Дневник коллектора

1

Биографию детей «девяностых» можно по праву считать биографией нашей страны. Разваленный Союз уже никто не восстановит, но и изначально теория коммунизма была нереальной, поэтому посыпать голову пеплом не стоит. Все что сгорело можно восстановить и восстанавливать это будут Фениксы, рожденные в этом пепле.

- Бей его! – кричали одноклассники, и он бил.

Здесь не будет медленного кадра, в котором голос рассказчика поясняет: «Нет. Я не тот чувак, который наносит удар. Я тот, которого бьют». В конкретной схватке тринадцатилетний юноша, превративший лицо одноклассника в кровавое месиво и есть один из наших главных героев.

«Если тебя ударили раз – ударь дважды», - поговаривал отец.

Так уж получилось, что кроме отца у него никого было. Возможно, приступы агрессии были именно из-за этого. Отсутствие материнской любви, женской заботы, делали его характер с рождения стальным. Как поговаривают психологи, фундамент личности закладывается в детстве. Поэтому чтобы изменить себя, если ты был воспитан и обучен по одному принципу, нужно быть сильным человеком, дабы сменить свое мировоззрение и пойти наперекор своему воспитанию.

Мирон пока не был из этой серии. Он шел по строго установленным принципам и правилам. Чтобы быть сильнее нужно бить, и он бил. Сначала в школе. Затем на секции кикбоксинга, расположенного недалеко от его дома. Звук снарядных перчаток об кожаную грушу эхом из детства отдавался до сих пор. А затем и на родном дворе. Может быть, для вас будет новостью, но разделения города на криминальные районы актуально до сих пор. По крайней мере, я точно могу утверждать за тот город, где и происходили развития наших событий – в городе Ульяновске.

Крепкий светловолосый парень с голубыми глазами в жаркое летнее утро был на пути в соседний район. Вряд ли он будет вспоминать этот случай, записывая сочинение «Как провел лето», но эта картина была одна из сотен доказательств того, что может быть, если у молодежи много свободного времени. Нацепив кассетный плеер, он шел, одним ухом слушая своего спутника, другим его любимую группу «Сектор газа»:

«Мне на днях исполнилось шестнадцать лет,Захотел я двухколёсный драндулет.

Я к батяне подошёл, сказал - купи,

Мне на Яву ты кусочек накопи.

Мой папаша был хронический алкаш,

Но на счастье на него напала блаж,

Он в квартире все бутылки пособрал

И на пару тысяч он посуды сдал.

Яву, Яву взял я на халяву.

Яву, Яву взял я на халяву…»

- Еще год и конец школе? – улыбка от этих мыслей всплыла на лице его ровесника.

- Куда двинешь, Саня? – покручивая бейсбольную биту, спросил Мирон.

- Пока не знаю. От армии отмазался. Наверное, на завод пойду. Достало уже дома сидеть. А ты что?

- В универ поступлю.

Саша посмотрел на своего спутника: накаченный парень шестнадцати лет, в черных спортивных штанах и белой майке-борцовке, обритый на лысо, по бегающим глазам можно было предположить, что такое способен на все, переступи ему дорогу.

- Ты себя со стороны видел? – усмехнулся тот на заявление собеседника. – Тебе только свастики на лице не хватает для полного счастья.

- Пока надо бабло поднимать, а к следующему году волосы отрастут.

Среди двухэтажных однообразных домов нагнетающего желтого цвета они остановились у здания с вишневой дверью. Около дома располагалась серебристая ВАЗ-2109. Взглянув на автомобиль, Мирон спросил:

- Она?

- Да. Номера эти.

- Тогда за дело.

С этими словами двое подростков начали молотить машину бейсбольными битами, разбивая стекла, снося боковые зеркала, портя боковые двери, крышу и капот. Саша ловким движением раскрыл нож-бабочку и спустил все четыре колеса. Сигнализация ревела до тех пор, пока Мирон не добрался до салона машины и с корнем не выдернул всю систему безопасности. Однако никто из постояльцев дома даже не думал выйти и остановить взбунтовавшихся подростков. На автомобиле не было живого места. Видя, что хозяин авто чуть приоткрыл занавески, Мирон бросил:

- Долг платежом красен, урод!

А из плеера все бомбила песня «Сектора газа»:

«Как-то пьяный возвращался я домой,Гнал на всю катушку мотоцикл свой.Было весело, я громко песни пел,И на пень трухлявый спьяну налетел. В тривелюшки всё погнулось колесо,Метров пять я носом пропахал песок.Я к утру домой обломки принесу,Был я с Явой, а теперь я отсосу.  Ява, Ява, пососи, раззява.Ява, Ява, пососи, раззява. Хай». 

Возвращаясь обратно на район, дорогу им преградил бело-синий «УАЗ» патрульно-постовой службы:

- Откуда идете, молодежь? – спросил пожилой полицейский с густыми усами.

- Бейсбол играли, не видите что-ли? – от сказанных слов подростки расхохотались и прошли дальше.

Подходя уже к просторам родного района, Мирон спросил:

- Когда он бабки перечислит?

- Я ему фотку скинул тачки этого урода. Сейчас жду ответа.

- Если через пять минут не отпишет, напиши, что мы и с его «Бэхой» тоже самое сделаем, - только Мирон закончил реплику, как пришло смс.

- О! Нормально. Пишет, чтобы сейчас к нему зашли за лавандосами.

- Тогда вечером отдашь. Пока домой нужно заскочить.

- Бывай, брат. Увидимся.

Зайдя в двухкомнатную квартиру, Мирон сразу же направился в свою комнату. Все стены были вывешены плакатами Константина Дзю, Федора Емельяненко, Александра Карелина, Мухаммеда Али, Рокки Бальбоа. Как он обожал серию фильмов про итальянского боксера. Он даже прочитал историю его создания. Поразительно, что некоторые фильмы делались годами с массой вложенного бюджета и не добивались успеха. А первая серия «Рокки» был снята за месяц, а сценарий писался три дня. В дальнейшем весь цикл получил два «Оскара» и неимоверное множество влюбленных поклонников в бокс по всему миру. Среди которых был и Мирон.

Посмотрев на другую стену, его взгляду предстали личные награды. Лучший рассказчик класса, этой награды он был удостоен еще в третьем классе, второе место в олимпиаде по истории, отличник основной школы, благодарность от директора, 1 место Засвияжского района по кикбоксингу в возрасте от 12 до 15 лет, 1 место по Поволжью в возрасте от 16 до 17 лет.

- Что дальше? – спросил он себя, смотря на географию своих побед, но отнюдь не довольный подобным раскладом.

- Ты ел что-нибудь сегодня? – вопрос из-за спины прозвучал неожиданно.

- Пап, а ты что дома делаешь? – вопросом на вопрос ответил сын.

- На заводе заказов нет, поэтому распустили на внеплановый отпуск. Только спецов оставили. Тебе бы в университет надо после школы. Видишь – специалистов оставляют, а простых рабочих выгоняют.

- Я поступлю, - спокойно, но в тоже время твердо ответил Мирон.

- Там деньги нужны. Но я уже договорился – мне кредит одобрили. Вот думаю на твое обучение взять.

- Может сначала в армию сходить, а потом заочка и диплом.

- Нет, - хриплым голосом отрезал отец. – За год ты все забудешь. Я уже советовался и с учителями, и с директором, - тяжело вздохнув, он зашел в комнату сына и уселся на кровати. Это был разваливающийся мужчина в годах. Причем таким его сделали ни алкоголь, ни сигареты, так как он всегда был против того и другого. Таким он стал от жизни. Смерть жены во время родов расставила все приоритеты в жизни. Даже не нужно было ломать голову над целью. Ею был его сын, который уже возмужал, был полон сил, энергии и амбиций. Но весь этот поток энергии нужно было направить в нужное русло.

– Мирон… Мне тебя то всегда хвалят, то всегда ругают. Зачем ты сына Долматов избил?

- Да, как-то слово за слова и понеслось. Да это наши пацанские проблемы – не парься, пап.

- Это я тебя научил. Моя вина. Потому что сам всю жизнь, как волк провел. То в детдоме, то в Афгане, то сейчас. Как видишь, толку от этого мало. У меня каждый день, как под копирку. С утра встал, помылся, поел, сел на трамвай и до завода. Там на охране пропускаешь одних и тех же, будь они неладны. Потом обед, потом опять эти же машины, этот же шлагбаум, эти же люди. Потом опять трамвай, ужин, телевизор и спать… Я не хочу, чтобы ты сжигал свою жизнь вот так. Поэтому дружи с людьми и уважай их. Может этот Долматов когда-нибудь тебе пригодится. Может пойдешь к его отцу на мебельную фабрику работать.

- Папа, я тебя понял. Обещаю, больше кулаками махать не буду, - с видом только бы закончить разговор, произнес Мирон.

- Своди Лену в кафе. Сейчас денег дам, - мужчина было уже встал и направился за кошельком, как сын его остановил.

- Папа, я с Леной уже на той неделе расстался, а деньги у меня есть.

- Откуда? - удивился тот.

- Я у частника работаю в Новом городе, - уклончиво ответил сын. – Там за три часа работы пятьсот рублей дают, - посмотрев на уже стареющего отца, он добавил. – Пап, не дрейфь – прорвемся.

Следующий год пролетел, как казалось Мирону быстрее остальных. На своем накаченном плече он пронес первоклассницу, которая, улыбаясь, трясла большой металлический звонок. Были спеты все те же нестареющие песни про школу, покатились родительские слезы, сказаны напутствующие слова учителей и, конечно же, выпускной бал в строгих костюмах и бальных платьях.

- Почему решили поступать именно в наш университет?

- Потому что он лучший в городе, - сказал Мирон на вопрос декана.

-                   Нам нужны золотые медалисты, но конкурс слишком высок на бюджетное место. Понимаете? Такое часто бывает, что кто-то не совсем успешно сдает экзамен и еще на один год отсрочивает свое обучение. А вы сами знаете, что за год теряется порядка 30% знаний, тем более, если вас отправят в армию…

Мирону вспомнились слова отца, и он подумал: «А не вы ли, господин декан, консультировали моего отца о платном обучении?»

Недвусмысленные намеки декана на взятку, Мирон прервал:

- Я все понимаю, но денег в моей семье нет. Меня только отец воспитывает, который работает охранником на КПП завода «УАЗа». Знаете, не особо прибыльное место.

Декан возмутился:

- Я ни в коем случае ни на что не намекаю! Просто привожу статистику…

- Вы знаете, меня жизнь научила думать рано. Я в принципе знаю, что в вашем факультете все хорошо со знаниями, тут все круто и так далее, - тут Мирон взглянул на витрину шкафа, где были выложены спортивные трофеи.

Подойдя к стеклу, он насчитал четыре кубка

– Я кандидат в мастера спорта по кикбоксингу. Ни сегодня – завтра получу «мастера». Выступаю за наш регион. Соответственно всеми своими титулами и наградами могу наполнить вот этот шкаф. Мне диплом, а вам помимо крутого наименования экономико-математический факультет, еще и статус, как самого спортивного. Как такой расклад?

После этого разговора прошло пять лет, и вот он с красным дипломом в руках снова на перепутье: в армию или не в армию.

- Да, какая армия? – говорили однокурсники. – Голову там отобьют и все.

- Решать тебе, - говорили другие.

- Это тоже своего рода школа, сынок, - ответил отец. – Но все они правы – выбирать тебе.

И он выбрал. Еще через год он вернулся с шевроном белой пантеры на плече и с черным крестом на груди за участие в учениях на Северном Кавказе. Казалось все войны выиграны, все пути, которые он проходил пройдены, причем с трофеями. И опять все тот же вопрос:

- А что дальше?