Сотни миль за тобой

Глава 4

Сэм проснулся и сел в кровати.

Солнце уже поднялось из-за горизонта, но сквозь задернутые плотные шторы пробиться не смогло, и в большой спальне царил полумрак.

Сэм неторопливо поднялся, потянулся, разминая затекшие мышцы, и хмуро осмотрелся.

Его дом хорошо обустроен: качественная отделка, дорогой ремонт. В нем есть вся необходимая мебель, самая разная техника для комфорта... Но в нем пусто.

Здесь царит тишина.

Здесь царствует одиночество.

Ни тепла, ни уюта. Ни желания возвращаться.

Сэм устало прикрыл глаза и помассировал лоб. На мгновение уставился на занавешенное окно, но не стал открывать шторы, а раздраженно выдохнул и вошел в душевую, громко хлопнув дверью.

Не глядя, махнул по стальному рычажку и струи прохладной воды обрушились на него.

Капли стекали по крепкому поджарому телу, торопливо бежали по светлой коже, и, казалось, ему должно быть холодно, но внутри Сэма все горело.

После произошедшего вчера его до сих пор трясло.

Увидев Луизу такой беспомощной, услышав слова той выкрашенной суки, у Сэма что-то надорвалось внутри.

Он крепко сжал кулаки, и раны на левой руке болезненно вскрылись, через мгновение окрасив прозрачную воду алым цветом.

Сэм выдохнул, подставил лицо под холодные струи и провел пальцами по волосам, убирая их с глаз.

Он явно облажался. Лимит терпения себя исчерпал. У него не осталось ни малейшего желания продолжать сходить с ума из-за чувства вины.

Его до онемения колотит стоит только подумать, что он мог не успеть, и этот страх оказался сильнее любого другого.

Сэм выключил воду, вытер волосы и запахнул полотенце вокруг узких бедер.

Протер ладонью запотевшее зеркало, висящее на стене и неприязненно уставился в него.

- Я старался, пап. Честное слово старался. Но ни хрена не вышло.

Он припарковал форд у главного офиса фонда «АиБ», направился ко входу, как, вдруг, остановился и обернулся, чтобы еще разок взглянуть на машину.

Изумрудный мустанг подарил ему отец, когда Сэм сдал на права. У него в гараже стоит несколько машин, но только этот автомобиль по-настоящему дорог его сердцу.

Мужчина с волосами цвета солнца тоскливо вздохнул и перевел взгляд на высокое здание перед собой.

Он в детстве прибегал сюда столько раз, что не счесть. Обедал тут с родителями, даже уроки в кафешке на первом этаже умудрялся делать.

С этим местом у него связано много приятных воспоминаний. Здесь он нашел свое первое бесплатное дело, именно здесь впервые увидел благодарное лицо клиента и, возможно, здесь все и закончится.

Глубоко вдохнув, Сэм открыл стеклянную дверь и пошел через просторный, залитый солнечным светом, холл, прямиком к лифту.

Мимо проходящие сотрудники здоровались с ним, а он приветственно кивал в ответ. На лице наследника крупнейшего благотворительного фонда, как всегда, покоилась уверенная легкая улыбка, а в глазах таилась невыносимая тоска.

Он вышел из лифта и замер перед кабинетом отца.

«Генеральный директор. Л. Миринати» гласила черная прямоугольная вывеска. Сэм потянулся к ней рукой, как дверь неожиданно распахнулась.

- Сынок! - удивленно и радостно уставилась на него Милена. - Привет, родной. А ты что здесь делаешь?

- Привет, мам, - обнял он ее. - Я к отцу. Сильно занят?

- Для тебя Лука всегда свободен. Ты же знаешь, - улыбнулась Милена. - Ты надолго? Как поговорите, может вместе пообедаем?

- Конечно, - кивнул Сэм, - конечно, - горько вздохнул и вошел.

Лукас Миринати, увидев его, на миг задумчиво нахмурился.

Его парень давно вырос. Из худощавого долговязого мальчишки он превратился в сильного решительного мужчину. Но с каждым годом Лука все больше замечал в нем сходство с прежним собой. Все больше глаза, похожие на небо, обрастали грубым одиночеством, все сильнее его улыбка походила на маску, что тот каждое утро натягивал на лицо.

- Привет, Сэми, - поднялся он из-за стола и обнял сына.

Направился к столику у стены, на котором стояла разная утварь, а Сэм сел в кожаное кресло, поставленное для посетителей прямо напротив места директора.

- Чай? Кофе?

- Бурбон.

Лукас, стоящий у кофе-машины, снова задумчиво глянул на сына, прошел к шкафчику, висящему рядом, и достал оттуда бутылку бурбона. Взял два бокала со стола и вернулся к своему рабочему месту.

Сел, наполнил стаканы, а, затем, один пододвинул Сэму.

Тот, не думая, осушил до дна.

- Я схожу с ума, - улыбнулся он широко и очаровательно весело, но Лукас прекрасно знал, что скрывалось под этой улыбкой.

- Вижу.

Сэм налил еще бурбона и вновь все выпил. А Миринати старший вспомнил подобную картину из прошлого. Один его друг тоже когда-то много пил.

- Работа? - отхлебнув из бокала, поинтересовался Лука.

- Нет, - покачал головой Сэм, настороженно глядя отцу в глаза.

- Луиза.

Он кивнул. Выпил очередную порцию бурбона и потер бровь костяшкой указательного пальца.

- Как ей исполнилось одиннадцать я не знал покоя. Она всех девушек от меня отваживала, вечно ругалась, психовала, она меня с ума сводила. Сто раз объяснял ей, что как сестра. Уговаривал, аргументировал, что только ни делал. Чувствовал себя будто заперт в маленькой комнате - не умереть, не освободиться. Метался, как ненормальный, а потом до меня дошло.

Лукас приложил кулак ко рту, вдумчиво наблюдая за сыном. 

- Дверь-то всегда была открыта. - Сэм снова налил бурбона и уставился на стакан. - Я идиот. Я думал это она меня держит. Или моя совесть... Может чувство ответственности, - пожал он плечами. - А оказалось... Это все я. - Голубые глаза, полные сожаления, снова поднялись к Лукасу. - Я даже не понял в какой момент перестал смотреть на нее как на глупую девчушку. Я не понял, когда начал смотреть на нее иначе. Я упустил из виду все сигналы, которые посылал мне мой уставший мозг. Отец. Я проморгал тот момент, когда перестал просто заботиться о ней и стал... жадничать. - Сэм одним глотком опустошил стакан.

Лукас тоже освободил бокал от алкоголя.

- А ведь все началось с той глупой просьбы. С того дурацкого поцелуя. На ее семнадцатилетии. Она подошла ко мне и спросила, может я в подарок поцелую ее. И в тот момент я поймал себя на мысли, что хочу этого. Она ребенок, - взбеленился Сэм, протестуя сам на себя, - а я взрослый мужик! И допустил такую возможность… Тогда-то и стало понятно - пора уходить.

Сэм мрачно смотрел на отца.

- Каин возненавидел бы меня, Эсфер бы больше в дом не пустила, узнай они, что я позволил себе такие фантазии насчет их ребёнка.

Старший Миринати был серьезен:

- Ты ее и пальцем не тронул.

- Она ребенком, ребенком была! А у меня в голове такие мысли ходили... – молодой мужчина осекся. - Если б Каин знал, он бы меня убил.

Сейчас они не улыбались, не прикидывались сильными. Они были искренними друг с другом. 

Сэм вновь налил в стакан бурбон. 

- Я думал уеду, и все пройдет. Думал, год-другой, она и не вспомнит. А сам, - сокрушенно хмыкнул он, - каждый день ждал ее звонка. Я бросал все и смотрел на экран, только чтобы узнать, что она меня не забыла. Я не брал трубку, потому что понимал, стоит ей позвать, и я примчусь. Но, при этом, каждый день молился, чтобы на экране мобильника снова высветилось ее имя. – Сэм обреченно взглянул на отца. - Я думал все пройдёт, а дошло до того, что уже не могу держать себя в руках. Я сожрать ее готов, так тянет.

Лукас налил еще бурбона себе и сыну.

Сэм взял в руки стакан, но затем поставил его обратно и закрыл глаза. Эмоции драли все живое под его кожей. Медленно резали по и так наболевшим ранам. Он больше не мог все держать в себе.

 - Я хотел, как лучше. Но что в итоге? Уехал от уверенной в себе безбашенной девчонки, а вернулся к изломанной несчастной женщине. Как я умудрился все так испортить?

Сэм горько усмехнулся:

- Я аморальный ублюдок, пап. Я влюбился в ребенка, а потом бросил его за это.

Миринати старший опустошил свой стакан:

- Нет. Ты уехал, чтобы этому ребёнку не навредить.

Сэм осмотрелся, пытаясь в деталях запомнить то, что его сейчас окружает:

- Я не хочу все разрушить. Я не хочу разочаровать тебя. Но и без нее... больше не хочу. И если ты не одобришь мой выбор, то прости. Я прекрасно понимаю, чем может все это вылезти вашей дружбе с Каином, моим отношениям с их семьей, нашему общению с Джо. Но я не представляю своей жизни без нее. Без этой ненормальной крикливой девчонки, что постоянно сводит меня с ума. Я должен знать, что с ней все хорошо. Я должен быть уверен. Мне это жизненно необходимо.

Он заглянул в зеленые глаза, ища в них разочарование, пытаясь разглядеть огорчение, но отец смотрел так же тепло, как и прежде.

- Я все знал.

Хорошо, что в руках не было стакана, иначе бы Сэм его выронил.

- Знал?

- Сложно не заметить, когда твой сын так влюбленно смотрит на кого-то, - Лука, сосредоточенно глядя на него, откинулся в кресле.

- И как давно? - обалдело пробормотал Сэм.

- Как ей исполнилось пятнадцать, я, полагаю. Где-то с тех пор.

Сэм растерянно уставился в окно за спиной отца, пытаясь осознать услышанное, а Лукас глядел на мужчину перед собой и точно видел в нем себя много лет тому назад. Когда-то он тоже винил себя за то, чего не понимал. За то, что не мог контролировать.

- Сэми, - поднялся Миринати старший и, прикатив за собой кресло, присел рядом с сыном, - тебе не в чем себя винить.

Как бы Лукас хотел, чтобы тогда и он тоже это понял. Может не пришлось бы потратить столько лет на сожаления.

- Если бы у нас была инструкция как жить, все было бы гораздо проще, но таких нет. Ты не мог знать, что эта маленькая девчушка западет так глубоко в душу, не мог знать, что сам окажешься так важен для нее. Главное то, что ты не сделал ничего, за что мог бы ненавидеть себя.

Большая широкая ладонь легла на светлую макушку, и на этот миг неспокойное сердце обрело покой.

- Ты никому ничего не должен. Особенно мне. Просто будь счастлив.

Сэм не знал, что сказать, а потому молчал.

Все эти годы он жил с пугающей мыслью, что отец не поймет его. Каждый день сходил с ума от ужаса, который сковывал по рукам и ногам, стоило только подумать, что он может потерять всех, кто ему дорог. Душу безостановочно грызло ощущение, что его чувство неправильное.

Он брался за любое дело лишь бы хоть как-то забыться. Он закурил и довольно часто начал прикладываться к бутылке.

Но его не спасала ни работа, ни алкоголь.

Каждый день, ожидая ее звонка, он ненавидел себя за слабость и боялся, что скажи хоть одно лишнее слово, и Каин проклянет его. Что Эсфер накричит, а отец неодобрительно покачает головой.

Это ведь недопустимо! Неприемлемо сознательному мужчине любить глупого ребенка.

- Сэми, - улыбнулся старший Миринати, видя, что его сын погряз в собственных мыслях, - ты шантажировал мафиози, пытаясь вернуть семилетнего мальчонку его матери, ты сотни раз шел во банк на суде, выгораживая очередного своего клиента, но побоялся мне рассказать о своих чувствах. Не надо. Я всегда буду на твоей стороне.

- Даже если я не прав?

Голос, пропитанный пустотой и горечью, больно ударил по ушам, и Лукас положил руку на крепкое плечо сына:

- Особенно когда ты не прав. Я твой отец. И я буду отстаивать тебя у этого мира до последнего.

 Сэм грустно улыбнулся:

- Так уверен во мне?

- Как в себе.

Сэм вновь взял в руки стакан.

- Она больше не ребёнок.

- Знаю, - согласно махнул головой Лука.

- Я сумею сделать ее счастливой.

- Даже не сомневаюсь.

- А если ничего не получится...

- Это не мое дело и не дело Каина.

Сэм кивнул.

- Я горжусь тобой. Ты слышишь?

Голубые глаза, так похожие на освещенное солнцем небо, как и тогда, двадцать лет назад, удивленно и недоверчиво смотрели на него.

- Не отпускай мою руку, пожалуйста.

- Только когда умру.

В кабинете повисла тишина. Двое мужчин внимательно смотрели друг на друга.

- Я маму встретил в коридоре, - тихо произнес Сэм.

Лукас улыбнулся:

- Обедать позвала?

- Да, - и младший Миринати поставил наполненный бурбоном стакан обратно на стол.

- Чего тогда сидим? Пошли, - хлопнул Лука его по спине.

- Пошли.

Мужчины нашли Милену в кафе на первом этаже.

Лукас нежно поцеловал жену и помог ей сесть, пока Сэм пошел делать заказ.

- Наш сын неожиданно приехал, - задумчиво произнесла она, смотря как тот что-то говорит бармену. - Ты ведь знаешь, когда он так делает, - грустно улыбнулась Милена.

- Знаю, - Лукас с нежной улыбкой взглянул на жену.

- Он ждет от тебя напутствия. Впрочем, как и всегда. И ты, пожалуйста, как всегда, поддержи его.

Лука влюбленно и крайне бережно поцеловал ее в щеку.

- Нет, милая, он пришел совсем не поэтому.

- Хотел что-то спросить? - тут же встревожилась Милена.

- Нет. Он уже все решил. - Лукас гордо усмехнулся. - Сэм пришел просто чтобы предупредить.

- Я уверена он все правильно сделает, – вздохнула она, и Лука покачал головой, успокаивая ее:

- Как всегда. Нам не о чем переживать, у нас замечательный сын, - поцеловал он ладонь жены, а Милена счастливо улыбнулась.

- Все дело в том, что у него замечательный отец.

На лице Миринати старшего расцвела лучезарная улыбка.

- Какая идиллия, - умиляясь, произнес подошедший Сэм.

Поставил два подноса с едой на стол и сел напротив родителей.

- Так не забывай о нас, ты ведь неотъемлемая часть этой идиллии, - взяла Милена его за руку. - Приезжай сегодня. Мы будем очень рады. Твоя комната всегда ждет тебя.

Сэм благодарно взглянул на них:

- И верно. Давно я что-то дома не ночевал.

Сэм вышел из здания фонда и сел в машину.

Хотел было тронуться, уже положил руки на руль, но, вместо этого, уткнулся в них лбом и шумно выдохнул.

До этого он чувствовал себя решительно. Адреналин в крови кипел, но сейчас, когда тревога его отпустила, руки, вдруг, задрожали.

Сэма затрясло и истеричный смех захлестнул его с головой.

Он все смеялся, то ли от радости, то ли от, наконец, отпустившего страха. Его переполняло столько противоречивых эмоций, что он не понимал, что именно сейчас чувствует.

Глаза намокли, пальцы в судороге били по рулю, а он никак не мог остановить своей истерии.

Столько лет мучал себя угрызениями совести, что сейчас просто не мог поверить, что об этом можно позабыть.  

Сэм поднял голову и уставился в окно. Задумчиво взглянул на снующих повсюду людей, на разъезжающие вокруг машины, прислушался к шуму суетливого горда и устало прикрыл глаза.  

- Я так скучаю по тебе, Луиза. Что бы ты там себе не внушила, я безбожно сильно скучаю по тебе.