Катана

12

  Девушка чувствовала себя неловко под его изучающим взглядом. Он не был похож на тех мужчин, с которыми ей приходилось встречаться ранее. Их грубые манеры не оставляли сомнений относительно их социальной принадлежности. Георгий не подпадал под сложившиеся у нее представления.    - Что вы так внимательно рассматриваете? - спросила она наконец. - Разве вы никогда не видели девушек?   Еще не закончив фразу, она почувствовала, что сказала глупость.   Он слегка улыбнулся.    - Извините за пристальный взгляд, но меня не покидает мысль, почему такая девушка, как вы...    - Мне хорошо платят, - холодно ответила она. - Я же говорила вам, что хочу иметь "феррари", а это самый быстрый путь заполучить его. - Она сделала еще один глоток. - А как понять вас? Вы ведь не нуждаетесь в деньгах.    - Вы правы, - рассмеялся Георгий. - Но гонок, подобных этой, не так уж много. А жизнь в ожидании их скучна, если у тебя нет никакого занятия.   Он подал знак официанту, и они помолчали, пока тот ставил перед ними новые коктейли.    - Очень жаль, - сказал он, с грустью рассматривая свой стакан. - Мне так хотелось выиграть эту гонку.    - Я понимаю, что вы сейчас чувствуете, - сказала Люся, и лицо ее неожиданно просветлело. - Ничто не может сравниться с этим - скорость, опасность, азарт... Вы ощущаете кипение жизни. Внутри у вас все дрожит, и словно целый мир переворачивается в вашей душе.    - Йес! Именно! - откликнулся Георгий. Нотки почти мальчишеского азарта послышались в его голосе. - Не думал, что кто-то еще чувствует то же самое. Это равносильно ощущению, что вы обладаете всем, чего можно только пожелать в этом мире, - всеми деньгами, всей властью, всеми женщинами...   Люся почти застенчиво смотрела на свой стакан.    - Я не встречала никого, кто мог бы чувствовать нечто подобное.   Георгий протянул руки через столик и положил их на руки девушки. Она ощутила исходившую от них властную силу и посмотрела ему в глаза. Лицо его было напряженным, а глаза сверкали, как у барса, вышедшего на ночную охоту.    - У меня такое чувство, словно я никогда до этого не был с женщиной, - с нежностью сказал он.   Неожиданный страх охватил Люсю. Она испугалась не его, а себя, ибо очень хорошо знала, что может сделать с ней такой мужчина. Она быстро отдернула руки.    - Давайте придерживаться деловых отношений! - сказала она со всей холодностью, на какую была способна. - Мы оба знаем, что не можем ничего от этого выиграть.    - Почему, Люся? - спросил он по-прежнему нежным голосом. - Почему мы должны заниматься только делом?   Глаза Георгия притягивали, как два таинственных магнита, и она чувствовала, что начинает поддаваться их магической силе. Знакомый жар начал возникать в ее пояснице, и знакомая слабость охватывала тело. Почему всегда так происходит? Причем как раз тогда, когда она все продумала.    - Потому, что с вами я обречена на проигрыш, - сказала она с ноткой раздражения в голосе против самой себя. - Я уже встречала таких парней, как вы. Всегда одно и то же. Сначала кажется, что с ним ты можешь дотянуться до звезд. А потом пшик, - щелкнула она пальцами.    - И всегда должно быть так?    - Всегда! - Люся уверенно выдержала его взгляд.    - Вы готовы прожить жизнь, не изведав ее настоящего вкуса из-за страха что-то потерять? - спросил он вкрадчиво.   Люся разозлилась на себя, поскольку он попал в самую точку.    - Что вы хотите от меня, в конце концов? - резко оборвала она. - Неужели вы относитесь к тем, кто хапает все, что попадается им на глаза? Спите с любой женщиной? Вы приехали сюда с женщиной, которая за десять минут устроит вам такой секс, который я не смогу вам дать за десять дней! - Слезы злости появились у нее в глазах, и она вскочила раньше, чем Георгий успел заметить их. - Поэтому, повторяю, давайте придерживаться деловых отношений! До встречи завтра утром на старте! - Резко повернувшись, она направилась к выходу, едва не столкнувшись с Илоной, которая направлялась к их столику.   Илона посмотрела ей вслед и села на освободившееся место.    - Кто это? - Она удивленно взглянула на Георгия.    - Мой механик, - ответил он, глядя, как Люся скрывается за дверью.    - О! - Вскинув брови, Илона повернулась к подошедшему официанту. - Чинзано со льдом, пожалуйста. - Официант отошел. - Твой механик... - повторила она.    - Точно так! - коротко бросил Георгий.    - Знаешь, я случайно услышала несколько ее последних замечаний, - улыбнулась она. - Думаю, твой механик прав.   Георгий не ответил. Официант поставил перед ней бокал с вином и отошел.   Илона с насмешливой улыбкой приподняла бокал, как бы провозглашая тост.    - Все равно я вряд ли смогу встретить тебя в Тушино, как мы планировали. Я подожду тебя здесь, в Хамовниках, - сказала она и отпила из бокала. - Я не русачка и поэтому очень хорошо понимаю такие вещи. Мне кажется, я должна дать вам обоим шанс разобраться в себе и доказать друг другу свою правоту.      Глава 18      После полумрака бара яркий солнечный свет ослепил ее. Она надела солнцезащитные очки и быстро зашагала прочь, внутренне злясь на себя. Заметив, что люди удивленно смотрят на нее, Люся замедлила шаг. Ведь это Москва, и никто здесь так себя не ведет.   Что в ней такого? Почему всегда кончается одним и тем же? Даже когда она была девочкой. Ее подружки готовились к занятиям вместе с ребятами у себя дома, и с ними никогда ничего не случалось. Она вела себя точно так, как они, но с ней до конца вечера всегда что-то происходило.   Когда мальчик уходил, она обычно садилась и долго ругала себя и потом уже больше с ним не встречалась. Но всегда появлялся другой, и все повторялось. Она старалась держать себя в руках. Только учебники. Она даже не подходила к нему близко - садилась по другую сторону стола или в другом углу комнаты, и они задавали друг другу вопросы. Так всегда начинался вечер.   Но задолго до наступления сумерек она чувствовала, как в ней возникает жар, ноги слабеют, и она начинала заикаться. Ей становилось все труднее удерживать свое внимание на занятиях. Она пыталась унять нервное возбуждение, пыталась так настойчиво, что на лице и руках выступал пот. Она ощущала слабый запах своего тела, смешанный с запахом духов.   И тогда это снова случалось. Первые поцелуи... Люся пыталась убедить себя, что на них она и остановится, ничего за ними не последует. Затем неожиданно жар внутри нее перерастал в безумие. Бешено срывались одежды, мешавшие ей, и приходило дикое желание причинить и самой почувствовать боль. Преклонение перед высокомерным мужским началом и стремление подчинить его, с тем чтобы самой управлять его взрывной силой.   Почувствовав головокружение, она бессознательно тряхнула головой и посмотрела на солнце. Оно было еще жарким. Слишком жарким. Надо зайти в дом и посидеть. В тени ей будет лучше. Оглядевшись, Люся поняла, что почти вернулась к гаражу. Это хорошо - она зайдет и еще раз проверит машину. В гоночных машинах есть что-то прохладное и мускулистое, возле них ей всегда становилось легче.   После жары на улице в гараже ощущалась прохлада. Большинство механиков уже ушли. Время было обеденное. Люся направилась вниз, на стоянку. Из своей маленькой конторки вышел Эдуард и окликнул ее.    - Привет, Люся! Она повернулась к нему с улыбкой.    - Привет, Эдуард.    - Вы видели Георгия? - спросил он, подходя к ней поближе. - Он доволен? Люся кивнула.    - Я так вам благодарна, Эдуард!    - Не за что! Я рад услужить вам обоим. - Он испытующе посмотрел на нее. - Интересный мужчина этот князь Закариани, не правда ли?    - Да, - ответила она. - Очень интересный. Но скажите мне, он хороший гонщик?    - Он мог бы быть самым лучшим, но ему кое-чего не хватает, - сказал он, многозначительно посмотрев на нее.      - Не хватает? - Девушка остановилась. - Не понимаю. Чего же ему не хватает?    - Страха, - ответил он. - Гонщик похож на тореадора. Никто из них не становится мастером, пока не испытает страха перед черным быком. Как только они проходят через это, их искусство крепнет. Они не предпринимают глупых, ненужных действий, а просто стремятся победить.   Они остановились перед длинным белым "феррари".    - Красивый автомобиль, - сказал он.    - Лучший в гараже, - заметила Люся, бессознательно поглаживая крыло машины.    - На этот раз я собираюсь поставить свои десять песо на князя, - хитро улыбнулся Эдуард, направляясь со стоянки. - Желаю удачи, Люся.   Девушка смотрела ему вслед, пока он не скрылся за углом. Тогда она открыла дверцу и почувствовала резкий смешанный запах масла, бензина и потертой кожи. Плавно проскользнув за руль, она положила на него руки. В нем угадывалась сила. Чисто мужская сила.   Люся вспомнила, как сидела на коленях у отца, когда он ездил в город по торговым делам. Какой большой она ощущала себя тогда и как махала рукой всем, кто видел, что она сидит за рулем. Даже дядя Степа, толстый гаишник, регулировщик движения на Ломоносовском проспекте, подошел, чтобы спросить, есть ли у нее права. Тогда ей было шесть лет от роду. К десяти годам она уже умела водить машину. Отец разрешил ей ездить по дороге за домом, а мать только качала головой.    - Половину своего времени она проводит совсем не так, как положено девочке. Вечно пропадает в гараже, любуется машинами да еще слушает разговоры этих грубых парней, которые тоже там шатаются.    - А, пусть ходит, мать - обычно миролюбиво говорил отец. - У девочки впереди много времени, чтобы научиться готовить и шить. Да сейчас это не так уж и важно - все продается в банках и замороженных упаковках, а одежда в готовом виде.   В душе он радовался. Ему всегда хотелось иметь сына.   Ездить стало проще, когда ей исполнилось шестнадцать и она получила права. В то время ребята еще не волновали ее так сильно и она не чувствовала необходимости сторониться их. Может быть, потому, что часто принимала участие в гонках за лидером, обычно проводившихся на минской автостраде, где она побеждала.   Люся знала, о чем они думали, когда впервые она присоединилась к ним на собственной скоростной девятке: вот и пожаловала сговорчивая куколка, выискивая под кого бы лечь. Она знала о сплетнях, ходивших о ней в школе. Когда в раздевалке появлялся парень с расцарапанной спиной, другие ребята начинали смеяться и подшучивать над ним. Но это не мешало им гурьбой виться около ее машины, когда она появлялась среди них.   Однажды Дима Лерман, признанный вожак парней, подошел к ее машине своей чванливой и развязной походкой. Склонившись над дверцей с сигаретой, прилипшей к губам, спросил:    - Где тебе удалось хапнуть этот драндулет?    - У деда Панкрата, - ответила она, назвав гараж старика, где все парни подбирали себе бывшие в употреблении автомобили.    - Я не видел там такой, - сказал он, критически осмотрев машину.    - Я на ней кое-что сама переделала, - соврала она. Это было совсем не "кое-что". Она разобрала машину по частям и собрала ее потом своими руками. Это была разбитая девятка с откидным верхом, побывавшая в аварии. Она сняла старый мотор, поставила двигатель от "кадиллака", заменила дифференциал и смазку в подшипниках, усилила тормоза, уменьшила кузов и приладила к нему старую раму "корда". Потом залила в дверцы свинец, чтобы придать машине вес, и выкрасила ее в блестящий серебристо-черный цвет. Все это заняло у нее шесть месяцев.    - Она на ходу? - спросил Дима.    - На ходу.    - Подвинься, - сказал он, открывая дверцу.   Люся не двигалась, продолжая сидеть за рулем.    - Эй, полегче, - сказала она, - никто другой не будет водить ее, пока я не пройду на ней несколько гонок.   Он удивленно уставился на нее.    - Кто, по-твоему, согласится ехать за таким лидером, как ты? Здесь никто не собирается участвовать в гонках с девчонкой!    - Трусите, белые зайцы? - улыбаясь спросила она. Лицо парня вспыхнуло.    - Да нет. Кто слышал, чтобы девчонка была лидером в гонках? Этого просто никогда не было.    - О'кей, - сказала она и завела двигатель. - Я скажу в городе, что вы все перепугались.   Она выбиралась задним ходом на дорогу, когда Дима вновь окликнул ее.    - Эй, подожди минутку. Ты не имеешь права так говорить.    - Разве? Тогда докажи, что это не так!    - О'кей! - сказал он нехотя. - Но потом не ругай меня, если тебе будет больно.   Он подогнал свою машину и поставил ее рядом.    - Поедешь со мной пару километров, - прокричал он, стараясь перекрыть шум мотора. - Затем развернемся, и я пойду сзади, и тогда мы посмотрим, кто из нас белый заяц.   Она кивнула. Парень махнул рукой. Люся отпустила сцепление, и машина рванулась вперед. Она прибавила газу и посмотрела на Диму. Он шел вровень с ней. Она возбужденно рассмеялась и повернула руль в его сторону. Сейчас обе машины разделяло всего несколько сантиметров.   Он жал на акселератор, пытаясь вырваться вперед. Люся открыла воздушную заслонку и, смеясь, тоже увеличила скорость. Он не смог обойти ее даже на пол метра. Она придвинула свою машину еще ближе к нему. Послышался скрежет металла, и он отвернул чуть в сторону, уступая ей дорогу. Его машина неслась наполовину по обочине дороги. Люся надавила на акселератор и ушла вперед так быстро, как будто он стоял на месте. Она уже развернула машину, когда он подъехал и, раздраженно взглянув на нее, резко развернулся.   Люся вновь ждала стартовый сигнал. Когда он прозвучал, она была готова, и ее машина стремительно понеслась по дороге. Опять они мчались рядом друг с другом по самой середине проезжей части. Улыбка не сходила с ее лица. Крепко держа руль, она выжала педаль газа почти до пола. Когда она оглянулась, машина Димы почти упиралась ей в бампер. Улыбка застыла на ее лице. Она не повернет руль. Ни за что!   В самый последний момент она увидела, что он отвернул машину. Промелькнуло его перекошенное от злости бледное лицо. Люся притормозила, наблюдая в зеркале, как парню с трудом удалось справиться с управлением и остановиться. Тогда и она развернулась и подъехала к нему.   Когда он вышел из машины, парни окружили его. Они с любопытством смотрели на почти сорванное левое заднее крыло его машины. А Люся даже не помнила, когда зацепила его сзади.    - Ты сумасшедшая дура! - сказал он, глядя на нее.   Улыбаясь, она пересела на пассажирское место.    - Хочешь попробовать? - спросила она. - По прямой она может давать сто шестьдесять километров в час.   Он обошел вокруг машины и сел за руль. Включил зажигание и плавно тронулся с места. Прошли мгновения, а спидометр уже показывал 120 км в час.   Дима стал ее первым постоянным любовником.   С ним было совсем иначе, чем с другими. Она чувствовала себя спокойнее, более уверенной в себе. Они не сходились для этого, как кошки или собаки. Он относился к ней с уважением, считал равной себе. Тем не менее это не помешало ему сделать ее беременной. В это время она училась в последнем классе школы. Выждав неделю, пошла к нему.    - Мы должны пожениться.    - Почему? - спросил он.    - А ты не догадываешься, глупый?   Он недоуменно посмотрел на нее и начал ругаться.    - Будь прокляты все эти вшивые резинки, которые я купил в аптеках!    - Дело не в резинках, - сказала она, начиная злиться. - В этом виновата твоя чертова штука, которую ты не переставал пихать в меня.    - Мне казалось, что и тебе она нравится. Ведь ты ни разу не сказала "нет"! - Он взглянул на нее. - И потом, откуда я знаю, что это мой ребенок? Я достаточно наслушался историй про тебя.   Какое-то мгновение она удивленно смотрела на Диму, и сразу же все мечты о совместной жизни с ним рухнули, разлетевшись в пух и прах. Он оказался таким же, как все остальные. Она резко развернулась на каблуках и пошла от него прочь.   В следующее воскресенье Люся сняла со своего счета двести долларов и поехала в Химки. Там жил врач, который обслуживал некоторых девчонок. Молча она дождалась, когда разошлись все другие пациентки, и вошла в кабинет. Доктор - толстый, маленький человек с блестящей лысиной - выглядел усталым.    - Раздевайся и подойди сюда. Она повесила платье на стенной крючок и повернулась к нему.    - Снимай все, - уточнил он. Она сняла лифчик и трусики и подошла к нему. Встав из-за стола, он ощупал ее груди, живот и послушал сердце. Он едва доходил ей до плеч. Взяв Люсю за руку, доктор подвел ее к длинному узкому столу.    - Возьмись руками за край стола и наклонись, - сказал он, надевая на правую руку резиновую перчатку. - Глубоко вдохни и медленно выдохни.   Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула открытым ртом, пока доктор что-то делал внутри нее. Закончив, выпрямился и, повернувшись к ней, сказал:    - Полагаю, что около шести недель.    - Да, примерно так, - кивнула Люся. Врач прошел к столу и сел.    - Это будет стоить сто долларов. Она молча подошла к своей сумке, вынула деньги и, пересчитав, положила на стол перед врачом.    - Когда ты хочешь сделать это?    - Прямо сейчас, - ответила она.    - Ты не сможешь остаться здесь, - заметил врач. - С тобой кто-нибудь приехал?   Она отрицательно покачала головой.    - Я с машиной.   Врач с сомнением посмотрел на нее и покачал головой.    - Не беспокойтесь, - сказала Люся. - Домой я доберусь нормально.   Врач смахнул сто долларов в ящик стола, подошел к стерилизатору и, взяв шприц, набрал в него какую-то жидкость.    - Что это такое? - спросила она, впервые испытывая некоторый страх.    - Пенициллин, - улыбнулся врач. - Благодари Бога за него. Он убьет всех микробов, кроме одного, который забрался к тебе внутрь.   Врач действовал расторопно, быстро и со знанием дела. Через двадцать минут все было кончено. Он помог Люсе сойти со стола и одеться и дал ей с собой несколько таблеток в небольшом пакете, на котором не было никаких надписей.    - Большие таблетки - пенициллин, - объяснил он. - Принимай по одной таблетке через каждые четыре часа в течение двух дней. Маленькие - болеутоляющие. Их принимай через каждые два часа по одной таблетке, после того как вернешься домой. Ложись сразу в постель и побудь дома хотя бы пару дней. Не пугайся, если будет кровотечение. Это нормально. Но если после первого дня почувствуешь, что теряешь слишком много крови, не дури и вызови своего врача. Если мать будет спрашивать что-нибудь, скажешь, что у тебя сильные месячные. Все запомнила?   Люся кивнула.    - Ну тогда все в порядке, - мягко сказал врач. - Можешь идти. Прямо домой и в постель. Через час у тебя начнутся такие боли, что ты пожалеешь, что родилась на свет.   Он вернулся за стол. Когда Люся подходила к двери, она обернулась.    - Спасибо, доктор.    - Все в порядке. - Он взглянул на нее. - Но теперь будь поосторожней, я не хотел бы видеть тебя здесь снова.   80 километров до своего дома она покрыла менее чем за полчаса. Когда ставила машину перед домом, почувствовала легкое головокружение и слабость. Поднялась сразу наверх в свою комнату и была рада, что никого не оказалось дома. Быстро проглотила по одной таблетке и скрючилась под простынями, чувствуя подступающую боль.   Неделю спустя, когда Люся выводила свою машину со стоянки за супермаркетом, к ней подошел Дима и положил руки на дверцу.    - Я много думал, - начал он с той мужской самоуверенностью, которая так раздражала ее, - мы можем пожениться.    - Вали отсюда, козел! - бросила она холодно и рванула машину со стоянки с такой скоростью, что чуть не оторвала ему руку.   Ко времени поступления в колледж она уже приобрела известность на местном уровне. Каждую неделю Люся участвовала в гонках на стандартных машинах на разных треках. Она регулярно выигрывала гонки и стала любимицей местных жителей. Люди начали с гордостью говорить о маленькой девушке, побеждающей на треке даже профессиональных гонщиков.   Во время первых летних каникул в колледже она вышла замуж. Разумеется, муж был гонщиком. Рост - 2.20, курчавые черные волосы, смеющиеся карие глаза и слава лучшего гонщика. Родом он был из Киева и в разговоре немного растягивал слова.    - Думаю, мы отлично подходим друг другу, крошка, - сказал он, глядя на нее сверху вниз. - Кроме того, мы с тобой лучшие на дорогах.    - Ты что же, хочешь жениться на мне? - спросила она, чувствуя, как внутри нее возникает жар.    - Полагаю, что да, - сказал он. - Именно это я и имел в виду.   Ее родители были против. Они хотели, чтобы Люся закончила колледж и стала учительницей. У нее еще масса времени для того, чтобы выйти замуж. И потом, что за жизнь она будет вести, мотаясь по всей стране, по всем этим маленьким дешевым автомобильным трекам?   Последний довод был совершенно неубедительным для Люси, поскольку именно о такой жизни она мечтала. Только за баранкой автомобиля, когда все становились равными, она чувствовала, что живет по-настоящему. Кроме того, как ни странно, они хорошо зарабатывали на гонках. В течение года ей удалось доложить в банк почти пятнадцать тысяч долларов.   А потом пришла полиция и арестовала ее мужа за многоженство: у него оказалось еще три жены, ни с одной из которых он не удосужился развестись. Спустя две недели после того, как его посадили в тюрьму. Люся обнаружила, что забеременела. На этот раз она родила. Родила мальчика.   Она отвезла его домой и оставила с родителями. Себе купила билет на самолет в Европу и приобрела "феррари". Во Франции Люся приняла участие в гонках для женщин и победила. Приз не был очень большим, но у нее был "феррари" и две тысячи долларов в банке. Она распрощалась с дешевыми треками и с этого момента участвовала только в крупных гонках.   В Монако она встретила ирландца. Он хорошо водил машину и много смеялся. У него был только один недостаток: он участвовал в азартных играх. Но когда она смотрела на него, в ней всегда просыпалось желание. Она не стала выходить за него замуж, хотя вполне могла это сделать. Они ездили по свету вдвоем, участвовали в бешеных гонках в каждой стране, и он всегда оказывался в проигрыше.   Это случилось в Мексике год назад, как раз перед гонками. Ирландец пришел к ней. Впервые она увидела страх в его глазах.    - Это профессиональные игроки, моя дорогая, - сказал он. - Они убьют меня, если я не заплачу им, - признался он и разразился слезами.    - Сколько? - спросила она. Он поднял голову, и в его глазах, как у побитого щенка, блеснула надежда.    - Десять тысяч долларов, - сообщил он.    - У меня четыре тысячи в банке, - сказала она. - Шесть тысяч я могу получить за свой автомобиль.   Он схватил ее руку и стал с благодарностью целовать.    - Я верну тебе деньги, - клялся он, - все до единого цента.   На следующий день он пришел в банк вместе с ней и ждал, пока она получит деньги. Люся отдала их ему, и они договорились встретиться в отеле за обедом. Она его больше никогда не видела. К десяти часам вечера гараж облетела весть, что ирландец сбежал с женой другого гонщика.   Люся проиграла гонки, и банк забрал ее автомобиль. Она сидела в номере отеля, раздумывая, где бы достать деньги для оплаты счета, когда раздался неожиданный стук в дверь. Она подошла к двери и открыла ее. Перед ней стоял с иголочки одетый мужчина со странно знакомым лицом.    - Госпожа Николаева? - спросил он. Она кивнула.    - Могу я войти?   Она отступила, пропуская его, и закрыла за ним дверь. Он повернулся к ней лицом.    - Я ваш давний поклонник, - сказал он. - Видел вас на многих гонках - в Италии, Франции, России. Я также слышал, что у вас небольшие проблемы. Я бы хотел помочь вам.   Люся распахнула дверь.    - Убирайтесь!   Он улыбнулся и поднял руку.    - Не стоит так торопиться. Это совсем не то, о чем вы подумали. Вы водите гоночные машины. А я владелец одной из них. Хочу, чтобы вы на ней приняли участие в гонках.    - А где машина? - спросила она, закрывая дверь.    - В Акапулько, - ответил он. - Гонки пойдут оттуда в Калифорнию. Я оплачу все ваши счета здесь и дам вам тысячу долларов, когда вы доставите машину в гараж после окончания гонок. Если завоюете какой - либо приз,    он - ваш.    - Что скрывается за вашим предложением? - спросила она. - Машина до предела будет забита наркотиками?   Мужчина вновь улыбнулся.    - Все, что от вас требуется, это вести машину. За это вам платят. - Он вытащил тонкую турецкую сигару и прикурил. - Сверх этого вам не следует ничего знать.   Люся в раздумье взглянула на него. Она стояла перед дилеммой: принять его предложение либо запросить телеграфом денег у родителей. Вряд ли они отказали бы, однако, если она примет их деньги, ей придется вернуться домой. И тогда у нее не останется шансов приобрести новую машину - для этого никогда не будет достаточно денег.    - Я согласна, - сказала Люся.    - Хорошо, - улыбнулся мужчина. - Когда завтра утром вы спуститесь вниз, то у дежурного портье вас будет ждать денежный чек.   Дав еще кое-какие инструкции, мужчина ушел, прежде чем она успела спросить его имя.   Только на следующий день, уже на борту самолета, Люся вспомнила - она видела его в Риме в каком-то ресторане. Кто-то, указывая на него, сказал:    - Вон Гурам Чанчанашвили, один из трех отцов мафии. Его выслали из Грузии, России и США, но это его, по-видимому, не остановило. Он разъезжает повсюду.   На следующий год она виделась с ним шесть раз. И каждый раз ей приходилось выполнять для него какое-то поручение. Она была бы дурой, если бы не поняла, что стала связной мафии. А дурой она не была. Каждый раз на ее счете в банке появлялась новая тысяча долларов. Теперь там было восемь тысяч. Еще пять - и она сможет купить новый "феррари".   К настоящему времени они с Гурамом были практически старыми друзьями. Люся читала в газетах достаточно много, чтобы понимать, что она способствует приближению гибели разных людей, но это не очень ее волновало. Она видела слишком много мужчин, погибших в гонках на головокружительных поворотах, в перевертывающихся и взрывающихся машинах. Каждый должен когда-то умереть. Вам предоставляется такой шанс, когда вы садитесь за руль.