Поломанный

2.

2.

Текст песни Мельница. Дорога сна.

Налей еще вина, мой венценосный брат,

Смотри - восходит полная луна

В бокале плещет влага хмельного серебра,

Один глоток - и нам пора

Умчаться в вихре по Дороге Сна

По Дороге Сна - пришпорь коня, здесь трава сверкнула сталью,

Кровью - алый цвет на конце клинка

Это для тебя и для меня - два клинка для тех, что стали

Призраками ветра на века.

Так выпьем же еще - есть время до утра,

А впереди дорога так длинна

Ты мой бессмертный брат, а я тебе сестра,

И ветер свеж, и ночь темна,

И нами выбран путь - Дорога Сна

По Дороге Сна - тихий звон подков, лег плащом туман на плечи,

Стал короной иней на челе

Острием дождя, тенью облаков - стали мы с тобою легче,

Чем перо у сокола в крыле

Так выпьем же еще, мой молодой король,

Лихая доля нам отведена

Не счастье, не любовь, не жалость и не боль -

Одна луна, метель одна,

И вьется впереди Дорога Сна

По Дороге Сна - мимо мира людей, что нам до Адама и Евы,

Что нам до того, как живет земля?

Только никогда, мой брат-чародей, ты не найдешь себе королеву,

А я не найду себе короля

И чтоб забыть, что кровь моя здесь холоднее льда,

Прошу тебя - налей еще вина

Смотри - на дне мерцает прощальная звезда

Я осушу бокал до дна

И с легким сердцем - по Дороге Сна

Текст песни Монеточка – гори гори гори

Увы, статистика не врет

Анкеты и кадастры

Плохие цифры, трудный год

Но я пою напрасно

Я на фольгу меняю ткань

На вебку клею пластырь

Куда ни плюнь, куда ни глянь

Сплошное государство

Седое в джинсах от кутюр

Абсурд, карикатура

Смешно… в стране мультикультур

Закончилась культура

И свет погас, и гроб готов

И мне клауд-грустно

В стране есенинских стихов

Закончилось искусство

Теперь зола лежит одна

Как ни вороши, ни ищи — ни души

Гори гори, моя страна

Не туши, ой, не туши, не туши

Рояльчик в парке городском

Расстроен очень-очень

И кто-то страшный жмет на нем

"Бемоль" чернее ночи

И в черном худи бродит там

Провинциальный Бэнкси

Баллоном строчки по углам

Слова из этой песни

Чернеет рэп столичных тус

И северных окраин

И в черной рясе я молюсь

И слышит Бог мой "аmen"

И видит Бог блестящий крест

Но, знаю, не поможет

Ведь слишком мало белых мест

На моей черной коже

Теперь зола лежит одна

Как ни вороши, ни ищи — ни души

Гори гори, моя страна

Не туши, ой, не туши, не туши

Теперь зола лежит одна

Как ни вороши, ни ищи — ни души

Гори гори, моя страна

Не туши, ой, не туши, не туши

- Все. Время, - машинально кручу я на запястье ремешок часов, - мне еще троих проинтервьюировать надо. Рада была пообщаться, - почти что не лгу я. Об этом парне я поняла мало, если бы не эти метания с выяснением кто здесь главный и поиски стульев, можно было бы и больше. Кто он? Что хочет от жизни? От телевизионного проекта? Понятно действительно мало, но все же то, что он не пустышка, стало понятно еще тогда, когда за своей неземной красой он заметил поврежденное колено девушки журналиста. Не буду анализировать, в каких интересах он так пристально осматривал мои голые ноги, возможно, это профессиональное. - Отлично, - парень ловко поднимается с пола, словно отряхивая с трико невидимые соринки, - через пару часов концерт, останешься посмотреть? Для начала начинаю злиться. Больше того, хочу его удушить. С четырнадцати я не смотрела ни одно танцевальное шоу. Строгий запрет родителей, да и очень дорогой психолог постарался. И поделом мне, какие я тогда закатывала нервные срывы многочасовой продолжительности. - Не думаю, что стоит, - максимальное спокойствие. Нейтральные нотки в голосе, по моей собственной оценке, делают из меня отличную актрису. - Брось, - похлопывает меня по плечу, - будет интересно. Признавайся, тебе же хочется?! Не сомневаюсь в том что хочется. Сейчас рядом нет не родителей, ни психолога, никто не возведет запрет. А чего мне стоит просто сделать вид, что это моя работа и остаться краем глаза посмотреть, что собой представляет уровень современных танцоров? Господи, да мы с ними начинали в одно время, а то и многие из них моложе меня лет на десять. Старушка Ада. Бессонной ночи? Так не впервой же. Именно этого мне будет стоить мое любопытство. - Я подумаю, - заправляю выбившуюся прядь волос за ухо, и когда я успела так растрепаться? - пригласи Никиту Огурцова, пожалуйста. Не понимаю, что такого сказала, но настроение парня заметно переменилось с разбитного веселого, на крайне недовольное. - Буду рад тебя видеть, принцесса журналист - пожимает мою руку, - приятно было пообщаться, - смотрит на мое колено и валяющиеся рядом туфли, - береги себя. Не перегружай. Второй парень, чье интервью я должна сегодня взять, оказывается много моложе и общительнее нахала Максимова. Высокий, спортивный, так весело и непринужденно рассказывает о себе и о шоу. - Пришел за победой? - Разумеется. - Кого назовешь своим главным соперником? - Макса Максимова. - На что потратите выигранные деньги? - Саморазвитие. Четко, без малейшего лукавого промедления, словно ребенок, который еще не научился врать ну или замалчивать факты. - Удачи, на шоу. Парень искренне улыбается мне. - Останетесь посмотреть? У меня начинает гудеть голова и давить на психику стены зала. Мне плохо здесь, я хочу на свежий воздух, где тебя не ограничивают коридоры бесконечных зеркал. Королевство кривых для меня зеркал. Мне здесь не место. - Да. Ради статьи, - нагло вру. Не участнику. Себе. В перерыве пью ужасный выделки кофе из автомата, перемешивая в нем сахар пластмассовой короткой ложечкой. Гадкий вкус, но со своим предназначением справляется, бодрит. - Гадость редкостная, - шутит подошедший хареограф. А ведь мы знакомы. Правда, знакомы, примерно мой ровесник мы занимались когда-то в одних и тех же залах. Да вот только от той девушки пушинки не осталось ничего и не удивительно, что и жизнь та буквально растворилась, вместе со всем кругом друзей, знакомых и связей. Я сознательно, с особым садизмом, не отвечала на звонки, игнорировала переписку, не выходила долгие месяцы из дома. - Без него никак, - тяну губы в улыбке, продолжая стучать ложечкой по пластику, - вы набрали отличных ребят, - не лукавлю. Пока я записывала интервью, краем глаза замечала ход тренировки. Опять же. Исключительно для статьи. - Да, в наши времена все было по-другому, Ад. Почти давлюсь кипятком. Жидкость попадает противоходом в нос и я закашливаюсь. - Удивлена, что помню? Сложно забыть человека с именем Аделина, - лукаво ухмыляется Мишель Санин, - какими силами тебя сюда затащили? Решила тряхнуть стариной? Молча, хлопаю себя по пухлой папке зажатой подмышкой. Типа этот жест может все объяснить. - Работа. Журналистом стала. После травмы пришлось думать, с чем жизнь связать, - звучит как жалкое оправдание. Хотя в начале, терпя боль и напряжение, я мечтала вести спортивные обзоры, но потом, услышав диагноз равный приговору, перечеркнула все, что могло связать меня со спортом. Вычеркнуть. Как будто ничего и не было. - Смотрела шоу? Разговаривает со мной так, словно и не было пятнадцати лет затишья. Будто мы все еще подростки с костлявым косточками, стучащими о паркет. Мы были на равных. Я много с кем из выбившихся в лидеры спортсменов была в свое время на равных. Время, которое ушло. - Нет. Думаю сегодня остаться. И вновь эти его причудливые головные уборы немыслимой конструкции. Меня затягивает в мир, из которого я едва выбралась живой. Не стоило даже начинать! - Ладно, я побежал. Молодец что осталась, задержись после концерта, еще поболтаем. Хочу его обнять, но сил в себе не нахожу, к тому же из-за плеча старого друга вижу как собираются у гримерок ребята и четко ловлю на себе взгляд Макса. Парень изучает нас внимательно. А где была его школа? Ведь мы практически ровесники, а я его совершенно не помню. - Миш? - У? - швыряет использованный стаканчик в урну и оправляет полы пиджака в блестках. Ему всегда нравилось эпатировать публику. И не важно, это два человека в зале, или две тысячи два, на соревнованиях. - На кого делаешь ставки? Улыбается. Как же, так он мне и раскрыл все карты. Ловя этот взгляд, киваю ему в ответ, мол, поняла, сама все узнаю после концерта. Лидер, он всегда очевиден. Да, этот человек может волей случая и не выиграть, но его совершенно точно запомнят. - Удачи, - кидаю напоследок и прохожу по лесенке в зрительный зал. Здесь пока еще светло, но нет сомнения, постановщики концерта мастера своего дела, даже днем аудитория кажется волшебной. Мне разрешают занять любое место в первом ряду. 13, мило выбираю я свой номер для последнего чемпионата и зло, бросив сумку, приземляюсь на место. На несколько десятков минут ухожу в транс, пропуская, как стекаются зрители в зал, как машет мне рукой Миша, представляя меня, другим членам жури, как наставники отдают последние советы участникам. Не пропускаю лишь похабную улыбку Макса со сцены. Злит! - Я рад, - читаю по его губам. Качаю головой давая понять, чтобы не отвлекался. Потеря контроля в движении, дорогого стоит. Дергаюсь как на иголках и все же не выдерживая, подхожу ближе. Мне нужно видеть паркет, потрогать его пальцами, топнуть ногой, вдохнуть носом поднимающуюся пыль. - Максим? Парень реагирует мгновенно. - Что? Люди вокруг тщательно следят за нашим коротким диалогом. На кой черт я это делаю? Могу оправдаться тем, что я всего лишь, хорошо выполняю свою работу. Правда ли это? Разумеется, нет. Папка с блокнотом и ручкой для интервью, так и осталась валяться на зрительском месте под номером тринадцать. - Колено мое видел? Никогда не отвлекайся ни на что на паркете! Ни на камеры, ни на них, - я веду рукой в сторону толпы ребят, - поломаешься, - шепчу еще тише и, увидев отклик в его глазах, возвращаюсь на свое тринадцатое место. Соревнования? Кто все это придумал? Выдыхаю, слыша первые звуки гудения включившихся камер. Знакомые мурашки по всему телу - один…два…три, мотор!

Текст песни группы Мельница. Ушба.

Солнце, скажи, зачем мне свет - ушел мой милый вчера. Молчи, бубенец резной луны в моих зеленых лугах. Ах, позвала его вверх с собою женщина из серебра Одним кивком головы о двух расписных рогах. Верни мне душу мою, о душа двурогой горы! Какая жертва мила твоей короне вершин? Я дам быка, чьи рога изогнуты и остры, Как серп, которым снимаешь ты жатву наших мужчин. Горе-гора, солнце-луна, милый ушел вчера. Будет жена из серебра, изогнута и остра. Я все пряла, я не спала, я коротала ночь до утра, Ты тоже пряха, горе-гора, я буду тебе сестра. Я все пряла, я не спала за прялкой с вечера до утра; Стригли овец небесных в тишине два лезвия ледяных. Клочья на черном гребне скал - ты тоже пряха, гора? Сшила бы платье ему, чтоб не мерз в объятьях твоих. А если я не дождусь и умру до срока, гора, Стану я ангелом тьмы да под серебристым крылом, Льдистым изгибом пера тебе я буду сестра, И вечно стоять смогу я за правым его плечом. Дам я быка, золотые рога, поступь его тверда. Что мне рука вместо крыла из голубого льда? По вечерам в небе одна нежные ты облака ткала, Горе-гора, солнце-луна, милый ушел вчера.