Карета мерно покачивалась, изредка подпрыгивая на ухабах проселочной дороги, пока мы пересекали бескрайние золотые поля Яви. С каждой пройденной верстой пейзаж за окном менялся, словно кто-то невидимый перелистывал страницы книги времен года. Холодная молодая весна с ее робкими почками осталась позади, уступив место зрелому, пышному цветению. Воздух, густой и сладкий, наполнял легкие ароматом нагретой солнцем хвои, свежескошенной травы и дикого меда. Я щурилась, отвыкшие от такого обилия света глаза слезились от ярких красок: изумрудная зелень лугов, аквамариновая синева неба, алые маки, разбросанные по обочинам как брызги вина. После монохромной унылости Пустоши это буйство жизни било в глаза, кружило голову, словно крепкий напиток. Казалось, даже кожа, привыкшая к колючему ветру и пеплу,
