Особняк Морозовых стоял, окутанный предрассветной мглой, словно гигантский гроб из чёрного мрамора. Ольга кралась по коридорам, прижимая к груди спящую Веру. За месяц, проведённый в этой клетке с бархатными стенами, она изучила каждый поворот, каждую скрипучую половицу. В кармане её халата лежала зажигалка — та самая, что когда-то подожгла кабинет Кирилла, а теперь должна была стать ключом к свободе.
Дверь в детскую скрипнула. Няня в кресле дремала, на коленях у неё лежала открытая книга сказок. Ольга замерла, вспоминая, как эта же женщина докладывала Кириллу о каждом шаге дочери: «Девочка сегодня произнесла слово “папа”», «Отказалась от витаминов».
— Простите, — прошептала Ольга, прежде чем ударить её тяжёлой статуэткой с камина.
Вера проснулась, когда мать вытаскивала из-под кровати с
