Глава 87. Блокада Ленинграда
Блокада.
Голод и лед.
Пустые глаза старух и каменные лица часовых.
Скрип саней.
Репродукторы на столбах.
Заклеенные крест на крест окна.
Библиотека.
Древний как мир старик идет вдоль книжных полок.
Ноги дрожат, дрожат руки.
Касается идеально ровно стоящих книг, передвигает на невидимые миллиметры.
Ревет сирена воздушной тревоги.
Ревет, надрывается, разрывается на части.
Старик бредет вдоль книжных полок.
Удар.
Чудовищный взрыв совсем рядом, вздрогнули стекла, взвизгнула, ударившись о стекло, ложка в стакане с давно остывшим кипятком, подпрыгнул на столе кусочек сахара.
Старик шатается, на секунду хватается рукой за полку и вновь бредет узкими коридорами стеллажей.
За столом мальчишка.
Не разговаривает.
Нет, не немой, просто не разговаривает.
