Даниэла.
Сказать, что эти полтора месяца были адом — ничего не сказать. Леон совсем пропал, а потом вышли новости, что он погиб при пожаре. Тогда я практически умерла вместе с ним. Укатила в наркологический диспансер на пару недель, а когда вернулась, узнала от Бориса, что он жив, и это была просто инсценировка. Меня охватила ненависть к нему, к жизни, ко всему.
Отец продолжал пить, затяжно, потому что, как и говорил Шрамов, его не пускали ни в одно имеющееся в городе казино. Не знаю, что наплёл Леон, но это сработало. Правда, хорошо это, или плохо, я не знаю.
Я вернулась на работу в кейтеринг, но теперь сопровождала исключительно только вип-вечера. Люся почему-то решила, что я достойна повышения. Но и это не радовало. Я приходила домой уставшая, убитая, а там хаос. Пьяный отец, перегар
