Связанные Любовью

Глава 3

Ария

Солнце октября целовало мою кожу, когда мы вышли из нашего частного самолета, припаркованного в аэропорту Палермо. В то время, как погода в Нью-Йорке была серой и дождливой, солнце и тепло приветствовали нас на Сицилии.

Я подняла лицо, наслаждаясь прикосновением солнечных лучей к коже. Готовясь к теплому климату, я надела оранжевое макси-платье с эффектом омбре и золотой пояс, подчеркивающий талию, а также мои любимые золотые сандалии на плоской подошве.

Лука крепче сжал мою руку, и я искоса взглянула на него, обнаружив, что он угрожающе хмурится на нашего пилота, который пялился на меня. Я потянула его за руку, и он сосредоточился на мне.

— Ты слишком красива.

— Верно, — сказала я со смехом. — Пойдем. Я хочу увидеть яхту. — да, и еще я хотела уйти от пилота до того, как Лука решит оторвать ему несколько конечностей.

Когда мы вышли из аэропорта, водитель ждал нас возле белого внедорожника Maserati.

— Это солдат Сицилийской семьи. Мой двоюродный дедушка Капо.

Мои глаза расширились.

— Неужели? Ты встречался с ним раньше?

— Дважды. Он не был на похоронах моего отца, потому что в то время ему делали кардиостимулятор. Ему за семьдесят, так что в какой-то момент его внук Алессандро займет его место.

— Не его сын?

— Мертв. Убит Каморрой. Они правят Неаполем.

— О. Как насчет Каморры в Штатах?

— На Западе они держатся особняком. Бенедетто Фальконе как сумасшедший, когда они приходят.

Мы подошли к машине. Наш водитель, высокий темноволосый и бородатый парень примерно возраста Луки, пожал ему руку и представился Алессандро по-итальянски. Лука, казалось, удивился,затем сказал на беглом итальянском — Давно не виделись. Я не ожидала, что мой двоюродный дедушка пришлет нам навстречу собственного внука.

Алессандро склонил голову.

— Это знак уважения, Лука, как человеку чести.

Он повернулся ко мне, и его глаза прошлись по мне, очевидно удивленные, прежде чем он встретился со мной взглядом и заговорил со мной по-английски с акцентом.

— Для меня большая честь познакомиться с женщиной, которая принесла перемирие между нашим отрядом и семьей.

Я чуть не поперхнулась.

Бдительный взгляд Луки остановился на другом мужчине.

— Она моя жена.

Меня раздражало, что они говорили со мной по-английски, ожидая, что я не смогу говорить по-итальянски. Возможно, я и была знаменита своей красотой, но я закончила школу лучше всех в классе и могла бы поступить в любой колледж Лиги плюща, если бы не была той, кем была.

Я улыбнулась, несмотря на раздражение, и сказала на безупречном итальянском.

— Я не принесла перемирия, это сделал Лука, потому что он лучший Капо, которого когда-либо видел Нью-Йорк.

Оба мужчины смотрели на меня с удивлением, и я подняла брови на Луку. В его взгляде мелькнуло одобрение, прежде чем он снова обратил внимание на Алессандро.

— Мой двоюродный дедушка ожидает сегодня визита?

Я почувствовала облегчение, когда Алессандро покачал головой.

— Он знает, что ты захочешь провести медовый месяц с женой. Но прежде чем ты уедешь в Нью-Йорк, он хотел бы встретиться с тобой.

— Конечно, — сказал Лука.

Мы сели в машину после того, как Алессандро помог Луке погрузить наш багаж в багажник. Мы с Лукой сидели сзади, и Алессандро, похоже, не возражал. У меня было такое чувство, что Лука хочет приглядывать за другим мужчиной, поэтому я была рада, когда Алессандро высадил нас в гавани и уехал. Лука покатил два наших чемодана по длинной пристани к черно-белой яхте, не такой маленькой, как я ожидала. Лука помог мне забраться в лодку, а затем поднял наш багаж на палубу.

— Ты умеешь водить эту штуку? — спросила я.

Лука усмехнулся.

— Да. Это как водить машину.

Я в этом сомневалась. Он повел меня вниз, на нижние палубы, которые были воплощением роскошного шика, где потолки сделаны из стекла, чтобы мы могли видеть небо. Мебель, стены и ковры варьировались от белого до кремового цвета с несколькими темными деревянными элементами. Гостиная и обеденный стол были рассчитаны как минимум на восемь человек. Лука продолжал двигаться, пока мы не добрались до главной спальни с собственной ванной комнатой. Большая двуспальная кровать была кремового цвета с балдахином, и зеркала над изголовьем, а также в верхней части сени. Я подошла к нему и посмотрела на зеркала, наполовину смущенная наполовину с любопытством.

Лука смотрел на меня, скрестив руки на груди, с голодным выражением лица.

— Не могу дождаться, когда увижу твое великолепное тело со всех сторон, когда буду внутри тебя.

Мои щеки горели. Я не была уверена, нравится ли мне мысль о том, что за мной наблюдают, и что еще хуже, что я наблюдаю за собой.

Лука подошел ко мне и погладил по щеке.

— Все еще невинна.

Я нахмурилась. Это не совсем так. Мне просто не хотелось, чтобы мое тело было представлено под всеми возможными неблагоприятными углами.

— Я не уверена, что мне нужно так часто видеть себя.

Лука рассмеялся.

— Только не говори мне, что ты стесняешься, Ария. Черт. Я чуть не убил пилота, наземный персонал и Алессандро из-за их злобных взглядов, и ты чувствуешь себя неловко из-за этого прекрасного тела. — он указал на меня.

— То, что другие не видят моего несовершенства, не значит, что и я не вижу.

Он снова рассмеялся.

— Совершенство во всем, Ария, поверь мне. Я видел так много голых женщин, и все они отдали бы свою левую почку, чтобы быть хотя бы наполовину такими же великолепными, как ты.

— Ты должен сказать это как мой муж, - сказала я, но начала расслабляться, несмотря на зеркала. Какая разница, что мне не нравится, как я выгляжу, если Лука считает меня красивой?

Он коснулся моей талии и наклонился к уху.

— Я ничего не должен делать. Это правда. А теперь пойдем, пока я не бросил тебя на кровать и не показал, насколько ты чертовски сексуальна для меня.

Меня бы это вполне устроило, но я последовала за ним на верхнюю палубу, а затем в кабину пилота.

— Ух ты, — сказала я.

Лука ухмыльнулся.

— Подожди секунду. Я должен отпустить швартовые.

Вернувшись через несколько минут, он сел за руль и завел мотор. Я зачарованно наблюдала, как он нажимал кнопки и проверял все виды дисплеев, о которых я понятия не имела. Лицо Луки стало сосредоточенным, когда он вывел яхту из гавани на открытую воду.

— Мы можем останавливаться, где захотим.

Мне понравилась эта идея, очень понравилась, особенно мысль о том, что Лука будет только со мной.

Лука

Я мог сказать, что Ария была так же взволнована перспективой находиться наедине в океане и на пляже, как и я. Я хотел трахнуть Арию на пляже, в океане, на террасе и под этим большим зеркалом. Все это было бы впервые для Арии, и это заставляло мой член затвердеть только при мысли об этом.

Она наморщила лоб.

— А как насчет еды?

Возможно, наши мысли не блуждали одними и теми же темными путями. Мне пришлось подавить улыбку.

— Я попросил свою семью наполнить холодильник и шкафы едой.

— Значит, нам нужно готовить?

Беспокойство Арии довело меня до крайности. Я расхохотался. У Арии был такой же талант к кулинарии, как и у меня. Она определенно не была похожа на итальянских жен прошлого.

— Мы умрем с голоду или отравимся, - сказала она, качая головой.

— Мы что-нибудь придумаем, и я все равно хочу только одного, — сказал я низким голосом, притягивая Арию к себе.

— Посмотрим, что ты будешь чувствовать после нескольких дней без нормальной еды.

Она прижалась ко мне, ее мягкие груди терлись о мои ребра, и я решил быстро найти Анкоридж. Когда мы подошли к маленькой бухте, я бросил якорь перед Арией и прошел на кухню. Мы сварили зеленый салат и наполнили тарелки чиабаттой, сыром пекорино, оливками и пармской ветчиной, прежде чем перешли на веранду, сели на диван и стали смотреть, как солнце садится над океаном.

Ария вздохнула.

— Это невероятно.

Самым невероятным зрелищем было золотое сияние заходящего солнца. Она положила в рот кусок хлеба и смущенно сглотнула.

— У тебя странное выражение лица.

Я покачал головой и съел несколько ломтиков ветчины. В конце концов, моя жажда еды сменилась другой, поэтому я поставил тарелку, наклонился вперед и просунул руку под подол ее платья. Губы Арии приоткрылись, когда она положила в рот еще один кусочек сыра. Она все еще стеснялась соблазнять меня, но теперь редко отводила глаза. Я поднял руку выше, вверх по мягкому изгибу ее колена. Она обвела взглядом окружающие скалы.

— Это всего лишь мы, — заверил я ее.

Я бы не рискнул, чтобы кто-то увидел то, что было только моей привилегией видеть. Она поставила тарелку и придвинулась ближе, позволяя моей руке подняться еще выше. Я принял приглашение и скользнул рукой между ее бедер, поглаживая пальцами ее нежную кожу. Она тихо вздохнула, ее глаза наполнились желанием, когда она откинулась на руки, голова откинулась назад, ее волосы, как золотой шелк, рассыпались по плечам, касаясь кожи спины. Слишком шикарно для слов.

Я поднялся выше и коснулся ее влажных складок. Мои брови взлетели вверх.

— Без трусиков? — прохрипел я, мой член дернулся.

Даже в тусклом свете я видел, как покраснела Ария.

— Я избавилась от них до обеда.

Я застонал.

Черт, у нее это получается все лучше и лучше. Я провел подушечкой большого пальца по ее клитору, и она прижалась ко мне, подергивая бедром. Свободной рукой я приподнял ее платье, обнажив стройные ноги и киску. Я опустился на одно колено и обхватил ее зад ладонями, прежде чем притянуть к своему ожидающему рту.

Ария застонала.

— Да, пожалуйста, — мяукнула она, и черт, я чуть не кончил в штаны. Она еще не была откровенна, и для нее сказать что-нибудь было чертовски удивительно. Я знал, что ей нравится, когда я ее облизываю, и, черт возьми, мне это нравилось ничуть не меньше. В прошлом я редко спускался вниз у женщин, предпочитая жестко трахать их или заставлять сосать мой член, но с Арией ее киска в моем рту была раем. Я никогда не забуду изумление на ее лице, когда я лизнул ее впервые.

Я боготворил ее губами и языком и ждал, пока она приблизится к своему освобождению, прежде чем погрузить в нее палец. Так ей больше всего нравилось. Один палец только для того, чтобы опрокинуть ее через край, когда я сосал ее к****р, и, как обычно, я был вознагражден ее криком удовольствия и ее сладким соком. Черт. Мне нравился ее вкус.

Когда ее дыхание замедлилось, я отстранился и поцеловал ее колено, прежде чем выпрямиться. Ария посмотрела на меня сквозь похотливые веки.

— Сними это платье, принцесса. Покажи мне свое идеальное тело.

Она встала, сняла платье через голову и бросила его на землю. Она осталась совершенно голой. Какие недостатки она видит? Их не было.

Я обнял ее за талию и притянул ближе, чтобы почувствовать вкус ее сосков. Она обвила рукой мой член, но я покачал головой.

— Я хочу трахнуть тебя, Ария. Встань коленями на диван.

Она поколебалась, но потом сделала, как я просил.

Я поставил Арию так, чтобы она стояла передо мной на четвереньках. Это была позиция, которую мы еще не пробовали. Она склонилась над диваном, но это было что-то новенькое, и мне нравился вид ее задницы.

Я выпрямился, когда заметил напряжение в позвоночнике Арии и почувствовал, как ее киска прижалась к моему кончику. Не зная, что вызвало ее реакцию, я погладил ее по спине, но она не расслабилась. Она была слишком напряжена, чтобы я мог войти в нее, не причинив боли.

— Ария? — я стиснул зубы. Мои яйца вот вот лопнут.

Она не отреагировала, но теперь ее плечи округлились, а дыхание изменилось. Она плакала? Я обхватил ее за талию,поднял и развернул. Ее глаза метнулись ко мне. Она не плакала, но по выражению ее лица было ясно, что она чем-то расстроена.

— Прости, — тихо сказала она. — Мы можем попробовать другую позу?

— Сначала скажи мне, почему ты напряглась? Что плохого в том, что ты стоишь на четвереньках?

Она опустила глаза, что означало плохой знак.

— Это напомнило мне тот день, когда я увидела тебя с Грейс.

Чтоб меня. Я чувствовал себя самым большим засранцем на планете. Я наклонился и приподнял ее подбородок. Она встретилась со мной взглядом, выглядя чертовски уязвимой.

— Ария, я говорил тебе, что она в прошлом. Для меня нет другой женщины. Только ты.

— Я понимаю. Я не знаю, почему, но я не могу забыть.

Я не знал, что с ней делать, и поцеловал ее. Отступив назад, я прошептал.

— Пойдем внутрь. Я займусь с тобой любовью в нашей постели.

Когда она заколебалась, я взял ее за щеку и приблизил наши лица.

— Ты единственная женщина, с которой я занимался любовью, Ария. — если бы мои солдаты могли услышать меня сейчас, мне пришлось бы сделать еще одно кровавое заявление, чтобы вернуть их уважение.

Но когда выражение лица Арии смягчилось, я не пожалел о своих словах. Она последовала за мной на нижнюю палубу, в нашу спальню. Она молчала, и когда я уложил ее на спину и провел пальцами по ее киске, я понял, что она не так возбуждена, как раньше. Ее глаза были закрыты, то ли из-за зеркала, то ли потому, что она пыталась скрыть от меня свои эмоции. Я лег рядом и погладил ее по щеке. Она открыла глаза, и боль ушла, она стеснялась зеркала. С этим я справлюсь.

Я кивнул в сторону зеркала над нами, и она проследила за моим взглядом. Ее тело выглядело хрупким по сравнению с моим, ее бледная кожа казалась слишком совершенной на фоне моих шрамов и твердых мышц. Ее взгляд остановился на маленьком шраме на плече. Беспокойство в ее взгляде из за одного крошечного изъяна на ее теле, который даже не был гребаным изъяном, потому что это было доказательством ее любви. Я решил отвлечь ее и снова возбудить. Я обхватил ее грудь ладонью, затем просунул один сосок между указательным и средним пальцами. Ария опустила взгляд.

— Нет, принцесса. Я хочу, чтобы ты видела, как мои руки поклоняются твоему телу.

Она подняла глаза и больше не отрывала их от зеркала. Ее дыхание участилось, когда моя рука опустилась ниже.

— Раздвинь ноги — я сказал, и она сделала это.

Я раздвинул ее складки большим и средним пальцами, обнажая к****р. Она выгнула бедра, и я прижал указательный палец вниз и начал делать круговые движения. Ее губы приоткрылись, когда она покачала тазом. Вскоре она была готова, как и раньше. Я отстранился и забрался между ее ног, прежде чем притянуть ее ближе, раздвинув ее ноги еще шире и приподняв ее задницу. Ее глаза все еще были сфокусированы на зеркале, и я мог кончить только из-за выражения потребности и очарования на ее лице.

— Да, любимая, смотри, как мой член завладевает твоей киской.

Она задрожала от желания, когда я прижал свой кончик к ее входу и вошел в неё. Ее тело приняло меня, поддаваясь давлению,и вид моего члена, погруженного глубоко в нее, заставил мои яйца напрячься. Я держался за ее бедра и медленно входил в нее. Я был медлителен и нежен с ней с тех пор, как в нее стреляли, и я не возражал, но сегодня я хотел большего. И все же, после реакции Арии на террасе, я не хотел давить на нее.

Ария

Я никогда не чувствовала себя лучше, когда Лука занимался со мной любовью, но по голоду в его глазах, по сдержанному изгибу его рта я видела, что ему нужно больше, и я была готова к этому. В то время как я любила его мягкую сторону, я наслаждалась его темной, жесткой стороной во время секса так же сильно. Я уперлась пятками в его зад, встретившись с его взглядом в зеркале.

— Еще, — выдохнула я, и он немедленно подчинился. Он упал вперед, перенеся вес тела на ладони, его глаза собственнически и голодно впились в меня, а затем он врезался в меня сильнее. Мои глаза снова нашли зеркало, и он задохнулся.

— Да, принцесса. Наблюдай за нами. — так я и сделала. Я не смогла бы отвести взгляд, даже если бы попыталась. Лука был великолепен, и вид его возбуждал меня, как ничто другое. Мускулы на его спине красиво двигались под загорелой кожей, а упругий круглый зад напрягался с каждым толчком. Он был таким сильным.

Он врезался в меня сильнее, глубже, ударив в то место, о котором я даже не знала до него, и я закричала, освобождаясь. Лука упал на предплечья, толкая сильнее, загоняя меня глубже в кровать. Его зад напрягся, лопатки напряглись, когда он вошел в меня, и я почти кончила снова, видя его таким в зеркалах. Как я могла подумать, что буду обращать внимание на свое тело, когда могла наблюдать за Лукой? Я провела руками по его мускулам, вниз к его сильной спине, удивляясь, что этот человек был моим, и не только телом, но и сердцем. Прошлое больше не имело значения, и меньше всего Грейс. Я не дам ей возможности испортить еще одну секунду моего медового месяца.

Лука замер надо мной и зарылся лицом в мои волосы, но когда он поднял глаза, я смогла прочитать в них невысказанный вопрос.

— Я в порядке, — сказала я, а потом тихо добавила. — Я люблю зеркало.

Лука хмыкнул, и из глубины его груди вырвался мрачный звук.

— Я так и знал.

Он соскользнул с меня и притянул к себе. Это было хорошее начало нашего медового месяца.

На следующий день мы рано отправились к небольшой рыбацкой деревушки, которая была переполнена туристами в летние месяцы, но тихая и живописная в остальную часть года. Мы отправились на поиски небольшого кафе, чтобы позавтракать, так как наша попытка пожарить блины оказалась серьезной неудачей. Умирая от голода, мы устроились за маленьким круглым столиком возле гавани. Лука казался карликом на деревянном стуле, и мне пришлось сдержать смех, но он был расслаблен. Более расслабленным, чем позволял себе дома. Конечно, у него был пистолет, пристегнутый к икре, и нож в кобуре на груди, поэтому он носил черную рубашку, несмотря на тепло. Здесь было не принято выставлять оружие напоказ, так что Луке пришлось приспосабливаться. Я заказала капучино и бисквиты, хотя местные обычно оставляли эти деликатесы на вторую половину дня. После этого мы с Лукой прогуливались по набережной под любопытными взглядами местных жителей и туристов.

— Давай вернемся к лодке. Я предпочитаю наше уединение.

Пришлось согласиться. Мы с Лукой просто привлекали к себе слишком много внимания, в основном из-за того, что Лука был похож на профессионального футболиста.

Лука нашел для нас другую красивую уединенную бухту. Мои глаза блуждали по кристально чистой воде к нетронутому пляжу полумесяца. Лука протянул трубку и маску для подводного плавания.

— Как насчет искупаться?

Я с удивлением взяла у него обе.

— Я никогда раньше не плавала.

— Теперь будешь, — сказал он. Мы уже были в купальных костюмах, поэтому нам нужно было только надеть маску и трубку. Я не могла не улыбнуться при виде Луки, одетого так.

— Я не думала, что ты любишь подводное плавание. В конце концов, нельзя брать с собой в воду оружие.

Он поднял темные брови и, прежде чем пристегнуть кобуру к ноге, достал изогнутый нож. Конечно, он возьмет с собой оружие.

Он подтолкнул меня к платформе в конце яхты. Я села на край и медленно скользнула в воду. Я никогда не заплывала так далеко и боялась, что не увижу землю под ногами, но когда Лука присоединился ко мне, меня охватило чувство безопасности. Лука защитит меня. Вероятно, он был самым опасным хищником в этих водах. Я подавила усмешку при этой мысли. В тот момент, когда я опустила голову под воду и увидел то, что лежало внизу, рыбу, а еще дальше очаровательные скальные образования, я забыла о своих страхах. Мы с Лукой ныряли почти час, Лука всегда был рядом со мной, защищая, как обычно.

Потом мы с Лукой поужинали, а потом он повез нас на пляж на надувной лодке. Он расстелил на песке одеяло, и я опустилась на него, пока он доставал шампанское из холодильника и устраивался рядом со мной. Соленый океанский воздух задержался у меня в носу.

Он наполнил два стакана и протянул один мне. Мы чокнулись и поцеловались, прежде чем я поднесла стакан к губам и сделала глоток. С годами я привыкла к этому вкусу и научилась ценить терпкость и пузырьки, лопающиеся у меня на языке. Лука обнял меня за талию, притягивая к себе, и мы смотрели, как солнце садится над океаном в розовых и оранжевых тонах.

— Я никогда не думала, что это будет так, -призналась я шепотом.

Лука повернулся ко мне.

— Что именно?

— Мы. Наш брак, — сказала я. — За три года до нашей свадьбы я представляла, как ты относишься ко мне. Я слушала рассказы Умберто о ваших драках, о том, как вы сломали человеку горло, как ты убил своего первого человека в одиннадцать лет, и все, о чем я могла думать, было то, что я не выживу, если ты будешь тем человеком, которого он и все остальные описывали.

Я замолчала, глядя на волны. Мои страхи были еще свежи в моей памяти, и теперь я сидела рядом с Лукой с шампанским, чувствуя себя в большей безопасности, чем когда-либо в жизни. Лука смотрел на меня с восторженным вниманием, но не перебивал, когда я продолжила .

— Наш отец иногда бил нас, Джианну больше, чем Лили и меня, но я боялась, что ты сделаешь хуже. — рука Луки на моей талии напряглась, но я продолжала давить. — Да, я была в безопасности, но женщины болтают, и то, что я слышала от многих из них о том, как мужчины обращаются со своими женами, пугало меня, а этих мужчин даже не называли пороком. Я знаю, мы не так давно женаты, но если ты продолжишь обращаться со мной так, как сейчас, я буду счастливее, чем думала. Я знаю, что могу считать себя счастливчиком. Я знаю это каждый раз, когда другие женщины говоря мне слова утешения и посылают мне взгляды сострадания, потому что я твоя жена.

Наконец я встретилась с ним взглядом. Тени играли на его резких чертах, но глаза, казалось, горели от волнения.

— Почему ты не чудовище, которого все боятся, когда ты со мной?

Он ничего не сказал, только глубоко вздохнул. Я ждала, надеясь, что он ответит на мой вопрос.

— Потому что не хочу. Я хочу, чтобы эта часть моей жизни была хорошей, чистой. Остаток моей жизни всегда будет наполнен насилием и смертью. Жестокость течет в моих венах, и я с радостью становлюсь монстром, которого они боятся, когда я не с тобой, потому что это в моей природе, и я наслаждаюсь этим, но не с тобой, никогда с тобой, Ария, клянусь.

Я склонила голову набок.

— А ты можешь? Поклясться в чем-то подобном?

Он подумал об этом пару мгновений, прежде чем пробормотал.

— Да, если ты не сделаешь что-то настолько непростительное, я сорвусь.”

— А потом? — подсказала я.

Лука издал низкий горловой звук и провел губами по моему виску.

— До этого никогда не дойдет.

Я кивнула и сделала еще глоток шампанского.

— Твой отец когда-нибудь поднимал на тебя руку после нашей помолвки? — мрачно прошептал Лука.

Я колебалась.

Это был единственный ответ, который был нужен Луке, и он напрягся.

— Я предупреждал его, чтобы он и пальцем тебя не тронул.

Я коснулась его руки.

— Это в прошлом, Лука. Не позволяй этому разрушить настоящее.

Я видела, что он не хочет отпускать это, и решила последовать собственному совету. Я осушила свой стакан, поставила его на стол, затем высвободилась из рук Луки и встала. Я стянула платье через голову и бросила его на песок рядом с Лукой, который с нетерпением наблюдал за мной. Единственный свет исходил от прожекторов нашей яхты и маленькой солнечной лампы, которую Лука установил на одеяле. Ветерок взъерошил мои волосы, и я улыбнулась Луке. Он поднялся на ноги и разделся, и дрожь возбуждения пробежала по моей спине при виде его наготы. Он подошел ближе и наклонился для поцелуя. Мои руки блуждали по его груди и вспоротому животу, в то время как его собственные скользили вниз по моей спине и обхватывали мою задницу. Вскоре моя потребность чувствовать Луку внутри себя заглушила все остальное, когда он начал работать со мной сильными, опытными пальцами. Его длина настойчиво впивалась мне в живот. Я отступила назад, задыхаясь, переводя дыхание, прежде чем сказала.

— Я хочу попробовать ту позу снова.

Лука кивнул, но я видела, что он встревожен, когда мы устроились на одеяле. Я повернулась к нему спиной и опустилась на колени. Мой желудок скрутило от нервов. По какой-то причине я беспокоилась, что это положение заставит Луку сравнить меня с его предыдущими любовницами. Я видела, как он трахал Грейс, как сильно она позволила ему взять себя, каким необузданным был Лука. Мое тело все еще иногда сжималось, когда я этого не хотела, и новые позы иногда доставляли мне дискомфорт.

Лука погладил меня по спине с таким благоговением, что я расслабилась. Он прижался ко мне, но не вошёл. Вместо этого он протянул руку и начал гладить меня. Я застонала и немного отодвинулась, так что кончик лука скользнул внутрь. Он глубоко вздохнул, прежде чем проникнуть глубже, и когда он полностью заполнил меня, я поняла, почему он предпочитал эту позицию. Он был глубже, чем когда-либо прежде, и я должна была дышать медленно благодаря новым ощущениям. Я чувствовала себя слишком растянутой. Лука схватил меня за бедра и медленно отодвинулся, прежде чем снова двинуться в том же темпе. Он нашел медленный, нежный ритм, и шаг за шагом мое тело привыкало к этому углу. Лука не ускорился, и, несмотря на боль, я двигала бедрами быстрее, чтобы ответить на его толчки и показать ему, что ему не нужно сдерживаться. Но его пальцы на моей талии напряглись, удерживая меня.

— Нет, любовь моя, — прорычал он. —Ты все еще напряжена рядом со мной.

— Мне все равно, — выдавила я. —Ты можешь двигаться быстрее.

Лука наклонился вперед, скользя еще глубже, и я затаила дыхание, когда он прижался грудью к моей спине.

— Нет, не могу. Не причинив тебе боли.

— Я хочу, чтобы ты получил удовольствие.

— Поверь, мне не доставляет удовольствия причинять тебе боль, — сказал он хриплым голосом. — У нас есть вся наша жизнь, чтобы попробовать каждую позу. Не дави на себя, потому что ты думаешь, что должна оправдать определенные ожидания.

Он вышел из меня. Мой протест утих, когда Лука развернул меня и посадил к себе на колени.

— Оседлай меня. Я хочу смотреть на твое лицо.

Заглянув ему в глаза, я поняла, что он не шутит, и улыбнулась, опускаясь на него. Наши взгляды встретились, когда я покачала бедрами, и удовольствие пронзило мое сердце, и даже когда напряжение достигло невозможного уровня, я двигалась на Луке медленными движениями. Его руки запылись глубже, когда он прижался к моей талии, а затем мой оргазм прокатился по мне, и Лука напрягся подо мной, голова откинулась назад, когда он вошел в меня. Я прижалась поцелуем к его горлу, чувствуя его пульс на своих губах. Я легонько укусила, и член Луки дернулся во мне, когда он зарычал. Я улыбнулась его коже.

Наши дни на яхте пролетели слишком быстро, и когда в последний день мы покинули яхту в гавани Палермо, я почувствовала тоску.

Лука, казалось, понял это.

— Мы вернемся следующей весной, обещаю.

Продолжение следует...