Протяни руку

Глава 3

Бардис неслась по коридору, бешеное движение помогало избавиться от ярости, задуть ее костер ветром. У лестницы на третьей этаж принцесса остановилась, чтобы успокоиться и подумать. Несмотря на все их разногласия, Нъёдис она любила, уважала и слишком привыкла подчиняться, как старшей. Бардис могла только спорить с ней, но решится на настоящий мятеж, поднять руку на королеву — никогда. Ее преданность была сильнее амбиций, злости и обид.

«Мать не переубедить, значит, придется подчиниться и возиться с сопляком. О Ис, за что?!»

Бардис выругалась сквозь зубы, желая принцу Линнару подхватить в ближайшую зиму простуду и отправиться к своему богу, а еще лучше упасть со стены и свернуть шею. Затем, выпустив гнев и высказав свои соображения ближайшему гобелену, Бардис отправилась в покои жениха.

Дверь ей открыл старый слуга с густыми седыми усами, торчащими как пучки соломы.

— Доложи принцу Линнару, что пришла его невеста, — велела Бардис.

— Его Высочество ушел прогуляться по замку полчаса назад, госпожа, — сообщил слуга, сумрачно глядя на нее исподлобья.

Он был в одной рубахе с засученными рукавами, за спиной у него виднелись ящики и разбросанная по полу одежда.

«Видимо разбирает щелка и драгоценности изнеженного принца, — язвительно подумала Бардис. — Интересно, где-нибудь тут бегает его любимая собачка?»

Тут она заметила у слуги шрам через всю руку, он тянулся от запястья и терялся под рукавом.

— Воевал? — Бардис кивнула на шрам.

Слуга не стал юлить и коротко, даже с вызовом кивнул.

— Где?

— Делорские мечники.

— Достойные воины, от их мечей пали два моих дяди и три кузины, — уважительно произнесла Бардис. — Как тебя зовут?

Слуга заметно напрягся.

— Нитт, госпожа.

— Хорошо, Нитт. Когда будет время, найди управляющего замка и передай, что я распорядилась выделить тебе пять дартов к жалованию.

Нитт изумленно уставился на нее, а Бардис развернулась и пошла прочь.

— Госпожа! — донесся ей вслед окрик. — Его Высочество сказал, что пойдет посмотреть сад.

Бардис ускорила шаг. Небольшой садик был когда-то разбит любившей зелень королевой Скальдис у западной стены замка, между конюшней и оружейным складом. Слуга не соврал, Линнар действительно был там, его не сложно было заметить среди куцых деревьев и чахлых клумб. Он сидел на лавке под елью. Но не один.

Бардис скривилась: рядом с ним она заметила Хьерда и его прихлебателей. Похоже, главный задира Исфира решил проверить на вшивость хоралитского принца. А может быть, бывший любовник Бардис просто ревновал.

«Дурень. Неужели надеется, что если унизит Линнара, я вспомню былые чувства?»

После краткой интрижки Бардис без угрызений совести бросила красивого, но глуповатого Хьерда и не собиралась возобновлять отношения, и уж тем более не собиралась позволять задирать своего мужа. Вот только нормальный мужчина может постоять за себя сам, а Линнар просто сидел на лавке и выслушивал насмешки, спокойно глядя на окруживших его воинов и иногда что-то отвечая с улыбкой.

Когда Бардис подошла ближе, то смогла разобрать слова.

— А не расскажите нам о последней компании против Оттарии и славной битве на реке Оше? Да, точно, вы же в ней не участвовали, Ваше Высочество.

И глумливый смех.

— Да, в ней участвовал не я, а мой брат Роад, — прозвучал мягкий голос Линнара.

— Где же во время битвы были вы? — насмешливо осведомился Хьерд и, повернувшись к приятелям, ответил сам себе. — Он, наверное, сидел под юбкой у мамочки в золотом дворце, ел вкусности и душился духами? И это… пудрил лицо, а может и что-нибудь еще.

Его дружки дружно заржали.

— Пошли вон, — рыкнула на них Бардис, подходя.

Все разом обернулись в ее сторону, весельчаки заметно сникли и, коротко поклонившись, заспешили прочь.

— Хьерд, — окликнула Бардис бывшего любовника.

Он обернулся, и она одарила его не предвещающей ничего хорошего усмешкой.

— Передай своей сестре, что после следующего рейда «Морского охотника» она будет должна казне не треть, а половину добычи. Или ты предпочтешь поединок со мной?

Хьерд сглотнул.

— Нет.

— Тогда в следующий раз думай, прежде чем оскорблять челна королевской семьи. Теперь проваливай!

Хьерд поспешил исчезнуть, пока она не передумала. Каким бы идиотом он ни был, но даже у него хватило ума понять, что Бардис прикончит его в один удар клинка.

Она повернулась к Линнару.

— Спасибо, — неуверенно произнес он на хоралитском. — Я еще слишком плохо знаю ваши обычаи и не мог решить, как реагировать на поведение этих господ. К тому же я разобрал не все слова.

— Для любого дартагца и меньше оскорбление — повод к смертельному поединку, — по-хоралитски заметила Бардис, скрестив руки на груди и смерив Линнара уничижительным взглядом. — Это первый и последний раз, когда я за тебя заступаюсь, запомни.

«Трусливый слизняк».

— Насилие — не лучший способ решения проблем, — убежденно произнес Линнар. — Оно может потянуть за собой цепочку кровной мести, которая не прервется никогда.

— Я думаю, ты просто не умеешь обращаться с оружием, поэтому придумываешь себе отговорки, — поддела его Бардис.

Мать велела ей быть вежливой, но с Линнара хватит уже того, что она не прибила его на месте, грубости его тонкая натура как-нибудь переживет.

— Ты владеешь мечом?

— Нет, рукопашный бой мне не дался, но я немного стреляю из лука.

— А магия? Ты ведь принц, наверняка учился в вашем Ордене.

Бардис чувствовала колдовскую силу Линнара, больше всего это походило на волны тепла, исходящие от его фигуры, словно светило ласковое весеннее солнце.

— Ты должен владеть боевой магией.

Линнар как-то странно усмехнулся.

— К сожалению, нет. Я — целитель.

Бардис скривилась.

«Раскатала губу, ага. Драться не умеет, колдовать не умеет. Тьфу. Целитель… Лучше бы умел молнии метать, как орденские маги».

— Ладно, тогда лук, — объявила она. — Идем, покажешь, что умеешь.

— Прямо сейчас?

Он так смешно захлопал глазами, что Бардис даже не знала, злиться ей или хохотать.

— Да, сейчас.

Она развернулась и пошла прочь.

Линнар вскочил и поспешил за ней, стараясь подстроиться под ее широкий шаг.

— Но я думал, нам сначала стоит получше узнать друг друга, — зачастил он. — Мы ведь сегодня впервые встретились, нужно познакомиться поближе. Я думал, мы расскажем друг другу о себе.

— Я хочу узнать о тебе только одно: насколько хорошо ты владеешь луком, — отрезала Бардис и добавила зло:

— Запомни, никто здесь не будет с тобой цацкаться и смотреть в рот. Забудь о вашем придворном этикете.

Линнар поравнялся с ней и взглянул неожиданно серьезно.

— Замечательно, я устал ото лжи и недомолвок и буду счастлив, слышать от вас только правду, госпожа, а не светскую лесть.

В его словах звучала горечь, застарелая боль, но Бардис не собиралась разбираться в его чувствах.

«Ах, хочешь правду? Тогда я скажу: ты слабак и слюнтяй, не достойный зваться моим мужем!»

Она была готова произнести это вслух, но вовремя прикусила язык. Вместо слов Бардис посмотрела на Линнара волком и ускорила шаг, оставляя его за спиной.

Несколько минут прошли в тягостном молчании, было слышно только шуршание гальки, усыпавшей дорожки в саду. Затем Бардис заговорила снова, решив, что все-таки стоит объяснить Линнару, зачем она упомянула об оружии.

— Завтра свадебные торжества, затем через три дня «Бурерожденный» выйдет в море, и мне нужно знать, чего от тебя ожидать.

— Что? «Бурерожденный»? Море? При чем тут я? — засыпал ее вопросами Линнар, в его голосе зазвучала паника.

Бардис остановилась так резко, что шедший следом жених врезался в ее спину. Она повернулась к нему, смерила задумчивым взглядом.

— Ты ничего не знаешь? — спросила она, все еще не в силах осознать, насколько плохо Линнар разбирается в дартагских обычаях.

«Задница морского демона! Похоже, то, что для меня само собой разумеется, ему придется объяснять на пальцах».

— Я ничего не понимаю, госпожа. — Линнар больше не допускал в голосе панических ноток и говорил вежливо-ровно. — Пожалуйста, объясните, в чем дело.

— Завтра ты станешь моим мужем, — начала Бардис, — это значит, что ты будешь обязан сопровождать меня в плавании. А «Бурерожденный» — мой драккар.

Линнар на минуту задумался.

— Говоря плаванье, вы имеете в виду то, чем занимаются дартагские моряки испокон веку, — осторожно произнес он. — Пиратский набег…

— Да, мы будем охотиться на глад-задорские корабли, — подтвердила Бардис, с удовольствием заметив, что Линнар слегка побледнел.

— Но зачем вам я? — удивленно спросил он. — В бою от меня никакого толку. Гораздо разумнее было бы оставить меня в замке.

— О, поверь, если бы я могла, то так бы и сделала, — с досадой произнесла Бардис. — Но есть обычаи, которые мы обязаны соблюдать. Ты мой муж, а значит должен быть со мной в походе и сражаться. Иначе мои подданные просто не примут тебя как короля, не поймут… Как же тебе объяснить… Для них король, который не сражается рядом с королевой настолько неправильный и мерзкий, что такого просто не может быть. Подданные должны уважать короля, это основа основ.

Бардис припомнила нужное хоралитское слово.

— Вот. От того, будешь ты сражаться или нет, зависит твоя репутация.

Теперь Линнар думал дольше.

— Я сделаю все, что в моих силах, — наконец, произнес он.

— Уж постарайся, — съязвила Бардис и добавила:

— Ладно, не волнуйся, я тебя защищу. Мы же не хотим, чтобы Его Величество Вирлей расстроился?

Она хлопнула Линнара по плечу, тот охнул, согнулся.

— Похоже, ломать кости — это у вас семейное, — просипел он и тихо засмеялся.

Бардис непонимающе посмотрела на него. Странный он какой-то: после всего, что она ему наговорила еще и смеется.

— Не обращайте внимания, госпожа, — произнес Линнар, заметив ее взгляд.

— Я же говорила, у нас не в чести придворные витееватости. Для тебя я «Бардис», а не госпожа. И хватит дурацкой вежливости, раздражает.

Он закивал.

— Да, конечно… Бардис. — Он произнес ее имя неуверенно, пробуя на вкус.

— Вот и молодец, — неожиданно для себя почти ласково сказала она и пошла дальше.

Бардис привела Линнара на большую тренировочную площадку, с десяток мужчин и женщин уже оттачивали здесь воинское искусство: небольшая группа боролась врукопашную, оттуда доносились крики зрителей, еще несколько человек фехтовали. На стрельбище никого не было, и Бардис порадовалась: никто не увидит позор ее жениха. Она даже не сомневалась, что хоралитский принц стреляет из рук вон плохо.

Бардис приглашающее кивнула в сторону круглых мишеней с изображенными в центре красными кругами. Линнар молча взял с лавки с оружием один из луков, закинул за спину колчан и наложил стрелу на тетиву.

— Дурья башка, — почти беззлобно проворчала Бардис, — надень перчатки, не то тетива исцарапает все твои нежные пальчики.

Он подняла с лавки запасные перчатки и протянула ему.

Линнар улыбнулся удивительно трогательно: смущенно и одновременно благодарно.

— Ой, забыл. Спасибо большое.

Бардис быстро отвела взгляд, ощущение, вызванное его улыбкой, ей не понравилось: раздражение улетучивалось, на смену пришло что-то мягкое, будто под сердцем поселился пушистый зверек.

Линнар прицелился, руки его едва заметно дрожали и, конечно же, он промазал. Бардис нарочито громко фыркнула. Следующий выстрел был более удачный, стрела воткнулась в самый край мишени. Линнар нервничал, Бардис заметила, что по его лбу скатилась серебристая капелька пота. Он выстрелил еще несколько раз, то промазывая, то попадая лишь в край мишени.

— Ты слишком напряжен, спускай тетиву более плавно, — посоветовала Бардис в порыве великодушия.

Пусть ей и не нравился Линнар, но смотреть, как он мучает лук, было тяжко.

— И не дрожжи, я не зарежу тебя только за то, что ты плохо стреляешь, — добавила она строго. — Мне просто нужно знать, на что ты способен. Будет не честно, если из-за страха ты не покажешь свои умения. Вообще постарайся не думать, что я тут стою и наблюдаю.

Линнар удивленно воззрился на нее, робко улыбнулся.

— Спасибо.

«Хватит лыбиться!» — мысленно прорычала Бардис, но смолчала.

После ее совета дела у Линнара пошли лучше. Стрелы втыкались в красный круг или совсем близко, несколько раз Линнар попал точно в центр мишени.

— Ты действительно неплохо стреляешь, — вынуждена была признать Бардис, недостойно принижать чужие умения. — Ты войдешь в число моих лучников.

— Значит, — Линнар помолчал, собираясь с духом, — мне придется участвовать в сражении и убивать людей?

— Ага.

Он закусил губу, насупился, раздумывая.

«Он наверняка ни разу не стрелял не то что в людей, но даже в животных», — кисло подумала Бардис.

— Первое у******о — всегда тяжело. Но рано или поздно придется начать, — жестко произнесла она. — Если ты хочешь быть моим мужем, то должен стрелять не только по мишеням.

— Я буду стрелять, — обреченно произнес Линнар.

— Еще как будешь, — с усмешкой добавила Бардис. — До отплытия тренируйся тут каждый день, не вздумай отлынивать, я проверю.

Линнар выглядел оскорбленным.

— Я не буду отлынивать! — впервые он повысил голос.

— И кстати, — продолжила Бардис, не обращая внимания на его обиженное лицо, — с этого дня говори только на нашем языке. Ты в Дартаге и должен говорить по-дартагски.

— Боюсь, я недостаточно хорошо знаю ваш язык, — произнес Линнар на ломанном дартагском с таким ужасным акцентом, что Бардис не сразу понял смысл фразы.

Затем он добавил уже на хоралитском.

— Раньше я не интересовался Дартагом, и перед свадьбой мне пришлось в спешном порядке учить язык, поэтому я говорю еще плохо.

Бардис равнодушно пожала плечами.

— Твои проблемы. Будешь учить все по ходу. Продолжай заниматься.

Она развернулась, давая понять, что разговор окончен, и зашагала прочь, чувствуя спиной взгляд Линнара.

Бардис не собиралась его щадить.