Рядом с тобой

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Я засыпаю с мыслями об этой интересной и в тоже время, грустной истории, и так же просыпаюсь с мыслями о ней. Как интересно играет с нами судьба. Я даже не подозревала о том, что Стайлз влюблен в меня с четырнадцати лет. Не подозревала, что пойду учиться на ветеринара и с большим интересом стану изучать биологию.

Миссис Мерлоу, мама Стайлза и мой дядя.

Может, это отчасти оправдывает ее неприязнь ко мне? И пришла она на свадьбу только ради дяди. Я в этом теперь полностью уверена.

Но как мне рассказать об этом Стайлзу? Я не могу и не хочу от него ничего скрывать. В этом и заключается часть наших отношений – никаких секретов. Все начнет меняться, когда мы будем что-то недоговаривать или прятать. Если ситуация с рукописью Стайлза вполне объяснима, он ведь не скрывает, просто пока не дает прочесть, что уже пообещал. Но то, что рассказала мне мама вчера вечером, может встать между нами, если я не расскажу.

Но проблема заключается в том, что мама взяла с меня слово не рассказывать это ему. Это не наша тайна, и мы не должны ею делиться. У меня разболелась голова от противоречивых мыслей и злости саму на себя. Если бы я не мое любопытство, я бы не разрывалась так сейчас.

Пока я чищу зубы в ванной, Айк сбегает по лестнице вверх и вниз раз сорок.

— Мадлен! — кричит мама снизу. — Стайлз и Ханна уже приехали.

Я быстро выплевываю пасту и полощу рот.

— Иду! — Я забегаю в комнату и выглянув в окно, надеваю шорты и синюю майку с надписью «Нью-Йорк», которую подарила мне Лив.

Спустившись вниз, я обнаруживаю Стайлза и Ханну, уплетающих мамины кексы. Ханна в розовом свободном сарафане, машет мне и продолжает что-то оживленно рассказывать маме.

При виде Стайлза у меня как всегда перехватывает дыхание. Ну, честно слово. Мы словно все еще в школе. Он с улыбкой встает из-за стола и подходит ко мне. На нем шорты цвета хаки и такого же цвета футболка с надписью «Бостон».

— Битва городов? — спрашивает он, оглядывая мою майку.

— Тогда я оказалась не на той стороне, — поднимаю руки.

— Поздно, мы не берем пленных. — Стайлз нежно касается моей щеки и оставляет на ней поцелуй.

При маме мы не можем себе позволить большего.

Только после того как она впихивает в меня пару сэндвичей, а Стайлз оттаскивает Ханну от мамы, мы едем в парк. Пока мы носимся с Айком, я все не прекращаю думать. Даже когда случайно сталкиваемся с Заком, тоже думаю.

Зак тоже учится в Бостоне, но он так загружен спортом и учебой, что у него мало остается времени для встречи с друзьями. Он приглашает нас вечером на вечеринку, и мы соглашаемся.

Народу пришло немного, и мы могли спокойно болтать и рассказывать друг другу о колледже. Стайлз и Зак зовут всех во двор погонять мяч, и все парни, улюлюкая, несутся туда. За это время мы с Рэй звоним Бриттани. Они с Беном путешествуют этим летом почти по всему Лонг-Айленду и даже не собираются домой.

— Надеюсь, я увижу тебя на Рождество, — говорит Рэй в телефон, изображая обиду.

— Это я могу гарантировать. На самом деле, я сама очень скучаю по вам, девочки, — с несвойственной для нее нежностью и теплотой отвечает Бритт.

После клятв и обещаний, мы прощаемся и тоже выходим во двор. Двор Зака обустроен под небольшое футбольное поле. Стайлз носится, как угорелый и явно наслаждается игрой.

— Тебе нужно снова начать играть, — говорю я, когда он подбегает ко мне весь потный и счастливый.

— Если будет время, — переводя дыхание, отвечает он.

После вечеринки мы едем к нам и видим во всех окнах свет.

— Раздражает, что мама и Джош еще не определились с жильем, — бурчу я. — Ну кто так делает?

Стайлз тихо смеется и отстегивает свой ремень безопасности.

— Что с тобой сегодня, малышка? Ты весь день сама не своя.

Я зарываюсь ему в грудь, чтобы спрятать эмоции на лице, по которым он с легкостью прочтет, что я что-то скрываю. А я пока не готова рассказывать.

— Не выспалась, наверное, — говорю первое, что приходит в голову.

— Хочешь спать?

— С тобой.

Грудь Стайлза трясется от утробного смеха.

— Поедем ко мне? Мама с папой за городом.

«Да» уже слетело с моих губ, но тут я резко вспоминаю.

— Стайлз, когда мы в последний раз занимались сексом в машине?

Он задумывается.

— Не помню. — Посмотрев на меня, на его красивом лице расползается хитрая улыбка. — Сейчас?

— Почему бы и нет? — Я пожимаю плечами.

Его лицо вдруг резко становится серьезным. Он нежно проводит горячей ладонью по моим рукам и лицу. Я отвечаю на ласки и стараюсь выкинуть все лишнее из головы.

К счастью Стайлз единственный, с кем это возможно.

***

Ранним утром в понедельник мы уже были в Бостоне. Стайлз сразу же отвез меня в клинику и уехал в университет.

У меня остается еще свободный час до прихода доктора Коллинза. К счастью Алисия приходит всегда пораньше. Мы пьем кофе, и я рассказываю ей о своих выходных.

Когда появляется потрепанный Алан, наше внимание переключается на него.

— Ты хоть спал? — спрашивает его Алисия, подавая третью чашку кофе.

— Пару часов. — Алан демонстрирует два пальца. — Я в норме.

Я качаю головой, улыбаясь. Алисия гладит его по голове.

— Бедные студенты.

Доктор Коллинз ничего не говорит на этот раз Алану, так как он, несмотря на внешний вид, отвечает правильно и вполне справляется со всей работой.

В целом день проходит как обычно.

Когда я уже собираюсь выйти, доктор Коллинз останавливает меня и просит немного задержаться.

— Я знаю, что это твоя последняя неделя, Мадлен и просто хочу сказать, что надеюсь снова увидеть тебя здесь следующим летом.

— О, доктор Коллинз, можете не сомневаться. — Меня жутко радуют его слова. Прочистив горло, я решаю обратиться с просьбой:

— Можно я приведу на днях с собой свою собаку? Мне бы очень хотелось, чтобы вы его осмотрели. Мне кажется у него гиперактивность.

Он улыбается и согласно кивает:

— Конечно приводи, Мадлен.

Стайлз снова задерживается, и я ловлю себя на неприятной мысли, что мне это очень не нравится. Но с другой стороны, завтра у него последнее занятие и совсем скоро мы окажемся в Лондоне. И мне все больше и больше приводит в восторг эта идея.

На улице пасмурно, и я надеваю легкую вязаную кофточку поверх белого сарафана, и шагаю к остановке. Не понимаю, откуда возникает такое чувство. Чувство, что за тобой кто-то наблюдает. Это довольно жутко и совершенно ново для меня. Вокруг меня столько спешащих по своим делам людей, и я начинаю оборачиваться. Несколько девчонок громко смеясь, проходят мимо, не обращая на меня никакого внимания. Женщина с собакой, мужчина с газетой, какой-то парень. Мой взгляд останавливается на нем. Он отворачивается и, читая различные обрывки листовок, скрывается за доской объявлений возле остановки.

Это все какой-то бред. Он их правда читает. И не он один. Я схожу с ума и не могу найти этому причину. И что самое странное, меня это начинает пугать.

***

Я уже приготовила ужин, когда возвращается Стайлз.

— Как твой день? — Он нежно целует меня в щеку и, на ходу бросая сумку в кресло, идет в ванную.

Я опираюсь о дверной косяк, наблюдая за тем, как он моет руки.

— Я схожу с ума.

Он серьезно смотрит на меня. Наверное, ждет, что я улыбнусь или отшучусь, но мое лицо остается угрюмым. Мне не нравится это чувство.

— Что случилось, малышка? — Стайлз вытирает руки и вплотную подходит ко мне.

Я обвиваю его шею руками и вдыхаю родной аромат его тела и одеколона.

— Только обещай, что не посчитаешь меня ненормальной.

— Обещаю, Мадлен. Расскажи мне.

Я рассказываю все. С самого первого дня, как почувствовала это.

— Это не может быть совпадением. Тем более, ты ни какая не фантазерка, — обеспокоенно бормочет Стайлз. — Ты не можешь даже предположить, кто это может быть?

— Нет. И вообще на это нет причин. Ну, кому нужно это? Что я сделала?

— Знаешь, самое разумное объяснение, что у тебя появился тайный поклонник.

Несмотря на все серьезность нашего разговора, я улыбаюсь и смотрю на него.

— Серьезно?

— Ага, — кивает Стайлз. — Это было бы не так уж и страшно, но для меня появилась бы серьезная работенка по устранению соперника.

— Встряска отношений, а? — подмигиваю я. — Хочешь поревновать?

— Встряска? — Стайлз игриво щелкает зубами и серьезнее добавляет: — Эту неделю я буду сам отвозить тебя и забирать. Никуда без меня. Потом мы полетим в Лондон, как вернемся, снова проверим. Но я буду рядом.

— Каким образом? Мы учимся в разных местах.

— Мадлен, я что-нибудь придумаю, — настаивает он, и я не возражаю. — Просто я надеюсь, что этого не повторится.

— А я надеюсь, что у меня просто паранойя.

— Это было бы самым лучшим вариантом из всех. — Он улыбается, но в его глазах мелькает беспокойство.

Нам уже приходилось сталкиваться с психом, который себя не контролировал, и нам действительно есть, о чем волноваться.

Следующий день проходит без паранойи. Я ничего не замечаю, да и в принципе, у меня нет возможности. Стайлз как и обещал, отвез меня утром и забрал вечером. Сегодня он окончил курсы, и мы решили это отпраздновать походом в ресторан.

— Может, позовем кого-нибудь с собой? — предлагаю я. — Может, Шерил или ребят из твоей группы?

— Неплохая идея, — раздумывает Стайлз. — Получится вечеринка.

— С которой мы как обычно сбежим.

— Заметано.

Мы не успеваем никому позвонить. Звонит мистер Мерлоу и приглашает нас на ужин в Бруклайн. Мы естественно соглашаемся.

Бруклайн – один из самых дорогих районов Бостона. Очень тихий, ухоженный и семейный район. Раньше здесь была квартира Мерлоу, в которой жил отец Стайлза, и в которой случился несчастный случай с Ханной. Но мистер Мерлоу продал ее и перебрался домой, в Салем, оставив лишь служебную, больше похожую на офис, небольшую квартиру. Эти изменения пошли на пользу, главным образом Ханне. Она чаще видела отца и уже не сходила с ума от разлуки с братом. Возможно, мистер Мерлоу решил наладить связь с детьми и женой. Ведь в любом случае, никогда не поздно.

И пусть мысли миссис Мерлоу мне недоступны, и она не спешит официально знакомиться со мной, по крайней мере, она больше не угрожает.

Стайлз находит место на парковке у роскошного ресторана, и мы выходим из машины. Я надела платье, которое мне подарила мама и которое еще ни разу не надевала. Светло-бежевое, с большими красными розами, и оно плотно облегает мою фигуру. Наверное, такие платья носят в жаркую и солнечную погоду, и чтобы хоть немного придать ему «вечерний» вид, сверху я накинула свободной вязки майку и подвязала ее на талии.

— Мадлен. — Стайлз немного отстает и пристально оглядывает меня с головы до ног.

— Что?

— Чему удивляться, когда на тебя открывают охоту. Я почти уверен, что за тобой следит парень. Ты только посмотри на себя.

Я прячу улыбку.

— Думаю, нам следует изолировать друг друга от остальных. Все эти богатые дамочки прямо сейчас будут раздевать тебя глазами. — Я поправляю на нем воротник фиолетовой рубашки и смахиваю несуществующую пыль с его пиджака.

— Кому я нужен, — ухмыляется Стайлз.

Его небрежность и полное отсутствие интереса к своей внешности делает его еще более желанным. И не только в моих глазах. Знал бы он, как выглядит в фиолетовом.

Мистер Мерлоу встречает нас официальной улыбкой и приглашает за стол. С ним еще несколько знакомых, которым он нас представляет. Среди них оказывается отец Стива – Кайл Прайс.

— Где твоя жена, Кевин? — спрашивает он, поглядывая на нас.

Сомневаюсь, что он что-то знает, но его ухмылка меня раздражает. Я никогда не встречалась с ним в такой обстановке и про себя отмечаю, что Стив совершенно на него не похож. Да, Стив тоже меня сначала жутко раздражал, но под всей его напускной несерьезностью, скрывался настоящий и верный друг, которого даже Стайлз не замечал долгое время.

Но в его отце это даже не проглядывается.

— Моя жена с дочерью, — не глядя на него, отвечает мистер Мерлоу. — Они не всегда имеют возможность меня сопровождать.

На миг я представляю, как бы было здорово, если бы сейчас была с нами Ханна. Или даже миссис Мерлоу. Все эти раздельные встречи и ужины заставляют чувствовать себя неуверенной и даже в какой-то степени виноватой.

Ужин длится довольно недолго. Стайлз рассказывает о нашей поездке, и мистер Мерлоу даже искренне радуется такой идее.

И если бы не плоские и даже пошлые шутки мистера Прайса, все было просто идеально.

Домой мы приезжаем рано и решаем поваляться перед телевизором. Пока Стайлз принимает душ, я переодеваюсь в его футболку и кормлю Айка.

Я вхожу в гостиную и ищу пульт. Телефон, лежащий на кофейном столике начинает вибрировать. Это телефон Стайлза. Если это Чарли или Ханна, то я конечно же отвечу.

Но на дисплее светится имя «Люси».

Думаю, она звонит не просто так. Но учитывая час, довольно поздно для деловых звонков. Пока я раздумываю отвечать или нет, телефон гаснет. И через несколько секунд приходит сообщение.

Я могу придумать себе кучу оправданий: случайно нажала, подумала, что это Рэй и тому подобное. Но я открываю это сообщение. И читаю его. Не думала, что сделаю так, ведь это неправильно. Но я сделала. И мне нет оправдания.

Я забыла кое-что тебе сказать. Надеюсь, ты встретишься со мной на этой неделе. Я всегда на связи. Целую.

Я кладу телефон на место и стараюсь восстановить дыхание. У меня ни разу не было повода его ревновать. Но ведь сейчас он есть?

Все нормально, если бы не это «целую». Зачем вообще так писать парню, который ходил на твои занятия? Разум подсказывает, что я должна выслушать то, что ответит Стайлз. Но как тогда я объясню, каким образом узнала содержание этой эсэмэски. А может, я слишком драматизирую? Может, это нормально? Ну, написала она «целую», но ведь это может быть просто знак дружелюбия.

Какие бы оправдания я не выдумывала, я не могу подавить в себе ярость и ревность. Схватив телефон, я смотрю звонки. Слишком много входящих от этой Люси.

— Мадлен? Мне кто-то звонил?

Я поворачиваюсь и вижу Стайлза, стоящего в дверях в одном полотенце, обмотанном вокруг бедер. С его волос капает вода. Он хотел было улыбнуться, но, заметив мой взгляд, серьезно спрашивает:

— Что случилось?

— Эм, звонила Люси.

— Да? И что ей нужно?

— Может, ты знаешь. — Я пожимаю плечами.

— Что не так, Мадлен? — Он подходит ближе и присаживается на подлокотник дивана.

— Она молода и красива. Ты много с ней проводишь время, — мой голос вдруг срывается. — Знаю это глупо, что я ревную… но я ревную, Стайлз.

Он протягивает ко мне руки.

— Малышка, ты что?

— Нет, подожди. — Я останавливаю его. — Почему она пишет тебе «целую»?

— Что? — Он хмурится.

— Прочти сообщение от нее.

Стайлз берет свой телефон из моих рук и быстро читает сообщение. Затем качает головой.

— Не знаю, почему она так написала. Но, зачем ты прочла?

Тут я попалась. Мне становится неловко. И моя защита это злость.

— Сначала ответь ты.

Стайлз вздыхает и раздраженно разводит руками.

— Поверить не могу, что мы ссоримся.

Он прав. Мы никогда не ссоримся. Тем более таких ситуаций никогда не было прежде. Но она есть сейчас и это нужно решить.

— Понятия не имею, почему она так написала. Она не позволяла себе лишнего. Мадлен, поверь она приятный и хороший человек. У нас просто общие интересы, и она сама мне предложила помощь от издательства, в котором работает. Только представь, у меня, кажется, будет возможность обеспечивать нас. И не брать деньги отца.

— Но я думала, что вернусь в кампус. Стайлз, ты не обязан меня обеспечивать. Ты должен учиться.

Вот теперь я его по-настоящему разозлила.

— Ты не можешь так поступить. Я все спланировал.

— Мы еще это не обсуждали. Я хочу…

— Я буду учиться, — перебивает меня он. — Что плохого, что мы живем вместе? Мадлен, мы давно вместе, у нас все хорошо. Я тебе не изменяю. Ты не должна проверять мои сообщения.

Я слегка вздрагиваю от его резкого тона. Он никогда так со мной не разговаривал. Чувствую себя провинившимся ребенком. Тем более я действительно поступила мерзко, проверив его телефон.

— Я готова признать, что поступила паршиво, — переведя дух, говорю я. — Но это не повод так злиться.

Стайлз опускает голову и качает головой.

— Прости, я не хотел срываться. Просто… ты снова хочешь вернуться в кампус. Это меня разозлило. И это сообщение. Я поговорю с ней, обязательно.

Мне не очень-то теперь хочется, чтобы он встречался с ней. Я ревную, боже как я сильно его сейчас ревную.

Видимо Стайлз замечает выражение моего лица.

— Мы никогда не ссорились.

— Не было повода, — тихо отвечаю я.

— Разве сейчас он есть? Давай все забудем.

— Если есть проблема, ее нужно решать, а не откладывать в долгий ящик.

— Хорошо. Я не буду встречаться с ней. — Стайлз резко поднимается, и его лицо вновь становится жестким.

— Просто дай ей понять, что она не может так просто писать тебе такие слова, — упрямо настаиваю я.

— Я даже не давал повода так писать мне.

Я верю ему. Но ничего не могу поделать с ревностью. И это наша первая ссора (ссора, не размолвка), из-за которой я себя чувствую совершенно разбитой.

— Хорошо. — Я сажусь на пол.

— Мадлен, — тихо зовет Стайлз, и я поднимаю голову. Он возвышается надо мной и смотрит серьезно. — Надеюсь, ты поймешь, как я сильно хочу, чтобы ты жила со мной. И поверь, я совсем не против, если ты трогаешь мои вещи, потому что мне нечего скрывать. Но, — он делает глубокий вдох, — если между нами нет доверия, то нет вообще ничего.

С этими словами он уходит.

Мне хочется побежать следом за ним, но я продолжаю сидеть на полу и ненавидеть себя. Я позволила ревности взять вверх и теперь Стайлз зол на меня. Какая же я все-таки дура.

***

Весь следующий день я хожу, как во сне.

Накануне вечером мы перебросились парой фраз, и каждый, думая о своем, заснули. Стайлз был расстроен даже утром. Я молчала, думая что, таким образом, наказываю себя. Он поцеловал меня в щеку утром и уехал к отцу. Я стояла и размышляла. Да, я сделала глупость, закатив этот скандал.

Но остается нерешенный вопрос о совместном проживании. Он даже не пытается понять меня. Да, я люблю его. Да, я планирую провести с ним всю жизнь. Мне не нужно личное пространство. Я не боюсь спешить, но почему-то боюсь пойти на такой шаг. Его родители не против наших отношений, но жить вместе в квартире, которую купил ему отец – это серьезный шаг. И я готова его сделать, но не сейчас. Я хочу показать, что вполне самостоятельна, потому я так не уверена в себе и глубоко в душе просто жажду одобрения его родителей. Мне не хочется, чтобы они думали, что я приживалка. Ведь чтобы Стайлз ни говорил, как бы ни убеждал меня, что ему все равно, это его родители. Он любит их, а они его. Я не должна быть зерном раздора. Мы должны прийти ко всему этому постепенно. Я так хочу, чтобы он понял меня, но это стоит между нами стеной.

Сегодня Айк приехал вместе со мной, и весь день сводил с ума Алисию. Доктор Коллинз осматривает его и заверяет, что мой пес здоровее каждого из нас и всех вместе взятых.

— Возьми вот эти витамины. — Он протягивает мне большой пузырек с небольшими прозрачными шариками. — Это хорошо для кишечника. Но ему стоит больше бывать на воздухе. Ты это сама понимаешь, такая у него порода.

Я благодарю доктора Коллинза и плетусь на улицу. Плохое настроение никуда не исчезло, и вчерашняя ссора не выходит из головы. Айк бежит следом, высунув язык.

— Идем в парк, малыш. — Я направляюсь мимо сквера к небольшому парку.

Присев на свободную лавку, начинаю чесать Айку шерсть. В голове вновь и вновь всплывают слова Стайлза, и чем больше я думаю, тем больше чувствую себя неблагодарной идиоткой. И это сообщение и то, что я прочла его. Ну кто я после этого?

Айк чувствует мое настроение. Он поворачивает голову и лижет меня в щеку.

— Это пройдет, — говорю я тихо. — Мы обязательно помиримся.

Внезапно я вспоминаю прежнего Айка и мои глаза наполняются слезами. Ну вот. Я совсем расклеилась. Расплакалась, как маленькая девочка посреди парка. Айк слизывает мои слезы, но вдруг резко начинает рычать. Прямо перед нами появляется маленький знакомый терьер.

— Роки? — шмыгнув носом, зову я.

Пес поднимает уши и виляет хвостом.

— Тише, Айк. — Я встаю на ноги. — Нельзя его обижать.

Айк послушно прекращает рычание, и оба пса начинают обнюхивать друг друга.

— Ого. Это твой песик? — Остин подкатывает к нам на скейте и ловко тормозит.

— Да.

— Большой, — улыбается он.

— Я люблю больших собак.

— Это заметно. — Он продолжает улыбаться и смотреть на меня. Его голова снова покрыта бейсболкой набекрень. Все та же мешковатая одежда, местами уже сильно потрепанная и даже дырявая.

Заметив мой взгляд, Остин едва заметно смущается и садится на лавку, поставив ноги на скейт. Я тоже смутилась и мысленно ругаю себя за такое пристальное внимание. Я тоже жила в бедности и знаю, каково это.

— Привет. — Я присаживаюсь рядом и улыбаюсь, стараясь исправить свою оплошность.

— Привет. И…

— Снова мы встретились, — заканчиваю я за него. — Ты меня преследуешь?

Он как-то странно моргает и выдавливает слабую улыбку. Не такую, какой улыбался всегда.

— Нет. Мы с Роки всегда здесь тусуемся.

Наверняка это правда. Здесь мы встретились впервые.

— Понятно. Как дела?

Он пожимает плечами.

— Как обычно. А у тебя?

— Все хорошо.

— Ты плакала.

Я смотрю на него. Он уже не улыбается.

— И давно ты наблюдаешь за мной? — спрашиваю я.

— Минут пять, — честно отвечает он. — Почему ты плакала, Мадлен?

Я совершенно не знаю этого парня, но его обеспокоенный взгляд располагает к себе. У меня нет какого-то влечения или что-то подобного, просто он может быть хорошим другом.

Наверное. Я не знаю.

— Твой друг обидел тебя? — снова задает он вопрос.

— Нет. — Я качаю головой. — Он никогда не обидит меня. Я плакала из-за собственной глупости.

— Ты не можешь так говорить, — произносит Остин, всматриваясь в мое лицо.

— Почему? — удивляюсь я.

— Потому что ты не можешь делать глупые вещи. Ты очень добрая и умная.

Мне становится немного смешно, и я улыбаюсь.

— Это ты очень добр, Остин. Но все люди делают глупые вещи.

— Но не все признаются в этом. — Он продолжает смотреть на меня с каким-то восхищением.

— Как ты можешь знать, что я добрая? — задаю вопрос я. — Мы совсем не знаем друг друга.

Остин прячет улыбку и смотрит куда-то в сторону.

— Я это сразу понял, как увидел тебя. У тебя доброе сердце, Мадлен. Сейчас ты сидела и чесала своего пса с такой любовью. Когда заметила мою рваную одежду, ты не фыркнула, как делают это многие. Ты постаралась быть вежливой. И я видел стыд на твоем лице, когда я заметил твой взгляд.

Мне кажется, я краснею. От этих искренних слов этого малознакомого парня мне снова хочется расплакаться. Сегодня я ходячая мокрая бомба.

— Даже не знаю, что ответить, — невнятно бормочу я. — Сказать «спасибо» слишком просто.

— Ничего не нужно говорить. Я просто высказал то, что вижу.

Мы какое-то время молчим, наблюдая за тем, как Роки и Айк развалились на солнце. Но Остин снова задает вопрос:

— Ты сказала правду, что твой друг никогда не обидит тебя?

— Почему тебя это так волнует? — вопросом на вопрос отвечаю я.

— Не знаю. — Он, кажется, растерялся. Остин мне кажется странным. Но его странность вовсе не отталкивает. Возможно, он очень одинок.

— Я наблюдал за тобой.

— В каком смысле? — Я напрягаюсь, и Остин это замечает. Он снова начинает часто моргать. — Ты следил за мной? — требую я.

— Нет, — удивленно отвечает он. — Зачем мне это?

И впрямь, зачем ему это? Это глупо и совершенно необъяснимо. Но Остин молчит и нервно теребит ногами свой скейт. Да, он действительно странный.

— Я… — не зная, что сказать я смотрю по сторонам и замечаю знакомую фигуру.

Стайлз стоит на обочине у закусочной и смотрит прямо на меня. Заметив, что я тоже смотрю на него, он направляется в нашу сторону. Сейчас здесь совсем будет неловко. Мы и без этого со Стайзлом уже поругались.

Я соскакиваю с лавки и подзываю Айка.

— Уже уходишь? — спрашивает Остин. — Мадлен, я не…

— Мне, правда, пора, — бесцеремонно перебиваю я его. — Извини, может, увидимся еще.

Он неуверенно кивает, берет в руки скейт и медленно уходит, свистом подозвав Роки. Я веду себя глупо и тихо ругаюсь себе под нос.

— Мадлен. — Стайлз уже рядом и смотрит на уходящего Остина. — Кто это?

— Парень, у которого сбили собаку на велосипеде. Помнишь, я рассказывала?

— Помню. — Он продолжает смотреть ему вслед.

— Как ты меня нашел?

— Я ведь сказал, что буду забирать тебя. В клинике тебя не оказалось, и я подумал, что ты можешь быть в парке.

Кивнув, я не знаю, куда себя деть и бешусь от переполнявших меня чувств.

— Мадлен, посмотри на меня.

Я поднимаю голову и едва сдерживаю стон, когда вижу его грустные кофейные глаза. Мой любимый теплый и родной цвет.

— Ты простишь меня? — одними губами спрашиваю я. — Я поступила мерзко.

— Как ты не понимаешь. — Стайлз притягивает меня к себе одной рукой. — Я не злюсь на то, что ты прочла это сообщение. Меня убивает то, что ты не хочешь жить со мной.

— Ты не понимаешь, — повторяю я. — Поставь себя на мое место.

— Но ты ведь обещала, что никуда не уйдешь.

— Стайлз. — Я касаюсь его щеки. — Никуда я не уйду. Я итак практически живу с тобой. И я всегда говорю «домой» вместо «к тебе».

— Это может быть бесконечным. — Его скулы под моей ладонью напрягаются. — Ты тоже должна поставить себя на мое место.

Он берет меня за руку и ведет к машине.

И снова весь вечер все не так. Не так легко как до этого. Наши отношения не дали трещину, нет. Но где-то появился небольшой рубец. Нашлось то, что разделило наши мнения. Это убивает нас обоих. То, что мы оказались простыми людьми с простыми самобытными проблемами, а не как в сказке, в которой бедная девушка становится принцессой, а деревянный мальчик прекрасным принцем.