Мой самый лучший (враг) друг

Глава 15

Есения

Алексис с большим энтузиазмом подошла к предложению Сонечки. Она занялась подготовкой номера и теперь к учебе и работе добавились репетиции.

В зале репетировали песенные номера, я иду в раздевалку. У нас нет разделения на женские и мужские, поэтому ищу где не занято.

Бросаю свой рюкзак на лавку, переодеваюсь в спортивные легинсы и майку. Надеваю мягкие кроссовки.

- Ты что тут делаешь? – слышу за спиной голос Романова.

Поворачиваюсь и вижу Доминика, только вышедшего из душа, вокруг бедер обмотано полотенце и все. На этом одежда заканчивается. Босиком и только в полотенце. Опасное положение вещей. Вот же черт дернул сюда зайти.

- Переодевалась, очевидно же.

Доминик подходит ко мне впритык, волосы мокрые взъерошенные, на мускулистой груди видны капельки воды. Стоит, смотрит сверху вниз, и грудная клетка резко вздымается.

- Отойди.

- Ты по мужским раздевалкам начала шастать? – злится Романов.

Смотрю на него с вызовом. Вот уж пристал словно банный лист, устала я от его ненависти. Но ничего не поделать.

- С какого перепуга ты решил, что это мужская? У нас тут все общее, — огрызаюсь я.

- Пятнадцать минут назад тут была толпа мужиков в голом виде. Башкой нужно думать.

Я закатываю глаза. А вот и рыцарь подоспел. Он либо рыцарь, либо маньяк, что издевается.

- А сейчас остался только ты. Да и какая тебе разница? Это мое дело, — безынтересным тоном отвечаю я.

- Стерва, — сквозь зубы шипит Доминик, — Сучка богатенькая.

- Только узнал? Романов заканчивай цепляться, я же говорила твои слова пролетают мимо.

Только Романов не успокаивается и не отходит, наоборот хватает меня своими медвежьими лапищами и притягивает к себе.

- Лапы свои убери, — рычу я, стараясь, скинуть его руки, только эту гору мне не сдвинуть.

- А то что? Есенька мы одни, я же говорил, нечего шастать по мужским раздевалкам, — Романов наклоняется к моей шее, его горячее дыхание обжигает в животе закрутило, стараюсь сбросить с себя это состояние, — Иначе будь готова к такому обращение.

Я моментально закипаю и отвешиваю громкую пощечину этому переростку. Романов смотрит на меня словно зверь разъярённый, лицо непроницаемая ледяная гримаса.

- Зря, — злобно шепчет Романов, одной рукой сильнее стискивает меня, другой хватает сзади за шею и прижимается к моим губам. Раздвигает языком мои губы и встречается с моим языком начиная кружить.

Хочется раствориться в этих ощущениях, просто обнять его и зарыть этот топор войны. Но я понимаю, что уже ничего не вернуть. Все изменилось. Его ненависть слишком сильная, а месть изощренная. Он слишком долго портил мне жизнь, я его тоже не хочу прощать. Стараюсь вырваться из его хватки, отворачиваю лицо, но он лишь сильнее держит меня за шею.

Замахиваюсь и отвешиваю еще одну громкую пощечину, чтобы его отрезвить. Романов останавливается, смотрит на меня со злостью, даже с отвращением. Он больше не тронет меня, вижу в его глазах это.

Я толкаю его в сторону, он делает шаг назад, отворачиваюсь, хватаю рюкзак, закидываю в него свою юбку, рубашку и туфли лодочки, тянусь к телефону и вижу этот долбанный чехол, в котором телефон и моментально появляется желание разбить его о стенку.

- Это что? – слышу грозный голос за спиной.

- Оставь меня в покое, — говорю я, закидывая телефон подальше в вещи. Хоть бы он не заметил.

Только Романов не собирался оставлять меня в покое. Он просто вырвал мой рюкзак из рук и начал копаться в нем. Глаза злющие.

- Дом, а ну отдай, — теперь я хватаю его за руки.

Романов отвернулся спиной перекрывая мне рюкзак, обхожу его и стараюсь вырвать свой рюкзак из его рук.

- Сенечка, это мой телефон? - спросил Доминик наконец-то достав телефон и помахав им мне перед лицом.

Стою краснею, понимая, что он заметил. Стараюсь сделать лицо максимально скучающим. Но саму трясет всю. Это тот самый телефон, который он мне подарил. Чехол все тот же что он заказал для меня. Черный, с матовой надписью, что не заметишь сразу: “Ну вырасти, ты уже”. Это его подарок, который всегда для меня был символом нашей дружбы и наших совместных ночевок. Таких подарков у меня дома, две коробки.

- Это мой телефон. Твой в своих карманах ищи, — огрызаюсь я.

- Это тот, что Я тебе дарил? - спросил он.

- Хочешь забрать, свой подарок? Да вперед, – срываюсь я.

- Хочу понять. Какого черта происходит? Ты уехала на три сраных года, даже не попрощавшись. Ты не писала мне, удалила все страницы, заблокировала почту и сменила номер телефона. Ты забила на нашу дружбу и при этом ты до сих пор ходишь с МОИМ подарком и спишь в МОИХ майках. Да я копался в твоем шкафу и к Кэт подкатил именно для этого. Что ты такое? Что заставило тебя забыть меня? Что в Англии такого? Что там за х**н у тебя появился? Какой он? Неужели настолько лучше меня? Почему ты просто променяла все, что у нас было? Какого хрена ты вернулась? Мучить меня решила? Я подыхаю, когда ты рядом! Понимаешь? Легче сдохнуть чем видеть тебя! Что за жених мать его? Неужели настолько хорош? Или он уже муж? Что ты такое?

Его слова били меня словно пощечины, а он не останавливался и продолжал задавать вопросы. Я выхватила свой рюкзак и телефон из его рук. По щекам текли слезы. Я устала врать, устала бороться с ним, устала от его ненависти, от его издевательств. Да я обещала молчать, но больше не могу, просто не могу. Меня прорвало словно плотину. Начинаю колотить Доминика по голой груди кулачками.

- Да не было никакой Англии! Школа в деревне! Роман Абрамов банкрот, вот и вся правда. Ты это хотел узнать? Абрамов банкрот! Какой блин жених, мне было шестнадцать. Какой же ты идиот. У тебя мозга как у колибри, неужели в это можно поверить? О нет, не буду оскорблять птиц! Ты рыбка Дори из мультфильма, хотя даже она намного умнее. Ты поверил в эту ерунду! Как можно быть настолько недалеким? Дом ты реально олень. Которому втюхали сказку про Англию, а ты повелся. Еще и жизнь мне испоганил. Ты подыхаешь? Я видеть тебя не могу. Я помню совершенно другого человека.

Доминик стоит молчит, словно не верит моим словам, стараясь переварить мои слова. Просто молчит и терпит мои слова и удары по груди.

- Почему ты не пришла?

- Пришла. Еще как пришла, но знаешь, как все изменилось? Я стала словно прокаженная. Изгой в одну секунду. И нет я не наркоманка, ни маргинал, но все видят во мне именно такую. Как идиотка письмо тебе написала, — за последние слова я сразу себя отругала, ну зачем сказала. Хотя и так слишком много разболтала.

- Не было ничего, — тихо говорит Дом.

Ну вот, вот он и ответ. Вот она правда жизни и для него я стала прокаженной. Он хотел знать ответы, но получив затих. Легко общаться с наследницей денежного Абрамова, сложно с Есенией из деревни.

- Твои не дураки знали, что ты как сраный рыцарь бросишься решать мои проблемы. Отцу нужно было пустить слух, что мы за границей. Твоему отцу нужно было закончить нашу дружбу. Мы слишком далеко зашли. Вот и все. Просто договоренность двух бизнесменов и все. И мы же оба понимаем, что это и правда конец.

Я схватила рюкзак и убежала из раздевалки. Больше с Романовым мне обсуждать нечего. Все папины друзья бросили его узнав о проблемах, так же как и родственники испарились, с Романовым так же я не самый выгодный друг. Я очень невыгодный знакомый. А вдруг проблемы моего отца перекинутся на других. Такое бывает один бизнес влетел, берутся за ближайших знакомых, друзей и родственников. И Доминик своей реакцией это подтвердил. Зато теперь я могу жить спокойно. Я не говорила ему о проблемах отца и не пыталась связаться с ним только потому что боялась, боялась, что он тоже отвернется от меня. Так и произошло. Больно, но нужно оставить воспоминания в прошлом.