Вода продолжала литься, обволакивая их теплой пеленой, когда Аяз осторожно притянул Миру к себе. Ее тело, такое хрупкое и податливое, мягко устроилось у него на коленях, спина к его груди. Он чувствовал каждый ее вдох, каждое дрожание — будто держал в руках птицу, которая вот-вот могла улететь. Прошептал, едва шевеля шубами у ее уха:
— Дыши... просто дыши...
И она задышала. Сначала рвано, жадно, как будто глотая воздух после долгого удушья. Его руки непроизвольно сжали ее чуть сильнее — от несказанного облегчения. Она здесь. Она возвращалась.
Но затем — поворот головы. Их взгляды столкнулись. В ее синих глазах мелькнуло что-то дикое, испуганное, и он понял. Осмыслил, что секунда покоя может рассыпаться в прах. У него голос треснул от страха.
— Не уходи...
Он осторожно скользнул пал
