Когда уходит темнота

Сплетни

1 Вечер, проведенный с Джетом и моей матерью, это еще хуже, чем провести несколько суток в детской комнате. Как же меня это бесит! Мать пытается вести себя естественно, а еще она несколько раз обнимает меня, пользуясь приездом своего брата. Каждое её прикосновение вызывает во мне мне волну отвращения. Я как будто под кайфом. Домашний ужин превратился для меня в пытку. Не выдержав, я вскакиваю из-за стола, делая вид, что у меня много домашки.

- Тиа! Ты в порядке? Ты, какая-то отстраненная, - замечает Джет.

- Да, я в порядке, - отвечаю и сверлю взглядом мать.

Не может быть, что она так поступает с мной! Помимо проблем с матерью, стычек с Диланом, так еще и Джет свалился нам на голову. Убийственно! Боже мой! Сколько ещё испытаний я должна пройти, чтобы это всё закончилось?

Я поднимаюсь в свою комнату и валюсь на постель, не снимая обуви. Зарывшись лицом в подушку, я обессиленно кричу. Подушка заглушает мои крики, и от этого мне ещё горше. Я даже не могу выплеснуть ту боль, которую испытываю. Сжимаю шелк так, что кончики ногтей цепляются за ткань.

К чёрту! Мне нужно проветриться. Знаю, что мать не сунется ко мне в комнату. Я накидываю толстовку на плечи и открываю окно. Вечерняя прохлада обдает меня свежестью. Прикинув свои возможности с твердостью покрытия крыши, я перелезаю и проверяю прочность настила. Металл скрипит под моими ногами. Смотрю вниз, прикидывая место приземления. Ага, вон те кусты! Подходящее место! Разбегаюсь и прыгаю, приземляясь возле кустов. Я нефига не смягчила своё падение. Может, проверить зрение у врача?

Встаю, отряхиваюсь и замечаю тоненькую струйку крови на руке. А, блин! При неудачном падении я рассекла локоть. Ну не страшно! Хотя с моей чертовски непонятной свертываемостью крови всё даже очень плохо.

Я надеваю толстовку. Прижимаю ткань к ране. Нужно заскочить в аптеку, купить бинт и антисептик. Оглядываюсь. В окнах моего дом горит свет на кухне. О чём интересно могут болтать эти двое? Что может поведать ему моя мать? Расскажет ли она Джету, как совершила самую большую ошибку, выйдя замуж за того, кто превратил мою жизнь в ад? А что может рассказать ей Джет? Как он убежал из дома, поступив на военную службу вместе со своим парнем? И как он пропустил похороны своей матери, моей бабушки? А сейчас, когда у него закончился контракт, он решил вернуться. И что потом приедет его бойфренд, и мы будем жить долго и счастливо?

Я так хочу свалить из этого места. Быстрей бы закончить школу, и уехать куда глаза глядят. Уехать, чтобы быть свободной и независимой, уехать в другой город, чтобы никто ничего не знал о тебе. Начать жизнь с нового листа. Сменить имя. Сбежать. Сбежать от прошлой жизни, слёз и боли.

Я не заметила, как дошла до знакомого кафе. Я посмотрела на руку. Ткань пропиталась кровью. Некрасивое пятно расползалось на одежде. Побыть в одиночестве лучше, чем плестись в аптеку за бинтами и обеззараживающим средством. Я уверенно толкнула дверь в кафе, и колокольчик тихо звякнул.

- Тиа! Привет!

Тесс спешила ко мне навстречу. Она обняла меня, я немного скривилась, и она это заметила.

- Что с тобой? Я сделала что-то не так? – спросила она, отстраняясь.

- Всё в порядке, - быстро ответила я, пряча руку за спину. Хорошо, что толстовка чёрная, и на ней не видны пятна крови. – Нальешь мне кофе?

- Да, конечно, - Тесс скрылась в кухне, а я села за свой любимый столик в конце зала.

 В кафе снова было безлюдно. Надеюсь, сегодня сюда никто не придёт. Хочется побыть одной, представляя, что это место принадлежит только мне одной.

Тесс принесла мне заказ, и немного задержалась у стола, замешкавшись.

- Ты точно в порядке? – наконец спросила она.

 Я подняла на неё свой взгляд. Она ждала моего ответа.

- Прости, что я так отреагировала. Меня просто давно никто не обнимал, - мой голос предательски задрожал, а слёзы навернулись на глаза. – Можно мне побыть одной? – спросила я, опустив голову.

Тесс молча отошла от столика, за что я ей была очень благодарна. Немного успокоившись, я начала пить кофе. Он был очень вкусным и обжигающе горячим. Обожаю горячий кофе без сахара. Я взглянула на заставку телефона. Девять часов вечера. Скоро придется возвращаться домой, закрывать глаза, чтобы проваливаться в темноту, которая меня поджидает. А утром заставлять себя просыпаться и идти в школу, делая вид, что тебе не насрать на оценки.

Где-то над моей головой звякнул колокольчик. О, чёрт! Даже не хочу поднимать голову, наверняка, это пришел Дилан. Сейчас он будет говорит мне гадости за то, что я испортила его классный телефон. Да чтоб тебя, засранец!  Поднимаю глаза и вижу незнакомого парня.

Он вполне хорошенький. Достаточно высокий, крепкого телосложения. Светлые волосы совершенно не сочетаются с его смуглой кожей. Мелькает мысль на задворках моего беспокойного мозга, что волосы у него крашеные. Но я отбрасываю эту мысль, как мусор. Такие парни, как он, не красят волосы. Вернее, он не похож на таких парней.

- Привет! Я могу присесть за этот столик?

Его голос слишком елейный, как сладкий мёд. Обычно, когда сначала сладко, потом приходит горькая горечь.

- Вперёд!

Он садится за столик и бросает на меня быстрый взгляд. Его глаза. Они такие знакомые. Меня бросает в холод. Я вспоминаю о своём отчиме, о монстре, который издевался надо мной в течении нескольких лет.

- Я – Чед Брэдли! Приятно познакомиться!

Я смотрю на него с интересом. Его голос, глаза, волосы, весь он. Такое чувство, что он ненастоящий.

- Тиа, - выдавливаю я из себя. Даже несмотря на то, что я бунтарка, правила приличия еще живут во мне.

- По-моему, я видел тебя в школе.

Колокольчик снова прозвенел, и в кафе входит Дилан. Я злорадно ухмыляюсь. Так тебе и надо, козёл! Я шепчу Чеду так, чтобы Дилан меня не услышал:

- Мой бывший пришёл. Подыграешь мне?

Чед кивает, и я вижу в его глазах холодный блеск. Не знаю почему, мне снова становится неприятно. Но Чед лучше, чем Дилан. А ещё я правда боюсь, что Дилан предъявит мне счёт за телефон. Чед берет мои руки в свои, нежно их поглаживая.

Я вижу, как Дилан идет вдоль столиков, направляясь к нам.

- Чед, чувак!

Они обмениваются дурацкими мужскими приветствиями, а я наблюдаю за Диланом. Он пытается скрыть удивление, кода заметил мои руки в руках Чеда. Ему бы это удалось, если бы я не знала, что мне эта вся херня безразлична. Или нет? Я ведь зачем-то попросила Чеда пофлиртовать со мной. До меня доходит смысл происходящего. Чёрт, чёрт, чёрт! Дилан уже в моей голове. Я попробовала его, как таблетку, и плотно подсела на лекарство.

Нет! Парням нельзя верить! Я медленно поднимаюсь, натянув фальшивую улыбку. Сегодня вообще вечер фальшивых улыбок от Тиа Майклсон. Вечер, проведенный дома, хорошо это продемонстрировал.

- Простите, парни, но меня ждут дома!

 Я быстро выхожу из кафе. Снова касаюсь толстовки, ощущаю, что кровь запеклась и засохла. Темные деревья качаются под ветром. Вечер, переходящий в ночь, это лучший путь домой. Дом, милый дом! не мой случай! Я до сих пор не чувствую себя там в безопасности. Если бы это было не так, темнота перестала бы меня преследовать.

- Снова убегаешь?

Дилан хватает меня за руку, и я вскрикиваю от его прикосновения.

- Эй!

Я пытаюсь высвободить руку, которую поранила, когда упала прыгнула с крыши.

- Подожди-ка!

Дилан нащупывает засохшее место на рукаве.

- Ты в порядке?

Если бы я не знала, что он меня ненавидит, я бы подумала, что он заботится обо мне.

- Ты повредила еще чей-то телефон? И тебя побил кто-то смелее, чем я?

- Ха-ха, - грубо отвечаю и хочу развернуться, чтобы идти дальше, но он меня не пускает.

- Тиа! Мы должны зайти в аптеку.

Он смотрит на меня, и внутри всё переворачивается. Мне хочется на миг поверить, что это проявление заботы и нежности. Я быстро моргаю, чтобы скрыть слёзы.

- Пойдём.

Я позволяю увести себя в другую сторону, дальше от направления дома. Мы просто идём молча. Парень, который меня бесит и чей телефон я испортила, просто идёт рядом и молчит, даже не вспоминая про это. Я тоже молчу, но не потому что мне нечего ему сказать. У меня крутятся на языке тысячи слов и предложений, но мне так нравится молчать рядом с ним. На улице достаточно темно. Но вон виднеется красный плюсик, логотип аптеки. Дорога молчания заканчивается, и мы входим в ослепительно белый магазин с открытыми витринами. Дилан сразу подходит к фармацевту и начинает беседовать с ним. Я иду вдоль витрин, разглядывая упаковки лекарств. Не знаю, зачем я это делаю. Это же не магазин сладостей. Здесь люди покупают себе пилюли от боли и недомоганий.

- Тиа! Сними толстовку!

Я безоговорочно подчиняюсь его словам. Снимаю толстовку, но рукав прилип к коже. Я закусываю губу и рывком срываю рукав. Запёкшаяся корка слетает и кровь снова хлещет на белоснежный кафель.

- Простите!

Фармацевт, нужно отдать ему должное, подбегает ко мне и уводит в соседнюю комнату, смежную с кассой. Она промывает сначала мне руку под водой. Затем промокает ватную салфетку антисептиком. Я отворачиваюсь, чтобы не смотреть на все эти медицинские процедуры. Мы с Диланом встречаемся взглядами. Он смотрит на меня с плохо прикрытой нежностью. Я сглатываю слюну и перевожу взгляд. Волшебство закончилось. Последний штрих белого бинта на моей руке готов.

- Спасибо вам огромное, - шепчу я провизору. Она кивает и начинает убирать за собой.

Я выхожу из комнаты, протягивая руку, чтобы взять толстовку. Дилан качает головой. На его губах появляется лёгкая улыбка. Я недоумённо смотрю на него. Он комкает её в руках и на моих глазах выбрасывает её в урну. Затем снимает с себя кожаный пиджак и молча накидывает мне на плечи.

- Ты выкинул мою толстовку!

- А ты повредила мой телефон!

- Ок. Значит, мы в расчёте.

Меня забавляет выражение его лица. Он немного смущён моей наглостью, но затем он тихо произносит:

- Мы будем в расчёте, если сфотографируемся на мой новый телефон. Вместе. Сейчас.

Он серьёзно? Он хочет это сделать в аптеке? Ладно!

- Ладно! Какое выражение лица я должна придумать? – я начинаю язвить, хотя даже не поблагодарила его за помощь.

- Мне плевать, - небрежно отвечает он. – Одна фотка.

Он просит провизора сфотографировать нас, хотя мог бы запросто сделать селфи. Провизор тоже удивлена его просьбой сфотографировать нас в аптеке. Но берет телефон в руки, подсказывая, как нам лучше встать.  Чувствую себя такой дурой в огромном пиджаке Дилана, фотографируясь на фоне лекарств на витрине. Дилан становится позади меня, наклоняя голову к моим волосам. Да он издевается! Как только фармацевт делает снимок, я выбегаю из аптеки. 

2  Он догоняет меня в десяти метрах от аптеки. Дилан аккуратно хватает меня за плечи, боясь задеть руку.

- Стой!

Я вырываюсь и начинаю плакать, выкрикивая ругательства на испанском. Он хохочет, но продолжает держать в своих объятьях.

-Mierda!

Услышав внезапно, как он произносит ругательство, я замираю.

- Тиа! Неугомонная девчонка! Остынь!

Я подняла на него глаза. Хорошо, что было темно. И он не видел, как мне стыдно. Стыдно, что я расплакалась перед ним. Стыдно, что я показала свою слабость.

- Боже! Иди сюда!

Он притянул меня к себе, бережно обнимая. Я уткнулась головой в его грудь, ловя запах хорошего дорогого парфюма. Здорово, наверное, не отказывать себе ни в чём и быть чертовски богатым.

- Иногда я погружаюсь в темноту…

Когда он произнёс эти слова, я на секунду перестала дышать. Не может быть, чтобы эти слова произнёс именно он!

- Я блуждаю в ней, как в долбаном лабиринте Минотавра. Мне хочется думать, что когда-нибудь я найду выход. А пока что я там одинок, и это меня чертовски удручает.

- Дилан!

Я нашла пальцами его руку и чуть сжала.

- Я тоже была в темноте…

Я произнесла эти слова и замолчала, коря себя. Вдруг он подумает, что я подыгрываю ему, чтобы поддержать? Чёрт! Я вообще не должна перед ним отчитываться.

 - Расскажи мне. Поделись со мной. Мне ты можешь доверять.

Я ловила губами воздух, пытаясь понять, что именно я могу ему рассказать. И потом поняла, что ничего. Никто из моей школы не знает об мне, и пусть всё так и продолжается. Сегодня я могла бы рассказать ему, но завтра я об этом могу пожалеть. Поэтому, не стоит верить всем подряд, а особенно симпатичным парням.

- Забей.

Дилан отстранился от меня, глядя со злостью.

- Ты серьёзно, Тиа? Ты, что совсем, долбанутая? Вместо того, чтобы открыть свой разум, позволив чувствам выйти наружу, ты пытаешься закрыться в этой темноте. Я там был, но, глядя на тебя, я понимаю, что я там был не один. Я просто тебя не видел.

Горечь в его голосе потрясла меня до глубин души. Я думала, что Дилан один из богатеньких парней без чувств и с каменным сердцем. А он оказался совсем другим. Сегодня он более потерянный, чем я за последнюю неделю.

- Моя мама…

Не договорив, он отошёл от меня, сжимая кулаки. Наверное, мне могло показаться, но в его глазах блеснули слёзы. Дилан запрокинул голову, глядя в тёмную синеву. Я знаю, что это такое. Непросто открываться людям и говорить о самом сокровенном. Это всё равно, что разрезать скальпелем свою грудь и вытащить душу на алтарь осуждений, сплетен, пересудов. Я не хочу ничего ему говорить. То, что гложет его, борется в нём с самим собой. Рассказать или промолчать? Два простых вопроса, но очень сложный выбор.

Наконец, он опустился на бордюр, обхватив голову руками.  Я молча подошла и присела рядом.

- Моя мама очень любила меня. После того, как она покончила с собой, в газетах упоминалась несколько версий. Но все статьи были ложью. Никто из этих подкупных журналистов так и не осмелился написать то, что знали все. Это он её довёл до такого состояния. Энтони Брайтон. Мой отец.

Дилан посмотрел на меня долгим взглядом, затем продолжил:

- Когда я был маленьким, мы часто проводили с ней время вместе. Отец запрещал ей работать. Он вообще многое ей запрещал. Он считал, что он зарабатывает достаточно денег, и ему было лестно позволить себе неработающую жену. Он всем своим друзьям говорил, как мама счастлива, занимаясь только шоппингом, который она ненавидела и походами на маникюр, которые она никогда не посещала. Но она таяла от его многочисленных запретов, как воск от долго пылающей свечи. Она сгорала годами. Я частенько видел её подавленность. Но я так и не смог ей защитить, Тиа, я не смог.

Дилан на мгновение замолчал, затем произнес:

- Это я её нашел. Она лежала в ванне, наполненной до краёв воды и собственной крови. Прости, я не могу, не могу…продолжать.

Он говорил и говорил, и от его слов в моей груди образовывалась пустота. Это называется боль. Бывает больно, когда другой человек тоже стоит на пороге двери, к которой ведёт темнота. Он потерял самого близкого человека в своей жизни, и вместе со смертью матери он потерял себя. Странно, что именно ночь толкает людей на откровения. Ночью мы беззащитны, и все маски сняты.

- Я так скучаю по ней. Если бы ты только знала. Теперь, когда я стал старше, я понимаю, как она нуждалась во мне. А я просто боялся, стыдился показать все свои чувства.

Теперь, когда я узнала его получше, он больше не кажется мне высокомерным засранцем. Просто парень, который скрывает, что он тоже боится темноты.

- Ты знаешь, что такое одиночество в толпе, Тиа?

Да, Дилан, я знаю, что это. Тебя могут окружать десятки людей, они могут предлагать тебе помощь, но это всё всего лишь слова. Никто из них не подойдет и не сделает для тебя что-то доброе. Им просто плевать на тебя. Ты можешь говорить самому себе, что они все тебе не нужны. Но даже самым сильным людям, стоящим на дрожащих ногах на разверзающейся земле, нужна протянутая рука помощи. И если её нет, ты просто падаешь в пустоту. Темную и бесконечную пустоту. 

3  Мы возвращались домой близкими людьми. Он не узнал моих тайн и секретов, но он понимал, что я тоже испытываю боль. Я иду рядом с ним, вглядываясь в его профиль. Он поворачивает голову, и его таинственный взгляд теперь блуждает по мне. Затем улыбка появляется на его лице.

- Ты водишь!

Он весело кричит, разрывая молчаливый ночной город. Красавчик Дилан! Что изменилось во мне? Он стоит вдалеке от меня, отбежав на приличное расстояние.

- Хей, ты не играла в игры?

Что мне ему ответить? У меня было весьма ужасное детство. Но мне передаётся его игривое настроение. И я позволяю себе немного расслабиться и вылезти из своей скорлупы. Правой рукой достаю телефон, захожу в приложение и включаю любимую песню. Пора повеселиться!

Я стою с телефоном в руках, разглядывая звёзды на небе, и танцую. Краешком глаза вижу, что Дилан подхватывает мои движения и идет ко мне танцуя фанк. Обожаю этот стиль! И у Дилана очень здорово выходит. Улыбаясь, иду ему навстречу. Дилан громко смеётся. Я отдаюсь мелодии полностью, разрешая своему телу выделывать странные движения. Когда танцует душа, ты чувствуешь очищение.

В тот момент я забыла о боли физической и душевной. Здесь только мы, и музыка, которая захватила наши тела, подчинила своим потоком, льющемся из динамиков. Динамичная песня закончилась, и на её смену пришла лирическая мелодия. Мы смотрим друг другу в глаза. Я не решаюсь поинтересоваться у него, хочет ли он потанцевать со мной. Мне страшно, что он посмеётся надо мной. Я сжимаю в руках телефон, мой палец близится к тому, чтобы нажать на кнопку «стоп».

- Разреши мне потанцевать с тобой?

Я бросаю быстрый взгляд на Дилана, переживая, что он насмешничает. Но его взгляд серьезен, а его рука приглашает меня на танец. Моё сердце замирает, а затем начинает быстро стучать, как будто я пробежала несколько миль. Я делаю шаг и оказываюсь к нему очень близко. Мой мозг сейчас взорвется от жужжащих в голове мыслей.

- Это моя любимая мелодия! Я вообще его фанат.

Он сейчас серьёзно? Моя тоже! Я обожаю Боба Дилана. Любопытно, что такой парень, как Дилан, является поклонником этого исполнителя.

- Не веришь мне?

Мы танцуем медленный танец, и во время очередного припева Дилан выдает слова песни, подражая исполнителю. Я не устаю поражаться, как много я узнала о нём сегодня. И ловлю себя на мысли, что Дилан совершенно не знает меня. Не то чтобы меня это слишком смущает, но обычно, когда люди доверяют тебе свои тайны, ты вроде как должен открыть и свои. Но я не буду так делать. Я хранитель самой себя.

- Пожалуйста, скажи, что не так? – шепчет он.

 И я понимаю, что я стою на месте, обнимая его плечи. Мелодия еще продолжается, а я просто стою, как застывшая.

- Оуч, я задумалась. Может, уже пойдем?

Волшебный момент растаял. Пора возвращаться в свою скорлупу. Мы отстраняемся друг от друга, как незнакомцы.

- Я провожу тебя.

- Не стоит.

- Я же сказал, что провожу, - повторяет Дилан, закатывая глаза.

Я просто киваю. Боль в руке возвращается. Мне немного досадно, что мы идем молча. Словно мы чужие люди и никогда не танцевали на улице под звездным небом. Наверное, он жалеет, что открылся мне.

- Сейчас нужно повернуть.

Я только и показываю ему, куда нам нужно свернуть, а он просто идёт и молчит. Рука жжет, и я не могу сдержать стона. Он резко останавливается, всматриваясь в меня обеспокоенно.

- Всё в порядке?

Нет, я не в порядке! Чёрт тебя дери, долбаный ты Дилан Никсон, я не в порядке! Почему ты делаешь вид, что я тебе никто?

- Я в порядке, -  отвечаю я. – Вон мой дом!

 Он поворачивает голову, и смотрит, куда я показываю.

- Сама дойдёшь.

- Естественно, - цежу я через зубы. Но Дилан уже исчезает в темноте, не дождавшись моего ответа. Его словно и не было в моей жизни никогда.

Я обхватываю себя руками и быстро иду в сторону дома. Подхожу к крыльцу своего дома. Мне не хотелось бы сейчас с кем-нибудь встречаться и выяснять отношения. Поэтому я аккуратно проворачиваю ручку двери и тихонько открываю. В гостиной работает телевизор, но диван пуст, значит, моя мать в своей комнате. Я делаю несколько шагов и слышу его голос:

- Тиа! Так поздно? Где ты была?

Я поворачиваюсь и молча смотрю на Джета. Не могу поверить, что он сейчас будет стыдить меня.

- О, Джет! – я специально оттягиваю время, чтобы он не доставал меня. – Я была у Мэдисон. Мы вместе ведём один проект.

Он достает сигарету из пачки, вертит ее в пальцах, затем кивая мне говорит:

- Давай выйдем, не хочу, чтоб Сью слышала нас.

Я устало иду за ним. Мы выходим из дома. Он садится на крыльцо, широко расставляя ноги. Я стою, облокотившись на стену.

- Мне тоже было шестнадцать. Совсем недавно. Или совсем давно. Война стирает тебе память. Когда ты там, на самом миге боя между ими и нами, ты только здесь и сейчас. Нет никакого вчера и завтра. Только здесь. Только сейчас.

- Это страшно?

Джет поднимает голову, выпуская дым.

- Да.

- Почему все мужчины стремятся к тому, чтобы быть там? Они как будто бегут навстречу своей возможной смерти.

- Ты ещё так юна в своих суждениях и многого не понимаешь. Ты думаешь, я не заметил ваши невидимые тёрки между тобой и твоей матерью?

- Как ты это понял? – воскликнула я. – Ты здесь всего пару дней, это так заметно?

- Ты же знаешь, что я был на войне, - ответил Джет. – Я не знаю, что межу вами обеими произошло. И не уверен, что хотел бы знать, видя, с какой ненавистью ты смотришь на Сью. Но что бы там не произошло, даже самое ужасное, это твой выбор, Тиа. Запомни это, это всегда твой выбор.

На каких-то доли секунд мне стало страшно. Я испугалась своих чувств. Знаю, я такая упрямая. Но Джет сказал всё верно. Это всегда был мой выбор. Ненавидеть мать и отталкивать других людей. Но с этим мне жить спокойнее. Судя по его лицу, я, наверное, не смогла бы ему это объяснить.

- Ты помнишь Эрика?

Я кивнула. Эрик - это парень Джета. Они вместе поступили на контракт.

- Он погиб. Меня не было рядом с ним, когда их атаковали. Я был в другом лагере. Мы должны были пойти туда вместе.

Я поёжилась то ли от ветра, то ли от отчаяния. Не знаю, снова не знаю, как реагировать.

- Джет! Мне так жаль!

- Я знаю, Тиа, я знаю! Не говори об этом Сью! Мне пришлось ей солгать, что мы расстались.

- Зачем ты ей так сказал?

Джет обхватил свою голову руками, раскачиваясь и рыдая.

- Когда я приехал, она начала спрашивать обо мне и всё такое. Я не знаю, но на тот момент, когда она поинтересовалась за Эрика, я просто ответил, что мы расстались. Я не знаю, я был в отчаянии. Мне очень хотелось бы верить, что он жив и мы просто не вместе. Прости, что я на тебя всё это вываливаю.

- Всё в порядке, Джет, - я потянула его к себе и обняла.

Мы сидели на крыльце, пока Джет не успокоился. Затем вошли в дом и разошлись по комнатам. 

4  Как назвать наши отношения с Диланом? Приятель со школы? Тайный друг из маленького кафе? С утра мысли были настроены на волну Дилан.фм. Собираясь в школу, я открыла ноутбук и включила музыку. В каждой мелодии, в каждой музыке я искала часть своей истории. И когда я её находила, она становилась одной из моих любимых. Как одна из тех, под которую мы танцевали с Диланом вчера ночью.

Мне свойственно иногда мечтать о том, чего никогда не может произойти. Например, одевая белую блузку на занятия, я думала о том, каким мог бы быть мой первый поцелуй с этим парнем. Какой бы девушкой я стала, если бы моя мать не влюбилась в педофила? Я могла бы стать романтичной или сентиментальной, а не той сукой, какой являюсь сейчас, ожесточенной и озлобленной на жизнь. На второй вопрос я точно не знаю ответа. Но в голове бьётся мысль, как будет вести себя Дилан в школе? Примет ли он свой обычный для него заносчивый вид при встрече со мной? Или сделает вид, что вчерашнее мне просто приснилось?

Я спускаюсь вниз и сердце замирает. На пороге моего дома стоит Дилан. Его дурашливая ухмылка не сползает с лица.

- Привет.

- Привет, - отвечаю я, пытаясь казаться спокойной. – Что ты здесь делаешь?

- Тиа, дочка, не будь такой грубой. Дилан сказал нам, что у вас общий проект, поэтому он зашел к тебе обговорить все детали перед началом занятий.

- Ты, что, забыла?

Я вижу, что его глаза хохочут надо мной. Еле сдерживая себя от злости, я отвечаю:

- О, да! Конечно, забыла, вчера был такой насыщенный вечер.

- Стоп! – Джет вышел из кухни. – Разве ты не с Мэдисон ведёшь проект?

Джет! Ты сейчас вообще не вовремя!

- Мы ведём проект вместе, - улыбается Дилан. - Преподаватель разделил нас по трое. Вчера я не мог заниматься с девочками, потому что был занят одним сложным делом.

Он сейчас посмеивается надо мной, называя меня очень сложным делом?

- Пойдёмте на кухню, позавтракаем.

- Нам с Диланом пора, - я хватаю его за локоть и тяну к двери. Дилан вырывается и улыбается моей матери:

- Вообще-то, я очень голоден. И ваше предложение приму с удовольствием.

Я смотрю ему вслед, раздувая щёки. Он сто процентов издевается надо мной!

- Тиа?

- Иду я, иду.

Мы садимся за стол. Мать суетится вокруг Дилана. Он вежливо отвечает на её расспросы о его семье. Я поднимаю взгляд и натыкаюсь на вопросительный взгляд Джета. Игнорируя его, я утыкаюсь взглядом в свою тарелку. Такое чувство, что сегодня все против меня.

- Называй меня просто Сью, - щебечет мать, подкладывая ему бобов. - И приходи, когда захочешь. Наш дом всегда открыт для тебя, Дилан.

- Спасибо, - я встаю из-за стола. Все трое смотрят на меня недоумённо. Да, да, я встала посреди завтрака, но я больше не хочу участвовать в их лицемерии. – Я подожду тебя на улице, Дилан.

Он вышел через несколько минут с довольной улыбкой на лице.

- Какая муха тебя укусила? – спрашивает он, чертыхаясь.

- Зачем ты пришел сегодня в мой дом? Вчера, едва завидев его, ты растворился, как призрак.

- На самом деле? Как твоя рука? – ловко перевёл Дилан тему.

- Я не собираюсь с тобой спорить.

Я не стала ему отвечать, что с рукой у меня порядок, благодаря тому фармацевту, не без помощи Дилана, конечно. Но осознание, что Дилан появился в моём доме с утра и остался на завтрак, а сейчас бодрой походкой шагает рядом со мной, меня настораживало. Он проводит рукой по волосам, растрёпывая их еще больше.

- Любуешься мной? – произносит он, не отрывая взгляда от дороги.

- Ты даже не смотришь на меня. Дилан, скажи правду. Зачем ты появился с утра на пороге моего дома?

- Хотел убедиться, что ты в порядке.

- Это ложь. Ты мог бы узнать о моём здоровье в школе. Необязательно было так далеко приходить.

- Поверь мне, это того стоило.

- Не понимаю, о чем ты.

- Это ложь, - передразнивает меня Дилан. – Я только что сказал тебе комплимент, а ты всё равно чем-то недовольна.

- Может потому, что я тебе не верю? Тебе не приходила такая мысль в голову?

- Нет, - бросает Дилан.

Меня и вправду обижает, что Дилан во время нашей словесной перепалки не смотрит даже в мою сторону. Мне, конечно, хочется поверить, что он искренен со мной. Но, когда люди не смотрят в глаза, это означает, что они лгут или что-то скрывают.

- Похер!

- А столь юной леди не претит выражаться такими вульгарными словами, - качает головой Дилан.

- Заткнись!

Я вырываюсь вперёд, потому что он мне начинает надоедать. Он легко меня догоняет.

- Не будь сукой, Тиа! В чём твоя проблема?

- Здесь никого нет, а я не собираюсь разговаривать сама с собой, - говорю я, в надежде, чтоб он отвалил.

- Чокнутая!

Его ярость удивляет меня. Но, я вижу, как Дилан подбегает к новенькому парню. Они обмениваются рукопожатиями, Дилан что-то ему объясняет, и затем они оба смотрят на меня. Я прохожу мимо них быстрым шагом. Надеюсь, мне показалось.

Вижу Тома, стоящего неподалёку от выхода. Спешу к нему, наблюдая за Диланом. Он еще разговаривает с Чедом, кидая на меня странные взгляды.

- Том! Как дела?

У меня горят уши, и лицо заливает жаром. Значит, мне не показалось. Эти двое и вправду меня обсуждали. А с Томом что не так?

- Это правда? Не могу поверить, что ты никогда об этом не говорила. Одно я могу понять, но зачем ты продолжила пост?

- Что случилось? Объясни, не понимаю...

- Судя по тому, что ты еще и делаешь вид, что ты не в курсе и еще ты скажешь, что тебя кто-то взломал.

- Том, ты можешь мне объяснить...?

Том смотрит на меня даже без намёка на улыбку. Его взгляд словно судит меня. И когда он, не произнеся ничего отворачивается и уходит, оставив меня без объяснений, кажется, он вынес свой приговор.

Ребята, проходившие мимо меня, шепчутся и многозначительно рассматривают. Терпеть не могу разные недомолвки. Но здесь, в школе, словно все разом сошли с ума. Эй, кто-нибудь мне объяснит в чём ваша проблема?

- Привет, Тиа!

Ой, ну только мне его сейчас не хватало! Ройс! Парень, который мне не нравится. Парни, которые говорят девушкам всякие гадости, никому не нравятся.

- Ты в курсе, что о тебе вся школа болтает?

Чудесно, что он такой смелый! Сейчас-то я всё и узнаю!

- Нет. Может, просветишь меня?

- Брось, Тиа! Сегодня утром ты опубликовала смелое заявление на Фейсбуке. И почему ты удивляешься, что к тебе столько приковано взглядов? Только зачем тебе это, детка? – Ройс наклонился ко мне и зашептал. – Мне очень жаль, что это случилось с тобой. Но про Дилана ты зря написала. Это уже за гранью.

Ройс отошел от меня, качая головой. Он тоже осуждал меня, но за что? Я двинулась за ним. Войдя в школу, я услышала, как прозвенел звонок. Я вошла в кабинет, не поднимая головы. Ройс не солгал, все взгляды в этом помещении принадлежали мне. Сидеть шестьдесят минут под гнётом любопытства, осуждения и насмешек было невыносимо.

Не переставая думать о словах Ройса, я украдкой достала телефон. До конца занятия осталось пятнадцать минут, время длилось бесконечно медленно. Из моих раздумий меня вывел голос Мэдисон. Она сидела прямо позади.

- Тиа!

Я обернулась. Часть меня стыдливо опускала глаза, а вторая часть слала все пересуды к херам.

- Не обращай на всё внимание. Ладно?

Я кивнула. Мир явно сошел с ума, если девушка, которую я считала шлюшкой нашей школы, оказывает мне поддержку. Если бы я еще знала, в чём прикол. Может, Дилан растрепался о вчерашнем нашем свидании, если можно это так назвать. Нет! Ройс точно сказал о заявлении, написанным мною на Фейсбуке сегодня утром. Но я однозначно не выкладывала никаких заявлений. Ерунда какая-то!