За следующие полчаса Ева поняла две вещи: первая, ей ни в коем случае нельзя оставаться с Шоном наедине, причем «наедине» не в смысле приватно, а даже в относительном тет-а-тет; второе, что она не ошиблась, сказав, что Натан испытывает к ней симпатию. Он практически не отходил от нее, что автоматически решало первую проблему: на людях Шон ненавидел Еву исключительно молча.
— Держи, — Натан подал ей тарелочку с кусочком шоколадного торта. — Как ты просила: побольше мусса, поменьше мастики.
— Спасибо, — улыбнулась Ева, облизнув ложечку. Вкусно! Она стрельнула глазами в брата своего заклятого клиента-жениха и призадумалась. Натан определенно испытывал к ней симпатию, но как-то без искры что ли. Да и она сама, чувствуя к нему искреннее расположение, понимала, что не смогла бы лечь с ним в по
