Выйдя из кабинета, я увидел в коридоре потрясающее зрелище: Анатолия Борисовича Тихомирова, который что-то убедительно доказывал Сергеевой. Я подошёл ближе.
— Разве сегодня не приёмный день? — изумлялся господин художник.
— Верно, — утомлённо отмахивалась завотделением, — приём по средам и субботам, но приёмные часы с трёх до шести.
— Но я ведь не мог этого знать заранее! Рассудите, пожалуйста, как я мог это знать?
— Конечно, не могли, вас никто и не винит…
— Но это же моя невеста!
— Я очень за вас рада. Поверьте, очень рада.
— Но разве нельзя сделать исключение?
— Можно делать исключения, но все исключения необходимо согласовывать с лечащим врачом: может быть, для больной является потрясением видеть своих родственников. Я не веду вашу… невесту. А он…
Я кашлянул.
— Да вот же он
