Цистерна краски для миллионера

5

По дороге домой Карл Спарре погрузился в глубокие размышления.

«Кто бы мог подумать, что из маменькиного сыночка Дани вырастет достойный продолжатель рода Валлинов. Я-то всегда ставил на Маркуса и Микаэля. А они что? Ну да, при высоких должностях, но скучные снобы. В папеньку. А Даниэль — хорош, хорош чертяка! В прямом и переносном смысле этого слова...Бабы таких любят...А у меня Инес засиживается в девках. Да и то сказать — кому нужно такое «счастье». Прости господи, что так о собственной дочери...Но ведь красивая и безмозглая! Не понимает, что красота не вечна, а больше ей и нечего своему избраннику предложить. Даже богатого наследства, ибо мы с матерью на тот свет не торопимся...Надо бы мне обсудить это дело с Мартой...»

Разговор с женой Карл откладывать не стал. В тот же вечер перед отходом ко сну поделился с Мартой впечатлением от встречи с Даниэлем.

- Он даже меня покорил своей харизмой, можешь себе представить? - Марта, втиравшая в кожу рук увлажняющий крем, с удивлением взглянула на отражение мужа в зеркале туалетного столика. - У парня громадный потенциал, чувствую, он далеко пойдёт...Но вот как его свести с нашей упрямой дочерью — ума не приложу. В бизнес-сделках я мастак, а ваше бабское племя не понимаю от слова совсем...Покумекай, Марта, что можно сделать?

- Судя по твоему восторженному описанию, нашей Инес Дани не по зубам.

- Слуууууушай, а это же идея! Амбиций дочурка лишена, но тщеславием её бог не обидел! Вот на этом и сыграем: будем петь дифирамбы Даниэлю Валлину при каждом удобном случае и вздыхать, сожалея, что нашей драгоценной Инес не дано очаровать перспективного миллионера... Ты в каких отношениях с Линдой Валлин?

- Не скажу, что в очень близких, но пересекаемся частенько...Кстати, у неё юбилей через три месяца и мы приглашены всем семейством.

Карл не поленился встать с постели и подойти к сидящей на пуфике перед туалетным столиком Марте. Он прильнул к скрытой золотистым шёлковым пеньюаром спине жены, вдохнул знакомый аромат её духов, прислонился щекой к густой волне тёмно-русых волос и сказал их совместному отражению в зеркале:

- Ты гениальна, Марта! Идеальная возможность для того, чтобы постараться свести наших птенчиков поближе! Значит, у нас с тобой ровно три месяца для того, чтобы распалить воображение Инес и обработать родителей Даниэля. Недели две тому назад Отто в клубе сокрушался, что сыну скоро тридцать пять, а невесты у него до сих пор нет…Постараюсь убедить его в том, что наша Инес — неплохая партия для его младшенького. А ты Линде понамекай, что наша дочь её сыном заинтересовалась...

- Всё-то ты за всех решил, а если Инес откажется?

- Не откажется. Главное, убедить её в том, что Даниэль Валлин — это то, что ей нужно больше всего на свете. Ты когда-нибудь видела, чтобы Инес выпускала из рук то, чего ей ХОЧЕТСЯ? - Жена покачала головой. - Вот и я о том же...Только обычно мы её хотелки исполняем по щелчку пальцев любимой деточки, а тут ей самой придётся малость потрудиться…

И началась осада по всем фронтам: с одной стороны промывали мозги старшим Валлинам, с другой — раззадоривали интерес Инес. Та довольно долго сопротивлялась, пока не столкнулась с Даниэлем лично. Она его узнала сразу: зря, что ли, матушка подсовывали журналы со статьями о талантливом архитекторе? К тому же, не так давно в памяти Инес всплыл эпизод из далёкого детства: маленькая девчушка в светлом платье следовала по пятам за темноволосым подростком, ей так хотелось чтобы он обратил на неё внимание! Но тот больше интересовался разговорами взрослых и повсюду таскался с альбомом и пачкой карандашей. Однажды Инес тихонько раскачивалась на качелях в саду, вспоминая прочитанную вчера сказку и задумчиво вытаскивая одну за другой ягоды спелой малины из чашки у себя на коленях. Громкий птичий щебет заставил её повернуть голову к зарослям жасмина, а там, на удобной скамье с резной спинкой сидел её темноволосый «принц» и рисовал что-то в своём альбоме. С чего Инес взяла, что мальчик рисует именно её? Она даже постаралась сесть ровнее! Каково же было разочарование Инес, когда Даниэля (да-да, это был тот самый Даниэль Валлин) позвали на террасу, он поспешил на зов и Инес смогла заглянуть в его альбом, оставшийся лежать раскрытым на скамейке. Оказалось, что Даниэль рисовал вовсе не девочку на качелях, а элемент декоративной резьбы под крышей дома. Инес тогда так разозлилась, что сбросила альбом со скамьи, высыпала на страницу с рисунком последние ягоды малины из своей чашки и зло потопталась по ним ножками в аккуратных бежевых туфельках. По оставшимся на подошве следам от раздавленных ягод её и обнаружили, когда мальчишка принялся сокрушаться по поводу испорченного рисунка. Что толку, что он попросил родителей её не наказывать (они бы её и так не наказали, вот ещё!), долго потом грыз Инес червяк, что ей — прекрасной принцессе — предпочли какую-то старую деревяшку.

Вот и сейчас, на вечеринке у модного галериста Вилле Силланпяя, Даниэль Валлин равнодушно прошёл мимо Инес Спарре, поспешив к выходу — все эти бесконечные тусовки интересовали его постольку-поскольку. Приняв приглашение Вилле, он пробыл на мероприятии ровно столько, чтобы понять: ничего важного он здесь не узнает, и никого интересного для себя не встретит. И уж однозначно зазнайка Даниэль не узнал в длинноногой красавице в элегантном коктейльном платье маленькую девочку из сада в Бьёркхолмене.

«Ну что ж, Даниэль Валлин, ты слишком долго испытывал моё терпение. Пора ткнуть тебя носом в тот факт, что я существую!»

Инес Спарре принялась собирать достоверные факты и сплетни о Даниэле. Родители довольно переглядывались: они всё рассчитали верно. Их доченька спокойно полёживала на диване лишь до тех пор, пока ей не приспичивало заиметь что-нибудь, требующее лишних телодвижений с её стороны. На этот раз Инес снесла с дивана настоящая «вожжа под хвост». Оказалось, что её настойчивости и умению собирать информацию могли бы позавидовать государственные секретные службы. Бывшие одноклассники и однокурсники, верные друзья и немногочисленные заклятые недруги, клиенты из прошлого и настоящего - ко всем Инес смогла найти подход и в итоге знала о Даниэле, наверное, больше, чем он сам.

В свою очередь Карл и Марта Спарре не упускали случая попеть дифирамбы своей единственной дочери в присутствии Отто и Линды Валлин, и в итоге смогли таки заронить в их головы мысль о том, что неплохо бы их детям породниться.

Прекрасно зная характер сына, Линда понимала, что давить на Даниэля бесполезно: тот поступал всегда так, как лично он считал нужным. И сейчас, когда он твёрдо стоял на ногах и его состояние в любой момент могло перерасти доходы всех старших Валлинов, ему сам чёрт был не брат. Но она всё таки решилась поговорить с Дани.

- Сынок, почему у тебя до сих пор нет невесты?

- Ну ты же знаешь, мама, я всё ещё не достиг осуществления своей Мечты.

- Почему ты думаешь, что жена может тебе в этом помешать?

- Ну вот...То просто невеста, то сразу же жена...Семья — это ответственность. Большая ответственность. Боюсь, я всё ещё не готов её нести.

- Ты знаешь, Дани...Не хотела тебе говорить, но в определённых кругах ходят слухи, что ты...ну, как бы это сказать...в общем, что у тебя нетрадиционная ориентация.

Даниэль расхохотался.

- И на основании чего народ сделал такие выводы?

- С тобой рядом никогда не видят не то, что постоянную девушку — вообще никаких дам.

- А постоянных мужчин со мной рядом при этом кто-нибудь видел?

- Сынок, вот тебе смешно, а нам с отцом очень тревожно… Хотя сейчас, конечно, супер свободные времена...Но если ты действительно равнодушен к женскому полу, ты только скажи...Я...Мы...Мы поймём. Мне просто нужно будет подготовить отца…

- Не нужно никого ни к чему готовить. Со мной всё нормально, мам. То, что я не появляюсь в обществе с женщинами ещё ни о чём не говорит…

- Значит, у тебя кто-то есть?

- Есть. Ты уж извини, что приходится обсуждать с тобой столь интимные подробности. Но ты и без меня знаешь, что мужской организм требует разрядки. Моя знакомая — очень хороший человек. Но, скажем так - я не готов знакомить её со своими родителями. Наши отношения — они действительно существуют только для секса. Мы оба много работаем и даже встречаться почаще не можем себе позволить.

Немного успокоенная услышанным, Линда всё же положила украшенную широким дизайнерским браслетом руку на рукав сыновьего пиджака и сказала:

- Сынок, и всё же — будь добр, оглянись вокруг. Столько интересных девушек нашего круга до сих пор свободны!

- «Нашего круга»? Что за снобизм, мама!

- Знаю, знаю, Дани...Для вас нынче мало что значат классовые сословия, пусть даже и условные...Принцы, вон, на фотомоделях женятся...Но нам с отцом хотелось бы...А, впрочем, нет...Не буду тебя принуждать…

Расстроенное лицо матери тронуло Даниэля до глубины души. Он крепко обнял Линду и умиротворяюще сказал:

- Хорошо, мама, я обязательно присмотрюсь к девушкам нашего круга. Скажи лучше, что тебе подарить на день рождения?

- Ничего мне не нужно, Дани. Ты, главное, приезжай на торжественный обед и помни, что ты мне сейчас пообещал! Кстати, ты помнишь Инес Спарре?

- Дочь Карла, испачкавшую мой рисунок малиной? - Даниэль улыбнулся. - Очень смутно...

- Вот уж не думала, что ты такой злопамятный: малину он помнит, а девчушку позабыл...Между тем, из шаловливой малышки выросла очень даже приятная барышня: элегантная и неглупая.

- Опасная партнёрша. А ну как начнёт давить ягоды на моих проектах?

Мать, с трудом сдерживая смех, отмахнулась от сына:

- Тебе только бы смеяться над серьёзными вещами!

- Я вполне серьёзен. И обязательно присмотрюсь к Инес на ужине в честь твоего юбилея. Договорились? А сейчас мне пора бежать…

- Ну, беги, мой дорогой торопыга…

На следующей неделе об Инес Спарре заговорил уже отец Даниэля, когда они остались наедине после делового обеда.

- У вас что, тайный заговор? - отпив небольшой глоток французского коньяка удивлённо поднял брови сын. - На прошлой неделе мама мне пыталась эту девушку сосватать, теперь ты…

- Да нет у нас никакого заговора. Просто пора тебе жениться, сынок. И если уж тебя устроил участок, проданный Спарре, почему бы тебе не присмотреться к его дочери?

- Присмотрюсь-присмотрюсь...- рассеянно пробормотал Даниэль. Упоминание Бьёркхольмена увело его мысли в сторону строительства нового дома на острове. Имя Инес Спарре совершенно улетучилось из его головы.

Пока он не услышал его снова на торжественном ужине в честь своей матери.