Темные образы

1.1

*****

После нескольких часов скачки я поняла, что имел в виду Данияр даже и без своего воображения.

Между нашими телами почти не осталось свободного пространства. Поначалу так не было. Когда мы пересекали лес, я старалась держаться отстраненно, демонстративно выпрямив спину и стараясь не замечать руку Данияра, обвившую мою талию. Но чем дольше мы скакали, держа изнурительный темп, тем больше я уставала. Все-таки, я не привыкла так долго держаться в седле, как бы не храбрилась. И уже приблизительно через час, я расслабленно прислонилась к его груди. Мои бедра прижались к его ногам. Плащ, который он заботливо мне предоставил, сполз с моей головы. Я не хотела накидывать его вновь на голову отчасти еще и потому, что мне было приятно ощущать горячее дыхание Данияра на своей макушке и легкий холодный ветер. Мне давно не было так спокойно, как сейчас. Юн резво бежал на несколько метров впереди коня. Меня удивляла и в тоже время восхищала его способность, вот так просто перевоплощаться в разных животных и не уставать от изнурительного бега. То, что он оказался перевертышем, больше не пугало меня, хотя я в жизни не слышала о таких существах. Хотя правильнее сказать — о людях.

В Ордене нам вбивали в голову, что за стеной нет никакой жизни кроме мороков и чуди, но мир оказался гораздо интереснее, чем нам рассказывали, и я намеревалась познакомиться с ним ближе. Отчасти еще и потому, что теперь мне суждено было прятаться в этом мире. И если необходимо, еще и защищаться. Страх неизведанного все еще жил во мне. Я не знала, как поведут себя мои путники. Не знала, куда они меня везут и что меня ждет в том месте, где мы окажемся завтра. Но это будет завтра, а сейчас… Сейчас я хотела вздохнуть полной грудью.

Я удивленно озиралась по сторонам, когда мы вышли из леса на пустынную равнину. Когда-то здесь кипела жизнь. А теперь ничего — кроме бесконечной маленькой, жухлой травы, сухих деревьев и плюща, обвивающего руины старых построек.

— Ты говорил, что Светоч иссушает ваши земли. Это действительно так?

Данияр дернулся и наклонился ко мне, обжигая мою щеку горячим дыханием.

— Не иссушает, а убивает. Светоч черпает свою силу из наших земель, тем самым воздвигая барьер вокруг ваших земель.

— Но как это возможно? То есть, нам говорили, что Светоч — это благословение богини Мораны. Ее сила, которая помогает в борьбе с нечистью Пустоши.

— Так и есть. Это действительно сила Мораны, только Орден пользуется ей не по праву, а по своему умыслу. Морана всегда была богиней смерти и хранительницей нашего мира, не вашего. Когда наши миры были равноправными, цари Яви решили, что наши земли слишком разрослись. Разразилась война и они захватили силу Мораны, заключив ее в камень. Отгородились стеной и начали уничтожать наши земли в угоду своим.

Я содрогнулась и напряглась всем телом. Моя уверенность в правильности своего выбора крепла. Если это действительно так, то своим бегством я смогла спасти не только свою жизнь, но и жизнь многих в землях Нави. Но что, если Светоч уже получила другая? Камень раскололся из-за того, что я была недостойна его. Голова гудела от большого количества вопросов, ответы на которые я пока не могла сама себе дать.

— Ты говорила, что участвовала в Обряде, — продолжал Данияр, монотонно поглаживая пальцем мое бедро. Я слегка смутилась, но не убрала его руку, чувствуя живительное успокоение от его прикосновений.

— Да. Я оказалась недостойной, но мне пришлось все равно участвовать в Обряде. Когда я прикоснулась к камню, случилось что-то странное, и он раскололся.

— Почему ты решила, что недостойна?

Его вопрос поставил меня в ступор.

Что я должна была ему сказать? Нужно ли ему рассказывать такое? И как я должна была ему это объяснить?

Ладонь! Боги! За чередой всех этих событий я напрочь забыла о черной отметине на ладони, которая появляется у всех прислужниц, которые оказались недостойными. Я оторвала правую ладонь с луки и с потрясением обнаружила, что отметины нет. Ладонь была абсолютно чистой, даже намека не было на черную полную луну. Я встревоженно отняла и вторую руку, уставившись на ладонь. Отметины не было и там. Но как это возможно?

— Все хорошо? — спросил он, и его дыхание вновь коснулось моей щеки.

— Да, — выдохнула я, вновь хватаясь руками за луку седла.

— Ты мне ответишь?

Я немного замешкалась, правильно подбирая слова.

— К обряду допускались только непорочные девы, — стыдливо пробормотала я.

— О! Да ты распутная девчонка, — засмеялся Данияр.

Я недовольно толкнула локтем его в живот, заставляя его смех оборваться. Он недовольно запыхтел.

— Он был настолько красив, что твое сердце не выдержало, — подтрунивал он.

— Нет! — буркнула я сердито. — Все было не так!

— Ты сама этого хотела?

— Нет! Так получилось! Да какая разница. Это неподобающе.

— Все, я больше не буду. — Данияр подавил смешок. — Почему камень раскололся? Что случилось?

— Я не знаю. Мне казалось, что он вытягивает из меня всю силу и я стала сопротивляться. А дальше в наш мир пришли мороки, и в какой-то момент мне показалось, что их призвала я.

— Мороки? — удивился Данияр.

— Аврора, мороков нельзя вызвать или контролировать. Они появляются там, где царит грех. Они питаются им, наказывая людей за их деяния. Ты никак не могла их призвать. По крайней мере, я ни разу не слышал, чтобы кто-то так мог сделать.

Я вспомнила ту убитую девушку и свой ужасный кошмар, где она признавалась в убийстве своего ребенка и у меня сжалось сердце.

— С мороком можно заключить договор? — осторожно спросила я, ерзая в седле, чтобы принять удобную позу.

— Про такое слышал. От морока можно получить дар, взамен продать ему свою душу или душу жертвы. Часто просят богатство, долголетие, здоровье…

— Или рассказать какую-нибудь тайну, — добавила я, и Данияр кивнул, сильнее прижимая меня к себе.

Вот как Яр получил историю про Варвару. Он продал душу и, скорее всего, для обмена выбрал меня или кого-то из присутствующих в Соборе. Поэтому напали мороки, давая Яру дополнительную возможность повернуть исход Обряда в свою сторону. Насколько же он был расчетлив…

— У меня затекли ноги.

— Привыкнешь через пару дней.

— Мы не планируем останавливаться?

— Ближе к вечеру мы будем у стен Грозового Перевала. Маленький приграничный городишко. Там мы сможем немного отдохнуть и отправиться в путь дальше.

Юн слегка замедлился, поворачивая массивную голову в сторону и шевеля ушами. Он что-то услышал и обеспокоенно завыл.

Данияр последовал за другом и замедлил своего коня, прислушиваясь к звукам. Я тоже начала озираться по сторонам, но видела только тонкие деревья, кора которых неестественно вилась. А потом я увидела тени, медленно ползущие между корней. Волосы стали дыбом…

Этот противный запах серы… Воняло смертью. Это были чуди с мороком.

У меня сердце подпрыгнуло к горлу. Вцепившись в луку седла, я почувствовала, как конь подо мной испуганно напрягся.

Раздался пронзительный вой, от которого у меня заледенела кровь и сжался желудок. Удача мне изменила и сейчас мы можем легко пасть от рук морока, тени которого уже подбирались к ногам вороного коня.

— Аврора, у меня будет для тебя подарок, — прошептал Данияр, оглядываясь по сторонам.

— Очень странно получать подарки от незнакомого человека.

— Тебе понравится, — он ухмыльнулся и постучал рукой по седельной сумке на боку коня. — Доставай.

Дрожащими руками я откинула клапан сумки и достала черные, кожаные ножны, в которых было вставлено два средних кинжала. Я взяла за рукоять один и вытащила. Обоюдоострый конец блестел серебром, а лезвие кинжала было исписано выгравированными черными рунами.

— Умеешь пользоваться?

Я кивнула.

— Тогда ты знаешь, что делать.

Я вновь коротко кивнула, а Данияр спрыгнул на землю. Я соскользнула с коня следом, вставая на более ровное место.

Чуди вырвались из-за деревьев неожиданно, будто скопление прогнившей плоти и тени. Один из них большим, размашистым прыжком кинулся на Юна, вонзая свои когти в его серую шерсть. Юн зарычал, пытаясь сбросить чуди со своей спины и завалился назад. Хлынула алая кровь, заливая яркими пятнами его шерсть.

Второй чуди остановился перед нами, угрожающе опустив свою гнилую морду. Он оскалил желтые клыки и пронзительно зарычал.

Данияр бросился на него, вонзая свой короткий меч, вытащенный из ножен левой ноги. Чуди заскулил, обмяк и рассыпался на множество мелких теней.

— Это еще не все, — бросил через плечо Данияр, подбегая к Юну. — Тут наверняка морок.

И тут я увидела его, медленно плывущего между деревьев. Плащ морока, сотканный из множества черных теней, развивался от каждого его шага. Лицо было скрыто капюшоном, но я знала, что оно такое же омерзительное, как его протянутые ко мне руки.

— Жертва… — хрипел он, подбираясь все ближе ко мне.

Крепче сжав рукоять кинжала, я метнулась влево, вгоняя лезвие ему под подбородок. Резко втянув воздух, я отошла назад, зажимая рот свободной рукой, чтобы не опустошить свой желудок. Эта вонь была просто невыносимой.

Морок неестественно запрокинул голову и ринулся на меня с ошеломляющей скоростью.

Нога соскользнула с корявого корня, и я споткнулась, отчаянно пытаясь удержать равновесие, напрочь забыв о корнях. Меня охватила паника. Я выставила свободную руку, чтобы оттолкнуть уже настигающего меня морока, и она врезалась в бесформенные тени, ощущая что-то склизкое и мокрое.

Я нанесла кинжалом удар прямо в сердце, в тот момент, когда морок уже навис надо мной, и встретилась с его пустыми глазницами взглядом. Морок издал протяжный скрип и рассыпался, осыпая мелким пеплом всю меня.

Я тяжело отдышалась и осмотрелась. Данияр уже помог Юну и сражался с еще одним мороком. Воткнув меч ему в сердце, он оттолкнул от себя уже рассыпающееся тело. Он натянуто улыбнулся, переводя взгляд на меня.

— Никогда не думал, что смотреть, как женщина сражается с мороками, может мне понравиться. Это было интригующе.

— Как непристойно, — фыркнула я, вставая с земли.

Юн жалобно поскуливал, все еще лежа на боку за спиной Данияра.

— Он серьезно ранен?

— Достаточно, чтобы мы задержались.

— Дерьмо, — выругалась я, подбегая к Юну.

— Ты еще и сквернословишь, — брови Данияра удивленно поползли на лоб. — Ты определенно начинаешь мне нравиться.

Я пропустила его заявление мимо ушей, падая на колени перед раненым Юном. От холки до середины его крупа виднелись глубокие раны от когтей темного пса. Рана была серьезной, но не доходила до костей. Еще немного, и его могли вспороть.

Юн поднял лохматую морду и полными боли глазами, встретился с моими глазами.

— Я смогу тебе помочь, — оставив кинжал на земле, я нежно погладила его по серой, жесткой шерсти и приложила ладони у основания раны.

Мне казалось это верным. Пусть Юн и пугал меня немного своей необычной силой, но он помог мне выжить в Пустоши, оставаясь верным спутником. И я обязана была ему отплатить тем же.

Мне достаточно было сосредоточиться и подумать о хороших воспоминаниях, чтобы золотые нити, с приятным покалыванием, стали отходить от моих рук и латать его раны. Я чувствовала затылком, как Данияр с любопытством смотрит на меня, не отрывая глаз, но мне было все равно. Я хотела спасти Юна, отблагодарить его за свое спасение.

Рваная кожа стала медленно сходиться на его ранах, оставляя после себя только слегка розовые отметины.

Когда жар от моих ладоней стал печь, причиняя мне боль, я отняла руки, тяжело дыша. Это было проще, чем все прошлые разы, проще, чем когда я пыталась облегчить боль умирающему стражнику, но все равно отнимало много сил, которых у меня в достатке не было. Я смахнула испарину со лба, довольно наблюдая за тем, как Юн встал на ноги, непонимающе оглядываясь на свои бока.

— А вот это уже очень интересно.