Сквозь тени прошлого

Глава 4

Эйджвотер-Холл возвышался над небольшим курортным городком Полперро, удобно устроившись среди холмов, усеянных разномастными деревьями. Голубые ели, ароматные сосны, усыпанные шишками пихты стояли, обнявшись с пожелтевшими кленами, голыми буками и вековыми дубами. Летом поместье безусловно утопало в зелени, но и сейчас, с легкой руки одаренного художника, имя которому — природа, роскошная холмистая даль была произвольно раскрашена вечнозеленой хвойной акварелью и искусно подсвечена пробивающимися лучами мягкого заходящего солнца. Что придавало всему раскинувшемуся осеннему пейзажу некий шарм и художественную привлекательность.

Габриэлла остановила мерседес возле ажурных кованных ворот и вышла из машины. Она даже не успела нажать на кнопку переговорного устройства, как из неё с характерным треском донесся мужской голос.

— Мэм, это частная собственность, посещение поместья для туристов запрещено, — буднично произнес голос заученную фразу, которую, судя по интонации, повторяет как минимум несколько раз в день.

— Извините, сэр, меня зовут Габриэлла Хилл, и я приехала по приглашению мистера Захарии Денвера.

Ответом ей было молчание. Но уже через минуту ворота медленно начали открываться, а голос по ту сторону устройства проговорил:

— Проезжайте, мисс Хилл!

Подъездная аллея широкой серой полосой сначала уходила вверх, потом плавно сворачивала в сторону полукругом, огибая таким образом декоративный пруд, густо поросший зелеными кувшинками, с бьющим в сердцевине многоуровневым фонтаном. Зеленый газон тянулся по всему периметру поместья и на нем то тут, то там расположились изящные клумбы с пестрыми осенними цветами. Ярко-желтые бархатцы, вездесущие петунии, высокие рододендроны с пышными сиреневыми кронами, розовые флоксы благодаря умелой руке садовника цвели пышным цветом и невероятно оживляли ноябрьский пейзаж.

Габриэлла остановилась у парадного входа и изумленно ахнула. Да, хозяин букинистической лавки был вне сомнения прав: не восхититься Эйджвотер-Холлом было невозможно!

Огромный особняк с высокими узкими окнами, округлыми балконами, резными балюстрадами и выступающими за фасад здания эркерами производил неизгладимое впечатление. Потемневший от времени серый камень наполнял образ Эйджвотер-Холла аурой загадочности и даже мрачности. А стрельчатые башни, острые шпили крыш и обильно увитое плющом восточное крыло дома многократно усиливали ощущение хмурой притягательности. И только узорчатая вязь лепных гирлянд из волнообразно-свисающих листьев, цветов и лент несколько разбавляла суровую красоту поместья.

Широкая дверь из тёмного дерева отворилась и на пороге возник представительный мужчина в возрасте. Дорогой костюм-тройка, белые перчатки, безукоризненная осанка, а на лице выражение сдержанной учтивости — всё указывало, что перед ней дворецкий семьи Денвер.

— Мисс Хилл, добро пожаловать в Эйджвотер-Холл! — официально, с идеальным английским выговором произнёс он, когда Габриэлла поднялась на крыльцо. — Прошу, проходите в дом. — Он сделал приглашающий жест и отошёл в сторону, пропуская её внутрь.

Переступив порог, они оказались в просторном холле с высокими, украшенными лепниной потолками и натертым до кристального блеска ореховым полом.

— К сожалению, мистер Денвер сейчас отсутствует, вас примет миссис Крэмвелл. — Он указал на длинную резную лестницу, устланную персикового цвета ковром, по которой спускалась элегантно одетая женщина.

Хоть расцвет её молодости и красоты давно прошел, но моложавые черты лица до сих пор хранили следы былой привлекательности. А в том, что прежде она была потрясающей красавицей и разбила не одно мужское сердце сомневаться не приходилось. Короткие светлые волосы были уложены один к одному, прозрачные голубые глаза за годы не потеряли своего блеска, а подтянутая фигура говорила, что она достаточно энергична и занимается спортом.

— Добро пожаловать, мисс Хилл! Меня зовут Элизабет Крэмвелл, я родная сестра отца Закари.

— Приятно познакомиться, миссис Крэмвелл!

— Называйте меня Элизабет! Что мы все на пороге стоим, пройдёмте в гостиную. Оливер, прикажи подать чай и сэндвичи, а Брайн пусть отнесёт чемоданы мисс Хилл в приготовленную для неё комнату. — Она пошла вперед, предлагая Габриэлле следовать за ней.

Удобно устроившись на роскошном тёмно-бордовом диване с кокетливыми разноцветными подушками с кисточками по углам, Элизабет Крэмвелл, одарив Габриэллу приветливой улыбкой, начала разговор.

— Мы ждали вас, мисс Хилл, — сказала Элизабет.

— Зовите меня, Габриэлла, — попросила она.

— Габриэлла, Закари задерживается в Лондоне, но обещал быть со дня на день. Он нас оповестил о вашем приезде.

— Действительно?! Как предупредительно с его стороны, — любезно заметила Габриэлла. «Я и сама точно не знала приеду ли. Очень самоуверенно с вашей стороны, мистер Денвер!» — подумала она, но мысли эти благоразумно оставила не высказанными.

— Должна признаться, — Элизабет слегка замялась, — меня удивила цель вашего визита. Закари всегда был очень сдержан в общении с прессой, а чтобы рассказать о себе больше, чем уже известно, это так на него не похоже. — В подтверждение своих слов она непонимающе развела руками.

— Миссис Крэмвелл… Элизабет, — поправила себя Габриэлла, — я пишу книгу о редких и безусловно прекрасных вещах глазами современных коллекционеров. Я думаю, мистера Денвера подкупило то, что рассказывать ему придётся не столько о себе, сколько о своём увлечении искусством.

— Тогда вы обратились к правильному человеку. У моего племянника прекрасная коллекция. Её начал собирать еще Эдвард, его отец, но Закари дополнил её поистине уникальными вещами, — не без гордости сообщила Элизабет.

Оливер, тем временем, не отвлекая дам от разговора, подал чай и большое блюдо с маленькими бутербродами и, дождавшись кивка от хозяйки, удалился.

— Вы давно знакомы? — спросила миссис Крэмвелл, передавая Габриэлле фарфоровую чашечку с дымящимся напитком.

— Нет, мы встретились на похоронах Самюэля Митчелла, — ответила Габриэлла.

— Да, Самюэль… трагическая случайность. — Она о чем-то крепко задумалась, а потом, печально улыбнувшись, произнесла:

— Я знала Самюэля, но давайте не будем о грустном. Лучше расскажите, как добрались? Как вам Корнуолл?

— Дорога оказалась на удивление быстрой и приятной. А Корнуолл прекрасен! — восхищенно заметила Габриэлла. — Я видела пока немного, только то, что мелькало в окне автомобиля. Но по пути я остановилась в Фоуи, прогулялась и готова признать, что это одно из лучших мест на земле. Красота, спокойствие, умиротворение.

— Здесь много прекрасных мест, и я настоятельно рекомендую, пока вы гостите у нас, осмотреть Корнуолл. Вы, как творческий человек, должны по достоинству оценить эстетическую красоту природы нашего края. Ох, что это я разболталась! Вы же с дороги, а она, как бы ни была легка и приятна, всё равно утомляет. Оливер!

Когда дворецкий, как по волшебству, возник возле Элизабет, она велела проводить гостью в предназначенную для неё комнату.

— Элизабет, спасибо за радушный прием, — поблагодарила её Габриэлла и поднялась с дивана.

— О, не за что! — махнула та рукой. — Я всегда рада новому человеку и его компании. Сейчас отдохните, поспите, мы будем ждать вас к ужину, в семь часов. Оливер зайдет за вами и проводит в столовую.

Поднявшись на второй этаж и поблагодарив Оливера за труд проводить её, Габриэлла закрыла дверь спальни и, бросив сумочку на элегантное низкое кресло, удобно размещавшееся у самого входа, окинула взглядом своё новое пристанище. Комната была светлой и просторной, а тёплые кремовые стены только одним своим видом могли согреть тёмной осенней ночью. В глаза сразу же бросилась массивная кровать с четырьмя резными столбиками и стеклянные двери широкого балкона, манившие распахнуть их и насладиться открывавшимся видом.

Габриэлла скинула уличную обувь и прошла по пушистому бежевому ковру прямо к балкону. Окна спальни выходили на великолепно разбитые цветники и узкие аллеи. А стена высоких кустарников, которую она увидела, подъехав ко входу, оказалась внушительных размеров зелёным лабиринтом. Габриэлла видела огромный лабиринт в замке во Франции, но тогда она была ещё ребёнком и исследовать его ей не разрешили родители. Поэтому она решила непременно исправить это недоразумение и мысленно добавила ещё один пункт к списку дел, обязательных к исполнению. Оторвавшись от созерцания красоты поместья, Габриэлла подняла глаза к горизонту в тщетной попытке увидеть море, но, кроме зажигающихся огоньков вечернего Полперро, ничего рассмотреть не удалось, всё поглощали вездесущие осенние сумерки. В последний раз вдохнув солёный морской воздух, Габриэлла закрыла балкон и принялась разбирать вещи.

***

Ужин в Эйджвотер-Холле начинался ровно в семь и в том, что пунктуальность в этой семье один из главных приоритетов Габриэлла убедилась воочию. Тактичный и сдержанный Оливер постучал в её дверь ровно без шести минут семь. Она улыбнулась своим наручным часам, на которые смотрела последние десять минут и дала вымышленный подзатыльник самой себе за проигрыш в споре: за шесть или пять минут до обозначенного времени прозвучит стук в дверь?

Столовая в поместье была выдержана в классическом английском стиле. Казалась, всё здесь пропитано историей, традициями и элегантной консервативностью. Стены тёплого шоколадного цвета, на которых висели картины в тяжёлых рамах с витиеватой резьбой, а также разных размеров семейные фотографии. Тёмная, но изящная мебель, массивные двери, высокие окна — всё выполнено из благородных пород дерева. На полу в центре комнаты лежал светлый ковёр с толстым ворсом, а на нём красовался огромный овальный стол и деревянные стулья с текстильной обивкой. Сияющий хрусталь, мягкий фарфор, отполированные до блеска столовые приборы — всё подчеркивало респектабельность и сдержанную роскошь обстановки. А свечи в серебристых подсвечниках, отбрасывающие косые тени, и плотные шторы с геометрическим рисунком разбавляли атмосферу некоторой чопорности, наполняя комнату домашним уютом и располагая к приятным беседам.

— Габриэлла, познакомьтесь, это моя дочь, Эмма Аддингтон. — Элизабет указала на темноволосую молодую женщину примерно одного с Габриэллой возраста. — А это мой Сэнди. Вообще его зовут Алекс, но мы его так не называем.

— И очень зря! — с шутливой обидой заявил Сэнди. Элизабет тепло посмотрела на сына и дала Оливеру знак подавать горячее.

Габриэлла взяла в руки хрустальный бокал и сделала глоток легкого розового вина, поданного на аперитив. Пока один из слуг под чутким руководством Оливера наполнял тарелки ароматным супом из бобов и копчёностей, она рассматривала детей миссис Крэмвелл. Сэнди оказался общительным юношей с очаровательными ямочками на щеках и озорными карими глазами. Он сыпал остротами, подтрунивал над сестрой и каждую фразу матери дополнял своей репликой. Уже не подросток, но и до мужчины ему ещё далеко. А вот Эмма была его полной противоположностью. Она преимущественно молчала, смотрела на все вокруг равнодушно, манеры её были идеальны, но ни теплоты, ни радушия при знакомстве с Габриэллой она не проявила. Казалось, что ей попросту всё равно.

Элизабет же была прекрасной хозяйкой, истинная леди Эйджвотер-Холла. Она вела непринуждённую светскую беседу и одновременно зорко следила за всем происходящим в столовой. И если ей казалось, что столовый прибор недостаточно отполирован или на изломе хрустального бокала тускло играет отблеск свечей, она многозначительно поднимала тонкую светлую бровь, и Оливер тут же заменял весь набор на персону, вплоть до белоснежной накрахмаленной салфетки.

— Габриэлла, я надеюсь вам понравилась наша кухня?! Я не знаю, что вы любите, но мне захотелось угостить вас традиционными английскими блюдами.

— Мне очень понравилось, Элизабет. У вас прекрасный повар.

Действительно, нежнейший ростбиф с ярко-розовой сердцевиной просто таял во рту, а запеченный картофель с разнообразными овощами прекрасно дополнял его. Мясной пирог с пряной начинкой из птицы и перца, сыры и ветчина, домашнее сливочное масло и ароматный свежий хлеб, и, конечно же, знаменитый йоркширский пудинг с подливкой. Сначала такое обилие блюд показалось Габриэлле чрезмерным и достаточно тяжёлым для ужина, но вскоре она изменила мнение. Блюда дополняли друг друга, были достаточно сбалансированы и вкусны, хотя пудинг она не оценила и осторожно отодвинула его на край тарелки.

<— И мне понравилось! — вставил Сэнди. — А то в последнее время за этим столом можно съесть только макароны и пиццу.

— Не выдумывай, Сэнди, — засмеялась миссис Крэмвелл. — Просто Закари очень любит итальянскую кухню, — пояснила она Габриэлле.

— Хорошо, что не французскую! — Элизабет вопросительно посмотрела на неё. — Терпеть не могу луковый суп! — ответила Габриэлла. И если Элизабет на это только заулыбалась, то Сэнди откровенно расхохотался, и только Эмма сухо скользнула по ней взглядом и продолжила думать о чём-то своем.

— Элизабет, вы все называете мистера Денвера английской производной от его имени — Закари. Но в официальных источниках и документах значится имя — Захария. Оно весьма необычно и мне любопытно узнать, как оно появилось в вашей семье? — спросила Габриэлла.

— О, это все Эдвард! Он был страстно увлечён книгами, литературой, в то числе и религиозной. Захария — один из двенадцати малых пророков. Одно время мой покойный брат очень плотно занимался изучением ветхозаветных книг и, как видите, это не прошло даром. Оливер, пусть чай и яблочный пирог подадут в гостиную, — сдерживая улыбку, велела Элизабет.

Камин, выложенный натуральным камнем, наполнял гостиную оранжевыми бликами огня и мерным звуком потрескивающих поленьев. Свет от роскошной золоченной люстры, свисавшей с потолка несколькими ярусами хрустальных кристаллов, был приглушен, сквозь приоткрытую створку окна проникал холодный ночной воздух, а горячий чай дымился на низком деревянном столике. В комнате царила расслабленная и непринуждённая атмосфера. В такой обстановке хотелось забраться с ногами в кресло, завернуться в плед и, взяв в руки любимую книгу, погрузиться в чтение.

— Я обожаю Эйджвотер! — рассказывала Элизабет. — И провожу здесь большую часть года. К сожалению, мне приходится подолгу жить здесь одной. Эмма живет с мужем в Лондоне, но сейчас он с дипломатической миссией уехал на Ближний Восток, а она на время переехала сюда. Вы, как журналист, понимаете, что сейчас там слишком опасно, чтобы сопровождать мужа. — Габриэлла понимающе кивнула. — А Сэнди учится в Лондонской Школе Экономики, на втором курсе.

— А ваш племянник как часто наведывается в родовое гнездо? — Габриэлла сделала глоток чая из изящной кружечки и подумала, что лучше бы это был кофе.

— Закари приезжает поздней осенью, когда в компании относительное затишье, а уезжает обычно после рождественских праздников. С каждым годом он навещает Эйджвотер все реже и реже. — Элизабет вздохнула и после минутного колебания, заговорила вновь:

— Десять лет назад, когда разбился самолет его отца, они вместе с Ричардом, моим мужем, летели из Лондона. Эдвард сам управлял Сессной, это было еще одним его увлечением… Дети потеряли отцов, я — мужа и брата. Закари остался единственной опорой и поддержкой для всей нашей семьи. Сэнди тогда был ещё совсем мальчиком. — Элизабет заботливо провела по волосам рядом сидящего сына подрагивающей рукой и замолчала.

— Закари было всего двадцать пять, когда ему пришлось встать во главе Мартис, — продолжил беседу за расспереживавшуюся мать Сэнди. — Он очень много работает и хорошо управляет семейным бизнесом, но времени больше ни на что не остаётся и сюда он стал наведываться очень редко, а после того как Амелия…

— Сэнди! — оборвала его Элизабет.

Эмма, все это время молча смотревшая в длинное узкое окно, вдруг странно оживилась и, резко повернувшись к ним, воскликнула:

— Закари приехал! — Голос, который показался Габриэлле вначале вечера бледным и невыразительным, зазвенел колокольчиком, а большие карие глаза засветились двумя бриллиантами.

Мирно подремывавший дом мгновенно ожил. Элизабет отдавала слугам приказы: ужин, ванна, сигары и корреспонденция должны быть уже готовы и дожидаться хозяина поместья в его комнате. Эмма зачарованно смотрела на дверь, Сэнди зевал, а Габриэлла тихонько сидела в мягком кресле, закинув ногу на ногу и спокойно взирала на творящуюся вокруг суету.

— Оливер! — Глубокий, слегка тягучий баритон, раздался где-то на подступах к гостиной. Габриэлла поймала себя на мысли, что именно таким его и запомнила. — Оливер, мне должны были прийти сюда письма из комиссии по ценным бумагам, где они? — Скидывая пальто, спросил Захария и обернулся к собравшимся с таким лицом, будто только сейчас заметил.

— Закари! — воскликнула Элизабет и подплыла к нему, протягивая руки.

— Прошу прощения, я так торопился, что совершенно забыл о манерах. — Он коснулся губами тыльной стороны её ладони и посмотрел на остальных. — Сэнди, Эмма… мисс Хилл?!

Он неспешно пошел к тёмно-бордовому креслу, притаившемуся вблизи камина. Габриэлла поднялась ему навстречу и протянула руку для рукопожатия.

— Рад вас видеть у себя дома. — Захария принял руку и скользнул по ней мягкими сухими губами.

— Спасибо за приглашение, мистер Денвер. Я рада быть здесь, — ответила она.

— Мне не сообщили, что вы уже приехали. — Он повернул голову и стрельнул взглядом в миссис Крэмвелл.

— Я пыталась дозвониться к тебе в офис и на сотовый, но безрезультатно, — начала оправдываться Элизабет.

— К сожалению, у меня еще много дел, и я не смогу присоединиться к вашей компании. Приятного вечера! — обратился Захария ко всем. — До завтра, мисс Хилл. — Он круто развернулся и вышел из гостиной вместе с Оливером.