C того злопамятного дня, когда Алла в ярости покинула звукозаписывающую студию, поставив Герцеву жесткий ультиматум, Вениамин с ней так и не виделся. Несколько раз он пробовал связаться с Аллой по телефону, но ответом на все его попытки были неизменно длинные гудки в трубке. Герцев приуныл. Нельзя сказать, что дни и ночи напролет он только о ней и думал, но, как теперь выяснилось, за короткий срок она сумела так привязать к себе Герцева, что его мысли, словно намагниченные, сами собой то и дело возвращались к ее образу. Желание видеть и обладать ею день ото дня превращались в навязчивую идею, постепенно трансформирующуюся в стойкий азарт охотника, который после долгих усилий наконец-то выследил дичь и теперь ни за что на свете не откажется от своего главного приза: собственно самой дичи
