесывая кролика за ухом. — Подожди меня тут, хорошо? Я быстренько приму душ, переоденусь, и мы пойдем завтракать. Тебя ждет вкусная морковка!

Услышав последнее предложение, в глазах Кико поселились озорные огоньки. Он проводил взглядом свою хозяйку, что ушла в ванную комнату, прихватив с собой вещи с кровати, а затем лег на кровати и закрыл свои глаза. Кажется, кто-то определенно не выспался.

Кико смог открыть свои глаза лишь тогда, когда его хозяйка уже вышла из душа, переодетая в чистые, свежие вещи, и красовалась перед зеркалом, приводя свои волосы в порядок. Сегодня она решила не заморачиваться и заплести простой конский хвост.

Да, и ради кого ей выглядеть сногсшибательно?

Для Энди, что вернется из лагеря вместе с Марком и Рио лишь завтра вечером?

Так ее парня не интересует, чтобы Блум была прям «сама идеальность». Энди нравилось в этой девушке то, что она не ведет себя, словно она принцесса какого-нибудь королевства, а как обычная девчонка, с которой было весело, которой не нужны дорогие подарки и брендовые шмотки. Блум могла даже одежду из местного «Секонд-Хэнда», что находился неподалеку, превратить во что-то утонченное. Элегантное.

Да, уж что-что, а «переделывать» одежду такого рода девушка просто обожала. Она могла из потрепанных джинс сделать шикарные шорты, которые, если не присматриваться, нельзя было отличить от каких-нибудь новеньких моделей брендовых шорт. Или же Блум могла перешить обычную футболку, превратив ее в какой-нибудь топик.

С таким талантом, ей бы в дизайнеры податься…

Внезапно девушка увидела, как что-то промелькнуло сзади и выскочило за дверь. Вскрикнув, она резко обернулась, подскочив на месте, и, не обнаружив на кровати своего любимца, поняла, кто это сейчас проскочил в дверях, сильно ее испугав.

— Кико… — прошептала девушка и стукнула себя по лбу ладошкой. — Опять этот негодник убежал раньше времени!

Блум в последний раз взглянула на себя в зеркало, взяла со стола свой альбом и пару простых карандашей, что отложила вчера вечером, и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Нужно было срочно найти этого кролика, что как обычно проказничал, иначе отец, у которого аллергия на шерсть животных, точно надает ей по заднице за Кико, который так и норовил подкрасться к Майку сзади и хорошенечко его напугать.

***

— Вот ты где! — обрадовалась Блум голубому крольчонку, что несся в ее сторону со скоростью звука.

Кролик запрыгнул на руки хозяйке, не успела еще та зайти на кухню, где ее ожидал, судя по запаху, очень вкусный завтрак, приготовленный матерью. Следом за Кико в гостиную забежал отец девушки — пожарный Майк, что пришел сегодня утром с очередной ночной смены. В руках у него красовался веник, которым он, по всей видимости, собирался «наказать» кролика за неподобающее поведение.

— Папа? — удивилась Блум. — Зачем тебе веник?

Увидев удивленный взгляд своей дочери, Майк начал быстро соображать, как ему выкрутиться из сложившейся ситуации, и, не придумав ничего лучше, чем это, сказал:

— Эм… Я тут решил помочь твоей маме подмести пол на кухне и совершенно случайно напугал твоего кролика, — сочинял мужчина на ходу. — А когда он побежал в гостиную, я бросился за ним, чтобы извиниться…

— Кико снова до чертиков напугал твоего отца, — в гостиную вошла Ванесса, глядя на мужа точно таким же взглядом, каким смотрела на Блум, отчитывая ее за какой-нибудь проступок или необдуманные действия, — а он схватил веник и погнал его прочь с кухни.

Майк виновато потупил глаза в пол. Ему стало стыдно, что он стал искать какие-то нелепые оправдания своим действиям вместо того, чтобы сказать дочери правду, какой бы горькой она ни была. И какой пример он подает ей? Верно, далеко не самый лучший. Он бы даже назвал свое поведение скверным.

«Я идиот!» — подумал про себя мужчина, не решаясь посмотреть дочери в глаза.

Блум, посмотрев сначала на резко поникшего отца, перевела взгляд на мать, а потом, посмотрев на проказника Кико, что уже успел начудить с самого утра, строго произнесла:

— Кико, прекрати пугать папу!

Она даже пригрозила ему пальчиком, как поступают с маленькими детьми, которые провинились очередной своей шалостью, словно кролик для нее и являлся тем самым маленьким ребенком.

После сказанных ею слов она укоризненно посмотрела сначала на кролика, а после обратила внимание на родителей, что пораженно смотрели на эту картину и изумленно смотрели на свою дочь.

— Что? — удивилась Блум, хлопая глазами.

— Э-э-э… — Майк только и сумел сделать, что раскрыть рот и поднять указательный палец вверх на уровень своего лица.

Мужчина хотел что-то сказать по этому поводу, но когда он открыл рот, чтобы произнести хоть что-нибудь, нужные слова почему-то застряли в горле.

— Папа хочет сказать, — Ванесса положила свои руки на плечи мужа, — что он приятно удивлен тому, что ты ответственно подходишь к воспитанию своего кролика.

— А с этим проказником по-другому никак! — произнесла девушка и, поглаживая по спине Кико, прошла мимо них, заходя на кухню, где ее ждала аппетитная яичница с беконом.

Майк и Ванесса переглянулись между собой. Женщина подмигнула своему супругу и, убрав руки с его плеч, развернулась и пошла следом за дочерью, что уже уплетала вкусный завтрак за обе щеки, ее кролик жадно поедал свою, казалось бы, большую морковку. Майк, все такой же обескураженный, поплелся следом за женой.

— Куда ты сегодня пойдешь? — спросила Ванесса, а потом увидела, что на столе лежит альбом с рисунками, и уточнила: — Снова в парк?

— Ага, — ответила Блум, набивая рот сочным ароматным беконом. — Нам с Кико еще столько всего нужно успеть нарисовать!

— Фух… — Майк облегченно выдохнул.

С его души свалился камень. Он был искренне рад тому, что Блум заберет с собой этого несносного кролика-террориста, как часто называл его Майк в отсутствие дочери, который своими повадками больше походил на чокнутого кота, нежели на тихое, мирное и умиротворенное существо.

«Надо было, все-таки, завести ей кота…» — подумал про себя Майк, но потом быстро замотал головой в разные стороны, чтобы выкинуть подобные мысли из своей головы.

А все дело в том, что на кошачью шерсть у Майка аллергия. И, если уж и выбирать между котом, из-за которого у него будет постоянный насморк, и неуправляемым кроликом, что в любой момент может напасть со спины, то тут определенно побеждает Кико.

— И что же вы будете рисовать сегодня? — поинтересовалась женщина, присаживаясь за стол.

— Не знаю, — Блум пожала плечами, держа в руке вилку с последним кусочком яичницы. — Каждый раз что-то новенькое. Но мне почему-то кажется, что эти картинки как-то взаимосвязаны.

— Я могу посмотреть? — спросила Ванесса, ложа руку на альбом.

— Угу, — девушка одобрительно кивнула головой, поднося к губам кружку с еще горячим какао.

Ванесса пододвинула к себе альбом и, открыв его на первой странице, начала внимательно рассматривать рисунок, что ее дочь нарисовала еще пару лет назад. Тут даже Майк не устоял и, подойдя к жене, тоже стал изучать рисунки своей дочурки.

На самом первом рисунке был изображен, по всей видимости, тронный зал, главным украшением которого являлась статуя русалки. Красивая. Изящная. Гордая. Затем родители обратили внимание на троны, что стояли в самом центре. Четыре трона, казалось, были главным украшением этой зарисовки. Величественные. С красной обивкой, украшенные драгоценными камнями. И большие окна, что открывали вид из окна.

На следующем рисунке изображена пожилая женщина, по всей видимости, королева, которая, казалось, будто бы заигрывает с молодым стражником с очень напуганными глазами. А внизу, в уголке листа, красивым почерком выведена надпись:

Королева Габриэлла

— Почему именно Габриэлла? — удивился Майк, с интересом поглядывая на свою дочь.

— Не знаю, — ответила Блум, все также пожимая плечами. — Мне почему-то показалось, что такую статную женщину должны звать именно так.

Пока отец и дочь обменивались друг с другом взглядами, Ванесса пролистала уже большую часть альбома. Чем глубже она окуналась в мир рисунков Блум, тем более зловещими они ей казались. И вот на последнем рисунке, нарисованном дочерью, женщина смогла лицезреть трех старых, страшных ведьм. Ну, во всяком случае, Ванессе показалось, что это были именно ведьмы. Носили эти старухи, по всей видимости, какие-то балахоны, что полностью скрывали их ноги. Именно их одеяние создавало ощущение, что они не имеют ног вовсе. Прически были слегка потрепаны, а на лица надеты маски.

«Ведьмы» парили над землей, преграждая путь какому-то мужчине с длинными волосами и в одежде, что носили пару веков назад.

— Блум, — обратилась к дочери Ванесса, разворачивая к ней альбом с рисунком, — а кто эти женщины?

Девушка допила какао и мельком взглянула на рисунок, пытаясь вспомнить, при каких обстоятельствах она ее нарисовала.

— Это три злые ведьмы, — ответила она после недолгого раздумья, — которые совершили какое-то очень серьезное злодеяние.

— Боже! — восклицал Майк, обратив внимание на альбомный лист. — Что за уродины?

— Майк! — прикрикнула на мужа Ванесса, поражаясь его бестактности.

Хотя…

Чего она ожидала, в принципе?

Сама выбрала себе такого мужчину, кто все «лепит в лоб». С одной стороны — это даже хорошо, ведь женщина всегда знала, что на уме у ее мужа. Но, если посмотреть на ситуацию под другим углом, то прямолинейность Майка очень часто выходила за рамки. Иногда границы стирались настолько, что Ванессе хотелось незамедлительно стукнуть мужа по голове чем-нибудь, что первое подвернется под руку.

Но разве это его исправит?

Иногда женщине казалось, что ее мужа исправит только могила. Но, конечно же, это выглядело абсурдно. Майка не то, что могила, его даже, проехавшийся по нему, бульдозер не исправит!

— Ну, а что такого? — Майк непонимающе уставился на Ванессу. — Ты посмотри: они же реально страшные! Будто бы сбежали из своих могил на кладбище лет двести назад!

Ванесса ничего не ответила. Лишь только закатила глаза. Да, спорить с мужем — себе дороже. Женщина уже неоднократно убеждалась в этом снова и снова.

— Пап, — обратилась к мужчине Блум, — им минимум лет восемьсот…

— Сколько?! — вскричал он, чуть не выронив из рук кружку с горячим кофе.

Поняв, что если не уйти сейчас, то отец завалит девушку своими многочисленными вопросами, не требующие отлагательств, Блум начала поспешно собираться. Она взяла довольного и сытого кролика, что совсем недавно полакомился наивкуснейшей морковкой, на руки и попросила маму подать ей альбом с рисунками.

— Ты уже уходишь? — удивился Майк.

— Да, — кратко ответила девушка. — Мне нужно еще очень много всего нарисовать!

— Но…

Майк хотел задержать дочку, дабы побольше расспросить о тех устрашающих «древних ископаемых», что Блум нарисовала совсем недавно, но Ванесса прервала его, жестом напомнив о том, что они собирались устроить дочери сюрприз.

— Блум, — обратилась к дочери Ванесса, — подожди. У нас с папой есть для тебя небольшой сюрприз!

— Правда? — девушка удивленно уставилась на родителей и вскинула бровь, тем самым показывая свою заинтересованность. — И что это?

— Это то, — воскликнул Майк, — о чем ты так долго мечтала! Он уже ждет тебя на заднем дворе!

— Неужели? — глаза девушки расширились от восторга, и она стремительно побежала во двор с радостными криками: — Вы и правда мне его купили? Класс! Теперь я буду разъезжать по городу на… велосипеде?!

Как только девушка оказалась на заднем дворе, ее взору предстал новенький велосипед, который буквально «порвал в клочья» все ее надежды!

— Ну, как он тебе? — протянул Майк, приобнимая дочь.

— Эм… — Блум потеряла дар речи, недоуменно глядя на велосипед, который она ни коем образом не ожидала здесь увидеть. — Спасибо, конечно, но…

— Вот видишь! — воскликнул Майк, обращаясь к жене. — Я же говорил, что ей понравится!

Конечно же, Блум совершенно не понравился «сюрприз», который приготовили для нее родители, но решила не показывать свое возмущение. Тем более, что ее отец выглядел таким счастливым! Девушка глубоко вздохнула. Что ж, видимо, ей придется смириться с этим «чудесным» подарком.

Блум обернулась и посмотрела на родителей. Ванесса с понимающим видом взглянула на дочь. Блум даже показалось, что женщина видела, что их подарок девушке как-то не зашел. Зато Майк продолжал ликовать от радости, которая нахлынула на него огромной волной, и всем своим видом показывал дочери, что ей необходимо поскорее «испытать» этот велосипед. Просто жизненно необходимо.

«Похоже, у меня нет выбора…» — подумала про себя девушка.

Она бросила еще один короткий взгляд на родителей, которые продолжали стоять на ступеньках лестницы и наблюдать за реакцией дочери.

— Ладно, — сдалась девушка, переводя взгляд на велосипед, — поеду в парк на нем.

— Это будет просто замечательно! — продолжал радоваться Майк. — Езжай скорее!

Блум отвернулась от родителей и опустила глаза. Не о таком подарке она давно мечтала. Но, девушка привыкла к тому, что ее отец вечно прогадывает с выбором подарка, желая подобрать для дочери нечто более безопасное.

Девушка подошла к велосипеду и села на него. В корзинку, что была приделана к рулю, она посадила своего кролика и положила туда альбом с карандашами. Повернув голову в сторону родителей, она помахала им рукой, а после выехала за пределы двора, очень быстро прокручивая велосипедные педали, оставляя родителей посреди двора в полном одиночестве.

— Знаешь, Майк, — задумчиво произнесла Ванесса, обращаясь к мужу, — мне кажется, что ей не очень-то понравился твой подарок.

— С чего ты это взяла? — возмутился Майк. — Она же этого не сказала!

— Не сказала, чтобы нас не обидеть! — воскликнула женщина, с упреком глядя на мужа. — Она совсем не это ожидала увидеть!

— А что тогда? — мужчина недоуменно посмотрел на свою жену.

— Она ожидала увидеть здесь нечто более серьезное, — пояснила Ванесса.

Майк ненадолго призадумался над словами жены. Возможно, она действительно права, и Блум ожидала увидеть здесь что-то, что будет посерьезнее велосипеда. Что-то более солидное. Но вот остался только один вопрос: что именно?

— Горный велосипед? — удивился мужчина.

— Нет, Майк! — воскликнула женщина. — Я говорю про мопед, который она просит ей купить уже как два года!

— Два года?!

Мужчина ошарашенно уставился на жену и почесал затылок. Действительно, он помнит, что Блум уже несколько раз подходила к родителям с просьбами купить ей мопед. Но он как-то не замечал того, чтобы девушка просила его уже на протяжении двух лет.

Неужели он стал настолько невнимательным к дочери?

Или это все-таки его вечная усталость из-за тяжелой и напряженной работы?

— Да, Майк, — произнесла Ванесса. — Может, все-таки, попробуем накопить денег, и купим ей мопед? Думаю, к следующему ее Дню Рождения у нас должно это получится.

— А мы успеем? — недоумевал мужчина.

— До ее семнадцатилетия еще целых полтора года! — воскликнула Ванесса. — Думаю, мы успеем.

Майк еще раз взглянул на жену. Кажется, она права. Им стоит попытаться накопить денег дочери на мопед и, наконец-то, порадовать ее действительно «стоящим» подарком.

— Пойдем в дом, — мужчина приобнял жену и повел ее назад, на кухню.