Вера и скверна
–Ты хотя бы понимаешь, что наделал? Понимаешь, что может теперь быть?..
— Понимаю! Я всё-всё понимаю. И я сразу, сразу решил, что так сделаю!
— Сразу — это когда, солнце моё?..
— Сразу — это прежде, чем ты меня услал!
Редко Хинсдро наказывал сына. Тсино рос одним из немногих счастливцев, не знавших не то что розги — даже громкого родительского крика. Конечно, Тсино, как любой мальчишка, проказничал: и дерзил, и удирал от стражи, и подражал ненаглядному «братцу» в некоторых глупых забавах. Иногда он заслуживал строгости, но умеренной. Тсино был умницей: всегда знал, где лёгкие шалости переходят в серьёзные проступки; отличал советы и наставления, которые можно пропустить мимо ушей, от тех, которым необходимо незамедлительно и, не задавая лишних вопросов, последовать. По
