Монотонные, однообразные будни потекли, смываясь из памяти к ночи. Асами приходила под вечер, тихо здоровалась, садилась ужинать, а потом ложилась на диван. Изаму же всё больше чувствовал себя чужим в доме, который так толком и не смог стать его. По ночам слушал, как она плачет, поначалу вставал, подходил к двери: выйти, утешить, сделать хоть что-то! Но всякий раз останавливался. Утыкался лбом в дерево и просто слушал. Неслышно водил по сплетению реек рукой, ощущая себя ненужным.
— Ты похожа на собственную тень. — Цубаки со вздохом опустилась на скамейку рядом с Асами. На земле плясали солнечные зайчики, пробиваясь сквозь резную кленовую листву, в небе носились ласточки, оглашая воздух звонкими криками. На заднем дворе больницы как всегда было шумно: кто-то бежал в подсобку, кто-то катил
