Экзамен для волка

7. Курица

Две пары глаз уставились на Катю. Она не шелохнулась и тогда ей просто всучили курью ножку в руку. Вряд ли громила догадывался, что Лаптева мяса не ела уже очень давно. Денег едва хватало на пропитание. Она не шиковала, а выживала.

Для них это просто курица, а для Кати другой уровень жизни, который она не могла себе позволить после пожара, который оставил её без мамы и дома. Об отчиме, как не прискорбно, она не жалела. Гнида редкостный был.

Застыв с куриной ножкой, вручённой ей с барского плеча, Катя унеслась в прошлое. Она вспомнила своё безрадостное детство, полное лишений. Выбор матери, надеющейся замужеством улучшить их жизнь. Постоянные придирки чужого мужчины, в котором, тогда ещё девочка, не видела авторитета.

Чем старше становилась Лаптева, тем сильнее портились отношения в семье. Мать валила всё на неё, не замечая особого интереса отчима к дочери. Мерзкий человек! Девушка содрогнулась, когда её коснулись чужие руки. Она едва сдержала вскрик, который так и застрял в горле.

— Катюш, всё будет хорошо, слышишь? — Совсем рядом раздался голос Гордея. Он чуть сжал её плечо и девушка сморгнула слёзы, взявшиеся из ниоткуда.

— Я... Ой. Что-то я так глубоко задумалась.

— Это ничего. — Сказал Стёпа и выскользнул из купе, оставляя взрослых наедине.

— Вы наверное меня совсем дурой считаете. Плакать из-за курицы... — Шмыгнула носом девушка.

— Мы же оба понимаем, что это не из-за неё. У всех есть прошлое, страхи за будущее. Это нормально. Мы живые и нам бывает страшно и больно. Но успокойся, Катюша, от меня ты не увидишь зла. — И Латпева хотела бы поверить оборотню, только нет у него причин заботиться о ней. Чужая ему. С чего вдруг такая щедрость? — Ты поешь. Тебе надо. Вон, глаза одни остались. — Вышел из купе Гордей.

Когда двое вернулись в купе, девушка так и не притронулась к еде. Она пошла смыть слёзы. В зеркале отражалось бледное худое лицо. Катя очень давно не плакала. Нужно было как-то держаться и не раскисать. Сама себе опора. Но с появлением оборотней словно плотину прорвало.

— Да успокойся ты уже, размазня! — Отругала себя Екатерина. — Нашла время расклеиваться!

Гордей ждал её на подходе к купе. Девушка несмело встретилась с ним взглядом. Чего тут сторожит её? Не доверяет? А с чего бы ему ей верить? Лаптева остановилась в паре шагов и вздёрнула подбородок.

— Думали с поезда сигану?

— Нет. Хочется верить, ты девушка разумная. — Криво улыбнулся мужчина. — Я приглашаю тебя в вагон-ресторан.

— Зачем? Не нужно.

— Мне лучше знать, что нужно, а что нет. Отказы не принимаются. — Сделал шаг ей навстречу оборотень.

— А Стёпка, как же?

— В купе посидит. Сам так решил. — Сказал Гордей и Катя совсем растерялась.

— Так не пойдёт! Или все, или никто. Да и ни к чему лишние траты. — Искала причину отказать девушка.

— Екатерина! Если не пойдёшь сама, украду. Поедешь вверх тормашками на моём вместительном плече.

— Но Стёпа...

— Он взрослый мальчик и найдёт чем себя занять. Можешь попытаться позвать его с нами, но я знаю ответ. Откажется. — Заверил Гордей и блондинка не стала проверять его честность.

Вскоре двое сидели за столиком. Катя чувствовала себя не в своей тарелке.Мужчина напротив внимателен и молчалив. Он не лез с расспросами. Заказал обед на двоих. Предложил вина, но Лаптева отказалась. Не настоял. Хотя и привёл довод, что глоток вина согреет изнутри и снимет тревожность. Но нет, так нет.

В отсутствии диалога своя прелесть. Многое замечаешь, когда тишина не разбавлена пустой болтовнёй. Катя обратила внимание на крупные руки оборотня. Красивые, мужские пальцы буквально приворожили её. Да и в целом, Гордей создавал впечатление сильного человека... оборотня. За таким, как за каменной стеной наверное или наоборот. Хотя, по Стёпке не скажешь, что батя его обижает. Сын искренне уважает отца.

— Спрашивай, Котёнок.У нас с тобой много всего впереди. Задавай свои каверзные вопросы. — Поглядел мужчина пристально, но по-доброму.

— Вы зачем меня так назвали?! — Опешила она от ласкового обращения.

— Захотел. Тебя хочется оберегать, как маленького котёнка, который промок под дождём и негде ему укрыться. — Гордей протянул ладонь, видимо, ожидая ответного жеста.

— Простите, но вам не кажется, что перебарщиваете? Вы поэтому оставили сына в купе? — Поднялась девушка, собираясь уйти.

— Не надумывай. Я всего лишь хотел согреть твои руки. Ты замёрзла. Пальцы вон посинели. Чувствуешь разницу температур? — Обхватил её лапку своими большими ладонями и Катя осознала как продрогла. — Присядь.

Лаптева не встала в позу и послушалась. Она вдруг вспомнила как выглядит и чуть было не расхохоталась. Подумала, он её клеит. Но сама мысль о таком смешна. Мужчина видный, а Катя одета бедненько. Такие как Гордей, наверняка, привычны к ухоженным барышням, знающим себе цену. И как-то осознание этого её немного расслабило. Не хватало только, чтобы какой-то оборотень запал на неё для полного «счастья»!

— Мне бы хотелось, чтобы мы перешли на «ты». Путь у нас неблизкий. И потом, разница в возрасте у нас не такая и большая. — Выдернул её из противоречивых мыслей Гордей.

— Можно. Но тогда, я хочу знать конечную точку пути. Это честно, разве нет?