Спаси меня от себя

Глава 2

Квартира, которую уже несколько лет снимала Вилена, довольно сильно отличалась от остальных квартир в доме и на их фоне выделялась своей невзрачностью и неким незавершенным видом. При одном только взгляде на совершенно голые стены с обычной белой штукатуркой, которая местами выглядела неровной и пошарканной, можно было с уверенностью сказать, что человек, живущий в этой квартире, совсем недавно начал ремонт. А если учитывать скудное количество мебели, ограниченное только предметами крайней необходимости, можно было также предположить, что человек совсем недавно переехал и только начал обустраивать свое жилище, поэтому еще не успел купить дополнительные стулья и предметы для дальнейшего комфортного проживания.

Алябьев Константин именно об этом и подумал, когда нагло прошел в чужую квартиру и внимательно осмотрелся по сторонам, стараясь не упустить из виду какие-нибудь интересные детали, ведь порой именно жилище человека могло сказать о нем больше, чем сам человек. Вот только упускать было нечего. Абсолютно. Такие пустые, безжизненные квартиры бывали только у тех людей, которые покупали новую квартиру, начинали самостоятельно делать в ней ремонт, а после затягивали его на целый год, продолжая жить в своем старом доме. В таких квартирах обычно присутствовала какая-то частичка от хозяев в виде пустых банок из-под кофе, одиноких средств личной гигиены и других вещей, которыми можно было воспользоваться при внезапной ночевке. Подобная пустота присутствовала только в квартирах, где редко кто-либо жил либо и вовсе не использовалась.

С жилищем Вилены была совершенно иная ситуация. Девушка снимала эту квартиру уже два года и, если судить по отчетам Лавинии Порфирьевны, никогда не выезжала на некоторое время и не оставляла помещение пустовать. Соседи же любезно предоставили Константину информацию о том, что девушка из данной квартиры практически не выходила из нее, все время сидела дома и регулярно несколько раз в месяц впускала к себе одного и тоже парня с большими пакетами. Он долго не находился у нее, иногда мог провести несколько часов, а иногда заходил всего на пару минут. Соседи не знали, кто этот человек, но по содержимому пакетов видели в них лишь заботливо упакованные контейнеры с едой и другие продукты, которые сразу наталкивали на мысли о том, что этот парень приходит только принести продукты. Не более. А по манере общения с Виленой невозможно было назвать их возлюбленными. Они были либо друзьями, либо родственниками. Большего никто из соседей о них не мог сказать. Особенно о самой Вилене.

Эта девушка была настоящей загадкой для всех жильцов дома. Никто не знал, чем она занимается в своей квартире, раз проводит в ней так много времени и не ходит на работу. Не могли даже предположить, по какой причине она намеренно замуровывает себя в четырех стенах, отказываясь как-то контактировать с соседями и другими людьми, получает некую доставку продуктов и лишь в редкие случаи выходит вынести мусор и самостоятельно сходить в магазин за необходимыми вещами. Никто из соседей не мог с ней полноценно поговорить. Вилена все время вежливо уходила от разговора, не позволяя узнать о себе хотя бы возраст. Единственный человек в доме, который знал о девушке больше информации, чем все остальные жильцы, – домовладелица Лавиния. Вот только спрашивать у нее что-то о других жильцах никто не решался, ведь старушка уважала доверенные ей чужие секреты и личное пространство других людей, поэтому никогда не создавала и не собирала сплетни о ком-то. Она всегда порицала людей, которые занимались подобным, и начинала относиться к ним немного иначе, холодно и отстраненно.

Жильцы не хотели намеренно портить о себе мнение из-за глупого любопытства, поэтому оставались в неведение насчет личности Раевской Вилены и искренне надеялись на то, что она не занимается плохими вещами. Никто не хотел жить рядом с преступником, ведь у многих были маленькие дети, которые могли стать потенциальной жертвой или же подвергнуться плохому влиянию. В неких целей безопасности соседи старались предупредить своих детей никогда не ходить в квартиру Вилены и не пересекаться с ней на всякий случай. Вдруг она, действительно, занимается чем-то незаконным.

Вот только единственная незаконная вещь, которую она совершала регулярно, – нелицензионное скачивание фильмов и просмотр сериалов на пиратских сайтах. В других областях Вилена никогда не переступала закон, являлась настоящим законопослушным гражданином, который чтил законы страны и жил тихой, спокойно жизнью.

Единственные законы, которые девушка нарушала на постоянной основе, были смертные грехи. Вилена являлась настоящей преступницей, из раза в раз все больше закапывая себя в яму уныния, зависти и гнева на саму себя и свою никчемную жизнь. ранее девушка поддавалась тщеславию, но уже успела поплатиться за него тем, что сейчас превратилась в некое подобие ожившей куклы с все еще пустым, безжизненным взглядом и полним отсутствием целей на дальнейшую жизнь. Отчасти она сама была виновата, что жила подобным образом и даже не пыталась выбраться из данного положения. У нее не было на то сил и какой-либо мотивации, а стараться для самой себя она явно не собиралась. Вилена не любила себя настолько, чтобы совершать подобные поступки ради собственного благополучия. Для нее лучше продолжить барахтаться в яме самобичевания, уныния и мрака, чем пытаться тянуться к свету. Она боялась рано или поздно вновь обжечься об него и снова оказаться на самом дне уже давно знакомой ямы.

В остальном Раевская Вилена была совершенно безобидной, особенно благодаря своей тяге отталкивать от себя всех людей, желающих стать ближе к ней или хотя бы войти в круг знакомых. Она отталкивала от себя всех людей, целенаправленно выбирая полное одиночество, но почему-то все же продолжала впускать в свою жизнь друга, который регулярно приносил ей заботливо приготовленную их общим другом еду. Пожалуй, эти люди являлись неким исключением, хоть и могли в любой момент поддаться желанию девушки окончательно обособиться от общества, но эти люди никогда бы не совершили подобного. Они слишком много времени знали Вилену, по своей значимости вставали наравне с семьей, поэтому даже не думали бросать ее из-за каких-то желаний, являющихся продуктом нескольких больших неудач в прошлом, а после глубоким унынием. Это явно не могло служить весим основанием для прекращения долгой и крепкой дружбы, к тому же они знали, что рано или поздно Вилена вновь вернется к обычной жизни. Сама или под влиянием кого-нибудь, – она сделает это, поскольку хоть и имела некие предрасположенности к подобной жизни, но явно по своей натуре не могла долго существовать в такой атмосфере.

То, что она провела в полном одиночестве и мраке целых два года, лишь отчаянное желание пожалеть себя и в то же время отдохнуть от той полностью распланированной до минут жизни, где время на себя и отдых не существовало. Вилена больше желала отдохнуть от прежней жизни, нежели переживала свой провал, который полностью порушил ее карьеру пианиста, любимую больше отцом, чем самой Виленой. Девушка в некоторой степени была заложником чужой мечты, имея все же некую связь с музыкой, но явно не в том направлении, навязываемым ей отцом. Поскольку она не имела возможности в своей семье выбирать свою жизнь, она жила по чужим указам всю свою сознательную жизнь, успев привыкнуть к ней и даже перенять все желания и мечты отца, словно они являлись ее целями. Когда же их настал провал, она переживала его так, словно все ее настоящие мечты были разбиты, хоть этого на самом деле не было. Разбиты были чужие мечты, но явно не ее, поскольку невозможно разбить то, чего изначально не существовало.

Так что то, как она жила сейчас, – происходило вследствие резкого изменения всей жизни Вилены. Привыкшая быть чужой марионеткой, она не могла свыкнуться с мыслью, что теперь вольна выбирать свою жизнь, поэтому продолжала вести жизнь безвольной куклой, чей Кукловод внезапно решил освободить всех своих подопечных, в тайной надежде вновь вернуться к прошлой жизни. Вилена являлась тем выпавшим из привычной жизни человеком, который боялся попробовать новую жизнь и оставался на неком промежутке между прошлым и будущим, называемым мертвой точкой, боясь сдвинуться хоть на миллиметр вперед. Страх мешал ей открыть новые горизонты к счастью, а девушка, подчиняясь ему, добровольно отнимала у себя же счастливую, наполненную эмоциями и событиями жизнь. Поэтому жизнь отшельника полностью была ее решением

Так что в собственной безрадостной, мрачной жизни виновата только сама Вилена. Отчасти она даже понимала это, но все равно ничего не предпринимала для решения данной проблемы. Ей было страшно пробовать на вкус новую жизнь.

Дополнительные предметы, которые могли превратить ее квартиру в комфортное место, тоже являлись неким маленьким шагом на пути к новой жизни, поэтому девушка невольно оставляла квартиру в первоначальном виде. К тому же состояние пустоты и некой разрухи в полной мере отражали внутреннее, душевное состояние Вилены, которое так же, как и сама квартира, нуждались в дополнениях и изменениях.

Квартира девушки, действительно, словно имела некую связь с ее душевным состоянием. Помимо общего состояния мрака и разрухи, Вилену преследовало острое желание поддерживать идеальную чистоту в доме. Она больше трех раз в неделю так тщательно убиралась в своих скромных апартаментах, словно вместе с пылью старалась убрать из своей жизни все душевные переживания, свести все к первозданному виду, когда ни одна мрачная мысль или губительные эмоции не очерняли ее существование, превращая в некое подобие жизни.

Всему виной являлась не тяга к идеальной чистоте, а нервы, стресс и явная затянувшаяся депрессия. Вилена, действительно, неосознанно вместе с мусором пыталась убрать из своей жизни мрачные мысли, которые приводили ее к глубокой яме самобичевания, уныния и желания раствориться в воздухе, подобно пару. Уборка занимала ее, отвлекала от этих ужасных мыслей и в некотором роде на короткий срок заполняла разъедающую грудную клетку пустоту. Раньше подобное спокойствие, отвлечение приносила ей игра на пианино, но по иронии судьбы именно оно и стало причиной того, почему девушка оказалась в данном положении.

Дело, когда-то спасающее Вилену от мыслей о строгом, эгоистичном отце и жестоком мире, в одно мгновение стало персональной гильотиной. Только являлось ли это дело действительно любимым для Вилены, а не навязанным отцом? Ведь ее никто не спрашивал, хотела ли она посвятить все свое детство и молодость игре на пианино. В одно мгновение еще в раннем детском возрасте ее однажды посадили за блестящее пианино рядом с преподавателем и приказали слушаться его без какого-либо согласования с самой девочкой. Она даже не успела сказать, что хотела заниматься чем-то другим, как ей вручили ноты и представили перед милой женщиной среднего возраста. Девочке ничего не оставалось, кроме как послушаться родителей и сделать то, что ее просили – играть на пианино и покорно слушаться своего преподавателя.

Так пролетали целые годы. Вилена продолжала играть на пианино и покорно слушаться своего преподавателя, уже начиная считать, что именно так и выглядела ее мечта – быть связанной с пианино, иметь карьеру блестящего пианиста. За неимением выбора попробовать что-то другое, она даже не замечала того, что стала заложником чужой мечты, стала настоящей марионеткой в руках собственного отца, который когда-то потерпел крах в карьере пианиста и обещал сделать из своего ребенка настоящего гения в данной области. Вилена принимала, как должное свое занятие и действительно начинала путать чужую мечту со своей. А мечта, как оказалось после, у нее все же была.