Элемент Инурия. Освобождение.

глава 4

Так что давайте не будем усложнять, прошу за мной.

Я бы с удовольствием попробовала сбежать, при условии что это сделали бы и Стиг, и Ману. Но куда? Стена высокая, просто так не забраться, еще этот ультразвук…

Я сделала шаг вперед, Ману стоял неподвижно, я сказала:

- Идем, пока у нас не выхода…

Это «пока» мне самой придало уверенность. В конце концов может ничего страшного не случится. Лишь бы их не убили. Хотя не могу сказать, что думала лучше Операция чем смерть. Для Ману это все равно что умереть.

Я оглянулась, чтобы посмотреть на Ирду. Было неприятно, что я так ошиблась в Тео, но его мы почти не знали. Но Ирда… Она стояла и смотрела на стену.

- Ирда, - позвала я ее.

Он услышала, дернулась, но лица ко мне не повернула.

- Не допусти, чтобы все стало как раньше, я знаю, что ты тоже хочешь перемен.

Он молчала.

- Я не злюсь на тебя, - добавила я. Это было правдой. Наверное, я ее понимала. Ее так воспитывали, с детства, она давно знала, что станет Избранным сотрудникам Общества, и шла к этому. Сложно когда рушится просто твой мир, а сейчас у нее был выбор – та мечта, о которой говорили и прививали любовь к ней с детства, и какие-то друзья, спонтанно вошедшие в жизнь. Я ей не завидовала. Это очень тяжелый груз.

Мы летели долго, я ожидала от НОК и Лабораторий какого-то мрачного места вроде подземелий старого Мира. Но в Новом мире такого быть не могло. Мы остановились и вышли у высокого здания, такого же бело-стеклянного, как и все в этом городе. Разве что стояло оно в стороне от основного скопления строений.

Нигде на наших домах не было надписей, как в Старом Мире. В этом не было нужды. Каждый Разумный знал куда ему идти на работу и домой. А больше ничего и не требовалось. Никаких кафе, банков, кинотеатров, которые я видела в роликах о прошлой жизни. Это было настолько диковинным, что я всегда пересматривала видео, где были запечатлены неоновые вывески, плакаты, улочки с кучей названий над дверями заведений.

Мы прошли к главному входу, окруженные всеми сотрудниками НОК, было даже смешно, будто нам есть куда бежать.

На Челере мы поднялись до верхних этажей. Это были Лаборатории. Повсюду сновали ученые, лаборанты, толкали перед собой специальные подставки, плывущие будто в воздухе, заставленные приборами с какими-то веществами. На нас поначалу никто не обращал внимания. Затем я услышала, как кто-то сказал «Инурия Кан» и все начали пялиться.

- Черт, - выдал Стиг, - кажется ты местная звезда. Знаешь, я не завидую твой популярности, быть знаменитой лабораторной крысой сомнительное удовольствие…

Я усмехнулась и ответила:

- Ты хороший друг, Стиг, а главное искренний…

- Да, детка, я такой…

Меня это расслабило. Стиг, то как на меня пялились. Не было страшно. Было интересно: и что дальше? И еще мелькнула мысль, но если я уже здесь и меня по-хорошему не отпустят, то наверное мне все расскажут? Где и как они выращивают фрукты? Как давно земля перестала быть радиоактивной? И еще миллион вопросов.

Зато Ману напоминал дикое животное перед броском, шел и озирался по сторонам, готовый в любой момент накинуться на любого подошедшего.

- Ману, - я взяла его за руку, - не надо, успокойся, слышишь?

Он посмотрел на меня и судорожно сжал мою ладонь.

- Я думаю, - начал он осипшим голосом, - не нужно было тогда плавать на остров, не нужно…

- Прекрати! – я дернула его руку, - Ты же сам говорил, что не хочешь так жить…Ману, лучше здесь и сейчас, чем потом на Операцию…

- Я также думаю, но я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось,- сказал он сорвавшимся голосом.

- Прекрати, мы не знаем, что здесь будет.

- Явно ничего хорошего, - сказал он.

Как бы это ни звучало странно, но нас разместили в комнаты, подобные тем, что были в Доме Знаний. Отличие было в том, что стена ведущая в коридор была прозрачной, ну, понятно, чтобы мы были как на ладони. Меня разместили напротив Стига и Ману, чему я была очень рада, видела их и знала, что с ними все хорошо. Пришли девушки, явно Разумные, было понятно по их слегка заторможенным движениями, принесли униформу, штаны, футболку и обувь белого цвета, показали где душевая и сказали, что мы можем помыться перед тем, как принесут поесть.

Вряд ли нас стали бы кормить перед тем, как у***ь, это радовало.

Я сходила в душ очень быстро. Когда вышла, Ману сидел на своей кровати. Влажные вьющиеся волосы падали на его лоб, он смотрел на меня. Я улыбнулась. Стиг вышел из душа пританцовывая и что-то напевая, чем вызвал мой смех.

Вернулись разумные с ужином. Те же брикеты, что и в Доме Знаний. Я огляделась в поисках установленных Венаторов, явно они тут были, но не знаю где. Поэтому я просто громко сказала:

- Могли бы и клубнику принести, сами-то наверное это не едите, - я ткнула пальцем в серый брикет. На самом деле есть хотелось очень, так что я умяла все за пару минут и запила водой. Через время свет стал приглушенным, что видимо означало, нам пора спать. Я легла и смотрела на Ману и Стига. А они на меня. Не помню, как уснула.

- Элемент Кан, - я открыла глаза и резко села, надо мной стояла вечерошняя Разумная, - умывайтесь и завтракайте, вас ждут.

Я обернулась, чтобы посмотреть на парней. Все хорошо. Они проснулись только что, как и я. Мы быстро умылись, позавтракали и началось ожидание. У меня вспотели ладони тряслись руки. Я боялась. Они наверняка это знали. И от этого еще больше, чем когда-либо, не хотелось показывать свой страх.

Они пришли. Как ни странно, не было сотрудников НОК, видимо решили, что бежать мы не будем, а может просто за нами наблюдали и пока не видели необходимости в охране.

Врачи в лабораторных костюмах выпустили нас из комнат и сказали идти за ними. Мы пошли следом.

- Как спалось? – спросил Стиг, с интересом разглядывая все вокруг.

- Ты как в музее, - улыбнулась я.

- Ты что, здесь гораздо интереснее, и в музей могут пойти все, а здесь бывают лишь самые почетные Элементы!

Я хихикнула, даже Ману слегка улыбнулся. Я взяла его за руку, он хотела выдернуть, я вопросительно посмотрела на него.

- Не хочу, чтобы они видели, как я…, - он снова насупился, - они могут воспользоваться тем, как я отношусь к тебе…

- Ману, они итак это знаю, прекрати, - сказала я и крепче сжала его пальцы. Больше он их не вынимал из моей ладони.

- Прошу сюда, - нас завели в какой-то зал. Здесь был большой стол, установленный полукругом, за которым сидели ученые. Для нас были подготовлены эргокресла, установленные прямо перед всеми этими людьми. Кажется, предстояла беседа, а не опыты. Стало легче.

Мы молча сели. Все разговоры смолкли. Я с интересом разглядывала лица этих людей. Их взгляд…они не были прооперированы. Совершенно точно. Наверное, быть ученым-тормозом после Операции невозможно. Наш Идеальный Мир оказывался все гнилее и гнилее.

- Шайлоум, - поздоровалась я и тут же спросила, - а кому еще не делают Операцию? Ученым, сотрудникам НОК, девицам, обслуживающим вечерник…это все? Или есть еще кто-то? И мне интересно, а по какому принципу идет отбор, кому быть тупым роботом, а кто будет жить как человек?

Пока я говорила, почувствовала, как от гнева у меня затряслись руки, я вцепилась в ручки кресла, на котором сидела.

- Тише, - скала Ману, накрывая своей ладонью мою.

Но, кажется, моя речь привела ученых в неописуемый восторг. Они переглядывались, улыбались и шушукались.

- Так мне кто-нибудь ответит? – снова громко спросила я.

Мужчина с седой бородой, что было очень поразительно, ибо у Разумных не было усов или бороды, поднялся со своего места, обошел стол и пожал мне руку.

- Приятно познакомиться лично, Инурия Кан, - также он пожал руки Ману и Стигу.

- Лютер Барлоу, - представился он и сказал, - я отвечу на все ваши вопросы, а вы на мои. Думаю, теперь скрывать нам нечего?

Это был вопрос, от которого я думаю, зависело многое. В том числе и наши жизни. Я кивнула. Ману и Стиг тоже.

Ученый с седой бородой нажал что-то на стеклопланшете, что взял со стола, и переда нами возникла голографическое изображение маленького Элемента в колбе с жидкостью.

- Вы знаете, как развиваются Элементы, вам это рассказывали и не раз, и водили в Лаборатории, чтобы показывать.

Мы внимательно слушали, стояла тишина, остальные с интересом смотрели на нашу реакцию.

- Но много лет назад случилось нечто, что повергло нас в шок. У нескольких Элементов в головном мозге появился небольшой нарост…киста…

- Как это возможно? – удивилась я, - Мы же ничем не болеем, умеем лечить абсолютно все.

- Да, поэтому вы не представляете степень нашего удивления, - ответил он, а затем продолжил, - мы стали изучать этот феномен, но природа, причина возникновения не была установлена.

- А как вы стали изучать этот феномен? – спросил Ману мрачно, - Вскрыли череп этим Элементам?

- В том числе, - абсолютно спокойно ответил ученый.

Я и поразилась этому жестокому спокойствию, и в то же время поняла его. Мы были для него подопытными, он создавал нас из пробирки, наблюдал, программировал, и от того, что один элемент умрет никак не страдал, вырастет другой. Скорее, ему это даже было интересно.

- Самое поразительное то, что мы не могли делать таким Элементам Операцию…

- Что? – воскликнули мы.

Он снова сменил изображение. Появился снимок головного мозга, похожий на тот, что раньше называли рентгеном, только этот был объемным, просматривался со всех ракурсов.

- Вот это головной мозг нормального Элемента, готового к Операции, - он указал на небольшой шарик в головном мозге, - это и есть гипоталамус, который мы оперируем.

Он сменил картинку.

- А это головной мозг тех элементов, у которых образовалась киста.

Я смотрела на картинку, и не будучи врачом-ученым, не особенно что понимала, видела лишь, что там где должен быть небольшой шарик гипоталамуса, было большое пятно.

- Эта киста не просто нарост, она будто захватывает гипоталамус, срастается с ним…

- Защищает, - прошептала я.

Лютер Барлоу с интересом посмотрел на меня, улыбнувшись и сказал:

- Именно. Мы провели множество Операций до восемнадцатилетия, и после, думали все зависит от возраста, но нет. Элементы умирали, как бы мы ни были осторожны при оперировании, и какие бы технологи не применяли. Стоило нам проявить вмешательство, как тут же организм прекращал свой жизненный цикл.

- Вы проводили опыты над ними? – гнул свою линию Ману.

- Да, конечно, - абсолютно спокойно отметил ученый, - очень много, мы меняли среду обитания, еду, вводили различные вещества, воздействовали различными приборами…не буду говорить названия, вам это ни о чем не скажет…

- А где вы взяли столько подопытных? – подался вперед Стиг.

Лютер Барлоу улыбнулся и сказал:

- Хороший вопрос. Таких Элементов становилось все больше. Сначала на них переставали действовать ПВ, они поддавались эмоциями, пытались бежать, влюблялись, были даже случаи беременности…

Я открыла рот от удивления.

- Это что, так давно длится?

- Вы даже не представляете насколько давно, Элемент Кан, но не так масштабно. Несколько дефектов в каждом поколении. Ежегодно у меня был материал для исследования.

 Материал. Я думала меня вырвет. Мы – материал для исследования. Сейчас я прониклась уважением к Совеу, который состоял из заторможённых Разумных, использующих помпу. Они были явно честнее, и просто боялись потерять тот образ жизни, к которому привыкли. А ученые в Лабораториях были по-настоящему жестоки.

- Рост таких дефектов продолжался. Но чуть больше восемнадцати лет назад случилось то, чего мы боялись больше всего. Было ясно, что идет какая-то мутация, причины которой мы не могли определить, но мутация случалась примерно после шестнадцати лет. А вот восемнадцать лет назад, Элемент находившийся в колбе, будучи еще зародышем, уже имел кисту возле гипоталамуса. Вы, Инурия Кан, уже родились такой. Вы уникальны. Вы то, что мы называем Эволюцией.

Я открыла рот и уставилась на изображение младенца в колбе, в голове которого было видно то самое пятно.

- На втором месяце у эмбрионов формируется гипоталамус, Инурия, - продолжал он задумчиво, - и именно с этого момента вы уже были такой, и рост кисты продолжался все время, пока гипоталамус формировался, вплоть до вашего семилетия.

Мы молчали. Я кажется так и не закрыла рот.

- Именно тогда мы поняли, что нет внешней причины, которая влияет на появление кисты, это не пища, не атмосфера, ни какое-либо внешнее воздействие в процессе жизни. Это сам организм. Он просто эволюционировал.

Мы пораженно молчали.

- Я понимаю ваше удивление, поверьте, я был удивлён не меньше, даже больше, - усмехнулся он и продолжил, - мы наблюдали за развитием других эмбрионов. Но никто больше в том поколении Элементов не родился с кистой. Это было для нас облегчением, так как дало надежду на то, что этой случайность, аномалия, брак. Называйте, как хотите.

- Зря надеялись, похоже, - сказал Ману зло.

- Зря, - согласился ученый спокойно, - это стало болезнью. Инфекцией. Мы не понимаем природу этого явления, мы не понимаем принцип распространения кисты. Но Элементы перестали группами поддаваться действию ПВ, причем общаясь друг с другом, они будто заражались. И как вы однажды заметили в своих наблюдениях, - ученый ткнул пальцем в Стига, - адреналин ускоряет этот процесс. Мы не может выявить как вообще все это связано.

Он обошел проекцию и переключил картинку.  Я увидела видео, как два мальчика бегут по зеленой лужайке и хохочут.

- Узнаете себя? – улыбнулся ученый.

- Это Стиг и Ману? – уточнила я, разглядывая их черты. Ману казался таким беззаботным, таким веселым, я ни разу не видела его таким.

- Именно. До них киста появлялась после шестнадцати лет, у этих Элементов она стала медленно, но упорно расти уже в детстве. В дом Знаний они уже пришли дефектными. Но лет до двенадцати нам помогала убойная доза ПВ, эмоции все - таки притуплялись. Затем этот эффект пропал.

- Подождите, - спросила я, - но ведь я не нарушала правил, я была хорошим Элементом. И это не смотря на кисту!

- Это так. Но вы же замечали, что у вас есть тяга к Старому, запретному, и да вам также давали большие дозы ПВ. Мы наблюдали. Изучали. Ждали. Мы понимали, что когда настанет день Операции, мы не сможем ее сделать. Вы просто умрете.

Я сглотнула.

- Тогда было принято решение перевести Ману и Стига к вам, может даже предоставить какую-то свободу действий, посмотреть к чему это приведет.

Он замолчал. Тишина просто звенела.

- В итоге мы получили то, чего Совет так боялся. Вас будто пробудили. И вы повели за собой Элементов…

Я фыркнула.

- Элементы с дефектом, что были до вас, хотели любить, хотели эмоций, но попадая в Лаборатории, они просто умоляли сделать им Операции и отпустить жить. Попыток побега было мало. Но вы, вы совсем другое. Вы будто символ Эволюции…

- И революции, - вставил Стиг.

- Именно! – обрадовался Барлоу потрясая бородой, - причем Революции во всем, в медицине, образе жизни, общественном строе.

Я недоумённо смотрела на него.

- Вам кажется, что вы ничего не делаете? Допустим вы просто приобщили Элементов к музыке? А знаете ли вы что за последний месяц более ста элементов в Вашем Доме Знаний показали по анализам, что вы сдаете еженедельно, рост кисты.

Он еще раз посмотрел на изображение маленьких Стига и Ману.

- Мне совершенно не жаль Элементов, и я с легкостью могу вырастить больше в следующем поколении. Чтобы у***ь сто дефектных и заменить их идеальными жителями нового мира.

- Так почему вы так не сделаете? – спросила я удивленно.

- Потому что …, - он снова сменил изображение и мы увидели зал полный колб с Элементами, - они все уже с кистой, Инурия. Вы были первой. Но не последней. Мы не можем это остановить…

Я в совершенном шоке смотрела на этих маленьких сморщенных человечков. Новок поколение без ПВ. Почему это вызвало улыбку на моем лице.

- Ну, а зачем вам мы? – спросил Ману, - вы придумали какой-то новый эксперимент? Как это остановить?

- К сожалению, нет, - ответил он искренне, и было видно, что ему правда очень жаль, что он не может провести никаких новых опытов. Но мы думаем возможно Инурия даст нам какой-то ключ к этой разгадке. Мы проведем пару тестов…

- Нет! – воскликнул Ману.

- Элемент Гарсиа, успокойтесь, никто никого не будет резать или что-то подобное, отмахнулся пожилой ученый, - мы всего лишь сравним показатели…

- Ну а что потом? – спросил Стиг, - Вы проведете свои опыты, что дальше? Куда нас деть?

- Отвечу вам честно, этот вопрос пока обсуждается. Изначально мы планировали сделали город для таких как вы, чтобы вас как-то…

- Изолировать, - подсказала я.

- Ну, возможно. Совет против этой идеи, скажу честно, вы внушаете ужас Совету, если бы этот зал, - он указал пальцем на изображение Элементов в колбах, - не был полон новыми дефектными Элементами, и была бы хоть малейшая возможность заменить вас, все имеющие кисту были бы давно мертвы.

- А вы, Инурия, еще и пытались уйти за стену, чем повергли Совет в еще больший ужас. Могу сказать, что для Элементов сейчас ужесточат правила передвижения, запретят все новшества, что вы придумали с музыкой и одеждой.

- Но…это же прямой путь к настоящей Революции! – воскликнул Стиг, - Они там совсем идиоты?

Стиг как обычно использовал ругательные старые слова, о которых некоторые даже не слышали.

- Они просто бояться потерять власть, - пожал плечами ученый.

- А вы? – спросила я его, когда он уже отвернулся, - вам не страшно?

- Я ученый, Инурия Кан, и на моих глазах вершится история, я наблюдаю новый виток Эволюции, как мне может быть страшно? Я счастлив!

С этими словами он сказал Разумным, стоявшим у дверей:

- Проводите их в комнату, покормите, после обеда приступим к обследованию.

У меня был миллион вопросов, но я была немного в шоке от всего, что узнала, поэтому встала и пошла к себе. Нас не стали запирать, как вчера, двери были открыты. Поэтому ели мы втроем сидя на кровати в комнате Ману. Вернее, я и он сидели на кровати, а Стиг перед нами в экргокресле.

- Ну могли бы и повкуснее что-то дать, - сморщился Стиг.

- Я тоже самое сказала вчера.

- Инурия, ты как? – спросил он меня через время.

- Нормально, - пожала я плечами,- даже немного приятно быть первой, хоть и не понятно почем у я оставалась тормознутым Элементов все эти года, пока не увидела вас.

- Могу тебя утешить, - с умным видом сказал Стиг, - с первого раза редко что у кого получается, и ты тоже, вот те ребята в колбах явно уже родятся активными и любопытными и никакие ПВ их не возьмут.

Я рассмеялась.

- Возможно, ты прав.

- Но вообще мне немного обидно, - сказал Стиг грустно.

Я непонимающе на него уставились.

- Почему ты первая, а не я? Я такой симпатичный и веселый, - сказал он и смешно выпятил губу.

Мы с Ману расхохотались и я бросила в Стига кусочком сухой еды. Он поймал его и съел, чем еще больше нас рассмешил.

Пока ничего страшного в их исследованиях я не видела. Мы втроем сидели в креслах. К нам приклеили кучу датчиков с проводами и задавали тысячу вопросов о детстве, о воспоминаниях, о том что нам нравится или не нравится, это было не страшно и не сложно.

- Вы влюблялись, Элемент Кан, - равнодушно произнес очередной ученый, из тех, что сидел за столом часами ранее и смотрел на нас как на микроб.

Я замялась, сразу же всплыл образ Ману, все еще усугублялось тем, что он сидел рядом и слушал.

- Не нужно врать, мы это увидим, - предупредил меня ученый.

- Да, - ответила я, - влюблялась.

- Вам нравится испытывать это чувство?

Я посмотрел на него, как на умалишенного.

- А что, это может не нравится? – мой вопрос вызвал смех Стига.

Ученый проигнорировал и начал спрашивать дальше.

Когда мы сняли с себя все проводки и нам по очереди делали какой-то объемный снимок головного мозга, в лабораторию вошел Лютер Барлоу.

- Ну, как вы? – спросил он.

- Пока живы, - ответил Стиг пожав плечами.

- У этого парня отличное чувство юмора, - усмехнулся ученый, - в лучших традициях старого мира.

- Не слышала, чтобы кто-то применяла слово традиция, - улыбнулась я.

- Я же ученый в Лабораториях, мне можно все, и говорить тоже, - рассмеялся он. А затем стал просматривать результаты сегодняшних обследований.

- Расскажите, как давно за стеной стало безопасно? – спросила я.

- А кто вам сказал, что там безопасно? – усмехнулся он, - Идемте!

Мы пошли за ним длинными белыми коридорами, я так понимаю в итоге пришли в его личный Зал, где он работал. Здесь все было настолько белым, что болели глаза, за стеклянной стеной открывался вид на пустырь, а вдали виднелась стена.

- Садитесь, бросил он. Мы сели не эргокресла, стоявшие у стен.

- Если вы думаете, что за стенами хорошо и безопасно, вы ошибаетесь. В некоторых городах, на Юге нашей страны, до сих сохраняется высокий уровень радиации в почве. У нас с этим все гораздо лучше. Но животные много лет размножались, никто не препятствовал этому, многие их них мутировали, некоторые являются переносчиками инфекций, новых и малоизученных.

Когда мы узнали, что можем выходить за стену и при этом не получать облучения, то после нескольких, скажем так, экспедиций, обнаружили растения, о существовании которых можно было раньше забыть. Так делали во всех городах. Например, Инурия, шампанское что вы пили на вечеринке, куда вас водил Магистр Зенус, делают из винограда, который произрастает в соседнем городе, чуть южнее нашего. Мы пытались вырастить растения в лаборатории, имея семена, саженцы, но они очень плохо растут без той почвы, что за стеной. А завозить ее сюда не выгодно, проще, да и безопаснее для Общества, построить фермы и теплицы за стеной…

- Чтоб никто ничего не узнал, - вставила я.

- Да. Есть разумные, которые этим занимаются. Но это опасная работа. Сами поля ограждены, но дикие звери постоянно пытаются напасть, сотрудники НОК ежедневно дежурят за стенами, пока Разумные ухаживают за растениями.

- Мне даже представить страшно, сколько же людей в курсе того, что за стенами есть живая жизнь, что там выращивают растения и так далее. Но какая-то часть при этом так и остается в неведении и ест сухие брикеты, - со злостью прокомментировала я его рассказ.

- В оправдание могу сказать, что это началось недавно, я про освоение этих земель, и пока нет достаточного количества еды для всех.

- Конечно, поэтому вкусно будем кормить Избранных, мир Новый, а правила старые, - усмехнулся Ману.

- Можно сказать и так, - согласился Барлоу, - но поверьте, половина ваших же Элементов Дома Знаний, вроде Коцумо или Тео, побоятся выйти за пределы стен, будут против новой еды и в принципе, любых новшеств…

- Я всего лишь хотела, чтобы каждый мог сам выбрать, остаться ему здесь или уйти.

- Инурия, там опасно. Да, там красиво, как вам кажется, но опасно. Вы не умеете выживать в условиях холода, голода. Что вы станете делать, увидев дикого хищника? Или если вас укусит насекомое переносящее инфекции? А если ночи холодные? Вы хоть знаете, как развести костер?

- Знаете, всему можно научиться. И вообще, для начала нам дать с собой термокостюмы от холода и то, что поможет разжечь костер.

- Я не спорю, человек приспосабливался во все времена к самым жестоким условиям выживания. Но вы не знаете, что такое боль или болезнь, у вас даже температуры не бывает. Потому что все это регулируется и лечится здесь, - он махнул рукой, имея ввиду Лаборатории, - за стеной нет никакой защиты. Вы один на один с дикой природой. И там много таких мест, в которые лучше не попадать. У нас как-то группа попала в кислотное озеро, вернулся один, весь обожжённый. А визуально красивая голубая вода, которая манила к себе, понимаете?

- Вы что, отговариваете нас от побега? – рассмеялся Стиг, - У нас вроде как нет даже шансов на это…

- Шанс есть всегда, Элемент Хансен…так что тут у вас сегодня?

Он пристально изучал что-то в стеклопаланшете, с головой уйдя в результаты обследований.

- Как долго мы здесь будем? – спросил Ману.

- Пока не знаю, но поверьте, лучше здесь, чем попасть к членам Совета…

- Это мы уже поняли, - пробормотала я.

- Так, - на сегодня достаточно, и для вас, и для меня, поэтому вас проводят к себе.

- Эм,- подал голос Стиг, - а можно нам, раз уж мы все в курсе, хотя бы один раз поесть другой еды?

Барлоу приподнял бровь и сказал:

- Если, Элемент Хансен, думаете, что мы тут ежедневно пьем шампанское и едим фрукты, то очень ошибаетесь! Тогда вам нужно было попасть на вечеринку Разумных в качестве обслуживающего персонала. Вы понимаете о чем я?

- Пошли, - я потянула Стига за руку, пока он не ляпнул еще чего.

Прошло больше двух недель, как мы здесь находились. Каждый день нас водили в Лаборатории, брали анализы, что-то вкалывали к возмущению Ману, он все ждал, что после очередного укола мы уснем, а в это время нам попытаются вскрыть череп, но такого не случилось.

Я просила разрешения связаться с Коцумо или Ирдой, но мне строго настрого запретили это делать. Мы итак не были пленниками, нам многое позволяли, но общаться с друзьями - нет. Ману не мог простить Ирду, но недавно был случай, после которого я подумала, что все не так плохо, как мне показалось вначале. Во время очередных экспериментов, Лютер Барлоу спросил Стига, а пробовал ли вообще тот еду. На что Стиг ответил, нет, просто слышал от меня рассказы о том, что я ела на вечеринке с магистром Зенусом. Ученый, сосредоточенный на смешивании каких-то жидкостей, произнес: «Значит сотрудники НОК зря подозревали, что она вас угощала чем-то, доказательств этого так и не было обнаружено».

Учитывая, что Ирда тогда ела с нами и даже дралась за персик со Стигом, она знала, но ничего им не рассказала. Это давало мне надежду, что не все потеряно. Хотя…что делать с этой надеждой, сидя в лабораториях в стеклянных клетках?

- Интересно, что происходит в Доме Знаний? Раз там ужесточают правила, как все это восприняли? – думала я, валяясь на кровати Стига, пока тот искал в выданном стеклопланшете музыку, особо доступа у нас ни к чему не было, но почитать книги, труды ученых или послушать музыку, мы могли.

- А я все думаю, - начал Ману, - если они ходят за стену, чтобы выращивать там овощи или еще что-то, значит ультразвук отключается, стена открывается.

- Ману, над этим стоит думать, если есть возможность дойти хотя бы до стены. А все что мы можем, смотреть на нее сквозь стекло, и то она очень далеко, много не увидишь, - прокомментировал Стиг.

Вечером я не могла уснуть. Все-таки в четырех стенах начинаешь сходить с ума, нужно спросить может здесь есть что-то вроде Оранжереи, даже если листья у деревьев будут резиновыми, я и этому буду рада. Тихо поднявшись, я пошла по коридору.

- Ты куда, - прошептал голос сзади.

 Я испуганно подскочила и обернулась, это был Ману.

- Ты меня напугал!

- Я не хотел, извини.

- Так куда ты направляешь? – еще раз спросил он.

- Да никуда, устала сидеть в этой комнате и не могу уснуть.

- Я с тобой, - сказал он и пошел рядом.

За нами поворачивались висящие повсюду Венаторы, настроенные на движение. Но нам никто не запрещал ходить, иначе заперли бы в комнатах.

- Я думаю о Коцумо, - тихо сказала я.

- Я тоже. Мы с ней поговорили перед тем, как…

- Знаю, я тоже с ней говорила. Она винит меня, наверное, в том, что сейчас мы пропали, думает, тебя убили…

- Инурия, ты же знаешь, что она не права, никто ни в чем не виноват…

- Знаю…Но все равно мне хочется как-то сказать, что ты жив, я думаю она была бы счастлива узнать это…

Мы подошли к прозрачной стене в конце коридора, за которой открывался вид на стену в сумерках и на звёздное небо.

- Здесь так хорошо видно звезды, - сказала я, усаживаясь на пол.

- Мы далеко от жилых домов, где все освещается, поэтому видно лучше, - пояснил Ману.

Мы помолчали, сидя на полу и глядя на звездное небо.

- Ману, может Барлоу прав?

- В чем?

- В том, что за стеной опасно…

- Может и прав. Но Совет не допустит, чтобы мы жили здесь и делали что нам заблагорассудится. Это грозит крахом всей системы. Мы живы только потому что они не знают, что делать с таким количеством дефектных, и кем их заменить, ведь в пробирках, такие же как мы. Поэтому нам придется выживать, чтобы жить. И, судя по всему, за стеной для нас безопаснее, чем здесь…

Он был прав. Нужно было уходить отсюда. Пока еще это было возможно. Но как это сделать?

Я посмотрела на Ману, его лицо освещали тусклые звезды.

- Ману Гарсиа, - тихо сказала я. Он удивленно посмотрел на меня.

- Чтобы ни случилось, я рада, что способна чувствовать, я рада, что могу ревновать тебя, хотеть поцеловать, я рада, что у меня есть мечты о свободной жизни за стеной именно с тобой. Я каждый день готова говорить Вайала тем ученым, что решили перевести вас в наш Дом Знаний.

Он протянул руку и мягко коснулся моей щеки.

- Я помню, что ты мне сказал в Доме Знаний, просто что боишься что-то начинать, а потом потерять. А я боюсь, что нечего будет терять. Когда есть что терять, бороться проще. И жить хочется еще сильнее.

Он осторожно коснулся губами моих губ. Они были горячими. Потом уткнулся в мой лоб своим и тихо сказал:

- Поговорим об этом за стеной…

Я улыбнулась. Упрямый какой. 

За нами пришли сотрудники НОК.

- Давно не виделись, Инурия Кан, - надо мной стоял Беллатор Эйсон, - прошу за мной…

- Куда? – сразу же спросила я.

- Вас ждут члены совета, - пояснил он, - будет суд.

- Какой суд? – загромыхал голос Лютера Барлоу, - Я вам их не отдам, это мои Элементы и я их исследую!

В этот раз я была как никогда рада оказаться лабораторным микробом, да кем угодно, только бы не идти с сотрудниками НОК к членам Совета.

- Барлоу, - надменно сказал ему Эйсон, - свяжитесь с Уладой Лутак, она вам все пояснит.

Все, что я знала об этом имени – эта женщина являлась челном Совета, представляя в нем славянскую нацию. Видимо, она занимала там далеко не последнее место, потому что ученый при упоминании е имени, резко замолчал, даже сник и спустя пару секунд ушел по коридору интенсивно размахивая руками.

Эйсон схватил меня за руку. Пытаясь стащить с кровати: