Разводимся? Я справлюсь, милый!

Глава 3

— Куда вы меня притащили? — рассерженной кошкой шипит Таня в пушистый шарф. Мы с Людкой переглядываемся и коварно улыбаемся. Вход в клуб выглядит вполне себе прилично: лаконичная чёрная табличка у дверей. Название «Про Lаску».

— Расслабься, детка, и получай удовольствие, — мурлычу я, подталкивая подругу ко входу.

Чудеса начинаются уже в фойе, когда вещи у нас принимает молодой гардеробщик в белоснежной рубашке с подкатанными рукавами и красной бабочке. Широко и белозубо улыбаясь, он ненавязчиво касается пальцев, когда забирает моё пальто.

— Только не говори, что это стриптиз-клуб! — тихо, но отчётливо возмущается Таня, когда мы входим в зал. Свет приглушён, круглые столики почти все уже заняты, подиум пуст. Музыка негромкая, приятная, в воздухе витает смех, обрывки разговоров и запах порока.

— О, да, детка, именно он, — киваю, довольно улыбаясь. — Сегодня у нас разврат по расписанию. Вон наш столик.

Предвкушение щекочется в груди, не могу перестать улыбаться. Взрослая тётка, а радуюсь, как малолетка какая-то! Осматриваемся: почти все женщины возрастом от тридцати и выше. Как-то грустно становится: вот целевая аудитория таких представлений. Молодые девушки вовсю в других клубах отрываются, там не танцоры, а свободные молодые люди, с которыми можно замутить. «Замутить». Интересно, так ещё говорят? Я уже давно половину молодёжного сленга не понимаю…

— Дайкири, Космополитен и набор шотов. Вот этот. А вы что будете? — Людка явно решила сегодня оторваться. Не смею её упрекать. Заказываю бутылку шампанского, чтобы к ней присоединиться, а вот Таня скромно показывает на какой-то слабоалкогольный коктейль в меню. Вытягиваю шею, хмыкаю — она выбрала Секс на пляже.

— Тебе, что, стыдно произнести название вслух? Как вы Кольку-то сделали? В темноте под одеялом?

Людка фыркает, Таня привычно краснеет. Нет, ну, это не серьёзно — так смущаться обычных вещей. Я ханжой себя никогда не считала, и в постели с Пашкой у нас всё отлично было. Редко, конечно, но вполне себе ого-го. Пока он своё ого-го на ком-то другом не стал применять… Меня в его измене поразил не сам факт секса с другой, а вот это мелочное, крысиное предательство, когда не хватило сил сказать сразу в глаза и уйти. Ладно, не будем о грустном, у меня тут, между прочим, шоу начинается.

Первый танцор был хорош. Нет, чудо как хорош, просто ходячий секс. В форме американского полицейского, с наручниками, в фуражке и тёмных очках, он так двигал бёдрами, что я невольно начала вспоминать, что такое — возбудиться от одного взгляда. Сердце билось с перебоями, голова пошла кругом уже на третьем номере, то ли от шампанского, то ли от растущего огня в крови. Танцоры ходили между столиками, брали за руку, клали руки на рельефные торсы. Когда один из них положил мою ладонь себе на грудь, я буквально задохнулась от восторга. Ни с чем не сравнимое ощущение крепкого мужского тела. Мама дорогая, я что, нимфоманкой на становлюсь? А мама как раз предупреждала, что с возрастом у женщин либидо поднимается. Сама недавно молодого любовника завела, младше меня на три года. Я до сих пор с неё в шоке, если честно. Папа наверняка в гробу вертится.

Под пальцами горячая гладкая кожа. Я вдруг робею, как монашка при виде большого огурца, и поднимаю глаза на танцора. Он улыбается и вдруг опускает мою руку на своё бедро. Взгляд невольно падает на ширинку. Отвернись, Настя, фу такой быть! Естественно, он не возбуждён — было бы странно, если бы было наоборот. Но это не мешает фантазии буйно пуститься в пляс и представить его размер. Мда, видимо, стоит принять предложение Сергея.

Отпустив мою руку, танцор перемещается дальше, а я так и остаюсь в прострации, пока Людка не щёлкает пальцами перед глазами.

— Земля вызывает Настю. Ты там с орбиты сошла, что ли?

Моргаю, нервно смеюсь. Есть такое немного, да. Зависла.

— Хорош, чертяка, — отвечаю со вздохом и залпом осушаю бокал.

— Хорош, — соглашается Людка. Таню мы потеряли, как только началось шоу — она глаз не сводит с танцоров и кажется, уже опьянела от своего коктейля, который цедит весь вечер. В перерыв девочки уходят в туалет, я же откидываюсь на спинку стула и покачиваю бокал в руке. Приятная расслабленность гуляет по телу, в голове лёгкий шум и чувство забытой, а может, никогда не изведанной вседозволенности.

— Разрешите присесть? — раздаётся глубокий голос. Оборачиваюсь — тот стриптизёр, уже в брюках, рубашке и бабочке. Глаза улыбаются, губы — тоже. Умопомрачительные губы. Небрежно пожимаю плечами, а сердце так колотится, что всерьёз опасаюсь инфаркта.

— Игнат, — представляется он и небрежно садится на Людкин стул.

— Анастасия, — представляюсь, чувствуя себя нелепо. Пялюсь, как умалишённая, на эту роскошную красоту, а в голове одна мысль — беги! Беги отсюда, пока не поздно! Этот мужчина не для тебя! В чём вообще подвох? Хотя может, подвоха нет? Нашёл же мой гамадрил себе молодую и красивую, чем я хуже? Это всё шампанское говорит, не мои мысли. Я за двадцать три года брака ни разу на других не смотрела, даже мысленно не изменяла, а сейчас смотрю и представляю его обнажённое тело, даром, что уже почти всё увидела. Кроме достоинства, скромно прикрытого в последний момент.

— Я вижу тебя тут впервые. — Игнат берёт шампанское и тянется к моему почти опустевшему бокалу.

— А ты всех помнишь? — удивляюсь.

— Тут много тех, кто ходит на все шоу. Так что новые лица замечаются сразу.

— Надо же, — говорю, понятия не имея, о чём с ним вообще говорить. Прячу смущение в бокале. Где там девчонки? Очередь в туалете, что ли?

— Ты замужем? — Он смотрит на пустой палец. Кольцо сняла сразу же, как мужа за дверь выставила.

— Почти нет. В процессе развода.

— Понятно. — Склонив голову набок, Игнат окидывает меня взглядом, от которого мурашки бегут по коже. Да в чём тут подвох?! — Кто посмел обидеть такую роскошную женщину?

Роскошную, скажет тоже. Конечно, я сегодня особо тщательно наводила красоту, но назвать себя роскошной точно не могу. Да, платье новое, модное. И сапоги высокие, на устойчивом каблуке, но стильные. Глаза точно блестят, но это от выпитого. И чуть-чуть от возбуждения. Совсем немножко.

Игнат вдруг придвигается ближе и почти шепчет, обжигая кожу на шее:

— Может, я смогу скрасить твоё одиночество?

Отшатываюсь, как ошпаренная. Смотрю во все глаза — улыбается, как довольный кот. У него белые — явно обесцвеченные — волосы, и ярко-голубые глаза. Такой цвет наводит на мысли о линзах. Мощная шея и фигура бога. В голове не укладывается, что он предлагает… себя?

— Боюсь, у меня денег не хватит, — отвечаю, с облегчением замечая подруг.

— Я сделаю для тебя скидку, — подмигивает Игнат и поднимается. Уходя, касается плеча и выдыхает на ухо: — Подумай над моим предложением. Анастасия.

— Что это было? — спрашивает Людка, падая на стул.

— Кажется, меня пытались снять. Точнее, предлагали, чтобы я сняла, — нервно смеюсь. Сердце до сих пор стучит под горлом. Нет, такие перепады не для моих слабых нервов.

— Чего?! — Таня распахивает глаза.

— Того. По ходу, они тут все собой приторговывают.

Дико звучит. Слишком дико. Вывела девочек погулять и оказалась в борделе. Это так нелепо звучит, что я начинаю смеяться. Звонко хохочу, Людка подхватывает, Таня несмело улыбается. Шоу продолжается. Игнат выступает ещё два раза, и каждый раз последний свой взгляд бросает в меня. Я уже не полыхаю — горю, как спичка. Щёки пылают, живот сладко скручивает. Ой, права Людка, надо обзавестись игрушками. Не дело это.

Бутылка шампанского делает своё тёмное дело к концу вечера. Точнее, на часах середина ночи, и Таня уже уехала — муж три раза звонил. Людка пьяно хихикает за барной стойкой с барменом, который выставляет перед ней очередную порцию шотов. Вот кто может пить всю ночь, а на утро встать огурцом! Я же чувствую, что утром буду лежать в лёжку. Но оно того стоит!

— Ты домой собираешься? — спрашиваю, подходя к Людке. Слегка покачивает, но терпимо. Обвожу взглядом зал: а вдруг?.. Игната не видно.

— Что там делать? — отмахивается подруга и улыбается бармену. — Мы тут с Максимкой ещё посидим.

— Не волнуйтесь, я вызову ей такси, — отвечает тот, приятно улыбаясь. Ну, конечно, ему выгодно, чтобы она дальше сидела. Надеюсь, не всю карточку опустошит к утру.

— Ладно, тогда я поехала.

Даже грустно как-то. Людка, вон, бармена себе нашла, пусть и просто на поговорить, Таня к мужу и сыну уехала, а мне возвращаться в пустую квартиру, где до сих пор даже нет кота. Жалостно вздохнув, я вызываю такси и забираю пальто. Пытаюсь попасть в рукава, но его вдруг осторожно забирают и подставляют, помогая одеться.

— Благодарю, — говорю и оборачиваюсь. Это что, моё новогоднее чудо? Игнат стоит напротив, длинное серое пальто расстёгнуто, на шее шарф.

— О, — только и могу сказать. — Ты уже домой?

— Если позволишь — к тебе, — говорит он, поправляя лацканы моего пальто.

— Я же сказала, что у меня нет столько денег, — отвечаю, а в голове щёлкает касса.

— Это ты решила, что я продаюсь, — отвечает он с тихим смехом.

— О, — снова выдаю я. Бедное моё сердце, завтра буду пить Корвалол литрами.

— Так, что, позволишь тебя проводить до дверей?

— В чём подвох? — бормочу вслух главный вопрос вечера.

— Ни в чём. Просто ты мне очень понравилась. Так бывает, знаешь?

— Не знаю, — отвечаю тупо. Смотрю в телефон — такси приехало.

— Не бойся, я не маньяк, — продолжает издеваться, не иначе, Игнат.

— Все вы так говорите. — Позволяю увлечь себя к выходу. У меня, что, сегодня будет секс с незнакомцем? Судорожно вспоминаю, побрила ли сегодня ноги. Вроде побрила.

— Ты останешься довольна, — почти мурлычет Игнат, открывая дверь заднего сиденья такси. Я в этом почти не сомневаюсь…

Утром голова раскалывается на части. Я с трудом разлепляю глаза, чувствуя запах свежезаваренного кофе. Застонав, переворачиваюсь с живота на спину и невольно мычу. Как же плохо!

— Проснулась?

Подскакиваю, резко сажусь и прижимаю одело к груди. К голой груди! Игнат стоит в дверях в одних брюках. И те не застёгнуты.

— Я… ты… мы…

— Ты очень сладко уснула на заднем сиденье, — дружелюбно говорит он. От присутствия почти незнакомого мужчины в своей квартире мне становится не по себе. — А когда проснулась у подъезда, заявила, что я обязан отнести тебя в постель и раздеть.

— Божечки, — прикрываю глаза ладонью. Смотрю на Игната сквозь пальцы, спрашиваю с подозрением: — А зачем ты раздел меня догола?

— Это не я, — тихо смеётся Игнат. — Ты сама сняла лифчик и размахивала им в воздухе, крича: Долой нелепые оковы!

— Господи, — тяну с мукой. Да за что мне это?

— А потом сняла трусы, откинула в сторону одеяло и предложила присоединиться. Правда, пока я принимал душ, ты уже крепко спала. Так что, прости, но крышесносного секса у нас не было.

— Мама дорогая! — закрываю ладонями глаза. Как же стыдно! До чего я докатилась?!

Кровать продавливается под чужим весом, тёплая рука накрывает запястье и отводит в сторону.

— Держи, — Игнат протягивает стакан с водой и какую-то таблетку. — Это аспирин. У тебя аптечка в ванной, прости, что там порылся.

— Ты… Тебе лучше уйти, — говорю, пряча глаза.

— Я уже вызывал такси, — отвечает он. — Не хотелось сбегать молча. К тому же, у тебя наверняка осталась бы куча вопросов.

Вопросов и так немало, но все они к себе и в основном нравственного характера.

— Я забил свой номер в твой телефон, — продолжает Игнат, как ни в чём не бывало. Надевает рубашку — она лежала на стуле. Начинает застёгивать пуговицы, пряча идеальный торс. — Если всё-таки захочешь отвлечься — звони.

Ни за что в жизни я ему не позвоню! Но киваю, мечтая, чтобы он как можно скорее уже ушёл. Даже из-под одеяла не могу выбраться — голая под ним. Игнат удивляет снова: склоняется и легко целует в губы.

— Я сварил тебе кофе. Говорят, его я делаю так же хорошо.

— Так же хорошо, как что? — уточняю, попавшись на уловку.

— Сама подумай, — он сверкает глазами. Выпрямляется, засовывает бабочку, торчащую из кармана брюк, поглубже. — Можешь не провожать.

Входная дверь закрывается, я падаю на подушку и мычу. Чёрт, сегодня же муж на час должен прийти! Извинившись, переношу встречу на следующие выходные. Дверца шкафчика подождёт, а мне надо пережить сегодняшний день и не сгореть от стыда.