Мне не нравился план Чезаре и Вуда. Он был слишком аккуратным, слишком выверенным, слишком... мужским. В нём не было ни одной искорки риска, на который я бы решилась. А потому — он был провален с самого начала. Но чтобы они вдвоем решили, что я капитулировала, мне пришлось натянуть маску. Маску послушной, молчаливой девочки. Такой, какой я точно не была.
Чезаре стоял в нескольких шагах, слегка облокотившись на барную стойку, и смотрел на меня, как на бесноватую. Его карие глаза, всегда такие спокойные и холодные, будто бы дрожали сейчас от нетерпения. Или злости. Или тревоги — чего он, разумеется, никогда не признает.
— Будь, пожалуйста, послабее. Будь, пожалуйста, — произнёс он одними губами. Ни звука, только движение губ. Но я читала их, как читала бы страницы знакомой книги.
Он проси
